Александра разбудил звук захлопнувшейся двери. Он вздрогнул, тяжелые веки поднялись. Яркий солнечный свет наотмашь ударил по глазам, при этом почему-то в основном слева, справа мир виделся словно сквозь узкую щелочку. Он дома, лежит на диване.

Внезапно почувствовал себя худо. Ныли бока, правый глаз болезненно дергался и не открывался до конца, а в голове словно давал сольное выступление барабанщик-виртуоз словно с большого перепоя. Рука осторожно притронулась к глазу и отдернулась. Больно!

Он вспомнил все, перед мысленным взором замелькали рожи уголовников. Яростно скрипнул зубами и тут же приглушенно охнул – голову прострелила вспышка боли.

Взгляд разыскал на столе будильник. Полшестого. Черт! Вставать на службу рано, но и спать не хочется. Сел, ноги охладил линолеум пола, он осмотрел себя. Несколько шикарных фиолетовых синяков вызревали на боках, но, впрочем, ничего страшного. Бывало и посильнее доставалось в подростковых драках. Александр приподнялся с кровати, от неосторожного движения в голове взорвалась бомба. Он охнул.

Из зеркала в ванной смотрело не лицо, а рожа избитого бомжа: деформированная на правую половину бледно-зеленая физиономия с роскошным, начавшим чернеть, фингалом под сжавшимся в узенькую щелочку, как у китайца, глазом и второй синяк, поменьше, на челюсти. Попадись ему эти гады! Сжал кулаки до белых косточек. Отвернулся, в груди клокотала обида и чувство глубокого стыда. Нет, в таком виде идти на службу и позориться перед срочниками, совершенно невозможно! Решено, попрошу отгул у ротного. На раковине вместо аккуратного брикета туалетного мыла лежал кусок чего-то непонятного, больше похожего по консистенции на хозяйственное – доморощенное, изготовленное после Переноса изделие. «Сосед приобрел», – решил Александр. Поднес к носу – пахло вполне приятно: какими-то травами и мылилось нормально. Кое-как умывшись, проковылял обратно в комнату.

С непосредственным начальником – бывшим начальником отдела длительного хранения техники рембазы, несмотря на разницу положения майора и молодого лейтенанта, у Александра сложились неплохие отношения. Так что надеялся, что тот войдет в положение.

Из аптечки в шкафу достал пачку аспирина.

Прихватив со стола мобильный телефон, перешел на кухню. Простоявший ночь обесточенным холодильник – дали свет под утро, встретил приветственным рыком. Вытащил из него полуторку с водой, запил таблетку.

Он рухнул на табуретку у кухонного стола, пальцы пробежали по кнопкам, набирая номер мобильника командира роты.

«Дзинь! Дзинь!» – настойчиво трещали звонки, но трубку никто не брал.

«Ну же! Возьми телефон! Уже утро, ты не можешь еще спать!»

– Да, – зазвучал в трубке сонный шепот ротного.

– Здравия желаю, товарищ майор, – произнес нервно-взвинчено Александр, – лейтенант Петелин беспокоит!

В трубке сладко зевнули и продолжили так же тихо:

– Петелин! Ты время видел?

– Да, – Александр растерялся, но не успел продолжить, как ротный шепотом перебил.

– Я в двенадцать ночи домой пришел! Ты какого черта будешь в такую рань?

В трубке – истеричный младенческий плачь и недовольный женский голос.

– Ну вот, Сашку разбудили, – ротный вздохнул в полный голос и добавил обреченно, – теперь не заснет. Чего звонил, говори уж!

– Вчера у подъезда на меня напали. Разрешите взять на сегодня отгул, чтобы оклематься?

В трубке тяжелое дыхание, затем прозвучал настороженный голос:

– Стоп! Четко и внятно докладываешь с самого начала, что произошло!

– Возвращался домой, у подъезда встретили двое уголовников. Вначале попросили закурить, затем стали требовать, чтобы я перестал встречаться с Олей. Я отказался. Тогда завязалась драка. Их двое, здоровые такие. Сбили с ног, попинали. Затем их отозвал другой мужик, сидевший в машине. Он тоже грозил, если не перестану встречаться с Ольгой.

– Так-так, – донеслось из трубки, – Сильно досталось? – после паузы ротный протянул задумчиво.

– Да так, не очень, только под глаз похоже хорошо засветили, совсем не видит.

Ротный помолчал, затем все так же настороженно проворчал:

– А кто такая Ольга?

– Невеста моя, Ольга Соловьева, – не выдержав, похвастался, – она племянница мэра и живет у него в доме!

– Вот как? – на этот раз пауза была более продолжительной.

Словно луч света сверкнул в голове Александра, объясняя все странности поведения напавших на него уголовников. На мгновение растерянно замер, вспоминая подробности. Не может быть! Рука почесала затылок. Неужели нападение на него как-то связано с мэром города? Александр нахмурился, но не успел обдумать запоздалую идею, как в трубке раздалось:

– Значит так, на сегодня даю отгул, будь у телефона, а я звоню комбату, – сказал отрывисто ротный и отключился.

Александр несколько раз набирал номер Ольги, но трубку так никто и не взял, что дало повод для самых черных предположений. Он нервно хмыкнул. «Что это – случайность или ее насильно удерживают в доме дяди?» Так и не придя к однозначному выводу, Александр торопливо набил подруге смску с просьбой перезвонить и залез в холодильник. Пора подумать о завтраке.

Петелин заканчивал расправляться с яичницей-глазуньей, когда звенящую тишину разорвала трель телефонного звонка.

– Петелин? Подполковник Изюмов.

. Александр растерялся, но и ощутил острое волнение. Большое начальство никогда еще не удостаивало звонками, уровень общения лейтенанта – командир роты, как максимум заместитель командира батальона.

– Здравия желаю! – сказал торопливо.

– Здравствуй, – небрежно прохрипел простуженным голосом комбат, – Ну что там у тебя произошло? Докладывай подробно.

Петелин рассказывал, в трубке – тяжелое дыхание. Комбат пару раз простуженным голосом задал уточняющие вопросы: кто из напавших что говорил и, запомнил ли в лицо кого-нибудь. В конце поинтересовался самочувствием. После на несколько секунд замолчал и категорически приказал:

– Значит так, лечись, приводи себя в порядок! Обязательно, – командир выделил последнее слово интонацией, – сходи в травмопункт, сними побои. На службе светить синяками не надо, даю три дня отгулов, шестнадцатого на службе. Понял меня?

– Так точно, – Александр отрапортовал излишне браво, в трубке послышались гудки отбоя.

Спустя час Петелин пулей выскочил из дверей травмопункта на высокое бетонное крыльцо и облегченно выдохнул. Слава богу отделался ушибами, а от головной боли прописали аспирин.

Подъехала карета скорой помощи, санитары вытащили носилки со старухой с землистым лицом, понесли бегом. Александр посторонился, спустился с крыльца на землю и вытащил телефон. Номер подруги по-прежнему отзывался длинными гудками. Он забросил телефон обратно, помрачнел, кулаки крепко сжались. Что же с Олей случилось? Почему от меня требовали отказаться от нее под страхом смерти, а сейчас она не берет трубку телефона? И причем здесь мэр? Размышлял недолго, так как имел характер импульсивный и даже взрывной и предпочитал действовать в стиле Александра Македонского: не распутывать узлы, а разрубать. Застегнул замок «гражданской» куртки, погода явно не майская и в тени ветер задувал вполне прилично, он направился требовать встречи с невестой.

Шел, упрямо наклонив голову, сжимая пальцы в кулак. Минуя перекресток, где дорога поворачивала на улицу Садовую, прозванную народом Соловьевкой, увидел выцветшую вывеску «Аптека». Болеутоляющего дома осталось всего пол упаковки, и он свернул к ней.

В глубине зала, за барьером стеклянных прилавков и стеллажей с упаковками с мудреными нерусскими названиями, стояла полная, черноглазая женщина в белоснежном халате. При виде потенциального покупателя привычно-вежливо улыбнулась, но, едва разглядела сблизи, глаза настороженно сузились. Одет прилично, но лицо «украшено» роскошными синяками. Женщина немного поколебалась, но спросила, что клиент желает. Взгляд парня торопливо пробежал по полупустым полкам – медикаменты после Переноса стали дефицитом, купишь, только если повезет. Задумчиво почесал подбородок, ну не разбирался он в лекарствах!

– А аспирин есть? – не особо надеясь на удачу, вежливо улыбнулся Александр.

– Есть, как не быть, – женщина немного оттаяла и довольно прижмурилась. Приятно, что не приходится отказывать. Нырнула под прилавок, спустя миг протянула Александру бумажный пакетик размерами в половину ладони. Большими печатными буквами пакет пересекала надпись «Аспирин», а под ней – произведено 10 мая 1689 года. Парень удивленно вскинул брови. Уже перешли на местные даты и производим лекарства! Молодцы! Он расплатился за покупку.

– А лекарство откуда? – небрежно поинтересовался, – Неужели произвели в городе?

Женщина изумленно всплеснула руками:

– Молодой человек, вы че, телевизор не смотрите? Несколько дней подряд показывали экспериментальный фармакологический цех!

– Занят слишком, некогда телевизор смотреть – Александр смешался под недоумевающим взглядом провизора, – А что, много новых лекарств производят?

– Ну кое-что – женщина обрадовано затараторила, – вот вы порошок аспирина купили, валерьянку вот начали производить, валидол, стрептоцид и еще кое-что, много лекарственных трав поставляют.

Александр не был медиком и не мог оценить, каким прорывом стало получение стрептоцида. В сельхозакадемии нашлись толковые химики, они в кратчайшие сроки изготовили лекарство, которым до получения антибиотиков успешно лечили опаснейшие заболевания вплоть до чумы, сибирской язвы и даже газового сепсиса. Стрептоцид, наряду с мерами гигиены и санитарной профилактики должен стать главным средством против особо опасных инфекций, естественные очаги которых таились в казахских степях.

Александр попрощался со словоохотливой женщиной и вышел на улицу. Но чем ближе к речке, тем более непростые и зажиточные дома вокруг. Над высокими бетонными и кирпичными заборами возвышался средневековый замок с каменными зубцами и башнями, дальше блестела металлом крыша барского особняка 19 века, напротив него белоснежные колонны жилища плантатора с американского юга. На фоне столицы и городов-миллионников город не блистал благополучием. Особенно туго пришлось в лихие девяностые. Безработица и безденежье, бомжи и откровенная бедность. В жирные двухтысячные потихоньку ожили заводы и появились прекрасно, по меркам провинциального города, оплачиваемые рабочие места. Вот только жители улицы поселка Соловьевка не ощущали трудностей ни тогда, ни сейчас.

Влажные порывы ветра с реки охлаждали пылающее лицо. За поворотом уже виднелась металлическая крыша одноэтажного, скромного по меркам элитного поселка, дома мэра. Свет играл на ней тысячами бликов.

В десятке шагов впереди распахнулась чугунная калитка ближайшего домовладения. Стремительно вышел еще не старый, под пятьдесят, крепко сбитый мужчина в синей форме железнодорожника, Александру узнал его – начальник пожарного поезда. Зимой Изюмов отправлял Александра со взводом в распоряжение железнодорожника – помочь с разгрузкой прибывшего из столицы имущества В солдатской столовой забыли отложить на обед, так железнодорожник за собственные деньги купил бойцам поесть. Рассеянный взгляд мужчины скользнул по Александру, он остановился и недоуменно нахмурился, словно припоминая, рука торопливо провела по короткому белобрысому ежику, крепкие губы раздвинулись в немного снисходительной улыбке.

Александр улыбнулся в ответ.

– Здравия желаю!

Мужчина энергично протянул руку:

– И тебе здравия желаю.

Рукопожатие оказалось неожиданно крепким, словно у человека, который регулярно балуется полуторапудовыми гирями, а глаза молодыми, совсем не стариковскими. Внимательный взгляд задержался на роскошном фиолетово-синем фонаре на подбородке.

– Как дела? – поинтересовался нейтральным тоном, удерживая ладонь Александра.

– Да все нормально, – Александр невольно покраснел от необходимости врать. Делиться собственными проблемами с человеком, пусть и симпатичным ему, но малознакомым, не хотелось. Глаза мужчины хитро прищурились:

– А это что? –кивнул на роскошный синяк на лице собеседника. – Проблемы? Может помочь?

Александр напрягся, как сапер над хитрой миной и вырвал руку из ладони собеседника:

– Справлюсь сам!

А потом неожиданно для самого себя поднял отчаянный взгляд на пожарного и вдруг заметил, что у него разноцветные глаза: правый зеленый, а левый-синий. Спросил немного растерянно:

– Скажите, я знаю, вы верующий человек. Вот в библии написано: «ударят тебя в правую щеку, подставь левую». А я так не могу. Скажите, как научиться прощать?

– Даже так? – с интересом повторил пожарный. Задумчиво щелкнул пальцами.

– Ну в библии написано немного не так, но общий смысл ты правильно передал… А что касается твоего вопроса, то, что толку в лечении симптомов? Учись делать так, чтобы не на кого было обижаться. Повторяю вопрос, помочь?

– Нет, справлюсь сам.

– Ну-ну, – пожарный покачал головой, – Если что обращайся. Где я живу ты теперь знаешь.

Александр попрощался, глядя в сторону, завернул за поворот и облегченно выдохнул. Над кирпичным забором ветер колыхал нагие ветви, скрывая невзрачный на фоне соседей фасад коттеджа градоначальника. Примерно посредине сверкала металлическая калитка с видеокамерой. Александр нажал на дверной звонок. Тишина до звона в ушах. Секунды шли, но ничего не происходило. «Не может быть, чтобы дома никого не было!» Недоуменно нахмурившись, нажал снова. Наконец, калитка распахнулась, в проеме стоял крепкий мужчина в расстегнутом сером пиджаке. Брови его удивленно приподнялись, по лбу пошли морщины. Александру показалось, что мужчина его знает, хотя мог поклясться, что видит того первый раз в жизни.

– Кто вы? – мужчина сказал с нажимом, настороженно сощурил похолодевшие глаза, – Представьтесь.

Александр растерянно моргнул, потом губы плотно сжались. Он намерен во чтобы-то ни стало выяснить, где Ольга и почему с ней нет телефонной связи.

– Я Петелин, Александр. Здесь, – парень махнул рукой в сторону здания, – Ольга Соловьева. Позовите ее, пожалуйста, я хочу с ней переговорить.

Бесстрастный взгляд, в котором, чувствовалась некая толика презрения, словно придавил Александра к земле,

– Здесь режимный объект, без разрешения мэра проход на охраняемую территорию запрещен, – произнес с ленцой.

– Тогда позовите Ольгу сюда! – голос Петелина дрогнул.

– Запрещено инструкцией, – голос был так же ровен и даже ленив.

Охранник с глумливой усмешкой в глазах смотрел как бледнеют, сжимаются в тонкую линию губы парня.

«Да они что, охренели? Это моя невеста, я имею право встретиться с ней!»

Шагнул вперед, рука охранника уперлась в грудь, вторая нырнула за пояс. Мелькнул край похожего на рифленую рукоять пистолета «ПМ» предмета.

Глаза его сощурились, Тяжелый взгляд обещал: еще шаг и пуля твоя!

Несколько мучительно длинных мгновений мужчины мерялись яростными взглядами, затем гневный блеск в глазах Александра медленно погас, уступая место стыду и бессильной злобе. Комок черной желчи подкатил к горлу, пытаясь прорваться сквозь сомкнутые зубы.

Он повернулся. По бычьи наклонив голову, пошел, тяжело переставляя ноги. На ходу вынул платок и с силой прижал к губам. У него словно отняли часть души, а то, что осталось, кровоточило и требовало отмщения.

***

Несмотря на то, что внутренне Соловьев был вне себя от злости, он аккуратно опустился в жалобно скрипнувшее кресло. Руки аккуратно положили выключенный мобильник на блестевший под полуденным светом стол, потом расслабили узел галстука.

– Бараны! – рыкнул с чувством негромко, руки машинально поправили лежавшую на краю стола стопку документов.

Несколько секунд глубоко и часто дыша, с напряженным видом размышлял, постепенно успокаиваясь. Крепкая рука привычно нажала кнопку вызова секретаря.

– Да, Виктор Александрович! – ответил женский голос.

– Володя в приемной?

– Да.

– Пригласи его.

Вошедшего бодигарда глава города встретил таким недобрым взглядом, что довольная улыбка мигом сползла с лица Владимира. «Так, видимо где-то опростоволосился», – подумал, останавливаясь перед столом мэра.

– Я какое задание давал насчет Ольгиного ухажера? – вкрадчиво, почти шепотом, спросил Соловьев.

Телохранитель еще больше помрачнел, от волнения прошиб пот. Соловьев «славился» резкими решениями и за срыв задания вполне возможно «поплатиться головой». Помолчав, телохранитель нехотя выдавил из себя:

– Поговорить с ним, пугануть и заставить отказаться от девушки.

– Угу, только пугануть, – после паузы, задумчиво повторил Соловьев и откинулся в кресле. Несколько мгновений в упор, жестко и зло рассматривал телохранителя, лицо которого под этим взглядом заметно вытянулось, – Так какого х… вы его избили так, что он попал в травмопункт? Почему Изюмов мне из-за вас претензии предъявляет?

Владимир растерянно отвел взгляд, сглотнул тягучую слюну.

– Эксцесс исполнителя, – глухо, как из-под воды. выдавил из себя, – перестарались парни.

– Так зачем баранов посылаешь выполнять мое, – мэр гаркнул, выделяя интонацией последнее слово, – поручение? Мне нужен результат: четкое исполнение моих указаний!

– Виктор Александрович! Ну реально не хотели коцать (бить – блатной жаргон) Реально не хотели. Думали побазарим нормально без всякого кипежа (паника, волнение, беспокойство – блатной жаргон). А этот лох дерзить начал, в драку полез. Ну и че было делать? – последовала короткая пауза, потом бодигард дернул кадыком и продолжил, – Вот и перестарались парни немного… – он опустил голову, старательно пряча взгляд от покрасневшего, как свежесваренный рак, Соловьева.

Мэр подался вперед:

– Перестарались? Ты о чем базаришь баклан? Что, авторитетом себя мнишь, раз отсидел по 312-й? (Статья 312. УК РФ, Хулиганство). Забыл с чьих рук кормишься? Из-за твоих баранов проблемы с вояками мне и нах… не нужны! Не подчиняются, так расстреляй десяток, но, чтобы результат был! Значит так, этих – нах… с национальной гвардии. Понятно?

Владимир, сначала ошарашенный тоном и натиском мэра, при этих словах злобно вскинулся. Но возглавлять придворную «гвардию» – это шанс стать вторым лицом в городе и, ради него, можно вытерпеть и не такое.

– Глупость не освобождает от необходимости думать. И запомни, еще один такой прокол, и выводы будут уже по тебе!

Под злобным взглядом мэра, бодигард вновь опустил голову. Соловьев хмыкнул и продолжил спокойнее:

– Надеюсь, ты меня понял. Что с формированием национальной гвардии?

Владимир понял, что гроза временно миновала и поднял взгляд на шефа:

– Процентов сорок уже набрали, автоматы от военных получили на полный штат, но есть трудности с обеспечением пистолетами, почти половины не хватает. Я договорился на моторном заводе. Они там наладили переделку травматических и газовых пистолетов в боевые. Военные говорят, получаются лучше, чем настоящие ижевские, планируем покрыть нехватку за счет них. По боеприпасам, военные заявку удовлетворили. По форме, заказ разместили, процентов двадцать уже получили. Нареканий нет. Так что все хорошо.