Из окна кабинета, расположенного на четвертом этаже здания ЦРУ, хорошо просматривалась композиция, стоящая посредине ухоженного сквера, посвященного падению Берлинской стены. Ее торжественно открыли в 1992 г. в честь победы США в холодной войне. Хозяин кабинета любил иногда подойти к окну и бездумно поглазеть на нее, вспоминая время, когда он, совсем еще молодой и наивный, начитавшись комиксов о подвигах американских супершпионов, поступил на федеральную службу. С тех пор прошли десятилетия, превратившие юнца, искренне верующего в Великую Америку и готового положить жизнь на благо общества и страны, в матерого, циничного разведчика и одного из влиятельнейших руководителей ЦРУ – начальника отдела России и Европы.

Сейчас он был занят. В ярко освещенном полуденным солнцем кабинете висела тишина, лишь слабо гудел кондиционер – начало осени выдалось аномально жарким, за тридцать градусов, без охлаждения – никак. Откинувшись в удобном кожаном кресле, он читал доклад о положении дел в России и попыхивал толстой кубинской сигарой. Дым от нее, постепенно растворяясь причудливыми кольцами, уходил к кондиционеру. Время от времени его густые брови то удивленно взлетали вверх, то озабоченно хмурились. Тогда его лицо принимало угрюмое, почти страдальческое выражение

Тук-тук, – раздалось деликатное постукивание в дверь.

Джон Пэвитт поднял глаза от бумаг и перевернул их рубашкой вниз на массивный стол из натурального дерева.

– Войдите!

– Добрый день, сэр! Вызывали? – вошедший аккуратно прикрыл за собой дверь.

– Да, заходи – откликнулся шеф с самым радушным и приветливым выражением лица и вяло махнул рукой, приглашая присаживаться. Майкл незаметно поморщился: с детства он категорически не выносил табачный дым, но сейчас приходилось терпеть. Подходя к столу, он окинул шефа цепким взглядом. Вид начальника отдела России и Европы заставил подчиненного сразу насторожиться, тот выглядел словно только что прогорела компания, в которую он вложил семейные сбережения, и он отчаянно нуждается в новом займе. Это сулило как максимум выволочку, а в лучшем случае новое трудновыполнимое задание. Не вставая с места, шеф протянул Майклу морщинистую, но все еще крепкую ладонь. Шеф считал, что рохлям не место в Лэнгли. Он сам регулярно посещает фитнес и занятия рукопашкой, благодаря чему в схватке был еще очень даже неплох, чем весьма гордился.

Дождавшись, когда подчиненный присядет, шеф поднял телефонную трубку и, дождавшись высокого сопрано секретарши, велел ей ни с кем не соединять.

– Ты как насчет пары глотков виски или рома? – шеф кивнул в сторону замаскированного под книжный шкаф бара.

– Если можно виски, сэр, – кивнул Майкл.

– Тогда налей и мне заодно и два кусочка льда положи! – небрежно бросил Джон Пэвитт, вытащил изо рта догоревшую сигару и тщательно потушил о блестевшую разноцветными гранями хрустальную пепельницу.

Пару минут спустя они сидели напротив друг друга за столом переговоров, только Джон Пэвитт в кресле начальника, а Майкл напротив него на неудобном стуле. Они отхлебнули из стаканов и почти одновременно положили их на стол. Начальник отдела России и Европы криво ухмыльнулся и произнес: – Время – деньги, не будем затягивать разговор реверансами, не люблю я это. Ты в курсе последних известий из России?

– Да, сэр! А что именно Вы имеете в виду? – осторожным голосом ответил Майкл.

– Я по поводу последнего выступления Путина.

Он замолчал, кривая ухмылка на его лице сменилась гримасой раздражения:

– О том, что русские заключили договор с пришельцами. Там – Джон Пэвитт многозначительно указал пальцем вверх, – очень обеспокоены ситуацией. И, самое главное, тем, что мы не знаем подробностей соглашения кроме тех, что русские соизволили сообщить. Шеф устроил грандиозный разнос, почему о переговорах русских с пришельцами никто не знает. Видимо, ему самому подпалили в Белом доме хвост.

Он остановился, поднял стакан и еще раз пригубил из него и продолжил:

– Директор желает знать все о пришельцах и шашнях русских с ними, вплоть до того, что творится под кроватью у чертова Путина!

Джон Пэвитт замолчал и многозначительно посмотрел на подчиненного.

Что добивается старый хрыч, подумал тот. Начальника он не просто не любил – не переваривал. Старик занимает чужое место, считал он, ему давно пора на пенсию. А его место должен занять молодой и достойный, например, он! Если кто-нибудь думает, что в ЦРУ собрались идеалисты, только и мечтающие о том, как защитить Америку, то он ошибается. Люди, профессионально обученные интригам и провокациям и располагающие денежными фондами, слабо поддающимися внешнему контролю, занимались борьбой не только с врагами Америки, но и с себе подобными за деньги и власть. И вели они себя в деле захвата и удержания того и другого словно свора бродячих собак, в середину которой бросили добычу, и каждая шавка насмерть рвет конкурентов в погоне за желанной добычей.

Повертев в руке запотевший стакан и не поднимая головы от стола, Майкл осторожно ответил:

– Сэр, это правильная постановка вопроса! Для этого нас и содержит федеральное правительство!

– Наши друзья в правительстве России проинформировали нас, где пришельцам выделили участок земли для поселения, – тут Джон Пэвитт вытащил из нагрудного кармана листок бумаги и прочел на довольно неплохом русском языке – рядом с поселком Северный в Ямало-Ненецком автономном округе.

Он еще раз пригубил из стакана и огорченно посмотрел на его дно, где остались лишь пара полурастаявших кубиков льда.

– Технари переориентировали для наблюдения за местностью спутник разведки, но он ничего не видит. Сейчас они разбираются в причинах, но, возможно, это какие-то инопланетные штучки и разведка из космоса там бессильна что-нибудь увидеть. Директор требует провести агентурную разведку. А кого пошлешь в долбанную тундру? Агентов в этой забытой богом тундре у нас нет, а иностранец или любой не местный будет там виден фсбешникам за сто миль! Вот что я хочу. Переговори с нашими друзьями из СБУ, пусть попробуют разузнать, что там происходит. Это, кстати, и в их интересах! Они же воюют с Россией!

Он коротко хохотнул, словно пролаял.

СБУ – служба безопасности Украины.

Когда ковбой слишком стар чтобы показывать дурной пример, он начинает давать советы, подумал Майкл, свои проблемы он хочет переложить на меня. Майкл сделал слабую попытку уклониться от задания. Подняв деланно равнодушный взгляд на шефа, спросил:

– Сэр, а при чем здесь мой участок? Я курирую Украину, а не Россию!

– Ну не посылать же мне туда морских котиков? У украинцев несколько миллионов рабочих – эмигрантов в России, пусть кого-нибудь подберут. Иначе, зачем мы им платим? Считай это приказом, я его оформлю заданием от имени директора.

Морские котики – прозвище спецназа ВМС США.

От выполнения прямого приказа уклониться было нельзя. С кислым видом Майкл предпринял последнюю попытку:

– Сэр, придется простимулировать старание сбушников, а лимиты по моим статьям исчерпаны.

Но шеф лишь отмахнулся:

– Будут тебе деньги из моего личного фонда на непредвиденные расходы!

Джон Пэвитт встал из-за стола:

– Действуй, Майкл! – он простецки хлопнул подчиненного по плечу. – Пришло время надрать задницу путинскому топтыгину! – последнее слово он сказал по-русски, затем вновь перешел на родной английский:

– Нам нужна информация, она поможет успешному разрешению кризиса с пришельцами! Она залог нового величия Америки! Для этого нам нужны технологии пришельцев. А русские пусть убираются к чертовой матери в свою Сибирь!

Майкл поиграл желваками, но делать нечего: положив недопитый стакан на стол, поднялся и произнес:

– Да, сэр! – и вышел из кабинета.

Начальник отдела России и Европы проводил подчиненного злорадной ухмылкой.

Вот и есть на кого спихнуть вину в случае форс-мажора. Вот так, мой мальчик, не надо стараться взлететь слишком высоко, можно и опалить крылышки! Постарайся теперь не облажаться…

28 сентября 20… г., 400 км над Землей, борт МКС.

Обычно свободное время на МКС отсутствует как класс, космонавты всегда чем-нибудь заняты. Либо делают то, что запланировала Земля, список дел загодя готовится ЦУПом на каждый день; либо то, что нашли для себя самостоятельно: что-то переложить, где-то навести порядок, что-то еще просмотреть.

В этом плане наступивший на станции рабочий день не отличался от прочих. После обязательной утренней физкультуры и завтрака Анатолий и Петр устроились в русской части станции и занялись коммерческим проектом по контракту родного Роскосмоса с компанией Пепси. Работа глупая до смешного, но отняла у них уйму времени и моральных сил. Вначале еще полбеды: на присланные с последним грузовиком визитки, наклейки, футболки, тапочки и бейсболки с символикой Пепси-блю ставили штампы «Летало на Международной Космической Станции». После спуска с орбиты их презентуют нужным людям. Работа однообразная, но ничего сложного, только стучи штампом. После этого до обеда фотографировали с различных ракурсов и на разном фоне макет банки Пепси, но переданные на Землю картинки не устроили менеджеров фирмы. Пришлось переснимать. Анатолий вновь и вновь щелкал камерой и тихо ругался про себя: ну нет у него навыков профессионального фотографа, не рекламщик он, а космонавт! Для души может снять, а так, чтобы понравилось другим – это вряд ли. Наконец, перед обедом, когда последние силы заканчивались, с Земли поступило сообщение, что фотографии одобрены.

После обеда разделились: Петр уплыл в кают-компанию разбираться с причинами поломки беговой дорожки, а Анатолий занялся еженедельной уборкой в русском сегменте. Лучше поработаю в одиночку – подумал Анатолий. – Никого не хочу видеть! Громко зажужжал включенный в розетку пылесос, заглушая вечные шумы аппаратуры станции. Он прошелся щеткой по полу отсека, затем по потолку. В космосе еще неизвестно, где больше пыли набирается: на полу, на потолке или на стене, необходимо убирать все четыре поверхности. Простая и однообразная работа, руки заняты, а голова свободна для мыслей. Анатолий всегда считал себя компанейским человеком и весьма терпимым, но и его, и Петра достали глупыми обидами американские коллеги. От неприятных воспоминаний Анатолий поморщился, руки невольно сжали покрепче пылесос. А дело было так…

После сенсационного появления на орбите Земли корабля инопланетян и русские, и американцы тотчас кинулись докладывать о случившемся в национальные ЦУПы. Когда русские космонавты вне графика вышли на видеосвязь с диспетчером ЦУПа, тот, откинувшись на кресле, с блаженным видом отхлебывал из стеклянной кружки кофе. У Анатолия как-то не сложились отношения с этим диспетчером, и обычно он предпочитал, чтобы на связь в его дежурство выходил Петр, но сейчас такие мелочи его не интересовали. Увидев в неурочное время на дисплее до крайности встревоженные лица Анатолия и Петра, диспетчер ошарашенно хлопнул глазами и едва не поперхнулся кофе. Сконфузившись и слегка покраснев, он торопливо положил кружку на край стола, за пределы видимости видеокамеры компьютера.

– Добрый день! «Что случилось?» – спросил диспетчер ворчливым и слегка встревоженным тоном.

– Добрый! – быстро и громогласно выпалил Анатолий, сверкая от возбуждения глазами, – У нас чрезвычайная ситуация! Рядом со станцией на орбиту Земли вышел гигантский космический корабль!

Некоторое время диспетчер хранил недоуменное молчание, пока осмысливал услышанное, затем его брови поползли кверху, а взгляд стал подозрительным. Задумчиво погладив подбородок, он спросил участливым голосом:

– У Вас все хорошо? Часом не заболели?

Не верит, – понял Анатолий. С досадой переглянувшись с Петром, он отчеканил раздраженным голосом.

– Повторяю, пару минут тому назад на орбиту Земли вышел инопланетный космический корабль.

– Понятно, – качнул головой диспетчер и, не слушая яростных криков космонавтов что все именно так как они рассказали, поднялся с кресла. Анатолий тихонько выпустил воздух меж зубов и вытер ладонью покрытый испариной лоб. Через полминуты на место диспетчера уселся человек в белом халате доктора и приторно-ласково улыбнулся.

– Здравствуйте, меня зовут Иван Степанович, ну-с, – произнес медик излишне бодрым голосом, каким любят разговаривать с пациентами врачи-психиатры, – что у нас случилось?

– Мы Вас не звали и Ваши услуги нам не нужны! Позовите диспетчера, а лучше руководителя ЦУПа – недовольным тоном сказал Петр.

Врач ласково улыбнулся, все своим видом показывая, что он желает лишь добра пациентам:

– Не существует абсолютно здоровых пациентов, есть не дообследованные, ну так что у нас произошло? – произнес он и коротко хохотнул избитой шутке.

К радости русских космонавтов недоразумение продлилось недолго. Линейные размеры космического пришельца позволяли видеть его даже с поверхности Земли, так что радиолокационные станции системы раннего оповещения уже через пару минут подтвердили правоту космонавтов. Изображение на дисплее поменялось, теперь космонавты видели весь громадный зал ЦУПа с длинными рядами столов, за ними сидела дежурная смена. Видимо, переключили на другую камеру, – понял Анатолий. Подтверждение невероятного известия стало подобно хорошему пинку под зад. Спустя каких-то несколько секунд помещение ЦУПа напоминал разворошенную муравьиную кучу. Сотрудники уже не вальяжно сидели за рабочими столами, а, столпившись у стола диспетчера, громкими голосами обсуждали новость. Вскоре появился и начальник ЦУПа и загрузил космонавтов внеочередными заданиями по наблюдению за кораблем пришельцев. До вечера они успели передать на Землю десятки фотографий, мегабайты видеосъемки и отчеты о тщетных попытках связаться по радио с экипажем инопланетного корабля.