От автора

Как мы обычно поступаем с другими людьми? С близкими? Любимыми? Незнакомыми? Ровно так, как нас научило этому в детстве наше ближайшее окружение, и потом – как научила ЖИЗНЬ.

Однако, повзрослев, некоторые из нас открывают для себя новые и более эффективные способы взаимодействия с другими людьми. А некоторые, оглянувшись назад, вдруг осознают, что допустили ошибку в предыдущих отношениях. Взрослея, мы иногда удивляемся себе, вчерашним: почему тогда мы поступили именно так? Почему не иначе? Очевидно же, что ошибались!

Эта книга подскажет вам верные способы взаимодействия с людьми и предотвратит ваши ошибки. Она полезна как детям от 12 лет, так и родителям, поскольку многое объясняет в детско-родительских отношениях, налаживает общение между детьми и родителями, уберегает от конфликтов.

Читая книгу, вы можете завести дневник-цитатник и по ходу чтения записывать в него то, что считаете наиболее полезным для вас, – фразы, цитаты известных людей или же собственные умозаключения. Можно делать эти записи на цветных стикерах, а потом прикрепить их на стену, которая у вас часто перед глазами. Фразы, записанные в дневнике или на стикерах, желательно перечитывать каждый день, чтобы они хорошо запомнились и сослужили вам добрую службу. Ведь читать и тут же забывать о том, что может вам пригодиться, – неправильно, согласитесь! Тогда вперёд, за ручкой и блокнотом (если у вас нет стикеров)!

И пусть мудрость, постигнутая нами когда-то, живёт в нас вечно, преобразовывая наш внутренний мир и улучшая нашу жизнь!

Предисловие-воспоминание

Судьба у меня непростая. Когда я родилась, то оказалось, что ни маме, ни папе я не нужна. Недолго думая, они подкинули меня, младенца, в детский дом, и больше никогда в жизни я их не видела. Тем не менее я выросла в любви и в заботе. «Как же так?» – спросите вы. Наверное, я родилась под счастливой звездой. В возрасте четырёх лет меня удочерила женщина, которая и стала для меня самой настоящей, самой родной и любимой мамочкой.

Моя приёмная мама ещё до моего удочерения пережила личную трагедию. Её муж и ребёнок погибли, и она, чтобы не сойти с ума от горя, решила всю себя посвятить заботе о другом человеке. Этим человеком, по воле судьбы, оказалась я.

Хочу упомянуть о том, что моя мама по профессии психолог. Возможно, знания по психологии помогли ей увидеть меня в детдоме среди других детей, которым я значительно проигрывала как внешне, так и по характеру. А может, всё дело в её золотом сердце? И в мудрости, которой обладала эта удивительная женщина. Мамочка всегда хорошо понимала меня и находила правильный путь общения со мной.

Мама оказалась невероятно сильным человеком: спасая себя, она спасла и меня от моего несчастья – с самого рождения быть никому не нужной.

Я была трудным ребёнком, ведь я совсем не верила в то, что окружающий мир может быть добр ко мне. Ещё бы! Уже к четырём годам я усвоила, что на всём белом свете никому-никому не нужна! Я привыкла обороняться абсолютно от всех и поэтому выглядела этакой дикаркой. Неудивительно, что никто не решался удочерить меня. И только моей мамочке удалось рассмотреть во мне то глубокое несчастье, которое заставляло меня носить маску вредной, капризной, временами несносной девчонки. Сейчас я уверена в том, что вначале наше несчастье, а в дальнейшем – наше общее счастье сроднили нас навсегда.

Мамино терпение и жизнелюбие помогли нам обеим пережить самые тяжёлые периоды жизни, и в конце концов эти качества передались и мне. А те мамины советы, которые поддерживали меня в наиболее сложные моменты моего детства и юности, я запомнила на всю жизнь. Теперь, став взрослым, состоявшимся человеком, я решила поделиться мамиными секретами воспитания. И детям, и родителям будет интересно узнать мою историю. Я уверена, что она прольёт свет на некоторые вопросы воспитания детей и убедит вас в том, что далеко не всё, что кажется страшным и неразрешимым, является таковым на самом деле.

Итак, я давно выросла. Теперь я тоже психолог. Наверное, я пошла по маминым стопам потому, что ещё в детстве меня впечатлили её мудрость и умение делиться этой мудростью с окружающими. Мамина способность помогать не только душой и сердцем, но и профессионализмом подтолкнула меня к изучению психологии.

Именно с мамы и психологии начался мой путь взросления, который и привёл меня в сегодняшний день, где я так счастлива. Теперь я уже и сама мама, у меня двое детей, сын и дочка. И в их воспитании я с успехом применяю те приёмы, которые когда-то использовала моя мама, воспитывая меня.

Я счастливая женщина. Любимая жена. Гордая мать и благодарная дочь. Сейчас мы всей семьёй временно проживаем в Лондоне. Перед нашими окнами простирается дорога, ведущая в Гайд-парк. Когда-то этот парк был королевским. В Средние века английские короли со своей свитой охотились там, а теперь он стал городским. Мне нравится думать об этом парке, представляя его в былые времена. Сейчас я смотрю в окно на дорогу, ведущую к нему, и вижу свою дочь, которая идёт по направлению к парку на занятия конным спортом. Моя дочь вступила в подростковый возраст, и у нас появились новые темы, над которыми я как раз сейчас ломаю голову. Я смотрю в окно на дочь и уже в который раз ловлю себя на мысли написать новую книгу, на этот раз о своём детстве. Ведь это не только моя история – она частично и ВАША, и история ВАШИХ детей, и тех, кто, так же как и я, обрёл своё счастье в приёмных семьях. Возможно, кому-то моя книга поможет пройти СВОЙ ПУТЬ – от несмышлёной вредной девчонки или от несмышлёного вредного мальчишки к взрослой жизни состоявшегося человека, сумевшего построить своё счастье.

Думая об этом, я продолжаю смотреть в окно и замечаю, что дочь скрылась из виду, а на улице снова пошёл дождь (ох уж эта английская погода!), ветер закружил первые жёлтые листья. Однако я уже далека от всего этого… Мне невольно вспоминается начало МОЕГО ПУТИ, когда я была четырёхлетним заброшенным ребёнком, вечно сопливым, да ещё и в очках с толстыми линзами, что служило дополнительным поводом для насмешек. В настоящее время я известна как психолог и писатель Алиса Сандерс. А тогда, в моём далёком несчастливом прошлом, абсолютно все окружающие называли меня «врединой очкастой».

Итак,

ВРЕДИНА ОЧКАСТАЯ – ЭТО Я!

Часть I
В детдоме

Как корабль назовёшь, так он и поплывет, или Моё раннее детство

Меня так и называют – вредина очкастая. Сначала я страшно обижалась. Убегала на чердак и, прячась там за всякий хлам, горько плакала от обиды.

Дело в том, что на чердаке живёт облезлый рыжий кот. Он тоже прячется там от людей. Постепенно чердак стал самым любимым моим местом. Там ненужные вещи, не нужный никому рыжий кот и ненужная я.

У меня нет родителей. Я живу в детдоме. Воспитательница Раиса сказала мне, что когда-то давно мама сдала меня в детский дом, потому что я была ей не нужна. Каждый вечер, засыпая, я мечтаю о том, чтобы это оказалось неправдой, чтобы моя мамочка нашла меня поскорее. Но она никак не находит…

Иногда в наш детдом приходят разные тётеньки и дяденьки, у которых нет детей. Они внимательно разглядывают нас: ищут себе ребёночка. Того, кто им понравится, заберут к себе, в настоящий дом, и станут ему настоящими мамой и папой. Сначала я изо всех сил улыбалась таким тётенькам и дяденькам, думала, что и меня заберут. Но потом Галька (та, что старше меня почти на два года и потому возомнила себя умной) сказала мне, что вредины очкастые никому не нужны.

– Кто на тебя позарится? – хмыкнула Галька. – Ты себя в зеркало видела? Эти тёти и дяди ищут красивых детей. А у тебя вечно сопли под носом, ты зубы почистить забываешь, да к тому же ещё и вредная!

А я ответила:

– Да, я вредина. Вот возьму и тебе назло как навредничаю сейчас! А зубы вообще чистить не буду, чтобы дышать на тебя! Так что держись! – и я погналась за Галькой, широко открывая рот и выдыхая как можно громче. Галька мчалась от меня со всех ног и орала при этом на весь двор: «Фу-у-у!» А я долго ещё за ней гонялась. Но потом мне стало так тоскливо, что снова потянуло на чердак. Едва забравшись туда, я увидела своего рыжего кота Облезлика и страшно обрадовалась ему. Взяла его на руки, уткнулась в его короткую шерсть и заплакала. Облезлик давно перестал меня бояться, а с тех пор, как я начала его подкармливать, вообще признал во мне своего человека и больше не убегал. Так он стал МОИМ котом. СВОЕГО кота я не могла называть Облезликом, пусть даже весь детский дом звал его так. Я переименовала его в Красавчика. А что? Для меня он самый красивый и лучший кот на свете! Он же МОЙ кот!

Наплакавшись вдоволь, я вышла во двор прямо с Красавчиком на руках. Дети, увидев меня, тут же закричали во всю глотку:

– Вот она! Нашлась! Вредина очкастая с Облезликом!

Я думаю, они прозвали его так, потому что они все дураки – не рассмотрели в моём рыжике красавчика! Я только подмигнула коту и улыбнулась. Он понимающе посмотрел мне в глаза: «Хорошо, пусть никто не знает, что на самом деле я красавчик. Это наш с тобой секрет». Кстати говоря, мне со временем моё прозвище «вредина» стало нравиться. Быть врединой оказалось выгодно, и я начала вредничать нарочно, всем назло. Вот, например, однажды я стащила у Гальки печенье, а когда она застала меня за его поеданием и потребовала отдать, я быстренько раскрошила печенье голубям. Пусть лучше птицы склюют, чем злая Галька съест! Потом я специально разбросала мусор, который нянечка Валентина аккуратно смела в кучку. Я ещё и прошлась по нему и наследила везде, где могла. В общем, я вредничала на каждом шагу. Ну, если я вредина, то должна же я им всем показать! Пусть знают, с кем имеют дело!

К тому же я была врединой сопливой: у меня под носом часто висели сопли, а платочков у нас в детдоме на всех не хватало. Даже если мне выдавали платок, я быстро его теряла. Когда рукава моего платья уже не помогали в борьбе с соплями, я слизывала сопли, и тогда воспитательница говорила:

– Не делай так, а то никто не захочет взять тебя в настоящий дом. Вредная, очкастая, да ещё и сопливая!

Мне не нравились эти слова. Из-за них я демонстративно слизывала сопли, да ещё и громко сопела при этом. Это заставляло воспитательницу морщиться, отворачиваться, и в конце концов она оставляла меня в покое. А то как пристанет – и всё бубнит и бубнит мне на ухо, какая я ужасная да противная! Так и хочется стукнуть её или убежать подальше!

Вечерами я подолгу ворочалась в кровати и никак не могла уснуть. Рядом сопела Олька. Она всегда засыпала первой. А я не могу спать, когда кто-то рядом сопит. В коридоре гремела ведром Валентина. Она всегда вечером полы моет. Из-за этого дверь в нашу комнату плотно закрывают. А я не люблю, когда очень темно. Мне кажется, что темнота шевелится и подкрадывается ко мне. Когда у меня заканчивается терпение, я тихонечко встаю, на цыпочках подхожу к двери и приоткрываю её так, чтобы из коридора в нашу комнату проник лучик света. Правда, как назло, свет падает прямо на Наташкину кровать. И, если попадает ей в лицо, она подскакивает и визгливо вопит:

– У, вредина очкастая! Опять дверь открыла! Это ты специально делаешь, чтобы мешать мне спать!

Наташка бежит к двери и громко захлопывает её. Девочки начинают ворочаться и возмущаться, обвиняют во всём меня. А я тихонько лежу в своей кровати и жду, когда Наташка перестанет ворочаться и уснёт. Чтобы снова приоткрыть дверь. Ну не перевариваю я темноту! Однако Наташка нарочно не спит, а может, и правда просыпается от света.

На этот раз, как только я приоткрыла дверь, Наташка громко позвала воспитательницу. А я лежу под одеялом и слушаю, как она жалуется на меня громким возмущённым шёпотом.

– Настя, встань, – говорит Раиса строгим голосом.

Я, конечно, не встаю, только сажусь на край кровати – хватит с неё!

– Будешь наказана, – продолжает она. – Как же ты не понимаешь, что уже ночь и все спать хотят! У меня сил на вас больше нет! Объясняешь вам, объясняешь целый день, а вам всё мало! Ещё и по ночам надо объяснять? В общем, я запрещаю тебе открывать дверь, ясно? Если встанешь ещё раз, отправишься в угол. Не хочешь спать – стой всю ночь в углу! Поняла?

Я, сидя на кровати, молча киваю. Не буду ей ничего говорить, всё равно она не поймёт.

Раиса выходит из нашей комнаты, я опять ложусь и жду, когда Наташка затихнет, а потом встаю и снова осторожно приоткрываю дверь в коридор. На Наташкину кровать, как всегда, падает полоска света, но Наташка уже не реагирует – крепко спит. Я улыбаюсь, ведь я их всех победила – сделала по-своему! Теперь наконец я могу спокойно уснуть.

* * *

Новый день – и я снова сижу на чердаке и рассматриваю себя в осколке зеркала, найденном в углу в куче мусора. Зеркало пыльное, и я вытираю его рукавом. Рядом крутится мой кот, Красавчик. Наверное, он тоже хочет посмотреться в зеркало. Но я ему не советую. Зачем зря расстраиваться? Вот я смотрю на себя и чувствую, как где-то внутри у меня всё переворачивается. Под носом опять висят сопли. Я вытираю их ладошкой, но от этого они только размазываются. Тогда в ход идёт платье. Теперь я замечаю, что у меня грязные ногти. Стричь их не дам! Это больно! Надо бы успеть до обеда вымыть руки, думаю я и продолжаю рассматривать себя. На мне большие квадратные очки в тяжёлой тёмно-коричневой оправе. Одна дужка сломалась, Раиса закрепила её проволокой, и теперь очки сидят кривовато. Каждый раз, когда я поворачиваю голову, проволока неприятно упирается в ухо. Я бы сняла эти уродские очки, но без них я очень плохо вижу. Как-то раз я уже пробовала обойтись без очков. Я играла во дворе, гоняясь за ребятами, не увидела камня под ногами, споткнулась и упала. Разодрала обе коленки до крови и долго плакала от обиды и боли. С тех пор я очки не снимаю. А зачем? Ведь даже без очков меня никто не заберёт к себе домой, я же вредина!

«Вот сейчас выйду на улицу и как навредничаю!» – подумала я. В этот момент Красавчик лизнул меня в ухо. Это он меня поддерживает так. Наверное, он тоже с другими котами вредничает, не зря же у него на мордочке шрам, а с левой стороны шерсть облезла.

Я откладываю зеркало в сторону.

– Всё понятно! – говорю я Красавчику. – Такая очкастая сопливая вредина, как я, с двумя тонкими крысиными косичками, никому не нужна!

Красавчик отзывается громким урчанием. Это он на своём кошачьем языке рассказывает мне, что я нужна ему. И я улыбаюсь.

– Сегодня после обеда в детдом придут новые тётеньки и дяденьки, – говорю я ему. – Раиса сказала, что Настьку, очкастую, это меня значит, надо привести в порядок. Я своими ушами это слышала!

«Интересно, удастся ли им привести меня в порядок?» – задумалась я.

Когда я спустилась во двор, там меня уже искала воспитательница. Потом меня вымыли, переодели в чистое платье и, несмотря на моё сопротивление, постригли мне ногти. Заплетать косички на этот раз не стали. Даже очки надеть не позволили.

– Не вздумай вытирать сопли рукавами! – строго сказала Раиса и сунула мне в руки платок.

Потом меня повели в комнату, где сидели красивая тётя и высокий дядя. Ещё туда привели Наташку. Но Наташка раскапризничалась: у неё болел живот, она не хотела с ними никуда идти. А я пошла. Вот только всё время про платок забывала и вытирала нос рукавами. Дядя при этом морщился и отворачивался, а тётя каждый раз терпеливо вытирала мне нос бумажными салфетками. Она была очень красивая! И платье у неё тоже было красивое! У меня никогда не было такого платья. Тётю звали Лена, имя дяди я забыла.

– А ты мне купишь такое же платье? – спросила я тётю Лену. Она улыбнулась и ответила:

– Потом когда-нибудь куплю.

К воротам мы пошли через двор, но там Галька крикнула мне:

– Вредина очкастая!

И всякие другие гадости тоже стала кричать. Я не могла стерпеть этого, ведь тогда бы тётя Лена подумала, что я слабачка, совсем никуда не годная, если не могу постоять за себя. И я погналась за Галькой, по привычке широко открывая рот и громко дыша ей вдогонку. Я совсем забыла, что сегодня меня заставили почистить зубы. А ещё я забыла, что на мне нет очков. Я гналась за Галькой и, конечно, не разглядела под ногами небольшую ямку. Оступившись, я упала прямо в пыль. А потом я орала, размазывая по лицу слёзы вперемешку с соплями и совсем забыв про платок, который мне дала Раиса.

После моего позорного падения Раиса смазывала зелёнкой мои ранки и причитала:

– Что ж ты дурочка такая? Ну зачем ты погналась за Галькой? Шла бы себе в новом красивом платье с тётей и дядей. А теперь вот вся зелёная пойдёшь!

Тётя Лена ждала меня во дворе. Дяденька стоял в стороне и курил.

– Уже не больно? – спросила тётя Лена, когда мы с Раисой подошли.

Я молча помотала головой. Тётя Лена взяла меня за руку и повела к машине.

Никогда раньше я не ездила в машине. Мне очень понравилось сидеть на мягком сиденье и смотреть в окно! Сиденье оказалось мягче, чем стулья в нашей столовой. Я даже полежала на нём. За окном мелькали дома, машины, деревья. Дядя включил музыку, но тётя шикнула на него, и он сразу выключил. Она всё время приставала ко мне с вопросами, а я не знала, что отвечать. Мне хотелось сидеть молча и просто смотреть в окно.

Они привезли меня к себе домой и стали кормить вкусными пирожными. Стол был покрыт красивой скатертью в цветочек. Тётя Лена вышла из комнаты, а я посмотрела на свои руки и заметила, что они все перепачканы шоколадным кремом. Я подумала, что тете Лене это не понравится, и стала искать платочек, который дала мне Раиса, но не нашла. Наверное, я забыла его в машине. Позади послышались шаги. Я вспомнила, как однажды Олька рассказывала нам, что вытерла руки о скатерть и никто не назвал её грязнулей. Медлить нельзя! Скорее! Уф, я успела вытереть руки о свисавший край скатерти до того, как тётя Лена вошла на кухню. Она не заметила моего манёвра, хотя внимательно посмотрела на мои ладошки.

– Хорошая девочка, аккуратная, – сказала она, – но руки всё равно надо помыть, – и повела меня в ванную.

– А теперь мы пойдём с тобой в театр, – объявила тётя Лена. И стала объяснять мне, что такое театр. Но я её не слушала.

Я смотрела на неё и думала, что она очень добрая и красивая. Дядя с нами в театр не пошёл. Тётя Лена сказала, что ему нужно на работу.