Господин Тошита хранил молчание до конца, и по выражению его каменного лица невозможно было определить отношение к докладу подчиненного. После заседания он не вызвал сразу Хокимару к себе. И это стало нехорошим знаком для ученого.

Вернувшись вечером домой, Хокимару рассказал обо всем жене и посоветовал готовиться к худшему. Умная и понятливая, Сайхо без слов приготовила мужу ужин и расстелила постель. Ученый не сомкнул глаз до утра, думая о том, что готовит ему день грядущий?

Только когда в оконных стеклах тяжелая чернота ночи стала понемногу отступать под натиском рождающегося рассвета, Хокимару прикрыл глаза.

В коротком сне он видел себя ремесленником. Базарный день был в самом разгаре. Хокимару стоял на площади средневекового города. Вокруг загорелые люди европейской и азиатской внешности в одеждах, которым место в музеях, допотопные телеги на двух больших колесах с толстыми спицами, земляные печи, из чьих разверстых пастей тянулся дымок из прошлогодних кизьяков и крепкий дух свежеиспеченного хлеба, большие котлы, поставленные на огонь прямо под открытым небом, в которых булькало мясо только что зарезанных баранов, рои мух, вьющихся над оставленными на земле бело-сизыми кишками и окровавленными шкурами, источающими тошнотворный запах. Посередине площади возвышался помост с пустующей виселицей, огромным чурбаком и большим низким столом, больше похожим на высокие нары.

На грязных руках и ногах Хокимару, позвякивая при каждом неловком движении, тяжким грузом висели массивные железные кандалы. Рядом в оборванном тряпье вместо одежды стояли такие же несчастные. Они были прикованы к длинной тяжелой цепи, начало и конец которой держали в руках двое стражников в кольчугах с кривыми саблями у пояса.

Двое других расковали Хокимару. Подручные палача подскочили и больно скрутили руки. Затем заставили подняться на эшафот.

Хокимару стало страшно. Закружилась голова. Он понимал, что это всего лишь сон, и попытался проснуться. Но не получилось…

Его заставили остановиться. Прямо перед ним находились нары, сколоченные из толстых досок, с бурыми пятнами и густыми подтеками. Справа – круглая плаха, обильно залитая свежепахнущей кровью. С него сорвали одежду и грубо толкнули в спину. Навалились подручные палача, больно придавили руки и ноги, растянув по грязным нарам. Кто-то зажал, словно тисками, голову. Подошел мускулистый палач с большим окровавленным топором в руках, увидев его, Хокимару понял, что это конец… и завопил от ужаса…

– Милый, проснись! – услышал Хокимару и увидел рядом жену. На её лице он прочитал неподдельный испуг. – Ты так кричал! Что тебе снилось?

Ученый непонимающим взглядом осмотрелся по сторонам. Сердце бешенно колотилось в груди, но страх понемногу стал уходить – Хокимару сидел дома на кровати в собственной спальне.

– Сон дурацкий… – бросил он, решив не расстраивать жену. Глубоко вздохнув, Хокимару посмотрел на часы:

– Пора вставать. Скоро на работу.

Утром его вызвал директор.

– Вы понимаете, уважаемый господин Хокимару, – начал Тошита без предисловий, даже не предложив подчинённому сесть, – вы понимаете, что нарушили корпоративный кодекс?

– Понимаю, – спокойно ответил Хокимару. Он надеялся, что полученные сенсационные результаты его исследований компенсируют несогласованные с руководством действия.

– Понимаете? – директор нехорошо посмотрел на подчинённого. – Вы подвели под удар всех и в первую очередь меня, вашего непосредственного руководителя, даже не соизволив поставить в известность о проведении вами несанкционированных исследований! И вы имели дерзость озвучить на уважаемом совете ваши непроверенные результаты без согласования со мной, да еще и в присутствии посторонних лиц!

– Уважаемый господин Тошита, – попытался привести доводы в своё оправдание учёный, – ранее я уже докладывал вам о предварительных результатах своих исследований и за несколько дней до заседания совета пытался встретиться с вами, но вы были заняты. Тогда я направил на ваше имя служебную записку с результатами перепроверенных мной расчетов…

– Я вам запретил заниматься несанкционированными опытами! – повысил голос, вставая из-за стола, директор. – И никакой записки от вас я не получал!

Тошита поднялся и прошел вдоль длинного ряда стульев у стены в конец своего огромного кабинета.

– Поэтому, уважаемый господин Хокимару, – остановившись, произнёс он спокойнее, не глядя в сторону ученого, – я считаю, что, учитывая все обстоятельства, мы не можем работать вместе. Спасибо за ваш труд в нашем учреждении. Расчет с вами произведут самый полный. Я распоряжусь.

– Кому сдать дела? – чувствуя, как кровь отлила от головы и как ослабли ноги, еле слышно произнес Хокимару.

– Дела в трехдневный срок сдадите начальнику лаборатории космических энергий господину Каттаве, – глядя в окно, распорядился Тошита. – Мы объединим обе лаборатории для большей эффективности. Тем более что и темы разработок очень близки. Я вас не задерживаю! – Тошита обернулся. Холодная официальная улыбка застыла на каменном лице директора, собрав множество морщин возле губ и глаз. Теперь этому человеку можно было дать все его шестьдесят лет.

Не чувствуя пола под ногами, Хокимару вышел в приемную.

– …Вы меня слышите? Вам плохо? – вопрос секретаря заставил ученого осмотреться. Вместе с остальными чувствами возвратилось понимание реальности случившейся катастрофы. Хокимару стоял посреди приемной под безразличными взглядами чужих людей, сидевших в ожидании вдоль стены. Хокимару смотрел и не видел их. Его мучил один вопрос. Посмотрев долгим взглядом на миловидную секретаршу, разжалованный руководитель лаборатории задал его:

– Скажите, четыре дня назад я подавал служебную записку на имя директора. Что с ней?

Секретарь кинула на Хокимару равнодушный взгляд, затем, видимо чтото припомнив, посмотрела более внимательно:

– Ваша записка лежит в папке для доклада. Господин Тошита последние дни был очень занят и оставил просмотр документов на конец недели.

– Но как… Я же сделал отметку на записке «Очень важно»! – растерянно пролепетал Хокимару.

– Документов проходит много, – безразлично бросила секретарша, упираясь взглядом в монитор компьютера на своём столе. – И все очень важные…

Длинными пальцами с ухоженными ногтями она принялась профессионально быстро набирать текст очередного документа, а подавленный Хокимару, тяжело переставляя непослушные ноги, направился к выходу.

Хокимару успел дойти до своей лаборатории и объявить сотрудникам о решении руководства до того, как случился сердечный приступ…

Он еще находился в сознании, когда приехали врачи…

Хокимару открыл глаза. Ему снился прекрасный сон, в котором он на зеленой лужайке играл с кучей маленьких щенков на берегу неширокой чистой речки. Шустрые щенята ласково покусывали и лизали его руки. Ему было легко и радостно, и это переполняющее чувство заставляло его смеяться, как ребенка…

Первой, кого увидел Хокимару, открыв глаза, была жена. На фоне стен больничной палаты Сайхо, одетая в голубой медицинский халат, была похожа на врача.

– Ты доктор? – почему-то спросил Хокимару, будто увидел женщину из сна.

– Я твоя жена, – глядя на него глазами полными слёз, улыбаясь, ответила Сайхо. Он почувствовал тепло женских пальцев на своей руке, и это прикосновение напомнило ему ласковое покусывание щенков из сна.

– Что со мной? – взяв ее пальцы в свою руку, спросил он.

– Все в порядке, – продолжала сквозь слезы улыбаться жена. – У тебя инфаркт, но сейчас уже все в порядке.

Хокимару ясно вспомнил последний свой день на работе и разговор с директором. Сразу же в левой стороне груди появилась и стала нарастать тяжесть. Словно почувствовав его состояние, Сайхо тихо, пряча добрую улыбку, произнесла:

– Не волнуйся. Тебя оставили в Агентстве. Мне сказал один господин из правительства, что ты сразу можешь выходить на работу, как позволит состояние здоровья. И еще, что тебя ждет повышение.

Хокимару не верил тому, что слышал, но боль в груди стала отступать…

Когда Хокимару после больницы появился в лаборатории, сотрудники встретили его цветами и радостными улыбками. По такому случаю был накрыт стол с чаем и сладостями. Но Хокимару еще не успел попробовать ни кусочка от большого белого торта, как последовал вызов к руководителю Агентства.

К своему удивлению, в приемной Хокимару увидел новую секретаршу. Та, услышав имя вошедшего, поднялась со своего места, почтительно раскланялась и сама открыла перед ученым дверь в кабинет. Хокимару даже растерялся – он не привык к подобному обращению. Творилось чтото странное.

В кабинете директора его уже ждали. Невысокий плотный господин лет пятидесяти в темном костюме с интеллигентным загорелым лицом, на котором ярко выделялись светлые умные глаза, поднявшись из-за стола навстречу вошедшему, первым поприветствовал Хокимару, как только тот переступил порог директорского кабинета. Ученый с легким поклоном поздоровался вначале с незнакомцем, потом с сидящим в кресле господином Тошитой.

– Господин Хокимару, – излишне громко произнес Тошита, – прошу принять мои искренние извинения за то недоразумение, которое произошло здесь три недели назад. Я… – Тошита растерянно взглянул на плотного господина в дорогом костюме, – … мы тут во всем разобрались… Вы продолжаете работать в нашем институте. Приказ о вашем увольнении отменен… – Тошита осекся.

После многозначительного взгляда и кивка головы плотного господина Тошита покинул кабинет, бесшумно притворив за собой дверь.

– Как ваше здоровье, господин Хокимару? – поинтересовался незнакомец.

– Спасибо, полон сил и желания приступить к работе после длительного отдыха, – пытался пошутить ученый. Но на лице незнакомца не обозначилось даже подобия улыбки. Умные азиатские глаза прямо смотрели на Хокимару, и казалось, что от них ничего нельзя скрыть.

– Сердце не тревожит?

– Нет. Вы же знаете возможности нашей медицины. Сделали шунтирование так, что пожаловаться не могу, – будто отчитываясь, доложил Хокимару, все еще чувствуя скованность от непривычного обращения.

– Хорошо. Чай или сок? – по-хозяйски пригласил господин в темном костюме, жестом указав в сторону накрытого на две персоны столика возле большого дивана у стены под картиной, изображающей распускающиеся цветы на фоне заснеженной вершины горы Фудзияма.

– Спасибо, чай, – выбрал Хокимару, с облегчением отводя от незнакомца взгляд.

– Тогда присаживайтесь. Я тоже выпью чаю. Разговор у нас серьёзный, и он должен остаться между нами.

Они расположились на диване так, чтобы было удобно вести приватную беседу.

– Меня зовут Ошива, – представился незнакомец. – Вас я знаю, господин Хокимару, не только со слов ваших коллег. – Ошива посмотрел долгим взглядом в глаза собеседника. – Мне пришлось изучить ваше личное дело. Поэтому можно сказать, что знаю о вас и вашей семье все или почти все.

– Чем обязан такому вниманию с вашей стороны? – Хокимару, стараясь меньше встречаться взглядом с собеседником, разлил по тонким прозрачным чашечкам чай из высокого и такого же прозрачного чайника.

– Только своей светлой голове ученого, – без улыбки чуть поклонился Ошива. – Я, в прошлом физикядерщик, защитил докторскую степень, ныне являюсь советником премьерминистра по вопросам, связанным с… в том числе и с вашей деятельностью, господин Хокимару. Курирую это Агентство.

Хокимару, в свою очередь, ответил уважительным поклоном головы.

– Я знаю про неприятное недоразумение, господин Хокимару, произошедшее между вами и господином Тошитой, – продолжил Ошива. – Жаль, что меня поздно поставили в известность. Приношу извинения от имени вышестоящего руководства. Сегодня же вам будет компенсирован и финансовый, и моральный ущерб.

– Спасибо, – ученый с искренней благодарностью взглянул в светлые умные глаза. Деньги сейчас ему были нужны. Жена, для того чтобы дежурить три недели у постели больного, вынуждена была оставить работу в фирме по продаже недвижимости.

– Ваш доклад на последнем совещании заинтересовал коекого из военных. – Ошива сделал три первых глотка чая и выразительно поднял вверх указательный палец. – Информация дошла до меня. Я ознакомился с материалами и, признаюсь, был крайне удивлен тем объемом работы, которую вам удалось проделать. Но меня просто поразили ее результаты. Я попросил перепроверить ваши расчеты. И знаете что? Они – безупречны! И это чтото из области совершенно неизвестного. Как вам удалось все это проделать одному?

– Каждый ученый должен познавать неизведанное, – скромно ответил Хокимару. – А тут мне представилась такая исключительная возможность.

– И вы не ошиблись, воспользовавшись ей! – поддержал Ошива. – Теоретически мы были давно готовы к подобному открытию… – Заметив вопросительный взгляд собеседника, Ошива уточнил:

– Мы – это ряд узких специалистов, занимающих высокие посты в науке и в руководстве государством. Уточню: дальновидных специалистов. Итак, мы ждали этого открытия. И его удалось совершить вам, уважаемый Хокимару! Заметьте, – дружески улыбнулся Ошива, – на ученом совете, прослушав ваш доклад, никто из присутствующих даже и не понял всей величины свершившегося! Это доказывает еще раз то, что вокруг нас много посредственностей, величающих себя «учёными». Да, они неплохие исполнители, но двигать науку вперед могут только личности! И вы, Хокимару, вне всякого сомнения, одна из них!

– Благодарю вас за столь высокую оценку моей скромной работы, – склонил голову Хокимару. – Я лишь делаю свое дело.

– Все бы так выполняли свои обязанности! Но слово к делу не подошьешь, уважаемый вы мой! – бросил Ошива. – Понастоящему ваши заслуги оценят Императорский совет и сам Император! И это будет достойная оценка, поверьте. Но сейчас я хотел бы поговорить с вами о другом. – Тон речи Ошивы из дружеского поменялся на деловой, взгляд снова стал твердым.

– Я весь внимание, – приготовился слушать ученый, стараясь выдержать прямой взгляд собеседника.

– Уважаемый Хокимару, вчера мы получили одобрение Императорского совета и уже в следующем месяце начинаем опыты по разработке вашего научного направления изучения параллельного мира. План следующий: создаются несколько лабораторноиспытательских центров по всей стране. Главный из них будет находиться при Агентстве космических исследований. Материально-техническая и кадровая база Агентства позволяют нам развернуть именно здесь основные исследования, так как есть аэродром, подземные лаборатории, оборудование и подготовленные специалисты. И руководить этим центром будете именно вы, уважаемый господин Хокимару. Я же буду осуществлять общее руководство исследованиями. Как вам такое предложение?

– А господин Тошита? – поинтересовался Хокимару.

– Мне понятен ваш вопрос, – вздохнул Ошива. – Формально господин Тошита будет оставаться вашим начальником. Все же знают о его заслугах перед государством и Императором, и о его связях в правительственных кругах. Но пусть этот факт вас не очень беспокоит. Вашим непосредственным руководителем буду я, и подчиняться вы будете мне. И отчитываться – передо мной. Все важные вопросы вы сможете решать напрямую.

– Это меня устроит, – кивнул Хокимару.

– Хорошо, – удовлетворенно посмотрел на ученого Ошива. – Теперь дальше. В последнее время активность «гостей» из параллельного мира резко поубавилась. Нас это несколько настораживает.

– Извините, не понял… – Хокимару поднял на собеседника удивлённый взгляд.

– Ах да! Я же не сказал… – чуть замешкавшись, спохватился Ошива. – Прошу простить. Я всегда был сторонником теории параллельного мира и подумал, что вы тоже. Что вы в курсе…

– В курсе чего?

– Вы верите в существование параллельного мира?

– Теперь – твердо «да»! – улыбнулся ученый.

– Значит, мы оба на верном пути! – расплылся в ответной улыбке Ошива. – Лично я уверен, что все эти НЛО и другие неопознанные объекты – посланцы не какихто там планет, а того самого мира, что существует рядом с нашим здесь, на Земле. И у нас были некоторые доказательства состоятельности этой теории: потерпевшие крушения летательные аппараты, останки пришельцев, входы и выходы НЛО в районах с повышенной геомагнитной активностью и еще много чего. И вот теперь ваше открытие… Это уже серьезный шаг! Кстати, полагаю, что вы чтото слышали об инопланетянах и об их контактах с землянами?

– Да, я коечто слышал об инопланетянах, но, даже работая в такой организации, как наша, не очень интересовался подобной информацией, – смущённо признался Хокимару. – Наверное, я поступал неправильно.

– Теперь у вас будет полный доступ ко всей информации, – заверил Ошива.

– Так вы сказали, что активность «гостей» поутихла, – напомнил учёный. – Что это значит?

Ошива нахмурился:

– Мы фиксируем уменьшение контактов землян и НЛО, с так называемыми пришельцами. Я сам и некоторые наши специалисты склонны связывать этот факт с вашим открытием.

– Не вижу возможной связи…

– Если бы вы оказались правы! – тяжело вздохнул Ошива и посмотрел в сторону окна. – Если бы…

Человек из столицы замер, увидев чтото за окном, что приковало его взгляд. И заговорил тише:

– Обратите внимание, уважаемый Хокимару, мы с вами сейчас беседуем тут одни, и нам кажется, что нас никто не видит и не слышит. А как вы считаете, птица, присевшая на подоконник, видит нас?

Хокимару повернул голову, чтобы посмотреть в окно. На карнизе действительно сидела маленькая птичка.

– Даже если и видит, то не обращает внимания. Я в этом уверен, – ученый серьезно посмотрел на собеседника. – Тем более не понимает, о чем мы говорим.

– Это мы так думаем. Или хотим так думать, – както очень безысходно произнёс Ошива. – Она знает о нашем присутствии, но не обращает на нас внимания, пока мы ей не опасны. Но дело совсем не в птице.

– «Они» среди нас? – мозг ученого просчитал наперед всю логическую цепочку разговора. Хокимару почему-то вдруг стало неуютно в кабинете.