Вышеприведенные примеры констатируют наличие в человеческих мыслях и словах необъяснимых «турбулентностей», способных довести сознание до состояния «мутной воды», которая, как известно, представляет для мошенников и лгунов оптимальную среду обитания. Но, кроме обманщиков целенаправленных, сознательно использующих ложь в качестве своего жизненного тарана, есть и другие, которые искренне верят в правдивость своих слов, хотя при этом врут.
Очень больной проблемой стало явление под названием «ложные воспоминания».
Одна из форм этого явления – синдром, известный под названием «эпидемическая истерия». Она случается в разных сообществах и группах людей как бы спонтанно. Встретиться с ней можно и на рок-фестивале, и на футбольном матче, и в туристской команде путешественников. Помимо галлюцинаций при этом могут наблюдаться и чисто физические рас- стройства – понос, жажда, рвота и т. п. Ученые сходятся во мнении, что это может быть вызвано групповой регрессией и глубинно-подсознательными моментами в коммуникации людей друг с другом. При определенном пересечении этих факторов каждый член группы начинает копировать в своих ощущениях то, что случилось не с ним, а с одним из них. Подобные ситуации способны добавить головоломок юристам. Что касается участия мозга в этом процессе, то следующих разделах мы расскажем, какова здесь роль так называемых зеркальных нейронов.
ИНТЕРЕСНО: ШИРОКИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ
Предположение философа Карла Густава Юнга о том, что сообщество людей владеет коллективным бессознательным, можно считать потенциально подтвержденным (по крайне мере, на теоретическом уровне). Имеется в виду электромагнитная природа мозга, которая позволяет считать возможным взаимодействие людей между собой посредством электромагнитных волн. Ученые даже называют частоту, на которой могут происходить такие коммуникации: 0,1 Гц. Во всяком случае, невролог Персингер М.А. считает, что это дает немыслимый ранее потенциал к тому, чтобы сделать технически доступным влияние на львиную долю мозгов на нашей планете. А в русле юридического направления темы остается констатировать, что дистанционное управление сознанием, а, следовательно, и формирование групповых показаний – не такая уж и фантастика. Для юриспруденции это может означать необходимость выхода на совершенно новый уровень деятельности с разработкой, к примеру, юридических норм «мозговой безопасности» личности и общества.
ИНТЕРЕСНО: СТЕРЕТЬ НЕНУЖНОЕ, НЕ ПОВРЕДИТЬ НЕОБХОДИМОЕ
Нобелевский лауреат, нейробиолог Сусуму Тонагава (Susumu Tonagawa, Массачусетский технологический институт) со своей исследовательской группой сумел закодировать воспоминания в мозге мышей.
Когда нейроны включаются в процесс запоминания информации, начинается синтез белков, один которых называется c-fos. Его-то и использовали исследователи, чтобы выявить нейроны, хранящие воспоминания о событии. После этого они смогли не только стимулировать извлечение из памяти действительного события, но даже создать воспоминание о событии, которого на самом деле не было.
Управляя отдельными нейронами, ученым удалось внедрить энграммы (пространственно-временные элементы воспоминаний об объекте) в клетки мозга и синапсические связи между ними. Данный эксперимент дополняет представления о механизмах формирования воспоминаний и доказывает возможность прямого внедрения новой информации в старые воспоминания. Иными словами, позволяет записать в мозг воспоминание ложное.
Мышей помещали последовательно в две коробки разного цвета. В одной из них они получали легкие электрошоковые импульсы, а в другой находились в полном комфорте. Путем активации соответствующих клеток мозга исследователи «перезаписали» их воспоминания, и мыши стали испытывать страх в безопасной коробке.
Такой способ может принести пользу человеку – например, при стирании воспоминаний о травмирующем событии или в его стремлении избавиться от вредных привычек. Но при этом совершенно очевидны и негативные последствия подобных манипуляций в случае их злонамеренного применения. А реактивация (перезапись) памяти человека становится все более реальным, технологически осуществимым явлением.
Человечеством накоплено немало примеров насильственного внедрения в сознание жертвы ложных воспоминаний (или стирания из памяти действительных событий). И эта статистика настолько внушительна, что уже вошла в разряд реальных проблем, даже вызвавших к жизни психологический термин «газлайтинг» – по названию фильма «Gaslight» («Газовый свет», годы выхода – 1940, 1944), в котором персонаж пользуется определенными способами воздействия на воспоминания другого человека. Знакомо это определение и юристам: в некоторых странах, например, в Британии, газлайтинг считается преступлением.
Психолог Джордж Саймон, создавший бестселлер «Кто в овечьей шкуре? Как распознать манипулятора» так объясняет значение этого слова: «Газлайтинг – это когда внутренне ты точно уверен в том, что ситуация вышла из-под контроля, однако кто-то продолжает убеждать тебя в том, что ты просто неправильно все воспринимаешь. Если это продолжается на протяжении какого-то времени, твое чувство реальности действительно начинает медленно размываться. Газлайтинг может принимать разные масштабы – от обычной лжи и преувеличений до полного подчинения и доминирования».
Газлайтинг многолик и может проявиться в любой сфере человеческих взаимоотношений.
Личная жизнь – одна из традиционных площадок, на которых газлайтинг культивируется как в преднамеренно-сознательной, так и в неосознаваемой форме, когда партнершу или партнера – тем или иным способом – принуждают сомневаться в собственном восприятии фактов и менять их трактовку.
Недавно BBC опубликовала признания 28-летнего юриста из Канады, успевшего побывать 11 раз в серьезных отношениях, в ходе которых он всегда изменял своим избранницам и вводил их в состояние полной неуверенности в самих себе.
О том, что он газлайтер, Грег узнал на сеансе психотерапии. «Теперь, когда я все это вспоминаю, мне совершенно ясно, что я занимался газлайтингом – медленно, но верно влиял на их восприятие реальности, заставляя подвергать сомнению свои суждения», – признался он и поделился своим опытом, надеясь помочь людям обнаруживать признаки манипулирования их сознанием.
Вступая во взаимоотношения с самыми разными девушками, Грег использовал, по сути, один и тот же сценарий. Вот некоторые из составляющих его констант:
– «Изучаешь представления своего партнера о том, как должны развиваться отношения – и просто направляешь это развитие так, чтобы это соответствовало твоим интересам. В результате партнер принимает твою версию отношений за свою собственную»;
– «Я никогда не проявлял агрессии и никого не шантажировал. Ничто не мешало любой из моих подруг в любой момент послать меня. Но ни одна из них этого так и не сделала. – Так что на протяжении долгого времени я совершенно не чувствовал себя злодеем»;
– «Может быть, из-за того, что я юрист, я всегда мог найти убедительное оправдание несоответствиям в моих рассказах для девушек и убедить себя самого, что я – хороший парень»;
Как правило, вскоре после романтического периода отношений (и даже до его завершения) с девушкой, Грег уже вступал в сексуальные отношения «на стороне». Его супруги были успешными, умными, образованными женщинами и, конечно, начинали догадываться о его «закулисье». Чтобы не потерять отношения и в то же время продолжать изменять, он начинал «менять реальность» своих жен. Под эту задачу нашелся постепенно и «инструментарий». Так, пытаясь перекрыть им «канал дознания» к своей неверности через соцсети, он подтрунивал над их якобы «одержимостью сетями», внушал, что такая подозрительность может свести их с ума.
Он намеренно прибегал к широкому диапазону ярлыков-определений – от «слишком драматизируешь» до «да у тебя паранойя». Все произносилось в шутку, но шуток накапливалось столько, что женщины начинали верить Грегу и самокритично относиться к своим прежним сомнениям, сокрушаясь, что «здравый смысл покинул их». Даже могли извиниться и свернуть свою активность в сетях, чтобы лишний раз не обижать его своей подозрительностью.
Он постепенно отделял каждую свою жену от тех людей, которые могли сказать ей правду. В первую очередь, не забывал Грег о подругах жены и постоянно дискредитировал их в глазах своей очередной «половинки», внушая, что они лгуньи и чудовища.
Все избранницы Грега, по его словам – добросовестные, поступающие по правилам, доверчивые и сами заслуживающие доверия, доброжелательные, стремящиеся к дружеским отношениям с окружающими, и как уже было сказано – успешные. И именно этот фактор и сделал их, по мнению их мужа, столь уязвимыми: «Они словно давали мне инструкцию, что они ищут в мужчине» – их успех сопровождался представлением о том, что подход к отношениям должен быть таким же, как и к карьере, подчас – с набором качеств, взятых из популярных фильмов.
Осознав последствия собственного газлайтинга для его женщин, Грег в качестве одной из подсказок сделал следующее признание: «Я всегда опасался мужчин-друзей своих бывших девушек. Нередко они распознавали подоплеку моего поведения».
Собственно, так выглядит «доморощенный» газлайтер-«самосад», действия которого, к счастью, не привели к особо экстремальным последствиям (хотя и вполне могли бы – известных трагедий, связанных с любовными многоугольниками хватает и в жизни, и в искусстве). Правда, и этот тип «внушителя ложных воспоминаний» не так прост – он подразделяется на два вида: газлайтер, сформировавшийся на своем детском опыте, и газлайтер-нарцисс. Специалисты утверждают, что в последнем случае излечение очень затруднительно.
Но гораздо масштабнее и сокрушительнее могут оказаться результаты воздействий «коллективных газлайтеров» – организаций и сообществ, вооруженных соответствующими, «просчитанными по науке» методиками.
Когнитивный психолог и исследователь работы мозга Элизабет Ф. Лофтус, занимаясь изучением памяти людей, ставших очевидцами преступления, заметила, что их показания существенно зависят от характера наводящих вопросов. К примеру, количество ложных свидетельств о дорожном происшествии было больше при ответах на вопрос о разбитой фаре, чем на вопрос, включавший в себя слово «стукнуться». Упоминание о «столкновении» вело к меньшему искажению фактов, чем слово «врезаться»: в этом случае испытуемые завышали скорость движения автомобилей, попавших в аварию. Причем, согласно исследованиям Элизабет Ф. Лофтус, наводящие вопросы – еще самый безобидный фактор, способный трансформировать воспоминания человека. Подобного же эффекта можно достичь также и «подбрасыванием» недостоверной информации о событии. Так, после просмотра видео об аварии, части испытуемых давали ложную информацию об уже увиденном сюжете (например, о том, что там был совсем другой знак и т. п.), а другую группу оставляли без подобного воздействия. И вторая группа оказывалась более точной в своих воспоминаниях.
В другом своем эксперименте Лофтус набрала группу людей из тех, кто в детстве бывал в Диснейленде. Им была продемонстрирована сфабрикованная реклама данного парка. В ролике присутствовала ростовая фигура кролика Багза Банни – героя, выдуманного в компании Warner Bros, которого на самом деле никогда не было в Диснейленде.
И все же, не менее 30 % посмотревших эту рекламу, начали «припоминать», что видели этого кролика в диснеевском парке.
Иными словами, память людей может быть весьма подверженной деформациям при столкновении с версиями других свидетелей, с дезинформацией от СМИ или с подвохом в наводящих вопросах. Причем, гипноз способен во всех этих случаях увеличить аберрацию воспоминаний.
Стресс тоже относится к факторам, стимулирующим возникновение ложных воспоминаний. Так, американских военных во время исследовательско-тренировочной процедуры подвергали брутальному, психологически изнурительному допросу. После этого с помощью наводящей информации добивались того, что испытуемые не узнавали людей, которые этот допрос провели («Их там не было!»).
Стоит ли удивляться после таких открытий, что среди осужденных есть люди, не совершавшие преступлений? В американских исследованиях анализу подвергли 300 случаев, когда люди провели в заключении по несколько десятков лет, пока исследованиями ДНК не была доказана их невиновность. При выяснении подробностей оказалось, что главную роль в роковом судебном решении сыграли ложные воспоминания свидетелей. И уверенность, с которой свидетель излагает информацию, вовсе не является доказательством ее достоверности.
Представления о памяти, как о пассивной флэшке, беспристрастно загружающей и выгружающей информацию несостоятельны. Они опровергаются все новыми исследованиями, проводимыми разными учеными и, независимо друг от друга пришедшими к одному результату: содержимое памяти поддается редактированию как со стороны самого ее носителя, так и извне – другими людьми.
По словам Элизабет Ф. Лофтус, «мы все с вами очень ценим свои воспоминания, из них же складывается наша жизнь, вернее, наше представление о жизни и о себе». Но при этом исследователь утверждает, что у человека отсутствует механизм для различения истинных и ложных воспоминаний, поэтому последние не уступают свои права истинным и могут совершать интервенцию в сознание человека, в его личную историю.
Так, в одном из своих многочисленных экспериментов Лофтус внушала части испытуемых, что в детстве они отравились клубничным мороженым – и они удалили из своего рациона этот продукт. В обратном эксперименте внедрялась информация о том, что они очень любят спаржу – в результате некоторые из испытуемых увеличили ее потребление.
В психическую реальность человека психологи включают и то, что происходит в его фантазии. При недостаточно четкой границе между внешним и внутренним миром, человек одно может принимать за другое – и фантазию может посчитать реальностью, «переписав» свою память.
О проекте
О подписке