– Вот! – Кармак щёлкнул пальцами, и, выдержав паузу, продолжил: – Ваш субъективный возраст уже перевалил за тысячелетие. Разумеется, этот возраст именно субъективный, так как в иллюзорных мирах ток времени идёт быстрее, но в любом случае, на вашем месте другой человек или долгоживущий Заралианец уже давно лишился бы рассудка. А вы живёте и здравствуете.

– Да, так и есть. – Не нашёл ничего будоражащего в откровении собеседника. – Когда пропадают желания, тускнеют эмоции и захлёстывает усталость – я прохожу через Забвение.

Вместо ответа собеседник наградил меня тяжёлым взглядом и о чём-то задумался. По крайней мере, именно это он демонстрировал своим поведением.

Спустя целую минуту молчание перешло все разумные границы и появилось чувство неловкости. Ещё и этот взгляд…

– Почему вы замолчали и так на меня смотрите? Я прекрасно знаю, что далеко не единственный, кто использует Забвение и продлевает цифровую жизнь до бесконечности.

Уважаемый Кармак недовольно скривился, вздохнул, с напускным волнением поднялся из-за стола, сделал несколько шагов и соизволил, наконец, заговорить:

– Так-то оно так, и вроде бы всё нормально… Но скажите, а вы вообще знаете, что это за функция такая – Забвение?

– В вопрос не углублялся, но что-то вроде корректировки памяти?

– Да. И нет. – Ухмыльнулся собеседник, вновь сел за стол и внезапно принялся за рассказ: – Давным-давно, ещё в эпохе Осмысления, жил один мальчик. Совсем маленький, двухгодовалый. То были тёмные времена для человечества, и на протяжении нескольких поколений часть людей почти насильно закрывали в виртуальных мирах, дожидаясь, пока планету не восстановят от войн и экологических катастроф. Так вот, тот мальчик тоже не избежал подобной участи. Он жил, запертый в виртуальной симуляции, рос, взрослел, а когда достиг совершеннолетия, взял и отказался от физического тела. Хилый кусок мяса вытащили из устаревшей капсулы Муравейника и сожгли, а разум мальчика перевели на обновлённую Систему нанитов.

– Пока всё сходится.

– Да… сходится. Ещё, смею напомнить, в интерфейсе у старых капсул была страшная кнопочка со звучным названием – Забвение. В договоре было чётко прописано, что оно несёт в себе функцию добровольной эвтаназии. То есть суицида. Но при замене технологий и переходе к нанитам самоубийство заменили на очистку и стимуляцию воспоминаний.

«Хорошо, что дальше?» – Изогнул бровь в немом вопросе. От комментариев воздержался.

– Не торопись, я уже подхожу к самому главному… кхм-кхм… так вот, твоё сознание окончательно закрепили в цифровом измерении, а тело сожгли. Спустя пару лет начался настоящий бум вечных погружений. Среди десятков миллиардов поступивших людей твоё и прошлое поколения просто затерялись. – Собеседник вновь дёрнул щекой, и теперь я отчётливо заметил в этом жесте некое раздражение. – Тогда были сложные времена. Всё только-только начало налаживаться, сформировался корпус Терра Нова, предпринимались первые попытки открыть порталы в иные миры… В общем, никто и не посмотрел, что функция Забвения у твоего поколения не поменялась. Она не корректировала воспоминания, как должна была, а продолжала убивать.

«Что? – Сотни вопросов, предположений и подозрений замелькали в голове. Но я даже не надеялся сложить этот пазлл. Не хватало информации. – Невозможно. Я жив»

– Я жив. – Ровным тоном продублировал последнюю мысль. – Ваш рассказ весьма занятен, но он противоречит реальности.

– Да-да, я и сам знаю… – Недовольно скривился собеседник и как-то натужно вздохнул. – Тебя уже давно обнаружили и исследовали. Но так ни в чём и не разобрались. Если верить Системе, а не верить ей глупо, то ты действительно каждый раз благополучно убиваешься об Забвение.

– …

– А потом вновь появляешься в случайном виртуальном мире, почти без воспоминаний. – Ответил Кармак на невысказанный вопрос. – Сначала подумали, что это какой-то баг, но после тщательных проверок многообещающий вариант отпал, а потом… А потом ничего. Просто ждали и наблюдали. И, судя по наблюдениям, после каждого суицида появляется новый юноша, – с насмешкой выделил слово, – почти не связанный с предыдущим. Как это вообще возможно, откуда ты постоянно появляешься и куда после смерти уходишь – загадка.

Невероятная во всех смыслах информация всё-таки смогла выбить из душевного равновесия. В отчаянье не впал, истерить не собираюсь, словам Кармака до конца не доверяю, но всё же… Что-то мне подсказывает, что всё это чистая правда. И с ней мне ещё предстоит разобраться. Однако, не сейчас.

– Вы были очень… убедительны. Придётся обойтись без Забвения, раз уж оно убивает. Я должен знать что-то ещё?

– Да. Во-первых – Терра Нова будет удовлетворена любым исходом вашей судьбы. Как только окажетесь в новой вселенной и получите материальное тело, мы начнём тщательно наблюдать за всеми показателями организма, разума и психики. Если повезёт, то в момент вашей смерти, возможно, получится зафиксировать нужные нам… пусть будут «волнения» – помахал ладонью в воздухе, – Конечно, намного предпочтительней иной сценарий, в котором вы сможете изучить… – вновь прервался Кармак, пытаясь подобрать нужное слово, – определённые «дисциплины», которыми открытый мир нас заинтересовал. Они сами по себе могут ответить на пару насущных вопросов и пролить свет на вашу тайну… Понимаю, что всё звучит крайне размыто, но вам вообще не полагается эта информация. Я поделился ей под свою ответственность. Не подведите.

– Более-менее понятно, и – спасибо. – Не поленился я слегка склонить голову в намёке на поклон. Не факт, что собеседник говорил правду, но вежливость никогда не бывает лишней. Особенно с такими людьми. – А во-вторых?

– А во-вторых, Корпус уже приготовил вам сценарий. Старт оценивается как максимально сложный, но если сможете выжить, то обретёте силу и влияние. Никаких классовых или системных ограничений больше не ставили, так что вы получите совершенно обычную группу нанитов. Ещё добавлю, что перед самой экспедицией мы проведём лёгкую корректировку воспоминаний и вашего сознания… На эффект, как от забвения, даже не рассчитывайте, но всяко лучше, чем ничего. Благодарю за угощения. Было вкусно.

Не дожидаясь ответа, Кармак без лишних спецэффектов растворился в воздухе.

Я тоже решил не сидеть на месте: доел фрукты, убрал со стола, помыл посуду, прошёл в уютную гостиную и разместился в кресле. Так удобней. Да и возле камина с потрескивающим огнём всегда легче думается.

А думы были тяжкими. И не потому, что меня принудили принять участие в экспедиции… отнюдь. После недолгих размышлений, я понял, что мне вообще крупно повезло, ведь если Забвением пользоваться нельзя – убьёт, – то экспедиция становиться единственным шансом на спасение. По крайней мере, если смогу доказать свою важность и получить высокий Социальный Статус.

– Да… Всё к лучшему. – Залез на широкое кресло с ногами, устроился поудобней и задремал.

Тектум

Малый город

Вечер

«Ты – ошибка природы. Недоразумение, которое по воли прихвостней Императора осталось в живых и повисло на шее у моего сына. Я мечтал удавить тебя ещё в колыбели, но проклятая Мерхантом печать не позволяла этого сделать. Мне долго пришлось ждать этого дня… Я слышу зов смерти, и она же послужит мне инструментом, ведь на мёртвых печать не распространяется. Ну что, прочитал? А теперь посмотри на меня, посмотри на своего дедушку, ублюдок»

Парень медленно опустил конверт. Его руки задрожали, а взгляд необычных янтарных глаз, прикипел к мёртвому телу.

Дедушка сидел на роскошном кресле, прямо посреди гостиной. Старый, седой, с морщинистой кожей, покрытой давно поблекшими боевыми шрамами. Голова откинута назад, из уголка рта тянется тонкая струйка сукровицы.

Юношу и труп разделял квадратный каменный стол. Небольшой, как раз хватило места, чтобы написать прощальное письмо. На этом же столе и была найдена записка. Мальчишка ещё плохо знал магическое искусство, и когда поднял конверт, невольно подал знак вырезанной на дне стола метке. Та в свою очередь активировала печать на уже мёртвом теле.

Труп дёрнулся в резкой судороге и повернул голову. Глаза остекленели, но взгляд осмысленный.

В комнате воцарилась напряжённая тишина. И тут же была нарушена – старик неуловимым движением вылетел из кресла и ударил раскрытой ладонью в грудь своего внука.

На этом всё и закончилось – мёртвое тело грузно упало на пол и затихло. Парнишка так и остался стоять на месте, лишь недоумённо хлопая глазами и толком не понимая, что произошло. В его голове билась одна единственная мысль:

«Пронесло?..»

И, словно отвечая ему, незаметная чёрная точка в месте удара начала расширяться, и, что самое страшное – углубляться.

Кожа покрылась рубцами. Появился отвратительный гнилостный запах. А потом заклинание добралось до лёгких и юношу скрутило в сильнейшем кашле… Шаг за шагом, кусок за куском отвратительная магия поглощала и извращала его.

Но не убивала.

Старик знал время возвращения внука с тренировок и его родителей с работы, а потому позволил себе выбрать особое заклинание. Оно причиняло жертве невероятно ужасные муки, и не просто не убивало, но ещё и обостряло чувства.

Прошло несколько минут. Парень всё отчётливо осознавал и даже пытался выкарабкаться из безнадёжной ситуации – напитывал тело маной и проводил выбросы. Но заклинание никак не реагировало на его потуги, скорее наоборот, начинало пытать с ещё большей яростью.

– Как думаешь, Кайтлан уже дома? – Послышался в коридоре голос вернувшегося с работы отца семейства, – Как бы сюрприз не испортили.

– Да ладно тебе, как будто… Амадей!

Быстро вбежав вслед за женой, мужчина окинул взглядом комнату, подавил приступ паники и попытался представить ход событий. К счастью, ему помогла записка, которую сын рефлекторно сжимал в руке.

– Отринь тебя Дхосс! – Вырвалось яростное проклятье и на пол полетел клочок скомканной бумаги. Боясь собственной догадки, Амадей перевернул ногой труп старика. Оскал и вздувшиеся вены подтвердили опасения. – Нужно отнести его к Безликим!!! Давай сюда!

Попытки поднять сына на руки не увенчались успехом – его конвульсии были столь сильны, что едва не разбивали череп о каменный пол. О транспортировке пришлось забыть.

– Я сам их приведу! – Вылетел мужчина из комнаты и громким криком добавил: – Подложи подушку под голову и следи за языком!..

Начались мучительные минуты ожидания. Парень изредка открывал кровоточащие глаза и осмысленно смотрел на рыдающую мать. Это зрелище причиняло не меньшую боль, чем набирающее обороты заклятье. Ему даже стало жаль, что родители вернулись раньше обычного…

Потихоньку конвульсии ослабевали, оставляя после себя лишь разъедающую боль и холод. Сиплое дыхание тоже становилось всё тише и тише, а сердце стучало всё слабее и слабее…

Попытки очистить организм от паразитического заклинания ни к чему не привели. Кайтлан смирился со скорой смертью, и появление странной фигуры, сотканной из золотых и серебряных песчинок, воспринял как должное.

– Да? – Ответил сияющий силуэт на вопросительный взгляд парня, подплыл ближе и протянул одну из своих лент.

«Помоги мне!»

– Не могу. Это запрещено.

«Тогда… Тогда дай силы выдержать её!»

– Воля тебе поможет, и не мне её ковать.

«Не дай умереть!»

– Уже мёртв.

«Но… Зачем ты тогда пришёл?»

– За твоим телом.

«Что?!»

Мысленный вопль потонул во всепоглощающей белой вспышке. В какой-то степени она выполнила все желания юноши одновременно.

Материальное тело тоже претерпело изменения – оно взорвалось целым облаком из золотых песчинок. Но уже через миг, собралось обратно, без жуткого заклинания и гниющей плоти.

– Как?.. – Единственное, что смогла выдавить из себя ошарашенная женщина, но вмиг отбросила все мысли и прижала к себе сына.

Долго идиллия не продлилась – в комнате появился Безликий.

Его тело покрывал сегментированный чёрный доспех. Панцирь, поножи, наплечники… Каждый элемент идеально подогнан друг к другу, и каждый из них состоит из сотен отдельных пластинок. Когда воин двигался, казалось, будто доспех оживал, начинал дышать; на плечах висел тяжёлый плащ, а лицо закрывала серо-стальная маска.

Спустя миг в комнате появился второй Безликий, а ещё через пару секунд вбежал запыхавшийся Амадей.

– Вы… Вы уже его спасли? – Переводил мужчина свой восторженный взгляд то на стражей порядка, то на исцелённого сына.

Вместо ответа Безликие начали осматривать комнату: проверили труп старика; нашли скомканную записку; отметили опухшие от слёз глаза матери и, переглянувшись, сделали лишь им понятные выводы.

– Прошу, расскажите, что произошло. Желательно с подробностями. – Обратился к женщине один из стражей охриплым и гулким из-за маски голосом. Как бы невзначай он начал надевать чёрные перчатки и разминать пальцы.

Опасный вопрос. Лишь сейчас, когда всё чудесным образом пришло в норму, семейная пара в лице отца и матери осознали, в каком дерьме оказались.

Они позволили члену семьи чуть ли не убить своего сына… К тому же зачисленного в боевой корпус. Признаваться в такой халатности – равносильно самоубийству.

– Прошу простить нас, уважаемые стражи, – низко склонил голову Амадей, – У сына случился какой-то приступ, мы сильно испугались, я запаниковал и… если потребуется, то выплатим штраф за причинённое беспокойство.

На мужчину смотрела монолитная серая маска, скрывающая лицо молодого служителя закона. Без краски, без прорезей для глаз или рта. Выждав небольшую паузу и что-то обдумав, Безликий подошёл к женщине, положил свою руку в перчатке ей на затылок и произнёс:

– Уважаемая, прошу, расскажите, что здесь произошло. – Прозвучал вкрадчивый голос.

– Мой муж уже в…

Сжав ладонь, страж резким движением опустил голову женщины вниз. Прямо навстречу летящему колену, прикрытому металлической пластиной.

Раздался всхлип и брызнула кровь.

– Эй!

– Стой на месте, – проговорил второй Безликий, – Если хочешь ей помочь, то просто скажи правду.

– Но я уже всё рассказал!

Второй удар коленом. Сильнее предыдущего.

– Я буду жаловаться в Корпус ремесленников! Как вы смеете так поступать?!

Не обращая внимания на глупые угрозы, молодой служитель закона схватил женщину за волосы и приложил о каменный пол, чем окончательно вывел из себя Амадея.

– Убрал от неё руки, щенок!

Реакция на вспышку агрессии была мгновенной – чётко поставленный удар второго стража. Удар настолько идеальный, что свалил коренастого ремесленника на пол, но не отправил в беспамятство.

– Мы всё равно узнаем правду. И от вас зависит, как именно это произойдёт.

– Хорошо! Я всё скажу, только отпустите её! – Глядел мужчина на окровавленное лицо жены, – Мой отец всегда ненавидел гелайнов, но я ни разу не замечал, чтобы он плохо относился к Кайтлану… Ладно-ладно, замечал! Но в жизни бы не поверил, что может дойти до такого! Хотя уже плевать, в той записке, – кивок в сторону клочка бумаги, – он проклинал его, и… Не знаю, похоже, как-то смог добыть сильное заклинание-печать, наверное, через старые связи… Я правда не знаю, что это было, но мой сын выглядел живым мертвецом!

– Понятно. – Перевернул молодой страж оглушённую женщину и лёгкими прикосновениями начал исцелять повреждения. – Что будем делать?

– Внесём всё в отчёт. – Ответил напарник, осматривая разбитую скулу Амадея и давая ему восстанавливающие пилюли. – Их отведём к дознавателям.

– Прошу… Не надо, – пробормотала приходящая в себя женщина.