Карл тем временем представил себе ночной марш под дождем по лесу и поморщился. С такими приказами больше шансов свернуть шею в какой-нибудь расселине, чем нарваться на вражеский патруль. Хотя – если повезет, можно первыми добраться до пустой стоянки контрабандистов. А там запросто можно и на брошенный груз наткнуться, с которого десятая часть положена абордажникам. Мало ли, вдруг кости удачно лягут. Не все же время местным богам красавчика в грязь рожей окунать…

* * *

Как ни удивительно, но проводник достался в самом деле знающий. Вообще-то это вечная проблема: островов десятки тысяч, больших и малых. Знать на каждом все ходы и выходы – надо на нем жить. Надо на нем охотиться, травы собирать. Надо на нем провести какое-то время, охраняя припрятанное контрабандистами добро или, наоборот, ковыряя камни в попытке чужой товар найти. Одно дело бесконечная серая череда туманных болот под ногами – там рельеф остается неизменным веками: гнилые кочки и жидкая грязь от края до края. И совсем другое – летающие в обнимку с облаками куски бывшей тверди, сбитые в разномастные архипелаги.

Острова дрейфуют внутри своей группы, поднимаясь и опускаясь на сотни локтей каждый месяц. Иногда в устоявшуюся вязь летающих глыб вторгается чужой пришелец, меняя давно установленный порядок. А уж для мелких обломков, увитых лианами, и вообще предсказать сложно, где они окажутся на следующее лето. Поэтому, если вам пообещали, что покажут тайные тропы, то либо врут, либо эти самые тропы на днях и проложили. А кто проложил, тот может и в засаду завести. Или еще какую гадость придумать. Вот и гадай, выдирая ноги из спутанной мокрой травы: стоит ли топать без оглядки за проводником, или лучше его за ребра подвесить на ближайшем дереве и распросить про будущую горячую встречу.

Обе абордажные группы добрались к нужному месту еще до рассвета. Не считая нескольких растяжений и исцарапанных лиц, солдаты легко отделались. Никто не провалился в промоину, не выколол глаз сучком. Никто не вспугнул ночного зверя и не поднял переполох в лесу. На удивление тихо и мирно закончился тяжелый ночной поход. Но прежде чем абордажники дотащились до намеченной стоянки, Тролла-Ка повернулся к шагавшему следом Питу Погремушке и прошептал:

– Сержант, дымом пахнет…

После такой новости отряд передвигался уже ползком и буквально на пол-ладони за раз. Медленно и очень осторожно, перепроверяя каждую лиану, чтобы не зацепить возможный сторожевой шнурок. Чтобы не столкнуться нос к носу с чужаками, которые выдали себя разожженным костром. Чтобы закончить набегающий новый день живым и желательно целым.

– Вот она, проплешина, – начал еще раз объяснять проводник, превратившись в невидимую тень под широкими лопухами. – Два крохотных холма по бокам с кустарником и ручей между ними. Правее, видите? Там камень выходит. Этот пятачок чистят регулярно. У холма – навес, под ним вход в щель, которую сверху прикрыли и сделали пещеру. В ней товар обычно хранят… Все зеленью запутано, даже пролетая сверху, следов не заметишь. Тропы сделаны по галечнику, чтобы можно было ходить и траву не топтать. Секреты на верхушках холмов держали, пока по пьяни кто-то не свалился и шею не свернул. Теперь – просто часовой в кустах у выхода к обрыву.

Сержант посадил в лопухах самых глазастых, оттянув остальных абордажников подальше в лес. Покрутив на коленях мятую карту, поскреб испачканную щеку и вынес решение:

– Можно попытаться ублюдков «в ножи» взять, но легко на шальной арбалетный болт нарвемся. Поэтому лучше сыроеды побегают, а мы – постреляем… Клещ, твоя пара и еще одна двойка – к ручью, вот сюда. Сто раз вокруг проверьте, чтобы ни одной заразы не пропустить. Потом – выбирай самое высокое дерево и туда наблюдателем. Вот материя, подвесишь со стороны, откуда мы пришли. Ротный будет пролетать мимо, заметит и тебя снимет. Расскажешь о противнике. Мы будем внизу ждать, когда всю площадку огнем зальют, в лесу выживших встретим. Вот карта, еще раз показываю нашу лежку и чужую пещеру. Если что перепутаешь и хоть один горшок нам на голову свалится, до трибунала не доживешь, лично освежую…

Отправив гонца в джунгли, Пит Погремушка счел свою работу выполненной. Проверив, как укрылись подчиненные, подполз к Карлу и прошипел, насмешливо прищурив глаз:

– Хороший у тебя напарник, лист-сержант. Нос – как у волка, дым за три сотни шагов учуял… Давай-ка вместе с ним к болотцу, вон туда. Аккуратно закопаетесь и посмотрите, что в лагере делается. В лопухах секреты я выставил, но хочу все же подстраховаться.

– Что нам в болоте делать? Проще на дереве засесть.

– Мы здесь уже давно, а у сыроедов ни пьянки, ни криков. Тишина и благолепие… Не нравится мне их командир, который может такую вольницу в кулаке держать. Такой командир может сдуру выйти погулять и проверить лучшие места для тайного наблюдения. А если они тут не один день, то новое «гнездо» в драных подштанниках легко заметит и тебе же кишки размотает. Не спорь, умник, я в болотах и джунглях воевал, пока тебя боги из дерьма лепили. На болотинке укрыться аккуратно – ни одна зараза не заметит. А вид вон оттуда, от коряг, просто замечательный…

* * *

Карл осторожно раздавил очередного комара, нагло севшего на измазанный зеленью лоб, и про себя в тысячный раз проклял сержанта. Похоже, с таким командиром его ждали любые неприятности окружающего мира, но никак не возможное повышение или премия за отличную службу. Когда тебя выбрали козлом отпущения за все хорошее и плохое – это верный путь в могилу. Или в болото, где он с молчаливым Тролла-Ка изображал две сгнившие коряги. Сверху все сильнее припекало поднявшееся солнышко, снизу одежду давно пропитала вонючая жижа.

О разных ползающих гадах он старался даже не думать, надеясь лишь на хитрую притирку из трав, щедро выданную проводником.

Но только тысяча первое бесшумное ругательство попыталось слететь с его губ, как зеленая кочка с глазами заткнулась и замерла, чтобы затем прошипеть подобно придушенной змее:

– Левый столб, который сейчас в тени, на два пальца правее… Что ты видишь?

Напарник долго молчал, разглядывая игру теней, потом хрюкнул и ответил:

– Проклятье! «Громыхатель»… И носом прямо к обрыву. Туда, где лучшее место для посадки корабля…

Именно. Вот вам и мирные контрабандисты.

В этот же момент занавесь листвы качнулась, выпустив наружу крупного мужчину, который пытался затянуть покрепче ремень на огромном брюхе. Остановившись в проходе, чужак возился с пряжкой, дав возможность увидеть за ним черную тень еще одного изрыгающего огонь монстра, задравшего бревнообразный ствол вверх. Похлопав себя по животу, незнакомец побрел к ручью, покачивая мятым ведром. Зачерпнув воды, толстяк лениво оглядел гремящий птичьими голосами лес вокруг и так же медленно побрел назад. А Карл еще раз обежал взглядом чужой лагерь и готов был заскрипеть зубами от досады: как будто богам надоел жалкий слепец под ногами и они отвесили ему хорошего пинка, ткнув носом в очевидное.

– Тролла-Ка, я к сержанту, а ты посмотри тут еще чуть-чуть и тоже к стоянке. Но очень аккуратно, чтобы ни один листочек не шевельнулся. Видел, как боров лес разглядывал? Не удивлюсь, если они тут каждую травинку уже в лицо знают…

Пит Погремушка проснулся в тот же момент, как лист-сержант присел рядом. Проигнорировав мрачный взгляд командира тайного отряда, Карл выложил неприятные новости:

– Боюсь, ротный не сможет поджарить гадов. На площадке как минимум три «громыхателя», развернутые мордами к обрыву. И еще ручаюсь за один, поставленный у пещеры, чтобы сторожить небо. Как только корабль зависнет рядом, пузо ему нафаршируют огнем.

– Ты не ошибся?

– Сержант, вы выбрали отличное место для наблюдения. Оттуда сети чуть просвечивают, да и периодически кто-то входит и выходит, приоткрывая завесу… Нашу абордажную команду превратили в рубленое мясо два таких «громыхателя». Что сделают три с ротой при высадке – даже представлять не надо.

– Их выбьют сверху до…

– Пит, может быть, я дурак, но готов поставить месячное жалованье, что сыроеды не позволят жечь себя, как слепых щенков. Не зря у них железяка в небеса развернута, вот на что угодно поспорю, не зря… Если эти штуки так пехоту на куски рвут, то что мешает брюхо кораблю развалить? Ведь «рейдер» опустится как можно ниже, чтобы точнее горшок с маслом сбросить. Сколько там будет, сто локтей? Двести? Это стрела обшивку пробить не сможет, а баллиста уже опасна. Тут же – дьявольское оружие. Мы даже не знаем, на что оно способно.

Поднявшийся сержант поправил сбитый набок меч и зло скривился:

– Такая зараза пробивает каменным ядром дубовую доску на пятидесяти локтях. Только я тебе ничего не говорил… Если корабль спустится как обычно, ему точно кишки выпустят.

– Один-два заряда в брюхо. Потом какой дрянью по парусам – и все, Роди вынужден будет сажать «рейдер» прямо за холмами на расчищенное место. Иначе они вывалятся за край острова и ссыплются с небес.

Пит Погремушка закончил за него:

– Остальные абордажные команды попадут прямо под три «громыхателя», которые только и ждут, чтобы порвать парней…

Возникший рядом вонючей тенью Тролла-Ка смахнул грязь с лица и проворчал, заставив окружающий воздух зазвенеть от набегающей беды:

– Наши на подходе. Я видел верхушки мачт. Скоро будут здесь.

Сержант жестом поднял солдат, которые настороженно прислушивались к нашей беседе и прошептал:

– Помолись, счастливчик, чтобы ни одна из дьявольских труб не торчала в сторону леса. Арбалетный дождь мы переживем, не впервой. А вот как ловить зубами новую огнедышащую смерть, я пока не знаю… Подъем! Если мы не сшибем чужой заслон прямо сейчас, всю роту отправят к праотцам… Подъем!

* * *

– Что ты шляешься кругами, словно малахольный?

Командиру «костоломов» было скучно. Нет, даже не так. Ему было ску-у-у-у-учно. Вместо того, чтобы с верными ватажниками потрошить какого-нибудь нерасторопного купца, приходилось протирать штаны на проклятом куске камня. Да еще в придачу – ни тебе женщин, ни выпивки. Можешь только сидеть и таращиться на опротивевшие джунгли вокруг, да греметь опостылевшими костями за игральным столом. Все байки на сотню раз пересказаны, шутки уже набили оскомину. Еще чуть-чуть – и люди начнут друг друга мордовать от скуки. Но приходится лишь скрипеть зубами и ждать, когда вечером появится корабль и заберет отряд с безымянного острова. Кто же виноват, что месяц назад молодой капитан не заметил в темноте скалу и напоролся брюхом на острый камень… Пришлось спешно выгружать товар прямо здесь и отправлять искореженное судно домой, за подмогой. Одна надежда на целую гору золота, обещанную за вынужденный отдых.

Бродивший рядом Фамп Винодел лишь скривился и постучал пальцем по щеке:

– Не знаю, прихватило что-то поутру. Может, к непогоде… Ни спать, ни есть не могу. Ноет и ноет.

– Какая непогода? Как раз затишье перед штормами. Еще неделя, две и начнет холодать. Ноги бы унести побыстрее.

– Вот и я говорю, неспокойно мне как-то, быстрее бы домой.

Вожак наемников недовольно поднялся и набросил на плечи куртку. Под сетями царила неимоверная духота, но небеса чужие, мало ли кого демоны принесут. Лучше подстраховаться, целее будешь. Вот и приходится сидеть целыми днями, подобно кротам. Если уж совсем невмоготу, можно по ручью прогуляться, влажным воздухом подышать. Повезет, так и ветерок обдует, подарит минуту-другую прохлады. Заодно Фамп перестанет нудеть над ухом. Повезло же с доверенным человеком от Престола: не бывший воин или какой колдун завалящий. Нет – самый обычный торгаш, наживший брюхо, способное вместить за раз жареного поросенка.

– Будет тебе дом, не сегодня, так завтра. Главное, поменьше в кости у ребят выигрывай, а то уже разговоры нехорошие пошли. Можешь и не дождаться возвращения.

После полутьмы пещеры глаза с трудом привыкали к яркому свету. Осень напоследок расщедрилась и дарила жаркие погожие дни один за другим. Наемник повернул голову направо, заметив там какое-то движение. От кустов к стоянке сломя голову мчался часовой, размахивая руками. Ощутив волну холода вдоль позвоночника, старший «костолом» всем телом крутнулся влево, успев разглядеть крохотное пятнышко чужого корабля и редкую цепь чужих солдат, зелеными тенями выскочивших из джунглей. Больше ничего сделать не удалось, потому что выпущенная стрела ударила в лицо и мир перевернулся…

* * *

Про командира полка говорили разное. И что чрезмерно крут в управлении подчиненными. И что скор на расправу. И что при случае не прочь наложить лапу на часть захваченного контрабандного груза. Может быть, даже большую часть, с которой потом что-то перепадало и офицерам рангом поменьше. Но вот никто и никогда не жаловался на то, что на оружии и броне для абордажных команд экономили. Такого не было с момента, как полковник Рамп занял должность. Лучшее доступное железо – для его людей. Благодаря чему многие выжили в самых кровавых схватках. И выживут в будущем, если не будут ловить мух спросонья…

Две неполные группы ударили по пещере, стараясь в первую очередь захватить замаскированное чужое оружие. Охрану на холмах или солдат рядом с хижиной-кухней можно было добить потом. Сначала жизненно необходимо было обезопасить плывущий в небесах корабль от «громыхателей». Поэтому все двадцать абордажников вместе с Питом Погремушкой неслись сломя голову прямиком через невысокие лопухи к яркой зелени маскировочных сетей. Лишь один лучник чуть приотстал, посылая стрелу за стрелой в каждого, кто попадался ему на глаза. Остальные же разрядили наудачу сдвоенные арбалеты в привязанные пучки травы, после чего смахнули веревки остро отточенным железом и рванули на приступ, шагая через убитых и добивая раненых.