Глава 6
Непроходимка

Вначале снять квартиру для Юры казалось простейшей задачей: внести основную часть, договориться с хозяевами, чтобы с парня брали какую-нибудь копеечку. Но… в чем-то он прав, для ужаса в этом вопросе были основания. Особенно при папином лимите. С ограничителями вообще любая проблема кажется не самой простой в решении.

В первую очередь я вычеркнула всё, что «поближе к центру». Затем всё, что «рядом с метро». В третью – с «хорошим ремонтом» и «в новостройке». Оставшиеся варианты представляли собой весьма скудный набор. Какую он там зарплату назвал за смену? И как на это жить, интересно? Может, ему прямо в метро спать? Не так уж там и дует…

И снова проблему разрешила очкастая ботаничка по имени Настя. Интересно, а я могу ее повысить в должности до того, как приму на работу? Место встречи изменить нельзя, потому собрание проходило в читальном зале библиотеки, где я ей и пожаловалась на горемычную судьбу моего не слишком богатого знакомого. Она сначала трижды убедилась, что жилье требуется не мне, а затем сразу ввернула вариант:

– Бабулю могу попытаться уговорить. Она старенькая и боится квартирку свою проходимцам доверять. Однушка, первый этаж, без ремонта и без парковочного места, спальный район, школа и детский сад в шаговой доступности, автобус до метро – то есть именно то, что ты ищешь. С руками бы оторвали, кабы не бабулина паранойя. И если твой Юра не проходимец…

– Непроходимец! – поклялась я одним словом, однако прозвучало в значении «непроходимый», потому бегло добавила объяснений: – Самый честный и благородный человек по эту сторону МКАДа! Хотя я, честно говоря, в его характере еще не очень разобралась.

– Ну… по эту сторону не так уж и сложно быть самым честным и благородным… – протянула Настя. – Ладно. Готовьте, граждане, деньги и чемоданы, проблему вашу решим!

– То есть ты уже с бабулей договорилась? – не поняла я.

– Двухминутное дело! – успокоила меня Настя открытой перед носом ладонью. – И девяносто тысяч – за два месяца вперед плюс залог: это на случай, если он окажется не самым благородным. Ничего личного. Все платежи через меня.

Я немного растерялась. С неожиданным папиным лимитом сумма казалась запредельной. И как мне внести свою часть денег, чтобы Юра не сорвался в родную деревню из-за невозможности остаться здесь? Тем не менее мне было стыдно признаваться перед Настей, что сразу таких средств просто нет. Слово «дорого» мне пока не приходилось произносить вслух, а это как падение вниз по социальной лестнице. Потому я не увидела иного выхода, кроме как уверенно кивнуть и заявить:

– По рукам. Привет параноидальной бабуле передавай. Оплата по факту заселения… а то вдруг Юре обязательно нужно парковочное место. И да, все платежи через меня.

Я из библиотеки не успела выйти, когда услышала приглушенный Настин голос – она с кем-то говорила по телефону:

– Я по объявлению, здравствуйте. На этом этапе меня устраивает ваш вариант, но можем ли мы обсудить снижение цены до двадцати пяти…

Я пошла дальше, не останавливаясь и усмехаясь. Вот мне и «бабуля». Ушлая Настюша и сама решила руки погреть возле теплого очага. Однако останавливать я ее не стала – уже уверилась, что если Настя не разыщет обещанную мне квартиру за тридцать тысяч в месяц, то это никому не под силу. А хорошие посредники должны получать свою долю, это справедливо.

Вот только где мне теперь девяносто штук отыскать, раз папочка стал таким злым? Вероятно, придется с ним разговор составить. Что-то я сомневаюсь, что Юра на своей подработке сможет все эти расходы финансово потянуть.

За ужином я с самого главного и начала:

– Папуль, а зачем лимит на карманные расходы? Мне не хватает!

– Догадываюсь, – он скосил глаза на маму. – Но я принял такое решение, доченька, не просто так. Мы тебя очень любим, но и замечаем некоторые… к-хм, пробелы в твоем воспитании. Не вижу ничего плохого в том, чтобы ты для начала считала, сколько тратишь.

Я тяжело вздохнула, склонившись к еде и соображая, что еще можно сказать.

– Но… я влюбилась! Хотела перед Юрой выглядеть получше, стилиста посетить, имиджмейкера. Хотя, конечно, не собиралась перед ним кичиться богатством!

Родители тут же изменились в лице и начали переглядываться, словно разволновались. Папа маме говорил что-то наподобие: «Не посчитает ли Юра нашу Марточку недостаточно презентабельной?», а мама папе отвечала: «Дорогой, ты не представляешь, сколько стоит поддерживать естественный стиль! Это поярче намазаться дешево, а чтобы выглядеть натурально – надо ого-го как вложиться». Через полминуты они вновь воззрились на меня, уже довольные каким-то новым решением, и папа возвестил:

– Сколько?

Несколько ошалевшая, я не придумала другой цифры:

– Девяносто тысяч.

– Не многовато ли на стилиста? – папа прищурился.

– Так это вместе с маникюром! – не сдалась я.

Мама как раз разглядела мои ногти, после чего всем нам и домашнему персоналу пришлось ее откачивать от обморока. Припадок жены настолько убедил папу, что он тут же выдал мне нужную сумму наличкой. Вот только когда я радостно попыталась сбежать в свою комнату, добавил:

– Это на весь месяц, Марта! Не думай, что я от своей идеи откажусь… или приводи уже сюда своего Юру, посмотрим, стоит ли он вообще таких трат. А то мы, может, напрасно Игоря-то от порога отвадили?

Знаю я эти смотрины. Специально будут издеваться и насмехаться, как парень столовую вилку вместо рыбной пары использует. Не зря же столько фейерверков вокруг него: чем дольше готовятся, тем ярче результата ждут от этой встречи. Но ответила я на вопрос предельно честно:

– Я работаю над этим, пап. Видишь ли, он пока такой отстраненный. Я не хотела бы отпугнуть его назойливостью.

– Разборчивый… еще бы, – папа тяжело вздохнул и тут же подбодрил, сжав руку в кулак: – Но мы с мамой в тебя верим, дочка! Кто, если не ты?!

После этого он оставил меня в покое. Странный он какой-то – неужели не видит, что все его манипуляции как на ладони?

Настя не подвела и уже на следующий день всё организовала. Я ей в библиотеке со всеми деталями объяснила свою стратегию и мотивы – решила, что она от незнания может случайно меня подставить. Настя долго и неприятно хохотала, но потом посерьезнела и вернулась к своим печалям:

– За тридцатку только! Плюс коммуналка! Даже две тысячи не удалось скинуть, буржуины проклятые…

Я была рада, что она больше не впаривает мне легенду о бабушке, а расстроена как раз потому, что не смогла нажиться. Тем временем она продолжала:

– Но надо брать, Марта, причем мгновенно. Квартира реально хорошая для такой цены. Верь мне, такие сюрпризы на рынке местной недвижимости появляются крайне редко.

– Это я уже поняла. Настюш, ну тогда снова твой выход.

– Стоп-стоп, Марта Мироновна, сначала обсудим мою выгоду. Итак, я оформляю договор на себя, прописываем пункт, что владельцы будут устраивать проверки только по предварительному звонку – в такие моменты мы с тобой утаскиваем куда-то Юру, а я встречаю господ. Если он там сам дебоширить не начнет, то схема должна сработать. И всё равно это риск! Колоссальный! Раскроют нас – и по шапке прилетит мне.

– Почему именно тебе? – я удивилась. – Можем оформить договор на меня. Попробует мне потом кто-нибудь по шапке дать.

– А, то есть я организую выгодное дельце и отхожу в сторону, позволяя другим получать плюшки? – она вскинула бровки на лоб. – Ни за что. Да и посмотри на меня и на себя. Кто из нас произведет больше лапши про бедную бабулю, которая настолько слабоумная, чтобы сдавать квартиру за копейки?

В этом она была права. Мне со своим бы объемом лапши справиться.

– Тогда чего ты хочешь?

– Я оформляю один договор, потом от имени несуществующей бабули – второй, уже с Юрой. Все время, пока он там живет, участвую в прикрытии схемы, чтобы он сам ни о чем не догадался. Но… колоссальный риск, Марта!

– Я неправильно вопрос сформулировала – сколько?

– Двадцать тысяч за каждый месяц проживания, и все дополнительные расходы на тебе!

Теперь на лоб полезли и мои глаза.

– Пять! – я выкрикнула почти тем же тоном, что и она.

– Десять! – она наступала, заглядывая мне в глаза снизу.

– Пять! И ни копейкой больше! – я не отходила, а сдавать позиции не могла, памятуя теперь о своих финансовых ограничителях.

– Пять, – вдруг мирно сказала Настя и протянула руку для закрепления сделки. – Марта Акимова научилась торговаться?

– С кем поведешься, – ответила я, руку все же пожимая. – С тобой и не такому научусь.

– Тоже дело, – Насте было легче смириться с поражением при искреннем признании ее заслуг.

Вечером, едва я только получила сигнал от Насти, перезвонила Юре:

– Привет, это Марта! – я говорила бегло. – Слушай, нашлась для тебя квартира. Семнадцать тысяч в месяц. Такую сумму сможешь потянуть и не отказываться от своей мечты?

– Э-э… Сколько, прости? – его голос звучал уморительно заторможенным.

– Семнадцать! – уверенно повторила я. – Не шикарно, конечно, но тебе ведь не роскошь требовалась?

– Семнадцать? Но здесь нет таких цен, Марта.

– Вот такая я волшебница, – меня начало немного раздражать, что еще и уговаривать приходится. После всех-то выкрутасов. Лично мне пришлось несколько раз через голову перепрыгнуть, чтобы такую цифру назвать, и если он сейчас скажет, что и это слишком много… Однако Настя настаивала, чтобы ниже уж точно не опускала, – такую легенду уже ничем прикрыть не получится.

Юра тихо рассмеялся:

– Нет, волшебница – это если бы за тридцать. За семнадцать – это уже супервумен с даром тотального внушения. Ты вообще серьезно?

– Серьезней некуда. Записывай адрес – встретимся на остановке.

Мне пришлось припарковаться за квартал до нужного места. Юра уже был на месте, но с кем-то говорил по телефону. Я замедлила шаг, чтобы услышать как можно больше.

– Да я же ему объяснил… Слушай, я не могу вечно сидеть на шее твоей мамы, я и так ей бесконечно благодарен… Да, – он делал паузы, чтобы давать возможность для ответов. – Ты хотя бы в этом не участвуй, Ульяна. Разве не ты убеждала меня в правильности решения? Прилечу, как смогу, пока неизвестно. И лучше поводи Германа к психологу – у него явно с крышей беда… Уже водишь? Умница. Да не волнуйтесь вы так, здесь у меня тоже появились друзья, готовые помочь…

На этой фразе он обернулся и увидел меня. Разговор с собеседницей свернул. А я так и стояла, замерев в двух метрах. Видела его улыбку, как машет мне приветливо, и понимала разницу: он выглядел совсем иначе, когда говорил с ней, светился изнутри, словно теплой солнечной кляксой вокруг растекался. Со мной – да и со всеми остальными – он приветлив, но никому из нас он так не улыбался…

От осознания внутри похолодело, но я все же спросила:

– Девушка твоя?

– Нет, – он убрал телефон в карман. – В смысле, бывшая, если можно так выразиться. Далеко идти?

– Вон тот дом, – я уже успела сориентироваться по наводкам Насти. – Идем.

И по ходу решилась выспрашивать еще – на самом деле, с ответов на эти вопросы и надо было начинать знакомство:

– Бывшая, значит? А какая она?

Показалось, что Юра отвечал с удовольствием, у него даже глаза вновь тем же светом засияли:

– Скромная, но боевая. Она прорывается сама – и я точно уверен, что прорвется дальше, чем все мы вместе взятые. Умная, смелая, честная, искренняя. Не тушуется перед статусами. Если имеет свое мнение, то выскажет его, кто бы перед ней ни стоял. Притом без капли высокомерия. Да откуда бы ему взяться? Простая девчонка из почти такого же московского дворика, – он кивнул вперед, – которая решила взять судьбу в свои руки. Не уверен, что я сам бы отважился, если бы не вдохновился ее примером.

Он же меня описал! Ну, практически. Вот только настроение рухнуло под этот разбитый асфальт:

– Звучит так, будто ты все еще ее любишь.

– Не люблю, но уважаю, – успокоил он. – А это в моем случае значит куда больше.

Настя нас встретила еще в обшарпанном подъезде с воплем, как у заправской тамады:

– Здрасьте, гости дорогие! Проходите, проходите! Бабуленька приехать не смогла, потому я заключу договор от ее имени. Деньги принес, Юра? Да, мы же уже встречались в институте! Как мир тесен, как тесен мир…

Вопреки моим ожиданиям, халупа оказалась не настолько уж убогой. По крайней мере не такой, как показывают в ужастиках о российских реалиях. Вполне приличная и большая комната, комод, поразивший мое воображение, – уверена, что его можно толкнуть в антикварный магазин за огромные деньги. Нам дизайнер дома специально в гостиной мебель старил какими-то новейшими технологиями – и то так натурально не вышло. Удивлялся и Юра, бесконечно благодаря нас обеих. Но осекся и подцепил пальцем пристегнутые к изголовью кровати розовые меховые наручники.

– Я смотрю, бабуленька твоя знает толк в развлечениях, – он с иронией обратился к Насте.

Та виновато мне шепнула: «Не заметила», а Юре погромче брякнула: «Прости, забыла, это мое».

В любом случае сделка была совершена. Юра просто не мог упустить такой шанс, а мы не могли упустить Юру. Так что живым он из этого бывшего логова разврата всё равно бы не выбрался, потому послушно подписал составленный Настей договор, постеснялся спросить свидетельство права собственности от двух таких замечательных новых друзей, и заплатил за месяц вперед. Часть суммы я вырвала из рук Насти уже в подъезде, когда мы оставили нового жильца в одиночестве.

Но ее теперь не покидало хорошее настроение, как и меня.

– Марта! Ну ты закрутила, конечно, историю. А не проще было его на свидание пригласить?

– Всему свое время, Насть. Вот после такой помощи он уж точно не сможет сделать вид, что меня не знает!

– Знай он объемы помощи – предпочел бы выкинуться из окна, чтобы не чувствовать себя должником, – прогундела она. – То есть на свидание у тебя кишка тонка? Вот на все толста, а на это тонка?

Скажет тоже! Но чувствовала я, что еще рано. У Юры вообще приоритеты в отношении девушек сдвинуты, мною он явно не проникся – будет благодарен, но продолжит держать на расстоянии. А когда узнает, кто я, то и пошлет преспокойно. Разумеется, если к тому моменту не будет уже безумно в меня влюблен. Но Настя продолжала подзуживать, и гордость заставила меня демонстративно вынуть при ней телефон и еще демонстративнее нажать на вызов.

– Марта? – Юра ответил сразу. – Что-то забыли?

– Нет, я просто…

– Тогда я еще раз поблагодарю. Честное слово, вы с Настей и ее бабулей меня выручили! Завтра вещи перевезу. Поверить не могу, что так всё разрешилось! Как думаешь, может, мне к ее бабушке наведаться? Я понимаю, что у нее здоровье, но хотелось бы лично…

– Не стоит! – резко прервала я. Посмотрела на огромные Настины глаза, которые она пялила на меня поверх оправы. – Я вот по какому поводу звоню… это… позвать тебя хотела… в кафе…

– Что?

Да где ты там, сила воли? А куда ее направить: на то, чтобы придать голосу уверенности, или на то, чтобы осечь Настю в ее издевательской игре на слабо? Выбрала среднее:

– Позвать тебя хотела в кафе на работу устраиваться. Помнишь, ты объявление нашел? Вдруг и меня примут – сделаю первый шаг к свободе.

– Отличное решение, Марта! Завтра поедем вместе! Пожалуйста, передай Насте, что я ее должник. Я ведь прекрасно понимаю, что это она бабулю на такую уступку уговорила.

– Мой должник, а не Насти! – я неуместно повысила голос.

– Что?

Я мигом смягчилась:

– Я имела в виду, не зря же она моя лучшая подруга. Душевнейший человек!

– А, если в этом смысле…

Вот после этого разговора Настя уже ржала так, что я начала переживать за ее психику. Она и очки стащила, чтобы удобнее было слезы вытирать, а между всхлипываниями успевала вставлять:

– Марта… в кафе… работать… мать… в кафе… боже… я мемуары напишу… Марта!

– А что здесь такого? – отвечала я дрожащим голосом. – Не переломлюсь. Зато нет способа лучше сблизиться с Юрой…

Но на самом деле у меня тряслись руки и ноги. Я, конечно, собиралась развернуться на полную катушку, но вышло как-то слишком резко вниз – я не качусь по наклонной, а рванула с вершины одним прыжком. Страшно-то как… Как же мне страшно!