Цитаты из книг автора «Оксана Алексеева»

Но эта… как бы ее назвать-то?.. протянула руку с сахарницей и начала сыпать прямо из нее в чашку. Щедро, с горочкой отсыпала примерно половину, пока кофе не начал выливаться через края на блюдце. Собственно, я не тормоз – намек понял: – Не понял, – тем не менее спокойно произнес я. – Это какой-то бунт?

Невыносимо сложно, когда в вопросе, в котором ты и сам не успел разобраться, начинают разбираться другие.

– Я тебе Риту в мясорубку не отдам, понял? Или отменяй свадьбу, или не трогай девочку! – Да я вообще не собирался ее трогать. С чего ты взяла?– Матери в глаза не ври!– В какие глаза? Мы по телефону говорим!– Прекрати спорить! Невоспитанный! – Как воспитывала, так и…

– Спасибо. Ирина говорила про реабилитацию нормальными людьми, но все оказалось враньем. В вас вообще нет ничего нормального! Вот за это и спасибо.

– Дима! Ничего что я так называю? Хотя о чем это я – конечно же, ничего. Плед и все лишнее отнеси наверх, а мой сотовый с зарядки сюда. – Есть, шеф! – Дмитрий злил Матвея все сильнее. Хотя до сих пор ничего особенного не сделал. – Вот и хорошо. А я пока здесь в тишине посижу и попытаюсь сделать вид, что этот кошмар мне снится.

– И ты, как я понимаю, с ними? – Я не то чтобы с ними, – та до сих пор не придумала, куда деться. – Иринка мне тоже с прошлого дня не подруга, но как же я ее тут одну брошу – она, посмотрите сами, совсем ведь спятила! Вместе с вашим другом, между прочим!

– Возьми ты блузку у Иринки, Уж

– Вот свои дети пойдут, тогда и поймешь истинную жертвенность на алтаре материнства. Это прочувствовать только можно, Катерин. Словами не объяснишь, как склоняется мать бессонными ночами над колыбелью и думает лишь о том, как оградить свою кровиночку ото всех бед. А оно потом вырастает, неблагодарное, красит глаза в стиле доколумбовых индейцев и находит себе какого-нибудь Игоря.

– Ну наконец-то, конструктив попер, – обрадовалась Катя. – Вот именно тогда что-то в моем мозгу и перемкнуло… – Это я вижу, – перебил он. – И уже не надеюсь, что разомкнет. Вы продолжайте.

Эх… а я давненько вот так не выбирался и в окна не смотрел. Внимание, смотрите по сторонам, понаехавшие! Одна из самых красивых улиц Москвы – Большая Дмитровка! – Это Новгородская, – равнодушным роботом поправил Сергей.– Я так и сказал! Ничего себе, как все изменилось, – папа сам удивлялся и наслаждался видами. – И все равно красиво! О, впереди Макдоналдс. Молодежь, вы голодные?– Это станция метро, Мирон Анатольевич, – Сережа был способен испортить любую сценическую роль.– Серьезно? – изумился отец. – И кто у кого логотип спер? Неважно. Здорово-то как! Надо почаще выбираться. Это было бы смешно, если бы не было так палевно.