Расстегнув чуть трясущимися пальцами верх рубашки, Алексей вытащил материнский крестик, единственную память о самом дорогом ему человеке, он всегда находился с ним, губы торопливо прикоснулись к холодку металла, затем крестик отправился обратно. Отодвинул кусок дерна, маскировавший дверь расположенного на краю принадлежащей Гиреям земли бункера, настороженно прищуренные глаза оглядели узкую панораму. Где-то в скрытой утренним полумраком траве цвиркали сверчки, время от времени над головой хлопали невидимые крылья, все спокойно и тихо, словно считанные минуты тому назад не полегла все родня по отцовской линии. Брызнул свет, рассеивая ночной полумрак. С каждой секундой все больше светлели, проступали стены и окна отеческого дома и поляны с аккуратно подстриженной травой. Далеко за пределами прочных стен колонии неторопливо проворачивались колоссальных размеров зеркала, с каждым мигом направляя внутрь все больше солнечного света. Постепенно появлялись, поднимаясь крутой стеной ввысь сады апельсиновых и лимонных деревьев. Ветки клонились вниз под весом налившихся соком желтых плодов, а ветер приносил сладкий с привкусом хмеля запах цитрусовых. Вверху вместо голубеющего неба, чтобы увидеть, необходимо поднять голову почти вертикально вверх, на зеленых холмах красные словно кровь, крыши селения Акапа. Зрелище немыслимое для выросших на Земле, но самое привычное для обитателей колоний О'Нила. Свет заиграл на окнах родительского дома, зелень вокруг показалась мальчишке как никогда яркой и сочной, а жизнь –такой желанной. Аватаров снаружи не видно, видимо все еще разбираются куда делась их потенциальная жертва.

Алексей гибко выбросил худенькое мальчишеское тело из двери бункера и в тот же момент у самого лица непрерывная очередь автоматического пулемета посшибала траву, словно невидимой косой. Черт! Он едва успел скатиться назад, звонко хлопнула, закрываясь дверь. Алексей прислонился спиной подальше от амбразуры к холодной стене. Убежав из одной ловушки, он попал в другую. Горло перехватил прогорклый спазм. Неужели он умрет? Неужели никто не обратит внимание на то, что здесь творится? Он хотел видеть, слышать, ходить… жить.

Следующие десять минут прошли для мальчика словно в страшном сне. Ему повезло. Он на миг высунулся осмотреться в амбразуру. От дома стремительно летел в полуметре над травой небольшой дрон, еще немного и он мог проникнуть внутрь бункера. Тогда конец.

«ШШШШ!» – глухо прошипел упертый в плечо автомат, дрон, сбитый на лету, рухнул, чадный дымок поднялся в светлеющее небо.

Ответные пули безуспешно зацвенькали, задолбили перекрытие бункера, высекая искры уносились вдаль. Мальчик поспешно отпрянул внутрь.

Накопившиеся под прикрытием дома аватары пошли в атаку. На поляне замелькали стремительные металлические силуэты, ответный огонь стал жестче, пули то и дело впивались, рикошетили от бетона. Мальчик упрямо стиснул зубы, расширенные зрачки заледенели. Меткость Алексея успели оценить и наступали по всем правилам тактики. Пробежав десяток шагов, аватары падали на землю и отползали в сторону, в этот момент с другого края поляны поднимался следующий. Враги продвигались все ближе. Мальчик стрелял, стрелял и, кажется, попадал. По крайней мере фигурки падали, то ли залегали, то ли пули повреждали аватаров. Несколько раз свинцовые гостинцы залетали через узкую амбразуру внутрь бункера, со звоном рикошетили от стен. Сердце сжималось от ужаса, он на миг отшатывался назад, но раз за разом до боли стиснув челюсти заставлял себя возвращаться.

Когда аватары откатились назад, оставив на поляне несколько дымящихся тел, мальчишка бессильно сполз на каменный пол, заплакал зло, без слез. Запах сшибленных пулями цветов смешался с запахом свежескошенной травы, ударил в ноздри. Через узкое отверстие амбразуры донесся протяжный крик муэдзина, из тьмы протаял острый шпиль мечети, жизнь продолжалась. Сколько еще он продержится против опытных воинов? Минуту? Две? Повезло что нападавшие не применяли тяжелое вооружение. В противном случае он не продержался бы и нескольких секунд. В любом случае он обречен и, если бы не гордость, никогда не сдаваться, он наверное бы просто вышел из бункера чтобы прекратить этот ужас. Взгляд зацепился за часы на запястье. Десять минут? Неужели бой длился всего десять минут? Не может быть!

***

Среди космической пустоты и мертвых искр непостижимо далеких звезд всего в нескольких тысячных световой секунды от станции «Новый Кавказ» в пространстве неподвижно висел невидимка для мощных радаров и вседиапазонных датчиков электромагнитных излучений колонии небольшой разведывательный корабль, выполненный по технологии стэлс. Он принадлежал разведке одного из сильнейших государств – объединений человеческих колоний в космосе: Содружества англосаксонской демократии. Корабль казался мертвым, но это было не так. В сердце корабля – центре управления в могильной тишине на креслах застыли в напряженной позе несколько человеческих фигур. В тусклом свете потолочных плафонов операторы аватаров казались экспонатами кунсткамер. Синие, неподвижные лица, ни тени растительности на лысых черепах, глаза закрыты, из височного шунта в черепе торчит штекер. Позади них выгнутый, широкий пульт перемигивается множеством огней: красных, зеленых, желтых. Перед вмонтированным в него экраном в неудобной позе склонился темнокожий человек. Хотя человек ли? Руки, ноги и часть туловища, были технологичными: из металла и пластика, живой лишь голова в обрамлении имплантированных в лысый череп пластин и антенн. Темный цвет и характерные пухлые губы выдавали происхождение от жителей Африки. В глубоко-черных, внимательных глазах под широкими нахмуренными бровями презрительное внимание, вывернутые губы кривятся в снисходительной и злой усмешке. Антропологи и биологи за пределами Содружества англосаксонской демократии уже давно сомневались, можно ли считать киборгов-жителей англосаксонской демократии, практиковавших глубокую киборгизацию организма людьми, или это уже отдельная разумная раса, тем более что и вынашивалось большинство будущих граждан этого государства не женщинами, а фабричным способом в искусственных матках. А если еще учесть запрещенные в большинстве человеческих стран глубинные манипуляции с генетическим кодом, то их сомнения, становились более чем обоснованными.

Тишина прервалась негромким шумом. Один из операторов аватаров – манекенов, пустых оболочек, заполненных искусственными мышцами и, электронными органами чувств, пошевелился. Рука с металлическим лязгом медленно вытащила из височного шунта штекер, приоткрылись еще затуманенные виртуальными грезами глаза.

Дистанционно управлять аватаром позволяло прямое подключение к человеческому мозгу через шунт, что давало возможность максимально полно погрузится в виртуальную реальность. В тех колониях, где шунтирование было запрещено законами, для управления аватаром использовали пронизанный плотно прилегающими к коже биодатчиками костюм в комплекте со шлемом для виртуалки. В двадцать третьем веке изготовление аватаров стала целой отраслью производства. Их монтировали все технологически развитые государства человеческого космоса, но особенно славилась по всей Солнечной системе продукция технологических гигантов Англосаксонской федерации, предоставлявших клиенту продукцию самых разнообразных форм: от человекообразных, до схожих внешним видом на животных или насекомых и, размеров: от лилипутов до Кинг-Конгов. Человек двадцать третьего века не мог обойтись без них ни в экономике, ни в науке, ни в технике. Там, где хрупкий людской организм не мог находиться или, жизнь человека подвергалась опасности, трудились надежные аватары. Они спускались в глубины планет-гигантов Юпитера и Сатурна, работали в шахтах, в открытом космосе и на поверхности враждебных к земной жизни планет. Там они были незаменимы. И конечно они использовались в военном деле.

Человек повернулся к темнокожему.

– Сэр! Если бы мне сказали, что какой-то малец столько продержится против шестерых боевых аватаров, никогда бы не поверил! Мальчишка умудрился вывести из строя Мика, Джулию и Лиана. Да он славный парень! – в голосе появились просительные нотки, – Сэр Мухаммед! Мы уже выполнили поставленную задачу: старший Гирей с братьями мертв. Как-то не с руки убивать детей, может отпустим мальчишку?

Киборг слегка поджал губы и повернул в сторону подчиненного лицо. Сидевшие со штекерами в черепе операторы, внезапно проявили интерес к тому, что происходит за пределами виртуального мира. Не открывая глаз, заинтересовано повернулись к Мухаммеду.

Снежок (презрительная кличка белых у чернокожих жителей Содружества англосаксонской демократии), осмелившийся обсуждать приказ, был массивен и тренирован, а лицо являло миру великолепно сбалансированную смесь преданности, почтительного внимания и служебного рвения. Но Мухаммед не принадлежал к числу людей, которые восприняли бы такое выражение лица слишком уж всерьез. Боевики из «космических котиков» были всего лишь пушечным мясом, обязанным неукоснительно придерживаться выдаваемых представителем разведслужбы: «Пять звезд» то есть им, Мохаммедом, инструкций. Поэтому потенциальный бунт необходимо душить в зародыше!

– Рядовой первого класса Смит, повторите отданный вам приказ, – голос киборга, казалось, мог заморозить даже кипящий на огне котел с грешниками в аду.

Тот едва заметно вздохнул. Похоже зря он осмелился просить за мальца. Ответил спокойным, размеренным голосом, так не соответствующим содержанию его речи:

– Уничтожить старого Гирея и его родственников.

– Ну и что же вы копаетесь? Что президент предъявит избирателям? – в голосе появился яд, достаточный для целого клубка тайпанов (Тайпаны – род очень ядовитых змей семейства аспидов. Крупные австралийские змеи, чей укус считается самым опасным среди современных змей). Густые брови презрительно поднялись – Ваши безуспешные потуги ликвидировать обычного мальчишку?

– Сэр! – упрямо повторил попытку спецназовец, – Все взрослые Гиреи уничтожены, а электроника в доме выжжена. Так что нам не смогут предъявить доказательства нашего участия в деле. Сэр! Какой смысл в излишней жестокости?

Несколько секунд Мухаммед молча смотрел в типично англосаксонское лицо с волевым подбородком и серыми глазами, когда-то таких называли WASP (Белый англосаксонский протестант, термин, обозначавший привилегированное происхождение). Потом пухлые губы искривились в неприятной усмешке:

– Вы что правда не понимаете или претворяетесь? Остался живой свидетель, он вас видел, а свидетелей быть не должно! Напоминаю, что в нашей службе не бывает тех, кто не выполняет приказа. Их в лучшем случае вышвыривают на улицу. Я ясно выразился?

– Так точно, сэр! – в глазах спецназовца сверкнул откровенный страх.

Угроза была более чем весомая. В англосаксонской федерации, объединяющей 78 колоний от совсем крохотных, до гигантских с населением в миллионы человек, власть принадлежала мегакорпорациям. Государство было крупнейшей из них, но всего лишь главной среди равных. Личной и частной собственности по закону не существовало, всем обеспечивали и всем владели мегакорпорации. Их хозяева – граждане нулевого класса могли реализовать любые, даже самые буйные фантазии. Ниже по положению стояли граждане первого класса: директора филиалов мегакорпораций, ведущие ученые, артисты, спортсмены и прочая богема. Они бесплатно обеспечивались первоклассными товарами и услугами: от жилищ и спортивных автомобилей до одежды, ресторанной еды и бытовых мелочей. Еще ниже находились граждане 2-3 классов. Они получали все необходимое бесплатно и на условиях социального найма в соответствие с собственным рангом: от жилища до одежды, еды в столовой и бытовых мелочей, но только до тех пор, пока статус не утерян. Условием его сохранения была работа на одну из мегакорпораций и вместе с работой человек терял и статус, превращаясь в негражданина, которому место на улице и судьба его никому не интересна. Жив ты или умер от голода – это твои проблемы

Безмолвно слушавшие перепалку операторы аватаров отвернулись. Щелкнул, возвращаясь на законное место штекер Смита, глаза мужчины закрылись. В центре управления повисло гнетущее молчание. Слегка презрительная усмешка проскользнула по вывернутым губам Мухаммеда. Взгляд скользнул по двери, вмонтированный в тело киборга радиомодем подал сигнал. В распахнутую дверь въехал стандартный робот-официант, на тележке рядом с коробкой сигарет лежала зажигалка и небольшая гильотина. Через десяток секунд по центру управления поплыл, втягиваясь в отверстия идущих по потолку воздуховодов, ароматный дымок.

***

Алексей стрелял, стрелял и стрелял, меняя магазины, один раз аватары подобрались так близко, что он ясно различил блестящую в солнечных лучах металлом безликую физиономию одного из них, потом они вновь отступили. В душе появилась робкая надежда что сумеет продержаться, пока полиция или один из искусственных интеллектов колонии не заметят вооруженную стычку в элитном поселке, сердце забилось неровными скачками. Он приподнялся, собираясь одним рывком переместиться к другой амбразуре, когда страшный удар в грудь обжог молнией боли, откинул на стену и почти вырвал сознание. Во рту появился железистый и соленый вкус крови, он понял, что падает. Стремительно пронеслась навстречу земля. «Все», – змеей скользнула паническая мысль, принесшая странное облегчение. Потом только черная пустота…

Алексея несло по темному и узкому тоннелю, попутный ветер упруго подталкивал в спину, не давая ни на миг остановиться. Впереди светилась, постепенно приближаясь, круглая дыра выхода, оттуда исходила благодать и небесное спокойствие, с каждой секундой отверстие увеличивалось в размерах. Он устал, он смертельно устал. Сначала он потерял нежно любимую мать, затем единственного оставшегося родного человека: отца. Сколько можно мучиться в несовершенном мире, когда его ждет мир Вечный, где нет ни боли, ни потерь? Осторожно приблизившись к выходу, заглянул внутрь, от увиденного глаза его округлились. Впереди был истинный рай: сочно зеленела листва бесчисленных рощиц и лужаек, густо перечеркнутых спокойно и весело текущими ручьями; неведомые, но прекрасные ароматы принес теплый ветерок. Это тепло, это обилие запахов и цвета, да еще невидимое присутствие миллионов существ обрушились на него с почти ощутимой силой. Но пройти дальше мальчик не мог. Загораживая путь, стояло существо огромного роста, чьи ноги стояли на земле, а голова доходила до небес, почти теряясь в белоснежных облаках, в двух руках зажат огненный меч. При виде Алексея оно нахмурилось и произнесло зычным, подобным грому небесному голосом, проникшим, казалось, до самых глубин души мальчика.

– Зачем ты пришел сюда незваный!?

– Я не знаю, – растерянно произнес Алексей. Он сразу узнал того, кто загораживал ему путь. Это грозный Джабраиль (один из четырех особо приближенных к аллаху ангелов).

– Бедный мой мальчик, – совсем рядом раздался полузнакомый голос. Он повернулся. На губах незаметно подошедшей молодой женщины гуляла едва заметная улыбка, а в глазах таилась такая любовь, что Алексей сразу узнал маму, она была в точь-точь как на портрете в спальне отца: юная и красивая.

– Мама! – с отчаянным криком бросился к ней Алексей, – Я так скучал по тебе, так скучал, куда ты пропала, мне говорили, что ты умерла!

– Так и есть, – смутно улыбаясь, произнесла женщина и обняла его ласковыми руками отчего мальчик почувствовал себя словно в раю. Мама нежно взъерошила жесткий ершик коротких светлых волос сына:

– Не торопись сюда, твое время еще не пришло. Тебя ждет долгая и интересная жизнь.

– Но мама – громко воскликнул мальчик, – я хочу к тебе!

– Лешенька, тебе еще рано сюда, – настойчиво повторила мама и начала таять в воздухе, а та неведомая сила, которая подталкивала мальчика во время путешествия в спину, мягко, но неумолимо, так что сопротивляться ей не было никакой возможности, надавила с другой стороны. Он еще успел увидеть, как мама полностью исчезла, а облик грозного архангел аллаха полностью изменился, на его месте стоял добродетельный старец с седыми недлинными волосами и бородой в желто-синем одеянии, в руках он держал ключ и кротко глядел вслед мальчику. Апостол Петр, неизвестно откуда пришло имя святого старца. Ветер нес его по туннелю все быстрее, пока он не почувствовал, что падает…

Сознание возвратилось из черной бездны небытия внезапно, одним рывком. Во рту сухость, словно он не пил много дней подряд, тупо ныла грудь. Алексей открыл припухшие глаза. Сначала появились размытые силуэты, все расплывалось, словно в густом тумане. Через несколько мгновений зрение сфокусировалось. Он лежал на траве, а над ним стоял кунак отца Мурадин-бей и рассматривал его прищуренными глазами со странным выражением лица: смесью недоумения и опаски. Стоящего немного позади человека с пухлым лицом добряка, он не знал.

– Дядя Мурадин-бей – едва слышно просипел мальчик распухшими губами, – папу убили, боль с новой силой прострелила грудь. Чтобы позорно не застонать, он почти до крови прикусил губу.

На лице кунака мелькнула тень удивления, а возможно это лишь показалось мальчику.

– Я знаю, – ответил взрослый и тут милосердное сознание вновь покинуло Алексея, мальчик снова плавно скатился в черную яму небытия.

Послышались громкие крики приехавших с Мурадин-беем джигитов, затем кто-то требовательно произнес: «Пропустите!». Из-за угла дома выбежали двое с озабоченными лицами в белых халатах не первой свежести, в руках – носилки. Потоптались над окровавленным и неподвижным телом раненого мальчика, неуверенно поглядывая на Мурадин-Бея с помощником. Один из санитаров, лет тридцати, с курчавыми арабскими волосами и довольно бойкий, слегка поклонившись, обратился к Мурадин-Бею, безошибочно признав в нем главного. Слишком облик его был неординарен. Это был страшный человек; лицо, исполосованное в юности бог весть чьими ножами, он так и не стал исправлять у пластических хирургов, гордясь шрамами словно наградами. На смуглом и ассиметричном из-за шрамов лице с широкими скулами мрачно горели слегка раскосые глаза. То ли повадками, то ли характером, непокорным и всегда готовым на взрыв и агрессию, он напоминал волка. Поговаривали что в родне у него затесался кто-то из китайцев, но только втихомолку. Рискнувший сказать это в лицо рисковал остаться без собственных ушей.

– Уважаемый, извини не знаю, как тебя звать, кому присылать счет за лечение мальчика?

Бесплатной медицинской помощи в колонии не было. Нужны услуги врача? Плати. Нет денег – сдыхай, твое здоровье и жизнь – это только твои проблемы.

Мурадин-Бей неторопливо вытащил из кармана блеснувшую золотой фольгой пачку сигарет, закурил от услужливо поднесенной помощником зажигалки и отвернулся. Задумчивый взгляд упал на длинный словно автобус снежно-белый электролимузин, на нем он приехал к дому Гиреев. Позади стоял грузовик с открытым бортом, джигиты Мурадин-Бея и Гирея, переговариваясь гортанными голосами совместно грузили в кузов блестящие на утреннем солнце полированным металлом тяжелые туши аватаров. После того как связисты Мурадин-Бея заблокировали связь в районе бывшей резиденции Гиреев аватары стали всего лишь высокотехнологичными кусками мертвого металла и пластика.

Ответил помощник, пухлый и улыбчивый, казавшийся настоящим добряком, если бы не абсолютно не гармонировавший с обликом взгляд: стылый словно у болотной гадюки, в любой момент готовой нанести смертоносный удар расслабившемуся врагу. Знающие люди утверждали, что на его совести лишь немногим меньше жизней чем у его грозного боса, зато в коварстве планов он мог его обставить играючи.

– Мы заплатим.

– А кто вы, опять же извини уважаемый, не знаю как к тебе обращаться?

– Я помощник Мурадин-бея, слыхал о таком?