Глава 3

Сергей обессиленно опустил пистолет, и его отобрал приблизившийся к нему четвёртый член банды отморозков – смуглый, чернявый, в джинсах и тёмной турецкой рубашке с короткими рукавами, которые открывали перекачанные мышцы. Он проверил пистолет, вытащил обойму и усмехнулся: – Газовый! Если бы ты в меня из этого говна шмальнул, я бы тебе ноги вырвал!

Разозлённый, он пихнул Сергея на кровать и хотел ударить ногой, но главарь не позволил.

– Муха, мы не за этим пришли! – бросил он и, обращаясь к Сергею, спросил с кривой усмешкой, обнажившей ряд золотых фикс на нижних зубах: – Бабки где? Пять тонн гринов? Карточный долг – святое дело!

– Чего? – изумился Сергей. – Вчера было две.

Инфляция, – хохотнул громила с автоматом, положив оружие на плечо. Его руки были сплошь расписаны тюремными татуировками. Варя наблюдала за всем с остановившимся остекленелым взглядом, чувствуя, как в кожу на горле вжимается острое, как бритва, лезвие ножа.

– Короче, сколько у тебя сейчас есть? – спросил участливо главарь, – если что, то мы можем твою бабу в счет долга взять.

– Нет, – воскликнул Сергей и полез под матрас на кровати.

– Только без лишних движений, – предупредил его Муха. Бандит демонстративно снял свой «ТТ» с предохранителя, а затем передернул затвор.

– Деньги, – сообщил ему Сергей, медленно вынимая хилую скрутку купюр.

– На пять тысяч не тянет, – ухмыльнулся Муха.

– Здесь пять сотен, а остальное будет вечером, – пообещал Сергей с робкой надеждой в голосе.

Главарь забрал у него деньги, пояснив: – Это компенсация, за беспокойство! Возьми вот это и позвони по указанному номеру телефона.

Он протянул Сергею карточку, украшенную золотыми вензелями на чёрном фоне: – Ты должен этому человеку. Обсудите с ним, как будешь отдавать бабки. Если не будет взаимопонимания, то подъедем мы. Бежать не пробуй, найдем. Всё ясно?

– Ясно, – кивнул Сергей, принимая ламинированный прямоугольник из чёрного картона.

– Ну, тогда мы пошли, – подмигнул ему главарь и сделал знак своей шайке. Его люди этим фактом были крайне разочарованны. Намечавшееся было веселье, сорвалось на самом интересном месте. Державший Варю бандит, отпустил её, убрал свой устрашающий тесак в ножны, прилаженные под олимпийкой и, застегнувшись, вразвалку двинулся к двери вслед за остальными.

– Бывайте пока, – бросил им Муха на прощанье, показывая Варин будильник. – Подарю сестрёнке. Затем за ним захлопнулась дверь. Варя, обессиленная, опустилась на колени. Ноги её не держали. Она радовалась тому, что успела сходить в туалет перед всем этим представлением, иначе бы точно обмочилась со страху.

– Ладно, разберёмся, – пробурчал Сергей неуверенно, разглядывая карточку.

– Ты опять играл, – выдавила из себя Варя, едва ворочая языком.

– Вот только не начинай, – он резко оборвал её и напомнил, – хватит дурака валять. Там жених уже тебя ждёт! Собирайся и вали! Попросишь у него денег. Скажешь на ребенка.

Чувствовалось, что он опять начинает заводиться. Варя решила не спорить. Впопыхах, она накинула поверх футболки короткую кожаную куртку, натянула сапожки и с зонтом в руках выскочила за дверь.

Глава 4

Владислав Олегович Аронов, несмотря на свои девятнадцать лет был известным скрипачом. Уже в шесть лет он стал заниматься музыкой с преподавателем и столь успешно, что в восемь дал первый сольный концерт, а в одиннадцать получил международную премию на конкурсе в Москве. Его начали сравнивать со знаменитым Джошуа Беллом. Он даже внешне был похож на известного скрипача – высокий, стройный, черноволосый с тонкими аристократическими чертами лица. И вот уже Владислав был приглашён на престижнейший конкурс имени королевы Елизаветы – конкурс академических музыкантов, проводящийся в Брюсселе, и даже вышел в финал, исполняя произведение бельгийского композитора, отобранное на общенациональном конкурсе композиторов. Он не стал победителем, первая премия вообще не была присуждена, но сам директор конкурса Арье ван Лисебет, при их личной встрече заверил, что у него большое будущее. Теперь, по возвращении домой из Брюсселя, Владислав решил сосредоточиться на получении диплома и потом поступать в Высшую школу музыки и театра Гамбурга. А там глядишь и до дебютного музыкального альбома недалеко. Поставив квартиру на сигнализацию, Владислав закрыл дверь и стал спускаться по лестнице. Одетый в кремовый костюм тройку и плащ в тон ему, он нёс в правой руке зонт, а в левой – подарок для девушки, упакованный в подарочную бумагу. Его машина была припаркована перед подъездом – новенький BMW M540i чёрного цвета, подаренный родителями на совершеннолетие. На лестничной клетке этажом ниже открылась дверь, и на площадку выскочила его соседка Мая, с которой они вместе учились в консерватории, наряженная в объёмный жёлтый свитер и тёмные брюки прямого кроя. Она всё время оказывалась рядом, пыталась помочь, интересовалась его делами, а на студенческих вечеринках старалась сесть поближе.

– Ой, Вадик приехал! Привет! Привет! Как там Брюссель? – затараторила она, сверкая очками и поправляя рыжие кудри.

– Привет, – кивнул Владислав машинально и добавил флегматично со вздохом, – Брюссель, как Брюссель.

– Да, ладно тебе! – хихикнула Мая. – Ты, наверно, гулял там по всяким достопримечательностям: музеям, памятникам архитектуры и ходил в магазины. Я бы вот обязательно посетила площадь Гран-Плас, королевский дворец, музей Рене Магритта, Гору искусств…

– Я особо нигде не ходил, – пожал плечами Владислав. – У меня времени не хватало ни на что. График был очень жёсткий.

– Да как же так! – изумилась Мая. – То-то я думаю, ты такой печальный.

– Не поэтому, – ответил Владислав, – у моей невесты проблемы со здоровьем.

Они вышли из подъезда и остановились на крыльце.

– У тебя есть невеста? – ошарашено спросила Мая. Улыбка мигом соскочила у неё с лица. – Это та девушка, с который ты сюда приходил несколько раз? Я думала, что у вас ничего серьёзного. Вы такие разные.

– Да нет, у нас всё серьёзно, – возразил Владислав. – Она беременна, но всё протекает тяжело. Она лечится.

– Лечится, – эхом повторила Мая. Она не находила слов, а просто стояла и слушала его с потерянным видом.

– Врачи опасаются, что она не сможет выносить ребенка, – продолжал Владислав, не замечая состояния соседки. – Может погибнуть и она, и ребёнок. В клинике делают всё, что могут. Не знаю, как мне быть.

Из машины, припаркованной перед домом, Маю окликнула её мать: – Мая, у нас нет времени!

Владислав вяло поднял руку в знак приветствия. Девушка скомкано попрощалась и уехала, оставив его одного наедине со своими тревогами. Владислав посмотрел на небо. Дождь закончился, и сквозь разрывы серых туч стало проглядывать солнце. На пейджер ему пришло сообщение от Вари, что она будет его ждать в сквере перед кафе. Видимо хотела прогуляться на свежем воздухе. Почему нет.

– Здравствуйте! Владислав Олегович, с приездом вас, – поздоровалась с ним дворничиха. Это была пожилая невысокая женщина с усталым, осунувшимся лицом в синем рабочем халате, выцветшей жёлтой косынке. В руках она держала метлу, опираясь на неё, как на костыль, и ведро, из которого торчал совок. Дворничиха работала в ТСЖ с момента, когда дом заселили год назад, и уже стала неотъемлемой частью повседневности, такой, как визиты мусоровоза или пищание сигнализации при открытии ворот при выезде со двора. Дворничиха каждое утро мела двор, когда он отправлялся на учёбу. Владислав не помнил, как её зовут, поэтому дежурно буркнул: – Здравствуйте. Спасибо.

Взглядом он отметил, что обычно всегда чистый двор сегодня занесён старой листвой и то тут, то там виднелись фантики или окурки и решил, что она ещё не приступала к уборке или брала на несколько дней выходной, пока его не было, поэтому было так всё вокруг замусорено.

Владислав хотел было идти, но дворничиха его задержала, бросив: – Слышала про ваши проблемы с невестой. Знаю, как ей помочь.

– И как же? – невольно заинтересовался он, – хотя заранее не верил, что она может предложить что-то дельное.

– Сходите к местной целительнице, – предложила дворничиха, достала из кармана бумажку и протянула ему. – Вот здесь её адрес. К ней все приходят, кому врачи не могут помочь. Она делает настоящие чудеса.

– А вы эти чудеса сами видели? – спросил Владислав, скептически. Столько мошенников развелось вокруг, что мало кому можно было верить. Тем не менее, бумажку с адресом он убрал в бумажник, решив, что на крайний случай, когда нечего будет терять, можно испытать и это.

– Да, да, видела, – с готовностью закивала женщина, – дочку знакомой избавила от падучей за один приём. У меня муж пил двадцать лет, а сходил к ней и сразу бросил. Другая женщина не могла забеременеть из-за порчи, а потом забеременела и родила здорового ребёночка. Рассказывают про неё многое.

– Наверняка она из рода каких-нибудь сибирских ведьм, ведунья в десятом поколении, – припомнились Владиславу объявления, которыми пестрела жёлтая пресса.

– Нет, целительницей она стала год назад после пожара в комплексе отдыха «Изумруд», – возразила дворничиха, – она работала там уборщицей и сама едва жива осталась. Вот тогда на неё и снизошло благословение. А твою невесту сглазили. Верно говорю, как есть сглазили. Я слышала про такое. Целительница Евдокия уже многим помогла в городе. К ней в очередь записываются.

– Интересная история, – согласился Владислав и решительно направился к своей машине, желая на этом закончить странный разговор. Дворничиха стояла и смотрела ему вслед, не торопясь приступать к своим обязанностям. Выезжая, он провёл магнитной картой перед установленным у ворот на столбике считывателем, и двери автоматически распахнулись. Теперь его мысли сосредоточились на Варе. Больше всего он хотел увидеть её милое лицо и улыбку. Однако будет ли она теперь улыбаться вообще, учитывая её положение. Весь путь до сквера, где была назначена встреча, занял у него семь минут. Варя стояла у фонтана на центральной аллее сквера вся такая хрупкая и беззащитная. Она сжимала в руках чёрный зонтик, повернувшись к нему спиной, и смотрела на деревья, высматривая в листве то ли птиц, то ли белок. С такого расстояния нельзя было разобрать. Потом Варя повернулась. Он посмотрел на её живот и от изумления едва не выронил подарок. Живота не было. В её лице читался ужас. Случилось что-то плохое. Владислав взял себя в руки и пошёл к ней.