Глава четвёртая. Семья

– Привет всем, простите, что опоздал, – проговорил я, забегая в небольшую кофейню.

За дальним столиком у окна, четыре человека начали размахивать руками, приветствуя меня. Три девушки и парень.

– Да ладно, мы не обижаемся, мы привыкли, – проговорила девушка с черными вьющимися волосами. Это была Ари Райан. Наверное, самая воспитанная и цивилизованная из нашей компании. – Потому что на обиженных возят что?! – она посмотрела на меня и её губы судорожно шевелились, едва сдерживая вырывающийся смех.

Ари носила прозрачные очки в черной оправе, которые, как ей казалось, уменьшали широкий овал лица. На фоне нас ее бледный цвет лица сильно выделялся. Она не любила все водные процедуры на море, сопровождаемые загаром. Ей дай волю, она могла просидеть все выходные в библиотеке, читая приключенческие романы и попивая карамельный кофе.

– Дрова?! – проговорил я. Все закатились смехом. Наша компания всегда любила дружно похохотать с поводом и без. – Да ладно, я шучу. Угадайте, что у меня есть в честь сегодняшнего дня?!

Десятое ноября – день, когда появилась на свет наша кучка самородков. Прошел всего год, как знакомы, а мы все уже «не разлей вода». Двое парней и три девушки – такая обычная смесь молодежной компании. «Семья» – так мы себя называем с тех пор, как начали проводить все свободное время вместе. Все настолько привязались друг к другу, что такие понятия, как комплексы, секреты, обиды – растворились в родном кругу.

– Тортик?! Печенька?! – сказала Нелля и улыбнулась.

Никогда не мог не улыбнуться ей в ответ. Нелля Гриен – своеобразная «зажигалка» нашей семейки. Пожалуй, самый добрый и искренний человек, которого я только встречал. Она небольшого роста, с короткими кучерявыми волосами чуть ниже ушей. Легкая полнота добавляла ей некую милую несуразность в действиях. А свое прозвище «зажигалка» она получила за позитивное настроение в самые сложные и мрачные моменты жизни.

– Ну что за глупости. Ты думаешь, что Джейк отправился в кондитерский магазин и ограбил его. Какой смысл, если мы уже сидим в месте, где эти самые тортики и продают, – подхватил Дилан Ланстроп. Второй, мне подобный, в этой компании. Подобный, в плане гендерной принадлежности. Достаточно умный и начитанный парень. Невысокого роста, с черными волосами и с еле заметными веснушками на лице. Я не знаю, какие расы намешаны в его крови, но внешность была нетипичной для наших краев. С детства поглощавший знания, он порой был слишком умён, для нашей глуповатой аудитории.

Все хором засмеялись, а Нелля виновато опустила голову.

– Хватит загадок, вот, смотрите! – я вытащил бутылку для обычной воды из сумки – Опля!

Я застыл, держа бутылку в одной руке, а другую развернул ладонью вверх.

– Бутылка воды? И почему вода странного желтого цвета и с пеной?! – с защурившимися глазами спросила Нелля, при этом слегка отодвигаясь от меня.

Я не двигаясь, расхохотался.

– Да, это не вода. Это …

– Стоп, фу, не произноси вслух, это мерзко, – перебила презрительным голосом Ахра.

Ахра Интриг. Трудно произносимое имя и фамилия, характер ещё тяжелее. Хотя тяжелый характер это не всегда плохо, порой нужно было потрудиться, чтобы уладить даже самый безобидный спор с ней. Она была вылитой американкой с яркими европейскими чертами лица. Большие глаза, нос с небольшой горбинкой и высокий лоб. Волнистые темные волосы, убранные в хвост. Довольно худощавое телосложение, говорило о том, что Ахра любила изнурять себя голодовками ради идеальной фигуры. Возникало ощущение, что она маниакально одержима своей внешностью.

– Что не произносить вслух? Слово «шампанское»?! – проговорил я, слегка нахмурив брови. Все дружно переглянулись в недоумении, и кофейню снова заполнил звонкий смех.

– Ну, раз эта странная жидкость не то, о чем все подумали, то сегодня можно и выпить. Наливай, только аккуратно, – промолвила Ари, увидев, как остальные посетители наблюдали за нами, со слегка съёжившейся, к центру лица, гримасой.

– Предлагаю тост, – поднялся Дилан, – дорогие друзья. В этот знаменательный день для нас, я очень надеюсь и в то же время верю, что дружба нашего семейства будет только крепчать. А каждое мгновение, проведенное вместе, будет ярче предыдущего.

– И пусть наш смех прервётся только потому, что рот будет занят сладостями, – добавила Нелля.

– Не можешь ты без своих детских вставок, Нелля, – подтрунил я ее.

– Ура, за нас! – крикнули все.

Осушив стакан, Ари вздрогнула, а на лице появилась та же гримаса, что и у людей которым, например, делают массаж. Чувство полного блаженства в данный миг.

– Да уж, а менее кислого ничего не нашлось? – пробурчала Нелля, которая терпеть не могла алкогольные напитки.

– Пей, что дают, – ответил Дилан.

– Дают – бери, бьют – беги, – проговорив это, Ахра начала хохотать. Она часто смеялась сама с собой. Хотя я и сам страдаю от таких выпадов, но со стороны это выглядело достаточно странно.

– Нет уж, спасибо. Я лучше сама, что-нибудь приготовлю, чем возьму чужое или незнакомое, – ответила Ари, надменно приподняв голову.

– Не знаю, а я ем всё, что попадётся, – проговорив это, Нелля замолчала, поняв, что ляпнула какую-то глупость.

Все начали хохотать от такого неожиданного признания.

– Да уж, не хотел бы я быть твоим желудком, – сквозь смех выдавил я.

– Да, нет. Вы не так поняли, – начала она оправдываться, но не смогла закончить фразу. Смех – слишком заразительная штука.

Семейка медленно шла по тротуару. Мы с Диланом шли молча, чуть позади остальных. Мы очень давно знакомы, и молчание никогда не было чем-то неловким. Но вне зависимости от времени, проведенного с людьми, если чувствуешь, что человек чужд тебе, то тяжело подружиться по-настоящему. Слишком разные взгляды на жизнь, слишком разные цели, слишком разная судьба.

– В чём дело, Дилан? Тебя что-то тревожит? – прервал я молчание.

Он обернулся, глядя на меня, наигранными, удивленными глазами.

– Что ты. Всё нормально.

– Да ладно, брось. Говори. Последнее время ты все реже появляешься на учебе, да и девчата видят тебя пару раз в месяц.

Он резко остановился, задумчиво опустив голову.

– Ты прав. Надо рассказать. Я хочу уехать, Джейк. Я устал от этого города, от родни, от людей. Ощущение, что я зазря растрачиваю свой потенциал. Я мог поступить в Йель или Гарвард, а по итогу торчу здесь, в Эльфасе. Не такой я представлял свою жизнь до приезда сюда. Теперь, хочу наплевать на все и уехать туда, где моей душе будет комфортнее. Я ведь еще так молод, столько вариантов для развития.

– Наплевать на всё? А как же Нелля, Ари, Ахра?! Ты уже прошел определенный этап жизни, завел отличные знакомства. Да и какая разница насколько престижным будет место учебы. Дело ведь в самом человеке. Да и они все расстроятся, если ты покинешь Эльфас.

– Джейк, друзья – это дело наживное. Сегодня друзья – завтра враги. Жизненный путь длинный, сколько еще мы поменяем людей по пути.

– Дело наживное? Да, ты шутишь, наверное. Если так рассуждать о всех близких людях, то смысл заводить какие-то дружеские отношения вовсе пропадает. Возможно, ты прав, и со временем приоритеты меняются, порой даже не в лучшую сторону, но все же. Надо понимать, что знакомые – это те, кто записан в твоем списке контактов, у которых ты максимум сможешь поинтересоваться о делах. Коллеги по работе – так и останутся теми, кто делит интересы только рабочих процессов. Ну, а друзья, Дилан, это те, кто поддержит тебя в самый сложный момент, это те с кем ты можешь быть собой. Те, кто не просит ничего взамен. Если тебе с кем-то не по пути, то они отстанут в дороге. Но остальные, кто верит в то же, во что веришь ты, всегда будут идти рядом, чтобы ты не сбился с намеченной дороги.

– Джейк, да брось, я не имел в виду…

Я прервал его, положив руку ему на плечо. Он немного растерянно смотрел то на меня, то в сторону.

– Да, прозвучало слишком театрально и пафосно с моей стороны, я понимаю. Да, и это же твоя жизнь, ты вправе делать с ней все, что душе угодно. Честно говоря, Дилан, мне самому плевать, так что не парься и делай, что считаешь нужным.

Я развернулся и пошел в обратную сторону от компании. Я чувствовал, что он стоит и сверлит взглядом мою спину, но не хотел возвращаться назад. Ушел, как говорится, по-английски, не попрощавшись. Иногда, чтобы воздействовать на человека, стоит делать что-то подобное. Мне было действительно жаль девчат. Они еще молоды и по-своему одиноки. Все привязались друг к другу. Но люди разные. У каждого свои интересы и свои нравы. Некоторые стремятся к высотам, несмотря на потери, другие берегут малое, что у них имеется. Так любила говорить Нелля. Хотя она и ведет себя глупо, как маленькое дитя, в гениальности изречений ей я не соперник.

Принтер медленно выплевывал последнюю фотографию. Я сидел, откинув голову на спинку стула. Мистер Босс, как назло вызвал нас с Максом в выходной день. Платит копейки, еще и сверхурочно заставляет работать. Я совмещаю работу с учебой, так что жаловаться мне стыдно. А Макс. Макс сам по себе очень спокойный и трудолюбивый парень. Наверное, самый бесконфликтный человек, которого я встречал. А работу он свою просто обожает. Его хлебом не корми, дай что-нибудь пофотографировать. Принтер сделал последний плевок, и лист опустился в стопку других. Я резко подскочил, довольный окончанием процесса. Но вдруг, будто молотом ударило в голову, и ноги слегка подкосились. Видимо, не стоило так быстро вскакивать.

– Да, уж! Выходной день выдался насыщенным, даже слишком. Что скажешь, Макс?

– А я был рад закончить заказ, Босс будет доволен, – пробормотал Макс.

– Ты просто псих. Ты с собственной свадьбы на работу примчишься, если вызовут, – засмеялся я, держась за голову.

– Ну, нет, может я смогу договориться с Господином Боссом о том, чтобы прийти попозже. Я думаю…

– Да, расслабься ты. Это всего лишь шутка.

Ох уж этот Макс. Ощущение, будто его родители каждый день били ремнем, чтобы он в итоге вырос паинькой. Вот так, а потом какой-нибудь богатенький выродок выкинет очередную глупость, и родители начнут причитать: «Почему наш сынок так поступил?» И им в голову не придет, что в первую очередь виноваты сами, что так воспитывали.

Спустя около получаса, мы уже ожидали автобус. Время было довольно позднее, поэтому на остановке нас было всего трое: я, Макс и молодая девушка. Макс толкнул меня в плечо, а потом глазами указал на незнакомку, при этом играючи шевеля бровями, говоря: «Действуй». Я отвернулся. В ответ он опять меня толкнул.

– Макс, завязывай. Я не в настроении. Сам знаешь, я недавно только расстался с девушкой. И вообще чего это ты сегодня такой веселый? Ты обычно как мышка стоишь, а тут такое.

– Да, ну, я просто хотел тебя приободрить, ты как-то бледно выглядишь, твое душевное состояние пагубно влияет на организм, – протянул Макс, когда мы уже поднимались в автобус.

– Слышишь ты, доктор Бардак, или как его там?

– Может быть Доктор Хаус?

– Неважно, своей жизнью займись, а потом уже…

У меня вдруг сжалось сердце. Я схватился за грудь и стиснул зубы от боли. Тело обмякло, отчего я рухнул посреди автобуса.

– Джейк?! Тебе плохо? Что с тобой? – Макс пытался поднять меня на ноги.

У меня никогда не было проблем с сердцем. Что происходит? Переборов боль, я сделал рывок, навстречу усилия Макса. Глаза затуманились, но сердце отпустило.

– Вроде все в порядке, спасибо, Ма…

Сознание оборвалось.