А проснувшись утром, я почувствовал себя просто восхитительно. Быстренько умяв принесенный сияющей Филией завтрак, я занялся созданием нового амулета, обещанного Фариаму. Идея была абсолютно правильной, а моих знаний оказалось достаточно, чтобы воплотить ее в жизнь, поэтому спустя час работы у меня получился «магоиндикатор» в виде серебряной монетки, которая начинала тускнеть, если в радиус двух метров от нее попадал человек со способностями к магии. Достигалось это элементарно – плетение амулета улавливало повышенную энергонасыщенность определенного типа ауры и таким способом сигнализировало о наличии способностей у человека. Причем, чем способности были сильнее, тем больше монетка темнела, это я испытал на себе, с помощью маскировочного плетения скрыв свою ауру, а взамен создавая излучение аур разной силы.

Когда я, радостный и довольный, отправился искать брата, чтобы сообщить ему приятную новость и поинтересоваться, когда же мы будем, наконец, заряжать его артефакт, то испытал лишь разочарование. Вначале потому, что понял – короля во дворце обнаружить практически нереально. Все встреченные мной слуги или придворные говорили одно и то же – либо он недавно проходил здесь, либо только что ушел. Отчаявшись его отыскать обычным способом, я нашел в кармане разговорный амулет.

– Алекс, у тебя что-то очень срочное? – без всякого приветствия спросил брат.

На заднем плане я услышал горячий спор десятка людей, поэтому понял, что сейчас к Фариаму лучше не лезть, и честно признался:

– Нет.

– Тогда позже поговорим, – быстро ответил брат и прервал связь.

Вздохнув, я спрятал монетку и вернулся к себе. Вот только бездумно лежать на кровати мне скоро наскучило, поэтому я решил пойти прогуляться. Естественно, не по дворцу, потому что прогулка по нему грозила тем, что я банально буду ходить кругами по его бесконечному лабиринту коридоров. Нет, я решил посмотреть на столицу, прикупить себе нужных вещей в дорогу, а заодно навестить знакомого сапожника, чтобы поинтересоваться, как у него идут дела.

Переодевшись в свои старые шмотки, извлеченные из сумок, я повесил за спину неизменные мечи и сунул в карман мешочек с несколькими монетами. Ветерка брать не собирался, так как не хотел привлекать к себе внимание, и, выйдя во двор, направился к черному ходу.

– Ваше высочество, вы куда? – догнал меня окрик.

Обернувшись, я увидел командира охраны дворца, с которым встречался еще при первом посещении Марда.

– Пойду по городу пройдусь, – пожав плечами, ответил я.

– Приказать оседлать вам коня или готовить карету? – уточнил командир.

– Нет, я же сказал, собираюсь просто пройтись.

– Тогда прошу, задержитесь немного, сейчас подойдет отряд ваших телохранителей.

– Кого? – удивился я.

– Ваших телохранителей, – невозмутимо повторил командир.

Как только он это сказал, из двери одной из построек, сильно напоминавшей казарму, вышел отряд стражников, облаченных в начищенные до блеска доспехи, с копьями и щитами в руках. Глядя на то, как груда этого металлолома приближается ко мне, я тихо офигевал, но потом сумел вернуть себе дар речи и заявил:

– Мне они не нужны!

Однако командир стражников загородил мне путь и принялся уговаривать:

– Ваше высочество, всякое может случиться, а мои гвардейцы умеют действовать в любых ситуациях. Уверяю, вам лучше пойти с ними.

– В любых ситуациях? – ехидно спросил я. – Таких, как нападение имперского мага?

– Именно, – невозмутимо ответил командир.

Вот только сам он уверенности не ощущал и, более того, ужасно нервничал. Это я чувствовал прекрасно, но никак не мог понять причину. Командир, видя, что я не нахожу, что ответить на его «железный» довод, продолжил уговоры:

– Поверьте, они не помешают вам, будут совсем незаметны, но смогут защитить в случае чего.

Я улыбнулся, представив себе, как иду по Марду, а сзади на небольшом отдалении от меня, чеканя шаг, «незаметно» следует десяток стражников, при каждом движении издавая громкий металлический лязг. И вот именно эта картинка позволила мне догадаться о причине подобного поведения командира. Я подошел к нему поближе и тихо поинтересовался:

– Это Фар приказал следить за тем, чтобы я не сбежал из столицы?

Эмоции, которые я ощутил в ответ, сказали мне о многом, поэтому я мысленно пообещал еще разобраться с братом, а вслух сказал:

– Если я поклянусь, что сегодня Мард не покину, вы продолжите настаивать на отряде телохранителей?

– Но, ваше высочество…

– Я прекрасно понимаю, что король приказал вам ни в коем случае этого не допускать, а также представляю, что вас ждет в случае невыполнения приказа. Но взгляните на это с другой стороны – я бы мог просто плюнуть, воспользоваться своими способностями и уже давно бродить по столице, но вместо этого стою тут как дурак и пытаюсь вас уговорить. Это не кажется вам абсурдным?

Командир гвардейцев только тяжело вздохнул, а я продолжил:

– Так как вам вариант с клятвой?

Воин посмотрел мне в глаза и тихо ответил:

– Не нужно клятвы, ваше высочество. Вашего слова будет вполне достаточно.

– Отлично, тогда даю слово, что не собираюсь сегодня покидать столицу. А королю, если будет интересоваться, передайте, что вечером я с ним еще поговорю. Тоже мне, нашелся Цербер!

Командир махнул рукой стражникам, которые слаженно развернулись и потопали обратно в казарму, а сам проводил меня к черному ходу и лично открыл дверь. Я кивнул ему и пошел по площади, погрузившись в свои мысли. Что ж, похоже, Фар задумал нечто на мой счет, но мне не говорит, опасаясь, что я сразу откажусь. Что же это может быть? Он же наверняка прекрасно понимает, что долго меня во дворце удержать не сумеет, но отчего-то всеми силами оттягивает момент моего отъезда. Почему? Готовит очередной сюрприз или мне стоит ждать чего-то похлеще?

Так ничего не придумав, я направился по улицам к торговому кварталу, где, как я знал, можно купить все, что душа пожелает. Вот только уже к пятой минуте понял, что мои планы не привлекать к себе внимания летят демонам под хвост. Встречные моментально узнавали меня и начинали почтительно кланяться, желать доброго здоровья, а некоторые вообще пристраивались следом, дабы выяснить, куда же намылился брат короля, Герой Мардинана и все такое прочее.

Вскоре мне это все надоело, и я решил сделать то, о чем нужно было вспомнить в самом начале, – надеть маскировку. Неожиданно свернув в какой-то темноватый проулок, я быстро активировал свое плетение, превратившись в самого обычного крестьянина в простой одежде и с густой черной бородой, а потом развернулся и вышел обратно на улицу. Моя маскировка прекрасно сработала – все любопытные, которым делать больше было нечего, кроме как следить за мной, бросились в проулок, едва не сбив меня с ног.

Похихикав тихонько им вслед, я продолжил путь уже без надоедливых фанатов и вскоре входил в большую дорожную лавку. Там я прикупил небольшую кожаную сумку, куда сложил множество мелких, но чрезвычайно полезных вещей, начиная от деревянной ложки с миской и заканчивая солью с перцем. Что интересно, поглядев на мой невзрачный вид, продавец не стал наглеть и отдал все по вполне приемлемой цене, поэтому я решил найти знакомый трактир и попробовать воспользоваться преимуществом своей маскировки еще разок. Отыскав то самое заведение, где подавали лучший в этом мире грибной суп, я зашел туда и сел за свободный столик.

Однако на этот раз маскировка сослужила мне плохую службу, так как сперва пришлось доказывать местному вышибале, что я не попрошайка, а потом еще и спорить со служанкой, которая долго убеждала, что все блюда здесь будут мне не по карману, а потом плюнула и заставила заплатить вперед. В общем, настроение было испорчено, поэтому грибной суп показался мне уже не таким восхитительным, как раньше, да и ел я без особого аппетита. А когда на столе остались лишь пустые тарелки, молча встал и покинул негостеприимное заведение.

В дверях я успел сменить образ, лежащий в основе моего плетения, и на улицу вышел уже в своем истинном облике, скрыв лишь уши и укоротив волосы, превратив их тем самым в аккуратную шевелюру. Маскарад удался, меня никто не собирался узнавать, а тем более кланяться, приветствовать или вытворять нечто в том же духе, поэтому я спокойно дошел до того места, где находилась лавка мастера-сапожника, однако знакомой вывески с сапогом не увидал. Подумав, что ошибся улицей, я прошел немного дальше, но понял, что место было правильным, вот только никакой сапожной лавки здесь уже не было. Тогда я решил постучать в дверь дома, чтобы прояснить ситуацию. На мой стук вышла пожилая женщина, к которой я и обратился со своей проблемой. В ответ она переспросила:

– Мастер Пароник? Так он переехал месяц назад и теперь со всей семьей живет в доме на Зеленой улице.

Поблагодарив ее, я отправился на эту самую Зеленую улицу, где еще издали заметил большой двухэтажный дом с деревянной табличкой, на которой был прибит медный профиль сапога, начищенный и сияющий темным золотом. На этом чудеса не закончились. Зайдя в дом, я обнаружил, что весь первый этаж занимают стеллажи с различной обувью, большую часть которой составляли тапочки всех видов и размеров. Посетителей было десятка два. Одни примеряли обувку, другие общались с шустрыми пареньками, вооруженными дощечками и мелом. В общем, оглядев все это, я понял, что деятельному мастеру за два месяца удалось полностью преобразить свою лавку и сделать из нее обувной супермаркет.

– Я могу вам помочь? – спросил подошедший ко мне работник.

– Да. Мне очень хочется увидеть мастера Пароника, – сказал я.

– Но мастер сейчас занят. Может быть, вы сообщите мне, какую обувь вы хотите приобрести?

– Я не покупать сюда пришел, – пояснил я с улыбкой. – Мне нужно увидеть мастера, поэтому либо проведите меня к нему, либо сообщите господину Паронику, что зашел его деловой партнер, с которым он два месяца назад заключил контракт.

– Подождите немного, – ответил парень и скрылся с глаз.

Чтобы скоротать время, я направился к стеллажам с тапочками и начал разглядывать результаты своей идеи и таланта мастера. Тапочки были разными, причем как тех стилей, которые подсказывал я, так и некоторых других, изобретенных самим Пароником. Особо среди них выделялись модели с различной вышивкой и детские – в форме зверей. Кошки, мышки, тигры с бусинками вместо глаз вызывали восхищение. Кролики удались особо и выглядели почти натурально, но ходить я бы в них не рискнул, уж больно велик был риск наступить на уши…

Меня заставил обернуться знакомый голос:

– Алекс? Это вы?

Пароник преобразился и уже слабо напоминал того старого мастера, с которым я встретился в начале сезона дождей. В нарядной одежде, с аккуратной стрижкой и ухоженной бородкой, он словно скинул лет двадцать и выглядел живым и бодрым. На ногах у него были тапочки, украшенные искусной вышивкой, создававшие дополнительную рекламу владельцу лавки.

– Это я, – ответил я с улыбкой. – Вижу, мои идеи пошли на пользу вашему делу.

Все посетители, услышав мое имя, сразу обернулись и принялись изучать мое лицо, но после тщательного осмотра быстро потеряли интерес. А после того как подошедший мастер на радостях обнял меня и пригласил следовать за собой, даже самые настойчивые перестали искать во мне сходство с «тем самым» Алексом. Зайдя в подсобку, мастер провел меня в подвал, который оказался большим цехом, где трудились не меньше трех десятков человек, как мужчин, так и женщин. С гордостью продемонстрировав свое хозяйство, Пароник рассказал, что ему поначалу было трудно собирать всех хороших мастеров Марда, но когда его тапочки быстро обрели популярность у знати, а сам он переехал на новое место, дело пошло гораздо веселее, и сейчас он являлся почти монополистом в сфере обуви. Во всяком случае, конкурентов, способных с ним тягаться, в столице уже не осталось, а сапожники, которые не захотели переходить к нему в цех, сейчас отчаянно пытаются низкими ценами переманить клиентов. Вот только через месяц-два их лавки точно позакрываются, потому что теперь все обращаются именно к Паронику, зная, что только у него можно найти любую обувь.

Демонстрация плавно превратилась в рассказ об успехах первого в Мардинане обувного предприятия. Оказывается, быстро приподнявшись на тапочках, деятельный мастер не остановился на достигнутом, а принялся завоевывать рынки сбыта в других городах. Например, в соседнем Вернаре уже открылся филиал, где мастера, нанятые Пароником, наладили свое производство, а несколько купцов давно подписали с ним долгосрочные контракты и теперь развозят шедевры новой обуви по остальным городам, где знатные особы страстно желают приобщиться к столичной моде.

Закончилось дело тем, что мастер провел меня на второй – жилой – этаж и в торжественной обстановке отсчитал почти две сотни золотых монет. Я припомнил, что мы с ним договаривались на выручку с каждой двадцатой пары, и спросил, почему же вышло так много. Пароник широко улыбнулся и ответил, что его мастера в последнее время работают день и ночь, так что количество проданных тапочек постоянно растет. В общем, мне оставалось только пожелать ему дальнейших успехов и посоветовать всю выручку, которая по контракту принадлежала мне, также пускать в дело. Ведь в планах Пароника было захватить не только рынок столицы, а и всего Мардинана.

Когда я уже собирался уходить, мастер робко поинтересовался:

– Алекс, а вы не могли бы поделиться еще какими-нибудь знаниями о восточной культуре?

Я не сразу понял, о чем он говорит, а когда сообразил, что он ждет от меня еще обувных новинок, то вздохнул и ответил:

– Я могу вам рассказать еще о двух видах обуви, которых нет в Мардинане, но очень сомневаюсь в том, что они здесь приживутся.

– И все-таки утолите мое любопытство, – попросил мастер.

– Ладно, но мне будет нужно рисовать. Можете дать мне какую-нибудь дощечку или…

Мастер с готовностью усадил меня за стол и принес стопку пергаментных листов, перья и чернила. Взяв в руки перо, я начал выводить линии, одновременно объясняя мастеру:

– Эта модель обуви называется сандалиями. Состоит из подошвы и, чаще всего, небольших кожаных лямок, охватывающих ступню…

Когда я закончил рисовать, мастер с удивлением оглядел результат и уточнил:

– А для чего вообще это нужно носить? Тапочки – понятно, для дома, сапоги, ботинки и прочее – для улицы, а эти ваши «сандалии»… Такое впечатление, что они появились только потому, что какой-то мастер решил сэкономить на материале и изготовил их из оставшихся обрезков.

– Зато из них прекрасно песок высыпается, так что по пляжу ходить – самое то. Кроме того, в моем королевстве в жаркое время все предпочитают обуваться именно в них… Ладно, я понял, что этот вариант вам не по душе, поэтому смотрите на следующую модель. Итак, туфли на шпильках…

Однако, посмотрев на получившийся рисунок, Пароник лишь сказал:

– Это какое-то пыточное приспособление, а не обувь.

– Полностью с вами согласен, – кивнул я. – Но там, откуда я родом, многие женщины отдают предпочтение именно таким моделям, чтобы казаться выше, стройнее и привлекательнее.

– А как же они не падают, когда ходят? – удивился мастер.

– Долгая практика, – пожал я плечами.

Пароник почесал бородку и признался, что эти две модели точно не приживутся в Мардинане. Однако ничего более достойного моя память подсказать не смогла, поэтому мастер расстроился. Чувствуя его острое разочарование, я и сам слегка погрустнел, но тут же нашел выход и поинтересовался:

– Мастер, а может быть, вы выслушаете одну мою идейку, хоть и не связанную с обувью, но также относящуюся к миру кожаных изделий?

– Говорите.

Я взял чистый лист и принялся рисовать, сопровождая это занятие комментариями:

– Как вы знаете, женщины любят, чтобы с ними постоянно находилась куча очень нужных вещей. Это и пудреница, и кошелек, и зеркальце, и духи… короче, много всякого барахла. Наверняка вы замечали, что, отправляясь на рынок, ваша жена или служанка обязательно берет с собой корзинку, которая изначально никогда не бывает пустой. А уж сколько вещей женщины носят в карманах… Шпильки, расчески, платки, ключи и прочее – все это аккуратно раскладывается по платью и достается в необходимый момент. Люди бедного сословия, как правило, часто не переодеваются в течение дня, тогда как представительницы знати постоянно меняют свои наряды. Вот и приходится им, бедняжкам, перекладывать все эти очень нужные вещи по нескольку раз на дню… А теперь перейдем к новому предмету обихода, который еще не знают в этом королевстве, – дамской сумочке!

Следующий час я увлеченно рассказывал мастеру, какими бывают женские сумки и за что они ценятся. У меня в этом деле также был немаленький опыт, так как Натка однажды потащила меня покупать это магическое приспособление, необходимое каждой уважающей себя женщине. Почему магическое? А вы представьте, сколько вещей помещается в таком маленьком с виду предмете! Можете даже провести небольшой эксперимент, рискнув своим здоровьем – возьмите сумочку жены (подруги, любовницы – не столь важно) и вытряхните все ее содержимое, не забыв проверить кармашки. Если вас не застукает за этим занятием владелица сумки, то вы сможете наглядно убедиться, что размер всех предметов, находившихся в сумке, намного превышает ее саму. Как такое может быть? Это загадка производителей, которые наверняка при изготовлении помещают в свои изделия хитрый пространственный карман, делающий объем сумки больше ее габаритов.

Когда я закончил чертежи десятка разных моделей, подробно объяснив, какую важную роль в них играют застежки, ручки и карманы, а также изобразил пару защелок и замочков, надежно скрывающих содержимое от чужих взглядов, мастер заверил меня, что этот товар быстро найдет своих покупателей, но заметил:

– А вам не кажется, что он будет чересчур дорогим, чтобы все захотели его купить? Ведь работа кузнецов и кожевников будет стоить немало…

– Так мы и ориентируемся на знать, а не на простых людей. Ведь для них несколько десятков золотых – не такие большие расходы. Только запомните главный принцип успеха – нужно делать сумки непохожими одна на другую, иначе их хозяйки могут обидеться. Ведь сумками обычно хвастаются и гордятся, так что тот факт, что эта модель – не одна в целом мире и какая-то обычная служанка тоже может приобрести себе похожую сумку, может здорово отравить жизнь ее обладательнице. Понимаю, звучит странно, но уж таковы особенности женской психологии. Также можно с течением времени делать сумки еще более сложными, украшенными ремнями, пряжками, косичками, чтобы вызвать у остальных зависть к счастливой хозяйке и желание приобрести себе модель еще красивее… Ну, думаю, вы и сами с этим прекрасно разберетесь, только первую партию придется подарить знати, как и в случае с тапочками. Но это вложение в рекламу наверняка окупится в первую же десятицу.

– Как вы сказали? Реклама? То есть то, что приносит товару известность?

– Именно, – улыбнулся я и почувствовал, что в моем кармане активировался амулет.

Достав монетку, я сжал ее в кулаке и ехидно спросил:

– Неужели наконец надумал поговорить?

– Алекс, ты сейчас где? – спросил взволнованный Фариам.

– На Зеленой улице, – ответил я, предчувствуя неприятности.

– Ты срочно нужен во дворце!

– Что случилось?

– Тебя ждут святые отцы.