По пустынной аллее парка быстрым шагом шли двое мужчин, точный возраст которых со спины вряд ли мог установить наблюдатель. Единственным, что могло хотя бы как-то позволить приблизиться к пониманию их возраста, были видневшиеся из-под шляп седые волосы их одинаково стриженых голов.
Это были два старых друга, намеренно выбравшие парк для встречи, чтобы поговорить без свидетелей и тех, кто вполне мог проявить интерес к тому, что они хотели обсудить. А то, что такие есть, вполне допускал инициатор встречи, об этом догадывался второй ее участник.
– Ну, как продвигаются твои дела? – спросил Федор, замедлив шаг и оглянувшись. – Удалось добраться до «верха»?
– Частично, – Петр тоже замедлил шаг, – не до самого.
– Что так? Не пускают?
– Да, похоже, там все решено.
– Даже так? – Федор остановился, и Петр заметил удивление на его лице. – Тебе это прямо сказали?
– Нет, конечно, но я так понял.
– Понял?
– А как еще можно понять то, что не только до самого высшего уровня не допускают, но и даже до среднего… Дошел только до заместителей двух профильных нам отделов.
– И?
– Поговорили, выслушали, обещали передать…
– Всё?
– Всё. Я и письменно несколько раз обращался. Приняли, сообщили, что будут рассмотрены, о результатах сообщат… И знаешь, что?
– Что?
– Я понял, что те, с кем я разговаривал, знали о моих письменных обращениях.
– Понял?
– Да, они были готовы к разговору, а один даже слегка намекнул, якобы обмолвившись, что много таких, которые напрасно загружают почту письмами.
– Ты думаешь, что это он сделал намеренно?
– А ты разве так не думаешь? – усмехнулся Петр.
– Похоже, ты прав, – после минутной паузы ответил Федор. – На таком уровне любое слово, прежде чем произнести, взвешивают неоднократно. Ты правильно подчеркнул, что он «якобы» обмолвился…
– Но знаешь, что обнадеживает? – Петр оглянулся, – то, что, по его словам, таких как я много…
– Думаешь, количество перейдет в качество?
– Хотелось бы, только…
– Что только?
– Только думаю, что времени для этого осталось мало… Да и кто возглавит?
– Думаешь, не найдутся на «верху»?
– Не знаю… – задумчиво произнес Петр, – не знаю… Да и хватит ли решительности и последовательности? Ты же понимаешь, что это не просто…
– Понимаю, но думаю, что возможно…
– Вот и я так думаю, но ты же знаешь, что наличие возможности необязательно завершается ее использованием.
– Да. А варианты есть?
– Есть, – Петр остановился и пристально посмотрел на Федора, – но ни один не подходит.
– Не подходит? – остановился и Федор, также пристально смотря ему в глаза.
– По крайней мере, для меня. Я готов быть участником, но организатором нет. А ты?
– Я, как и ты. Нас этому не учили.
– Не учили, нас учили защищать и упреждать, а не… – Петр сделал паузу, – скажем так: переделывать. То, чем мы с тобой занимались, не оставляло шансов для переделки.
– Да, любая наша ошибка означало одно: провал. Исправить уже было невозможно. И что же ты предлагаешь?
– Не знаю, – Петр остановился, – впервые не знаю…
Привыкший взвешивать все свои шаги и действовать в соответствии со своими убеждениями и долгом, он никогда ранее не предполагал, что здесь, на Родине, ему придется столкнуться с ситуацией, из которой он видел один выход, которому он подобрал только что озвученный Федору термин «переделка». Там, за пределами Родины он не колеблясь пошел бы на его осуществление, понимая, что никто кроме него не сможет сделать то, что ему должно сделать, но здесь… Там он был один против явных врагов, и отвечал только за себя, прикрывая, как бы громко это не звучало, собою родную страну, но здесь… Здесь он не одиночка, таких как он много, но они разобщены, не организованы. Чтобы стать их организатором или организаторами, надо быть известным в стране человеком или людьми, но ни он, ни Федор в силу специфики их службы никогда такими не были, да и до сих пор не могли стать.
– Мы не публичные лица, – после небольшой паузы произнес он, – можем и должны быть полезными своими знаниями и умениями, открыто не применяя их, но для этого мы должны быть востребованы.
– Но пока мы не востребованы, – Федор вздохнул, – и, судя по тому, что ты рассказал, можем так и остаться не востребованными…
– Не востребованными кем? – внезапно спросил Петр.
– Как кем? – удивился Федор. – Ты же сам сказал, что не знаешь, появится ли тот или те, кто мог бы возглавить. А, раз, их не будет, то мы останемся не требованными.
– А страной?
– Страной… – Федор задумался.
– Да, страной, – повторил Петр и добавил, – но не государством.
– Не государством… Почему не государством?
– А ты не допускаешь, что того государства, которому мы присягали и которое обязались защищать, может не быть?
– Да, ты что! – чуть не задохнулся Федор. – Ты думаешь, что до этого может дойти?
– А ты разве не так думаешь? Похоже, что все идет к этому…
– Похоже… – согласился Федор. – Но неужели это допустят?
– Думаю, что на это пойдут, а, вернее, уже пошли…
– Но ведь это же…
– Да, это то, о чем ты подумал! Ты, что, сам этого не видишь?
– Вижу, – Федор нахмурился, – к сожалению, вижу… Но не хочу верить!
– Я тоже не хочу, но… – Петр приблизил свое лицо к лицу друга и прошептал, – надо быть готовым к этому. И готовиться надо без проволочек.
– То есть уже сегодня?
– Не просто сегодня, а уже с этого момента.
– Ты что-то задумал? – Федор обнял Петра за плечи, притянув его к себе, и чуть слышно повторил вопрос ему в ухо. – Что?
– Я хочу сделать так, чтобы в любом случае те, кто разделяет наши взгляды и верен присяге, не только не пострадали, но и были бы полезны…
– Пострадали? Полезны? Как это?
– А ты не допускаешь, что мы и они будут не нужны, но знаем-то мы много и о многих, а те, кто много и о многих знают, далеко не всегда нужны. А как поступают с такими, ты знаешь…
– Знаю.
– Вот этого-то и надо не допустить.
– Согласен. А относительно полезности? Для кого?
– Для страны, которой мы присягали, и которую защищали, и будем защищать.
– Но страны может не быть…
– Может, но мы-то и такие как мы, останутся, и потом, кто сказал, что страны точно не будет или что, она, возможно, обновленная не возродится?
– То есть ты предлагаешь работать на неизвестное будущее?
– Нам пока неизвестное… – уточнил Петр. – Ну, как ты, согласен?
– Конечно, – Федор чуть-чуть отстранил свое лицо от лица Петра, – согласен полностью. А ты, что сомневался?
– Если бы я сомневался, я бы тебя не позвал и ничего не рассказал.
– Тогда почему спросил?
– Потому, что идейно и морально я – это ты, а ты – это я, – Петр сильно обнял друга, – ты помог мне окончательно убедиться в правильности моей идеи.
– А когда она тебе пришла? Давно?
– Думал я давно, но окончательно сформулировал ее только сейчас, – честно признался Петр.
– И с чего начнем?
– С того, что перестанем обниматься, – рассмеялся Петр, легонько отталкивая друга, – и пойдем-ка в ресторан, чтобы окончательно замотивировать такую нашу теплую встречу.
– Правильно, – рассмеялся и Федор, – если за нами наблюдают, пусть думают, что друзья-собутыльники уже пришли на встречу поддатые, потому и обнимались, а теперь решили еще добавить…
– Верно, тем более что у меня кое-что есть, – Петр вытащил из внутреннего кармана небольшую плоскую фляжку. – Не будем их разочаровывать: пригубим пред рестораном?
– Давай!
«Да, посидели мы в ресторане хорошо, – садясь обратно в такси, после того, как он проводил Федора до подъезда, подумал Петр, – и правильно, что выйдя из такси мы еще раз обнялись… Правильно не только потому, что так поступает большинство пьяных друзей, что не вызовет подозрений у того или тех, кто за нами мог или могли наблюдать; но и потому, что это позволило договориться о новом месте, дате и времени встречи. Встречи, которая позволит окончательно расставить точки над «i» и начать реализацию задуманного…»
Он назвал водителю такси адрес, сделав вид, что задремал начал размышлять.
«Подготовка у нас, что надо, алкоголь практически не берет, – Петр мысленно усмехнулся, – хотя выпили мы достаточно… Выпили… выпили… Почему я остановился на этом слове? Случайно? Вряд ли, за годы моей работы я заметил, что обычно, то, на чем я, как говорится, «зацикливаюсь», всегда имело отношение к тому, чем мне предстояло заниматься, что предстояло сделать. Интуиция что ли срабатывала? Или подсознание подсказывало? Но об этом подумаю потом… А сейчас о главном… о той идее, которую я высказал Федору и которую он поддержал. И все-таки при чем здесь выпили?»
То время, которое потребовались, чтобы такси доставило его к подъезду его дома, Федор перебирал в памяти случаи из его деятельности, которые так или иначе были связаны с выпивкой. Но ничего того, что могло бы связать их с тем главным, что он должен был окончательно разработать, структурировать и потом на следующей встрече изложить Федору, не было.
«Может быть, ну его, это слово, – расплачиваясь с шофером, подумал Петр, – далось оно мне… Надо сосредоточиться на главном. А там, глядишь, может и это слово выплывет…»
Он вышел из такси и вошел в подъезд, но к лифтам не пошел, поднялся на один пролет лестницы и, затаившись, прислушался. Прошло несколько минут, двери подъезда не хлопали, никто к лифтам не подходил.
«Похоже, что никто за мной не смотрит, – Петр медленно спустился по лестнице и подошел к лифтам. – Это хорошо… Хотя, зачем смотреть, есть же другие способы: загоревшийся свет в окне или окнах квартиры, прослушка ее наконец».
Лифт быстро поднял его на нужный этаж и Петр, открыв ключами дверь, вошел в свою квартиру. Через не занавешенные шторами окна пробивался свет уличных фонарей, позволивший ему бегло осмотреть через намеренно оставленные им незакрытыми межкомнатные двери помещение.
«На первый взгляд, вроде, все без изменений, – отметил Петр, снимая шляпу и плащ, – да и мои «закладки» в порядке». «Закладками» были несколько книг, как расставленных на книжной полке в продуманной им последовательности, так и оставленных им на кресле в гостиной и на журнальном столике у телефонного аппарата.
«Может быть, я напрасно страхуюсь? – Петр снял ботинки, всунул ступни ног в привычные домашние кожаные тапки, задернул шторы на окнах и зажег свет в гостиной. – Действительно, кому нужны два генерала в отставке: я и Федор? Но мы-то не простые генералы… генералы, прошлая служебная деятельность которых, долго еще будет известна лишь нескольким посвященным… И потом, мои обращения на «верх», почему не допустить, что я с Федором можем что-то задумать? Я бы, раньше не только допустил, но и постарался проверить это допущение. Вот, и теперь могут… Могут! Значит… значит надо быть внимательным и осторожным! И мне и Федору! Он это понимает, так же, как и я, иначе наша встреча прошла бы по-другому, да и в ресторане мы бы говорили о другом…Ну, что ж, посмотрим, что нового…»
Он включил телевизор и сел в кресло.
Ничего нового, что бы заинтересовало его в программе «Время» не было.
«Может это и хорошо, что ничего нет, – подумал Петр, вставая с кресла и выключая телевизор, – хотя… Отсутствие нового не гарантия того, что ничего не происходит. Известно же, что сообщают только то, что надо и что приказано. Ну, что же, пока Сашенька на даче, а сын на службе, у меня есть возможность в одиночестве продумать все…»
Он заранее решил, что ничего записывать не будет, понимая, что записи могут в силу каких-то непредвиденных причин оказаться в руках у тех, кому они ни в коем случае не могут быть предназначены.
«Память – лучшее средство скрыть задуманное, – он погасил свет в гостиной и прилег на диван, – скрыть до тех пор, пока не наступит время, а главное не появится возможность сделать его доступным сначала посвященным, а там, глядишь, и …. Стоп! Рано что-то я так далеко заглянул, да и зачем? Мне, что слава нужна? Зачем? Куда я ее дену? И потом я всю жизнь служил и даже сейчас, в отставке, стараюсь и хочу служить Родине, которой присягал, был, остаюсь и буду одним из тех, о которых не рассказывают… Именно буду! И Федор будет! И те, кто пойдет с нами! Да, те, кто пойдет с нами и, если так сложатся обстоятельства, продолжат наше дело, которые умеют и которые научатся служить Родине как мы! Той Родине, какую мы любим! Но сначала надо хотя бы немного подремать.»
За годы службы Петр привык размышлять ночью, неоднократно убеждаясь, что именно в это время, ему удается обстоятельно продумать ту или иную проблему или ситуацию, найти верное решение, окончательно выстроить и сформулировать план действий.
Но спать не хотелось.
На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Единожды присягнув!», автора Олега Васильевича Фролова. Данная книга имеет возрастное ограничение 12+, относится к жанрам: «Современные детективы», «Политические детективы». Произведение затрагивает такие темы, как «приключенческие детективы», «советские детективы». Книга «Единожды присягнув!» была написана в 2021 и издана в 2021 году. Приятного чтения!
О проекте
О подписке