Перед подъездом можно спрятаться только за деревьями детской площадки. Но есть опасность, что в момент выхода (выползания) змеи из дома появится какой-нибудь знакомый из жильцов, окликнет Илью…

Подобный конфуз может случиться и в подъезде, если дожидаться выхода Галины этажом выше. Как известно, самые хитроумные комбинации горят на пустяках: сосед отправился собачку прогулять, вышедшая с мусорным ведром прислуга проявила бдительность и начала задавать вопросы в самый неподходящий момент.

Так и не выбрав точку наблюдения, Илья решил оставить задачу на потом и определиться уже на месте – как пойдет. Как фишка ляжет.

Фишка легла удачно. В подъезде делали ремонт, несколько узбеков (или таджиков?) затаскивали в каморку под лестницей бидоны с краской – судя по ее количеству, стены собирались вторым слоем покрывать, – оставили дверь крошечного помещения полуоткрытой и с довольными рожами почесали из подъезда. Возможно, отдыхать и дожидаться, пока подсохнет первый слой краски, возможно, отошли до пирожковой, но главное – ушли в самый подходящий момент. Для извлечения карты памяти из тайника Илье надо-то не более пяти минут.

Зубов осторожно обогнул бидоны и поддоны с валиками, прошел в каморку и, оставив дверь полуоткрытой, посмотрел вверх: обзор на лестницу получился прекрасный. Вероятно, прекрасный вид испортят бледные Галины ноги, сверкнувшие под подолом…

Эх, надо б не забыть зажмуриться, не то стошнит.

Илья разыскал в потемках картонку, накрыл ею наиболее подходящий бидон и уселся на крышку дожидаться знакомого, гулкого дверного хлопка и плоскостопного шарканья подошв змеищи.

«Хорошо бы не запаздывала, – мелькнула мысль. – Строчусь тут над бидонами с краской, как последний малолеток».

Дверь чавкнула в положенное время. Галина зазвенела ключами, Илья встал с бидона и ушел немного в тень… Подобрался.

По подъезду разнесся двойной и громкий стук входной двери со стороны двора.

«Твою мать! – мысленно ругнулся Зубов. – Кого там принесло?!»

Илья прислушался: человек, зашедший в подъезд, не собирался подниматься – замер у выхода на улицу.

«Ну! Ну! – молил его Зубов. – Давай, давай, чеши отсюда! Поднимайся наверх или на улицу через подъезд выходи!» Ему совершенно не хотелось вылезать из подлестничной клетушки на глазах кого-то из соседей. Тут на кого нарвешься.

Легчайшие шлепки шагов неожиданно прозвучали возле самой двери в дворницкую. Зубов испуганно отпрыгнул в темный угол…

В каморку заскочила худенькая девчонка с большим пакетом. Не замечая спрятавшегося в темноте Илью, девчонка сразу повернулась к нему спиной и осторожно, стараясь не скрипнуть дверью, вначале ее закрыла, а потом и вовсе заперла на задвижку.

По подъезду затопали уже тяжелые шаги, какие-то мужики орали на весь дом – они явно разыскивали эту девчонку и какой-то портфель. Зубов стиснул скулы до боли и с трудом удержался от желания вышвырнуть явную воровку пинком за дверь.

Но где-то там неподалеку, выше, выцветшая очковая кобра справилась с замками и ковыляет по ступеням. Еще минута – и она столкнется с одним из мужиков, оставшимся обыскивать подъезд.

Девчонка отпрянула от двери, спиной наткнулась на Зубова…

«Сейчас раздастся визг», – обреченно понял Илья, схватил воровку в охапку и крепко зажал ладонью ее рот.

Под рукой девчонка все же пискнула, затрепыхалась, но обмякла так быстро, что Зубов на секунду забеспокоился: не сломал ли девке шею?!

Возле каморки что-то упало и громко стукнуло о дверь; непонятные звуки сопроводил внятный матерный посыл.

В этот момент из разжавшихся пальцев воровки выскользнули ручки пакета, нечто тяжелое и твердое уголком приземлилось на ногу наследника миллиардов Льва Ефремовича. Зубов выпучил глаза и не заблажил лишь чудом: «Кирпичи она что ли со стройки ворует?!»

– Эй, вы что тут делаете?

Голос гарпии раздался над самой головой, Илья невольно посмотрел на потолок и сжался. Если из девчонки еще что-то вывалится – украденная с яхты рында, например, – копец всему!

– Вы тут девушку в красной куртке не видели?!

– Какую девушку? – степенно поинтересовалась гарпия.

– Она машину обокрала! Сюда забежала минуту назад!

Илья отлично представил, как высокомерно жует губами Галя, как морщит желтый лоб…

– Не видела.

– Ах, дрянь! – явно адресуясь не к Галине (а зря), проорал мужик и затопал к выходу на улицу. – Борис Семенович, погодите… – затихая вдали, донеслись до Зубова слова.

Девчонка слабо заворочалась, забилась, Илья обратил внимание, что почти зажал ей нос ладонью, и ослабил хватку. Бросать попросту на пол не стал, хотя хотелось очень. Перегрузил вялое тело на древний диван и мало беспокоясь за чистоту последнего, прислушался: шаркающие шаги домоправительницы шуршали уже на подступах к улице.

Девчонка завозилась на диване.

– Тихо! – цыкнул Зубов. – Ни звука!

Он повернулся к двери и осторожно потянул задвижку. Та уехала в сторону почти беззвучно, но едва Илья приоткрыл дверь на несколько сантиметров, по обратной стороне дверного полотна проскребла какая-то палка… сползла наискось и вниз… И накрепко заклинила дверь с обратной стороны.

Как у вороны из басни Крылова у Ильи в зобу дыханье сперло. Мужик, разыскивавший в подъезде воровку чемоданов с кирпичами, зацепил в узком закутке малярный валик, тот свалился ручкой на дверь и заклинил ее напрочь.

«Придушу дрянь!» – мысленно взъярился Зубов, обернулся к девчонке…

Двухсантиметровый лучик света падал на перепуганное лицо с безумно выкатившимися глазами. Навряд ли она разглядела в темноте убийственный настрой Ильи, скорее всего, предположила по резкому развороту и сжалась в комок.

Тьфу! Даже подзатыльник дать противно. Кошка драная. Замкадыш или лимита, голь перекатная, кирпичи ворует.

Или слитки золота?

Да какая на хрен разница! Хоть бриллианты ведрами! Дверь закрыта!!

Илья вновь повернулся к двери, осторожными рывками подергал ручку… Попробовал нажать плечом, заставил ее поерзать…

Бесполезняк. Чисто трактором приперло.

Может быть, найти какую-нибудь проволоку, изогнуть ее крюком и просунуть в щель…

– Здравствуйте, Инесса Станиславовна! – раздался чуть ли не над ухом елейный голос гарпии.

– Добрый день, Галина, – ответствовал бархатно-барственный баритон тучной тетки с четвертого этажа. (Илья прозвал ее гусыней.)

– А я вот тут в булочную направилась, – противно засюсюкала зубовская домработница. – Глядь – дождь пошел. Вернулась за зонтом. Вы, я смотрю, тоже без зонтика, а там…

– Меня шофер встречает, – безразлично обрезала Инесса Станиславовна и ходко зашелестела мягкими подошвами на выход.

– Ну да, ну да… – приветливо проговорила гарпия. И уже наверху добавила: – Смотри от жиру не лопни, сволочь старая.

На ватных ногах Илья попятился к бидону и опустился на него, чувствуя, как о ребра бьется сердце, а по спине сползают противные, холодные капли пота.

Если бы палка не заклинила дверь, он вышел бы из-под лестницы и до появления в подъезде вернувшейся Галины успел попасть в квартиру. Расслышать разговор домработницы и гусыни не получилось бы, поскольку в это время Илья уже должен был находиться в кабинете. К моменту появления в квартире Галины он как раз стоял бы у раскрытого настежь тайника. Илья заранее решил не запирать входную дверь, а только позвонить на пульт охраны.

Гарпия, увидев, что дверь не заперта, наверняка зашла бы в квартиру на цыпочках.

Ух! Представлять не хочется, что случилось бы дальше. Вероятно, сбылись бы юношеские мечты, и Галя получила хук под дых. У старой девы мозги в порядке, она догадалась бы подсмотреть, что в кабинете делает хозяйкин пасынок, и ни за что не выпустила бы Илью из квартиры с чем-то тайком изъятым из секретного места.

Пришлось бы прорываться на выход с боем. С исцарапанным лицом, выдранными волосами и обкусанными лодыжками. Такие церберы хозяйское добро навынос не дают без драки.

По большому счету ничего особенно ужасного не произошло бы – ну, рассекретил папин тайничок, ну, врезал старой грымзе под ложечку…

Но – неприятно. Как давным-давно, в детстве при игре в прятки или казаки-разбойники, ноги стали ватными, сердце застучало. Попадать в неоднозначные и патовые ситуации Илья терпеть не мог.

Утихомирив нервы, Зубов дождался пока вновь не прошаркают шаги Галины, безуспешно подергал дверь и, подумав пару секунд, достал из кармана мобильник и разыскал в нем телефон соседа Гаврилова.

– Привет, Гоша. Ты где?

– Привет, – безрадостно поздоровался приятель. – На Ленинградке в пробке загораю.

– Слушай, у меня к тебе просьба. Приедешь домой, загляни в комнатушку под лестницей в подъезде. Я тут застрял, выручай дружище.

Скучающий в заторе сосед оживился.

– Чего ты там под лестницей забыл? – спросил заинтересованно.

– Долго рассказывать. Хотел Берту разыграть и случайно заперся. Откроешь?

– Да не вопрос, – хмыкнул Гоша. – А…

– До встречи, с меня проставка, – оборвал разговор Зубов, поглядел на скукожившуюся в уголке дивана воровку-барсеточницу и подумал: а почему б не поразвлечься, коли делать все равно нечего? Илья легонько пнул ногой белеющий в темноте пакет. – Ну, давай колись, подруга. Как докатилась до жизни такой? Зачем у Бориса Семеновича стащила портфель из машины?

Вычислить, кто из бегающих по подъезду мужиков – владелец «чемодана кирпичей», показалось легко: один называл второго по имени отчеству, Борис Семенович привычно раздавал команды.

Девчонка испуганно съежилась и в ужасе захлопнула глаза.

«Неопытная», – весело подумал Зубов и сделал страшное лицо.

Мозг Евдокии Землероевой поступил своеобразно: милосердно изъял из памяти последние (жуткие) минуты, предшествующие обмороку. И потому, очнувшись в темноте, Евдокия вначале не смогла понять, почему это она валяется в мрачном, пропахшем краской закутке, на неудобной комковатой лежанке, а здоровенный мужик на нее злобно цыкает и дергает дверь.

«Господи, где я?! – проскочила испуганная мысль, подстегнула сознание и помогла вернуться памяти: – Я в дворницкой под лестницей Котикового дома. Здоровенный тип меня только что лапал. Шеф Коти и охранник носились по подъезду… Боже! Я все провалила!! Где портфель?!»

Портфель безропотно валялся под ногами верзилы, тот вел себя с подозрительной осторожностью – прислушивался к разговорам в подъезде, явно таился…

Он – вор?! Такой же, как теперь и примерная тишайшая отличница Землероева, преступник?!

Ой, мамочки! Дуся съежилась в комок, пробежалась глазами по кромешной тьме коморки и попыталась отыскать какое-нибудь оружие вроде дворницкой метлы или, желательно, тяжелого заточенного скребка…

Ни зги не видно! Полезет снова лапать, придется отбиваться кулаками.

Верзила тем временем, не обращая ни малейшего внимания на потенциальную жертву изнасилования, достал из кармана сотовый телефон и повел беседу. Голубоватый отсвет дисплея бросил на лицо вероятного преступника слабые мертвенные блики, и у Дуси маленько отлегло от сердца: на бидоне, болтая в воздухе спортивной тапкой, сидел мажор из седьмой квартиры. Насиловать девушек по подъездам такому обормоту вроде ни к чему.

Евдокия тихонечко подобрала разбросанные по дивану ноги.

– Ну, давай колись, подруга, как докатилась до жизни такой?…

Судя по дружелюбному обращению, мажор ее узнал, но попытаться отмазать от преступления Котика все-таки стоит. Зажмуривая глаза, Евдокия набралась наглости и выбросила:

– Отвянь! Не твое свинячье дело.

«Вот режьте меня на куски! – пылало сердце Дуси Землероевой. – Пытайте, гады, к стенке ставьте, ничего не добьетесь! Я в этот подъезд забежала случайно, Котик ни при чем, я одна за все отвечу».

Когда Землероева храбро нахамила и открыла глаза, мажор принялся рассматривать ее с еще более веселым изумленьем.

* * *

День, когда Илья впервые увидел будущую воровку чемоданов, Зубов запомнил навсегда и мог с точностью назвать число: восьмое августа, семь лет назад. В тот день отец впервые посадил двадцатилетнего бездельника под замок. Отобрал ключи, запер на все запоры и поехал решать – проблему.

За день до этого, седьмого августа, младший Зубов сильно накосячил. Напился. Подцепил в каком-то гнусном кабаке, щедро размалеванную соску и плохо помнил, как оказался на хате, полной обкуренных всевозрастных торчков.

Он вообще не помнил той ночи в точности. Куда-то ехали, чего-то покупали, уже на хате какие-то воняющие кислятиной тетки лезли целоваться… По перегруженным народом и мусором комнатам бродили взлохмаченные «плановики», в углах ловили кайф ребята посерьезней… Через некоторое время Илюше стало дурно…

Утром туда нагрянули «маски-шоу». Девица, что притащила Зубова в этот бардак, остыла насовсем. Илюшу «приняли» наравне со всеми, оттащили в кутузку…

В общем, в себя он слегка пришел только в обезьяннике под крики старшего Зубова. Папаша разорялся, обещал «уволить всех на хрен!», наследника выволок из-за решетки за шкирку.

Привез домой, надавал по шее и посадил под замок, «пока мозги на место не вернутся!».

Мозги, по правде говоря, вернулись только через сутки. А в тот момент Илье почему-то, кровь из носу, потребовалось куда-то рвануть. Он вышел на балкон, поглядел вниз – высоко, придется три простыни узлом связать – и тут увидел на соседнем балконе прятавшуюся за картонной коробкой малолетку, неумело пытающуюся раскурить, вероятно, первую в ее жизни сигарету.

Девчонка смешно попыхивала дымом, а тот ей лез в глаза. Не отвлеки девчонку окрик Зубова, наверняка бы, вырвало через минуту.

– Эй! Мгм, детка…

Детка испуганно и резко выпрямила руку, ударилась о прутья ограждения балкона, и сигаретка, рассыпая искры, упала ей на голую ногу.

В общем, понятное дело – попалась. Оставаясь на корточках, она вытянула вперед шею и несколько секунд молча таращилась на дяденьку-соседа.

– Девочка, я могу перебраться на твой балкон и выйти в подъезд через вашу дверь? – доходчиво и чинно (не дай бог, перепугается и убежит!) спросил Зубов, сам, по правде говоря, соображающий еще куда как туго. – У меня замок заклинило.

Детка помотала головой. Встала во весь рост – длинная тощая соплюха лет четырнадцати, – и ответила:

– Тети Зины и Костика нет дома…

– Не бойся! – Илья предупредительно поднял вверх обе ладони. – Я не домушник, я ваш сосед – Илья Зубов.

– Не мой, – покраснев, забормотала девочка, – я тут в гостях у тети Зины, а она в мага…

Какая разница!

– Мне только перебраться на ваш балкон и выйти из квартиры! – перебивая стыдливый лепет, горячо воскликнул похмельный папин сын. Убраться бы из дома до возвращения отца, не то замучает нотациями! – Пожалуйста! Я быстро, раз – и меня нет.

Девчонка пожала плечами, шагнула в сторону и показала, что не возражает.

По карнизу, проходящему на уровне третьего этажа старинного дома, спокойно можно прогуляться парами. Илья перемахнул через чугунное ограждение балкона, порадовался, что дом признали каким-то там архитектурным памятником и запретили уродовать фасад разномастными балконными остеклениями. Быстро перешел в соседнюю квартиру.

Уходя за дверь, задержался на пороге и, посмеиваясь про себя, не удержался от нравоучения:

– А курить, девочка – вредно.

Девчонка вскинула на дяденьку серьезные зеленые глаза и очень по-взрослому ответила:

– Отвянь. – Подумала и пискнула: – Не твое свинячье дело.

* * *

Если бы только Землероева знала, что папенькины сынки вроде Илюши Зубова в упор не видят и не помнят замкадышей вроде Дуси, молчала б в тряпочку! И вся история, пошла б другим путем. Совладелец сети супермаркетов Гаврилов открыл бы приятелю дверь, тот, не попрощавшись с воровкой чемоданов, выскользнул бы наружу – и был таков. Какое ему дело до барсеточницы в красной куртке? В милицию звонить как-то не с руки. Объясняйся потом, как оказался под лестницей в «приятнейшей компании».

Вся история закончилась бы, наверное, очень плохо, но совсем не так. И об этом позже. Продолжим с момента, когда самонадеянная Дуся – «Раз я Котикова соседа опознала, то и он меня обязательно узнал» – раскрыла рот и выдала кодовую фразу относительно «отвянь», а Илья на секунду оторопел. И присмотрелся к девчонке: «Не может быть! Та самая «курильщица» с соседнего балкона!»

Через мгновенье встал с бидона.

– Так-так, – сказал насмешливо. – Ты что же, получается… Чужую сумку к этому щекастому несла?

Вначале Евдокия решила играть в молчанку. Отрезать одной фразой и заткнуться – хоть режьте, хоть пытайте. Но гадский мажор обозвала ее Котика щекастым, и такого Евдокия снести не смогла.

– На себя посмотри, – огрызнулась храбро. – Я тут просто мимо проходила.

– Да, да, конечно, – язвительно хмыкнул Илья. – Ты просто мимо проходила с ворованным портфелем.

– Отвянь.

– Да мне как бы и дела нет, – пошел на попятный Зубов. – Стащила и стащила. – Задумался. Сказать по правде, как зовут краснощекого здоровяка из квартиры по соседству, Илья не помнил. Тот как-то смешно пытался с ним подружиться, пару раз подкарауливал Зубова на лестнице и наивно хвастался второразрядными знакомствами, в приятели пытался просочиться. Противный тип, заискивающий, скользкий.

Но как же его зовут?!

– Послушай, подруга. – Зубов присел перед девушкой на корточки, и та испуганно поджала ноги. – Твой этот… сейчас дома?