© Оксана Ткаченко, 2019

ISBN 978-5-4496-1965-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

После дождя

Тёмно-сиреневые облака стремились заслонить солнце, пытавшееся протиснуться между ними, чтобы заявить о себе миру, и даже не заявить, а напомнить. Мрачное настроение неба отражалось на людях, особенно здесь, в серой обстановке таможенного поста. Пассажиры автобуса стояли на улице в ожидании. Секунды соединялись друг с другом, переплавлялись в минуты, которые неумолимо двигались вперёд, чтобы своими прозрачными тельцами образовать час. Время в дороге – потрясающее время. Любая задержка – искушение сердца, экзамен для ума. Создавалось ощущение, что время нарочно затянулось в корсет, вынуждая тех, кто торопится, неправильно дышать.

Почти час представители обоих полов вынуждены были провести в пассивном состоянии, которое они старались как-то раскрасить. Дикую жажду достичь нужного пункта приходилось подавлять. В голове ставилась точка простым карандашом, чтобы потом стереть ластиком. Всё раздражало. Раскачка собственного тела и духа осуществлялась посредством обычных действий. Курение, поедание чипсов и сухариков, конфет и булочек, чтение газет и разгадывание кроссвордов – нехитрые движения заполняли нервные, пустые промежутки. Наконец людей пригласили пройти в зал. Очередь шевелилась медленно. Таможенник внимательно вглядывался в фотографию в паспорте, сравнивал лица: настоящее и то, застывшее, с искусственной полуулыбкой и на несколько лет моложе. После проверки документов наступал осмотр багажа. Сумки как фигуристки на катке скользили на бегущей ленте и исчезали во мраке. Спустя пару секунд они выползали с другой стороны и их забирали хозяева. Пассажиры снова занимали сиденья под номерками, отчаянно мечтая поскорее продолжить путь. Марина Купцова была одной из мечтавших.

Девушка путешествовала не по собственному желанию. Хотя её желание всё-таки сыграло определённую роль в выборе маршрута. Главный редактор поручила Купцовой выполнить эпохальное задание – встретиться с губернатором области. На первый взгляд, казалось, что ничего эпохального в таком задании и нет. Увы. Лишь на первый взгляд. Ведь губернатор находился под стражей в чужой стране. Молодой журналистке доверили провести интервью в непривычном формате – в тюрьме. Чтобы добраться до места заключения известного чиновника требовалось преодолеть практически пять часов в изнурительном салоне автобуса, пропитанном запахами духов и пива, которые отвратительным образом смешивались с бензином и превращали слово «воздух» в недосягаемый идеал.

Водитель заскочил в автобус и швырнул пачку бумаг в ящик. Послышались облегчённые вздохи. Граница молниеносно пропадала. И Марина, закрыв глаза, вспомнила, как начинался день…

Утром счастье бурлило под кожей. Она получила серьёзное задание! Впервые. В 23 года взять интервью у губернатора, да ещё в тюрьме – не каждому журналисту удаётся завоевать внимание редактора, чтобы отвоевать столь трудный материал для исследования. Для Купцовой данное интервью становилось в некотором смысле проверкой. Проверкой себя. Сумеет разговорить губернатора и узнать подробности махинаций – выиграла. Не сможет вытянуть из него ни слова, значит, проиграла. Она долго думала об этом человеке. Предстоящая сложная работа обрадовала девушку. Однако потом… Потом заныла душа. Зачем ей плестись в другой город, в другую страну ради какого-то мошенника? Чем глубже погружалась она в размышления о том, что совершил губернатор, тем сильнее ей не хотелось общаться с ним. Отказаться нельзя. Она уже в пути. Сердце дрожало, и дело заключалось не в холоде, а в страхе, который проникал глубоко, словно в родной дом. Марина Купцова повторяла про себя заученные вопросы, ставшие жутко неинтересными. Смешно. Когда она составляла список тем для обсуждения, он чудился ей грамотным, увлекательным, затрагивающим значимые явления общественной жизни. Теперь сфера теряла краски. Яркие тона, набросанные небрежным и одновременно уверенным жестом, превращались в бледные оттенки, которые тяжело назвать оттенками. Неповторимые мазки, оставленные художником-импрессионистом на картине. Скука замкнутого пространства. Отчётливо проявившаяся тоска существования, с которой журналистка пыталась бороться, воображая ответы интервьюируемого. Неожиданно в голове Марины всплыл одинокий монолог мужчины, стоявшего у кассы.

Зажав в руке деньги, она терпеливо дожидалась, когда перед нею растворится дюжина человек. Тихий стон, увеличивающий громкость, зазвучал, чуть ли не над ухом. Купцова оглянулась. Мужчина выдавливал из себя реплики. Напрасно. Его не слушали. Его не слышали. Его не хотели слышать. Аккорды автовокзала не имели возможности заглушить жалобный крик, выныривавший и тонувший в толпе.

– Я Афган прошёл. Меня должны везде пропускать. Ад. Там был ад. Вот на моих глазах погиб наш русский солдат. А погиб, знаете, от чьей руки? От руки ребёнка. Да-да. Милый шестилетний мальчик с ангельским личиком продал часы. Взрыв. И от русского паренька, от моего друга ничего не осталось. Ничего. Мне часто вспоминается невинный малыш. Он жертва хитрой души взрослого. Проклятые душманы. Они познакомили меня со страхом, с которым я уже несколько десятков лет живу. Что? Не хотите слушать? А я и в Махачкале был, ранили там. С тех пор я не питаюсь едой. Я подпитываюсь страхом, – бывший солдат провёл рукой по тонким седым волосам и тягостно вздохнул. – Не поймёте. За удовольствием спешите. Времени на сочувствие не остаётся.

Последние слова пробирались в сознание журналистки с болью. Она с удивлённой горечью обнаружила, что никто, кроме неё, не обращает внимания на бедного старика. Впрочем, какой он старик! Ему немного за пятьдесят, но потрёпанная жизнью внешность говорит о ранней старости. Люди у кассы были заняты собою. Кто-то болтал по мобильному телефону. Кто-то копался в сумке. Кто-то красил губы. Кто-то отсчитывал деньги на билет. Никому нет дела до событий прошлого. Никого не волнуют страдания незнакомца. «Равнодушие – элемент нашей действительности. Солдата жалко. А с другой стороны, может быть, он пьян? Придумал историю, чтобы ему оказали помощь? Никто не желает уступить ему место в кассу. Почему я должна уступать? Стоит ли верить или нет?» – рассуждала Марина.

Автобус отправлялся в дорогу через десять минут. За короткий период девушке пришлось наблюдать новые лица. Уличные торговцы, перебивая друг друга, предлагали товар. Любопытная натура Купцовой страстно разглядывала всех и всё. Её первое путешествие меняло цвета, подобно хамелеону. Она стремилась узнать мир в ином измерении и полюбить его. И она же отталкивала его, когда он показывал некрасивую часть. Известно, что путешествие расширяет кругозор. Однако стоит ли расширять его там, где обитает печаль? Изменения в строении души не всегда утешают. Не всегда умеют утешать после открытий.

– Пиво. Холодное пиво. Кто желает пива? Пиво. Холодное пиво. Кто желает пива? – визгливо произносил худощавый парень, то и дело, выставляя перед собой клетчатую сумку, в которой звенели бутылки.

– Носки. Кому надо ещё носки? – басом говорил толстяк, еле передвигаясь по салону.

Появился мужчина лет тридцати. Его длинные руки быстренько раздали каждому пассажиру по церковному календарю. Купцова сочла молчание скромностью, отсутствием предпринимательской жилки. Спустя мгновение решила, что календарь – подарок. Пока не услышала шёпот женщины, сидевшей сзади. Она с приглушённой вежливостью сказала маленькому сыну: «Надо купить календарь, так как у дяди не работают ушки и язык». Впереди Марина заметила пожилую особу, брезгливо державшую двумя пальцами календарь. Видимо, ей безумно хотелось вернуть его обратно продавцу. Глухонемой ушёл, и в салон прошмыгнула старая монахиня. Её чёрная одежда привлекала. Купцова оглянулась. Жительница монастыря просила милостыню. Просила… В адрес пассажиров раздались гневные фразы. Изумлению журналистки не было предела. Проклятиями сыпала монахиня. Вскоре она покинула автобус. Через полчаса он достиг таможни. Контроль выполнялся в традиционном, вялом порядке. Наконец-то транспортное средство, в котором находилась Марина, пересекло границу.

…Через сорок минут хлынул дождь. Рыдал долго. И только когда подъезжали к месту назначения, он внезапно вытер свои слёзы. Купцова перепрыгивала огромные лужи. Поездка утомила её. Она и не подозревала, что может так устать. Дорога сама по себе ничего. А вот люди… «Неужели в жизни есть лишь одни муки, грязные поступки, неприятные мысли, несовершенные тела, мерзкие капризы природы?» – со злостью подумала девушка. На глаза ей попался котёнок, который еле полз по пешеходной зебре. Зелёный свет замигал. Пушистого малыша игнорировали. Котёнок застыл на белой полоске, беспомощно посмотрел по сторонам, не зная, бежать или лучше умереть под колёсами. Марина вздрогнула. Да, для завершения дня ей как раз не хватало этого зрелища! Голова закружилась от воображаемого вида раздавленного несчастного детёныша. Вдруг проходивший мимо парень наклонился, подхватил котёнка и прижал к груди. Девушка заплакала: «Господи! Он спас его. Спасибо». Молодой человек шёл ей навстречу и улыбался, поглаживая нежную шёрстку. Пушистый малыш мурлыкал от удовольствия. Мужчина резко остановился, когда расстояние между ним и Купцовой составило пятьдесят сантиметров.

– Не пропустите красоту! – сказал спасатель животного и кивнул на небо. Журналистка посмотрела вверх, а там, на синем фоне проявлялись сочные линии.

После дождя обязательно бывает радуга. Просто нужно суметь её разглядеть, а ещё важнее – успеть её увидеть, поскольку вечная гонка не позволяет делать остановки.