Глава 6

– Это не смешно, – сама едва сдерживаясь, заявила я в трубку хохочущей Грейс.

– Прости, но это очень смешно, – весело возразила подруга. – Я представляю, как тяжело тебе держать свою темную сторону под контролем, – зловещим тоном протянула она, а потом снова разразилась хохотом.

– Если бы я была мужиком, то мучилась бы постоянным стояком, – проворчала я. – И хватит там ржать! – я вздохнула, потому что Грейс никак не желала успокаиваться, и тогда я тоже не выдержала, и мы обе покатились со смеху, несмотря на то, что находились на разных концах страны. С тех пор, как я переехала в ЛА, мне безумно не хватало подруг. За четыре года в университете мы успели стать родными людьми. – Это все полное отсутствие личной жизни, не больше.

Грейс издала что-то похожее на фырканье, а я нахмурилась.

– И это никак не связано с тем, что рядом с тобой горячий, сексуальный рокер, от голоса которого подкашиваются ноги?

Я закатила глаза, хотя Грейс и не могла меня видеть – и она туда же!

– Вы с Кесседи, должно быть, сговорились, – пожаловалась я, переворачиваясь на живот. – Я не собираюсь прыгать на него только потому, что он играет на гитаре и умеет петь и потому, что его кожа блестит от пота, когда он на сцене, а от вида спутанных волос хочется затолкать его в угол и оттрахать. Черт! – я издала страдальческий вздох, понимая, что сама загнала себя в ловушку.

– Готова спорить, что рано или поздно ты это сделаешь, – без тени сомнения выдала подруга.

– Если я это сделаю, то совершу огромную ошибку. Кейд Фостер – один из самых отпетых блядунов, которых я когда-либо встречала. Наутро же он даст мне расчёт, а эта работа нужна мне все же больше, чем его член.

Кажется, Грейс была настроена и дальше на тему Фостера, но я заговорила об Эмми, с которой они виделись чаще, так как жили ближе друг к другу, и под конец я не могла не спросить про мудака, который долгое время морочил голову Грейс, пока не убрался из ее жизни. Я считала, что так будет лучше, но вот сама Грейс, кажется, пока не пришла к тому же мнению.

– Говнюк не объявлялся? – как могла деликатно спросила я.

На том конце трубки раздался ее длинный вздох.

– Нет, и это хорошо. Я не думаю… не думаю, что когда-либо еще увижу его.

– Ты ведь этого и хотела, правда? – осторожно напомнила я. Я не забыла, в каком ужасном состоянии была подруга, когда ушла от Эллингтона.

– Ага, – ее голос прозвучал не так уверенно, как мне хотелось бы. – Я знаю, что в этом нет никакого смысла, но я скучаю по нему. Это нелогично, и я знаю, что это пройдет, просто… – Грейс запнулась, но я и так понимала, что она хотела сказать.

– Просто пока не проходит, да? – тихо подсказала я.

– Не проходит, – подтвердила она.

– Я знаю, что тебе сейчас не до того, но ты нравишься Полу и… если можешь, будь с ним поделикатней, хорошо? – попросила я, потому что не хотела, чтобы моя подруга или мой брат пострадали в этой ситуации.

– Конечно. Мне жаль, правда, жаль, что я не могу ответить на его чувства.

– Я знаю, – я улыбнулась, уверенная в искренности слов Грейс.

Мы поговорили еще немного, и после я повесила трубку. Знаю, я сама выбрала переезд в этот город, но как же я скучала по тем, кого оставила дома. Иногда я чувствовала себя безумно одинокой в Калифорнии.

***

В три часа ночи меня разбудил телефонный звонок.

Фостер. В такое время. Что ему могло понадобиться?

– Ты представляешь, который сейчас…

– The Sayers Сlub через… двадцать минут, – голос Кейда звучал прерывисто, а язык заплетался – засранец был в стельку пьян. – Быст… – до меня донеслось икание, – …тро.

И он отключился.

Выбираться из теплой постели совсем не хотелось, но скрепя зубами я все же сделала это. За деньги, которые он платил мне, приходилось расплачиваться своим личным временем и беспрекословностью.

Натянув джинсы, конверсы и укороченный кожаный жакет, я схватила ключи с кошельком и вышла из дома в ночь.

Он сказал двадцать минут, но, даже с отсутствием пробок, на дорогу мне потребовалось более сорока минут.

Когда я подошла ко входу в клуб, дорогу мне преградил охранник, но после слов, что я ассистент мистера Фостера, который ожидает меня внутри, громила сразу же отступил, пропуская меня.

– Мисс Рейнольдс?

Я с удивлением посмотрела на молодую женщину в чёрном брючном костюме, кажется, ожидающую меня. Во всяком случае, мне так показалось, так неожиданно она перекрыла мне дорогу.

Я кивнула.

– Меня зовут Элоиза Майклс, я менеджер клуба, – она протянула мне руку, всем своим видом демонстрируя профессионализм. – Следуйте за мной.

Мне ничего не оставалось, как пойти за этой женщиной, и она привела меня в большую закрытую комнату, по которой, видимо, прошелся ураган. Или точнее – один в задницу пьяный рокер, развалившийся на красном кожаном диване.

– Мы не хотим шумихи, мисс Рейнольдс, – обратилась ко мне менеджер, спрятав руки за спину. – Мистер Фостер не первая публичная личность, которая немного потеряла контроль в стенах нашего клуба.

Надо отдать ей должное – ни один мускул не дрогнул на ее лице. Немного потерял контроль – он тут что, голодные игры устроил?

– Я понимаю, – я кивнула, стараясь игнорировать Кейда, который распевал, что его верная, замечательная Ло здесь и все уладит. – Запишите мои контакты и свяжитесь со мной, когда оцените ущерб. Мистер Фостер все оплатит.

Мы с Элоизой обменялись телефонами, условившись, что она мне позвонит на следующий день, как только будет подсчитан убыток, после чего менеджер предложила нам покинуть клуб через черный ход.

– Ты моя волшебница, Ло, – заулыбался мне Фостер, когда я подошла к нему и, закинув его руку себе на плечо, помогла подняться. – Мы отли… отличная команда, правда? – он легонько похлопал меня по щеке, а я в ответ чуть не толкнула его назад.

– Заткнись, – попросила я, стиснув зубы, и вывела его из комнаты. Элоиза показала мне, куда идти, и мы вышли через железные двери, ведущие в переулок.

– Ты на меня злишь… злишься? – кажется, он был сбит с толку.

– С чего бы? Только и всего, что вытащил меня посреди ночи из кровати и заставил тащиться сюда и везти твою пьяную задницу домой, – пробурчала я себе под нос. – Совершенно никаких…

Я не успела договорить – послышался какой-то шум, и наперерез нам выбежала толпа папарацци, крича что-то вроде: «Вот он, снимай. Снимай!», каждый при этом не забывал щелкать затворами камер. Вспышки ослепили глаза, и я подняла свободную руку, пытаясь закрыть лицо.

Вот Кейда их появление, похоже, нисколько не смутило.

– Эй, чуваки! – показав им «козу», закричал Фостер, высунув язык.

Казалось, те только этого и ждали – щелчки фотокамер стали более интенсивными.

Быстро, как могла, я повела парня к своему авто, наклонив голову, чтобы мое лицо не попадало в кадр, хотя они и так успели наделать много удачных снимков, я в этом была уверена. Выудив ключи из кармана, я разблокировала замки и, открыв дверцу, запихнула Фостера на переднее сиденье. Садясь за руль, я подумала, что, может быть, зря сделала это – а вдруг его стошнит прямо в машине – но было поздно. Времени на то, чтобы пересадить его назад не было, надо было уносить ноги от папарацци, которые бежали следом за нами и обступили «мазду».

– Ты все-таки выглядишь злой, – протянул Фостер, делая неудачную попытку приподняться на сиденье.

– Правда?

Я смотрела на дорогу перед собой, вцепившись в руль и пытаясь с помощью глубоко дыхания успокоиться. Действительно – я была злой. И я имела на это право, как мне казалось.

– Мне кажется, что ты злишься на меня, – хмуро пробормотал он, прекратив попытки подняться и расслабленно раскинувшись на сиденье. Его голова была прижата к спинке и повернута в мою сторону.

– Ты очень проницателен, – съязвила я, покосившись на него.

– Знаешь, что… что странно? – Кейд вздохнул, махнув в мою сторону. – Мне почему-то кажется, что я дол… должен перед тобой извиниться.

– Ты? И извиниться? – я вновь бросила на него быстрый взгляд. – И правда странно.

– Я тебе нравлюсь, – хмыкнул Фостер, ничуть не сомневаясь в своих словах. – Ты только вид дел…делаешь, что это не… так.

Говорить ему удавалось с трудом, и его глаза все чаще закрывались, пока он перестал делать попытки держать их открытыми, а через минуту до меня донеслось его негромкое сопение.

***

– Вот так, осторожно, – пропыхтела я, помогая Кейду лечь на диван и выныривая из-под его руки. Несмотря на худощавость, парень оказался тяжелым. Мне почти пришлось тащить его от машины в дом – Фостер едва передвигал ногами, засыпая на ходу.

Теперь, когда он был устроен, а я выполнила свою миссию, можно было возвращаться домой, но я отчего-то медлила. Ему могло стать плохо или его могло стошнить, а там, чего доброго, он еще захлебнется в собственной рвоте.

Я поморщилась при этой мысли. Сейчас Фостер казался мирно спящим, и невольно я засмотрелась на него. Его лицо было расслабленным, и я смогла рассмотреть, какими длинными и густыми были его ресницы. Темные круги вокруг глаз, как я уже поняла, были его постоянными спутниками, потому что, вне зависимости от того, высыпался он или нет – они всегда были на месте. Но странное дело – даже это делало его привлекательным.

Взяв со спинки дивана плед, я накрыла им парня – добрая моя душа, я не хотела, чтобы он замерз. А потом еще и стянула с него ботинки, чтобы ему было комфортней.

Решив все же не оставлять его одного, я выключила свет и поднялась на второй этаж, заняв одну из комнат для гостей.

***

Снизу доносится приглушенное ругательство – я немного опасаюсь, не зная, чего ожидать от сегодняшнего утра. Надеюсь, мой босс в относительно терпимом настроении – еще, чего доброго, будет недоволен, что я осталась на ночь в его доме.

Хотя с чего бы – в конце концов, я сделала это для него, беспокоясь о его неугомонной заднице.

Не знаю, что он там пытается сделать, но кастрюли и сковородки с грохотом, одна за другой, летят на пол. Остановившись у подножия лестницы, я наблюдаю, как Фостер перемещается по кухне, почти не координируя свои движения.

Прошло пять часов, как я привезла его домой, но, похоже, этого времени не хватило, чтобы он протрезвел.

– Давай я.

Я спешу ему на помощь, когда еще одна задетая сковорода срывается с крючка.

– Блядь! – гневно выкрикивает парень, потом переводит ошалелый взгляд на меня. – Ты давно вошла?

– А я никуда и не уходила, – я беру его за плечи и выпроваживаю из кухни – Кейд и не думает сопротивляться. – Итак, чего ты хочешь?

Он растерянно чешет покрывшийся темной щетиной подбородок.

– Кофе… Наверное. Сдохнуть, – бубнит, разворачиваясь и, добравшись до дивана, падает на него лицом вниз.

– Давай на кофе остановимся.

Я запускаю кофе-машину, потом подхожу к нему и, стараясь не смеяться – а это очень трудно, поверьте – смотрю на него.

– Ты провела тут всю ночь? – Фостер приподнимает голову и одним глазом косится на меня.

Я киваю.

– Мы не…

– Нет, – я быстро качаю головой, и что-то вроде облегчения проскальзывает на его лице.

И что бы это значило?

– Хорошо, – он вздыхает и отворачивается, устраиваясь поудобней.

– Хорошо?

Так, мой голос сейчас и правда прозвучал как-то обиженно?

– Ло, я нихрена не помню, нихрена, – он говорит в подушку, и оттого его слова звучат нечетко. – Если бы я тебя трахнул, я бы хотел это запомнить. Думаю, это стоит того, чтобы запомнить.

Он не смотрит на меня, поэтому я даже не могу одарить его своим полным праведного гнева взглядом. Если бы я хотела. Но я скорее сбита с толку и растеряна, а не сердита.

Это странно-волнующе.

Черт!

«Сделай вид, что ничего не произошло. Ничего. Совершенно».

Я поднимаюсь и иду на кухню, чтобы принести ему кофе, но, когда возвращаюсь, Фостер уже спит, тихонько похрапывая.

Мне нужно попасть домой и переодеться перед началом трудового дня. Хотя, учитывая состояние моего работодателя, не думаю, что день окажется слишком утомительным. Но, тем не менее, я должна быть рядом, если вдруг понадоблюсь ему.

Я еду домой, где наспех принимаю душ и переодеваюсь в белые джинсы и мятного цвета блузку, и, не тратя времени, возвращаюсь к Кейду. Он все еще спит в том же положении, в котором я его оставила. Мне звонит Элоиза Майклс – они оценили ущерб и я обещаю, что сегодня же пришлю чек.

Быть звездой не только круто и весело, но еще и затратно.

Время перевалило за полдень, а Кейд все еще дрых. В его расписании не значилось ничего на этот день, но меня все равно начало одолевать беспокойство. Может, разбудить его?

Только я об этом подумала, в десятый раз нарезая круги вокруг дивана, как зазвонил мой мобильный. Я с удивлением увидела номер Скотта на дисплее – раньше он мне не звонил. Парень был не в лучшем расположении духа, интересуясь, где носит задницу Кейда. Я опустила глаза – «задница» преспокойно так себе спала.

– У него была… хм… тяжелая ночь, и он вроде как ещё не пришёл в себя.

Скотт хмыкнул.

– Какая ночь у него НЕ тяжёлая? А теперь буди его, и пусть он немедленно едет в студию – мы только его одного ждем.

Скотт повесил трубку, решив, что прощания лишние. Ну и ладно, у меня тут другая проблема.

Я пожевала губу, уперев руки в боки – ну, и что мне с ним делать?

– Кейд, – я опустилась перед диваном на корточки, легонько тронув Фостера за плечо. Не помогло. Я потрясла сильнее, и он заворочался, повернул голову в мою сторону и, издав приглушенный стон, приоткрыл сонные глаза.

– София, – едва слышно, с выдохом позвал он.

Я чуть не шлёпнулась назад, будто он влепил мне пощёчину.

Какая ещё к чертовой матери София?