Мы с Чарли спустились в торговый зал, и я провел её в отдел лакокрасочных материалов. Она казалась рассеянной и, думаю, половину из того, что я говорил ей, не слышала.

– Я сам пробью твой товар, – сказал я, когда мы шли к кассе. Джулз занималась другим клиентом, но освободилась, когда мы с Чарли подошли ближе.

«Блядь, Олли, надо же было так попасть!» – невесело усмехнулся я про себя.

– А вы ведь актриса, Шарлотта Пирс, верно? – Джулз облокотилась о стойку, разглядывая Чарли. – Я смотрела сериал с вами, жаль, что его закрыли после пятого сезона. Ваша героиня Рейвен была такой классной стервой!

– Спасибо. – Чарли улыбнулась – уверен, она заставила себя это сделать. – Мне тоже нравилось это шоу.

– Вы же за него «Эмми» получили года три назад.

Чарли покачала головой.

– Только номинацию.

– О! – сникла Джулз. – Но всё равно это круто, хорошее было шоу.

Чарли лишь пожала плечами, позволив Джулз делать свои выводы.

– Я помогу тебе донести до машины, – упаковав банку с лаком, предложил я. К моему удивлению, Чарли живо запротестовала.

– Не надо! Я сама справлюсь. Спасибо, Оливер.

Она послала нам с Джулз сдержанную улыбку, развернулась и вышла из магазина. Я провожал её взглядом, пока она шла к машине и её высоко собранный хвост качался из стороны в сторону при каждом движении.

В груди у меня заныло.

– Ты её знаешь?

Джулз была неместной, поэтому она не знала нашего с Чарли прошлого.

Я кивнул, всё ещё глядя в окно, но промолчал.

– Странная она какая-то, – дёрнула плечом Джулз, разворачивая журнал, который читала во время затишья.

– Возвращайся к работе, – хмуро посоветовал я, после чего ушёл.

***

– Она расстроилась, когда увидела тебя с Джулз?

У Майло даже глаза блестели, когда я рассказал ему о событиях того провального утра.

– Кажется, тебя это забавляет, – недовольно посмотрел на него я.

Майло хохотнул, закинув здоровую ногу на мой столик. Сто раз просил его не делать так, но без толку!

– Ещё как! Она получила по носу, ей только полезно будет.

Я был с ним не согласен. Мне весь день хотелось позвонить Чарли и объяснить, что между мной и Джулз ничего серьёзного. Мы не вместе, но я всё равно какого-то хера считаю нужным внести ясность.

– Ты ничего не понимаешь, – покачал головой я.

– Нет, не понимаю. – Майло отхлебнул из бутылки с пивом, глядя на меня своими пронзительными тёмными глазами. Иногда мне казалось, что он видит меня насквозь, и мне это не нравилось.

– Она бросила тебя, пока ты был за тысячи миль, в настоящем пекле, и всё, чего ты дождался, это бумаги на развод и чёртово письмо! Разве так поступают с «любовью всей своей жизни»? – издевательски повторил он слова Чарли.

Зря я позволил ему прочитать то письмо. Но в тот момент я был оглушён её желанием покончить с нашим браком и нами; мне было плевать, что ещё кто-то увидит его.

– Я не ищу оправданий ей, ясно? – я повысил голос, начиная раздражаться. Не на него, а от того, что его слова были правдой, и я знал это. Я знал это и всё равно не мог удалить Чарли из своего сердца.

– Нет, ищешь, – не согласился он, снисходительно хмыкнув. – Знаешь, что ты делаешь?

– Что же, умник?

Я встал с кресла и принялся расхаживать по комнате. С приездом Чарли появилось слишком много волнения.

– Ты надеешься!

Из его рта это прозвучало как обвинение.

– Ты надеешься, что теперь, когда она вернулась, между вами вспыхнут старые чувства и вы заживёте долго и счастливо. Что всё это время она раскаивалась, что бросила тебя и теперь хочет вернуться. И ты ждёшь, что она придёт к тебе и попросит начать всё сначала!

– Херня это всё! – злобно усмехнувшись, ткнул пальцем в его сторону я, а у самого кишки от ужаса скрутило. Он обнажил все мои мысли, в которых я сам себе признаться боялся.

– Скажешь, я не прав?

– Скажу, чтобы ты заткнулся! – не вытерпел я, чем только вызвал его смех.

– Что и требовалось доказать.

Я уставился на него, приготовившись послать его подальше с его долбаным психоанализом, но в этот момент позвонили. Сделав глубокий вздох, который должен был меня успокоить, я открыл дверь, меньше всего ожидая увидеть за ней Чарли.

– Я тут напиться решила. Составишь мне компанию? – Она подняла руку с бутылкой текилы, немного нервно улыбнувшись.

Я молча отступил, давая ей пройти, от удивления не зная, что и сказать. Сегодня утром, когда она вышла из магазина, я думал, что она больше не захочет и говорить со мной.

Чарли медленно огляделась, осматривая моё жильё и, заметив на диване Майло, растерялась.

– О, привет!

Чарли улыбнулась Майло, на что тот с кислым видом помахал ей.

Я послал ему предупреждающий взгляд.

– Чарли, это Майло, мы с ним служили вместе. Майло, это Чарли.

– Наслышан. – Он оскалился. Вообще-то это была улыбка, но он мог и лучше. Только слепой и глухой не уловил бы неприязни в его голосе.

Чарли казалась сбитой с толку таким приёмом.

– Садись где удобно. – Желая сгладить неловкость, я указал ей на диван, половину которого занимал развалившийся Майло – он и не думал двигаться.

Чарли выбрала кресло.

Я сходил на кухню за шотами, приказывая своему чёртовому сердцу не сходить с ума. Майло здесь, он не даст мне натворить глупостей. Он станет нашим буфером.

– Мне нравится, как ты всё здесь обустроил, – похвалила Чарли, когда я вернулся.

– Отличная берлога холостяка, – вставил Майло, за что получил от меня недовольный взгляд.

Похоже, именно он мог стать проблемой.

– После возвращения я некоторое время жил с отцом, но потом перебрался сюда. Квартира всё равно пустовала.

Я вскрыл бутылку и наполнил наши с Чарли шоты. Вопросительно посмотрел на Майло.

– Я пас, этого хватит, – поднял он своё пиво.

– Надеюсь, я вам, ребята, не помешала? – Чарли посмотрела на нас с Майло, и, пока друг ещё чего-нибудь не ляпнул, я поторопился ответить:

– Абсолютно нет.

– Дома стало невыносимо без отца. Постоянно прислушиваюсь, не услышу ли его голос. – Она закусила губу, пожав плечами.

Внезапно мне захотелось, чтобы Майло тут не было.

– За Митча, – поднял свой шот я. Майло тоже глотнул пива, ему хватило благоразумия промолчать.

За первым шотом последовал второй, благодаря которому мы с Чарли немного расслабились.

Я так точно.

– Ты ведь не из Гери, Майло? – дружелюбно спросила у моего боевого товарища Чарли.

– Не-а, – Майло лениво покачал головой и закурил. – Из Вегаса. Я проездом в Гери.

– Ты живёшь тут почти три года, чувак.

Он дёрнул плечом.

– Всё равно это временно.

Я не стал спорить. У Майло были свои проблемы, которые он, как мог, решал.

– А ты, значит, в Лос-Анджелесе? Голливуд, огни и сияние звёзд – мечта осуществилась? – небрежно спросил он, из-за чего мне захотелось его стукнуть.

– Не было никакой мечты, – криво усмехнулась Чарли. – Я тоже проездом в Лос-Анджелесе.

Ответ Чарли не удивил меня. На самом деле я больше удивился, когда узнал, что она снимается на телевидении. Чарли никогда не грезила Голливудом, это точно.

– Мне кажется, что все актрисы эгоистичны. – Майло поскрёб свой подбородок. – И тщеславны.

Я чуть не подавился своим языком. Что он нёс?

– Если я не прав, разубеди меня.

Он развёл руками, посмотрев на неё со снисходительной улыбкой. Чарли опрокинула третий шот, заулыбавшись столь знакомой улыбкой, что у меня перехватило дыхание. Она собиралась ответить ему, и Майло мог не понравиться её ответ.

– Не стану тебя разубеждать. Ты прав. – Чарли заправила волосы за уши и бессознательно провела языком по губам. У меня всё внутри заныло: я хотел повторить это движение, хотел испробовать её на вкус после всех этих лет.

Вкус Чарли ни с чем не сравниться.

– Мы, актрисы, эгоистичны до мозга костей. Мы тщеславны, ты прав, безусловно. В каждой комнате моего дома висит зеркало, потому что я должна знать, что выгляжу идеально. А ещё мы глупы. Да, очень глупы. – Чарли откинулась на спинку кресла, задумчиво кивнув. Текила уже подействовала на неё.

Как и на меня.

Майло молчал. Ну, ещё бы: он не знал, что ответить на это.

– Мне надо отлить.

Я поднялся и ушёл в ванную, надеясь, что за пару минут, в течение которых меня не будет, эти двое не поубивают друг друга.

Чарли

– Что ты делаешь?

Другу Олли я не нравилась, это точно. Задевало ли меня это?

Немного. Не из-за того, что этот парень враждебно был настроен ко мне, а потому что Олли рассказывал ему обо мне – и не лучшие вещи, по всей видимости.

Я заслужила это. Наверное. Нет, точно заслужила. Но ведь это Олли! И это так ранит!

– Что я делаю? – с вызовом посмотрела на него я.

– Ты снова хочешь заставить его страдать? Тебе мало, что ты уже раз сломала его?

– Что? – Я обескураженно моргнула. Почему этот парень, которого я не знала, говорил мне всё это? И чем были его обвинения: собственными выводами или словами Олли? – О чём ты говоришь? – мой голос перешёл на растерянный шёпот.

Он хмыкнул.

– Ты знаешь, а если нет – тогда ты дура. Ты растоптала его, и теперь, когда он только стал восстанавливаться, ты вновь возвращаешься и пудришь ему мозги!

Слова Майло просто как пощёчины хлестали меня, причиняя боль. Я хотела, чтобы он заткнулся, потому что слышать о том, что я сотворила с Олли, было невыносимо. Я никогда не хотела, чтобы Олли страдал из-за меня, но тогда я думала, что уберегаю его от ещё большего потрясения.

Не было и дня, когда бы я не пожалела, что так отвратительно поступила с ним. Но я и не предполагала… Я думала, что он давно перешагнул это, и у него всё наладилось.

Боже!

Я моргаю, когда на глазах выступают слёзы; меня тошнит.

– Оставь его в покое, потому что с него уже хватило тебя, – подавшись вперёд, негромко сказал Майло. – Ты сделала достаточно, чтобы испоганить ему жизнь.

Я поднялась рывком; голова закружилась, и желчь подкатила к горлу, но меня это не остановило.

Не стоило приходить сюда!

«Ах, Чарли…»

Оливер

Я ополоснул лицо холодной водой и уставился на своё отражение.

«Возьми себя в руки, Скотт. Она твой друг. До того как вы поцеловались на крыше твоего дома и всё усложнилось, она была твоим другом. Помни об этом».

Но не всё так просто, когда находиться так близко от неё и не сметь прикоснуться – самая настоящая пытка.

Я подошёл к двери и прижался к ней лбом.

Бум-бум-бум.

«Олли, Олли, плохи твои дела, ты и сам это знаешь».

Я вернулся в комнату с намерением не показывать Чарли, как действует на меня её присутствие, но её там не оказалось.

Чарли исчезла.

– Где Чарли, Майло?

Он указал на дверь, не глядя мне в глаза, и тогда я понял, что случилось.

– Что ты сказал ей?! – сорвался на крик я, ещё никогда так не желая врезать ему, как сейчас.

– Оливер, я не…

Дальше я не расслышал, потому что вылетел за дверь и мчался по коридору, надеясь, что успею догнать её.

Войти Чарли могла только через боковую дверь, потому что магазин был уже закрыт. Выскочив на улицу, я перегнулся через перила и выдохнул с облегчением – её машина всё ещё стояла внизу.

Бросившись вниз по металлической лестнице, я выкрикивал её имя.

– Чарли! – Я подбежал к машине, хлопнув по окну, и она опустила стекло, отвернувшись от меня.

Чарли плакала?

Я почувствовал своё сердце у себя в горле.

– Чарли, – тише позвал я, но она только мотнула головой и издала что-то похожее на задушенный всхлип. – Тебе нельзя за руль.

Я хотел любой ценой задержать её, потому что всё, о чём сказал Майло, было правдой. Я испытал надежду, когда она вернулась. Это опасное чувство: до тех пор, пока вы можете испытывать надежду, ваше сердце будет разбиваться вновь и вновь.

– Я и не собираюсь, – тихо отозвалась она, шмыгнув носом. – Сейчас вызову такси.

Я положил руки на крышу машины, опустив голову. Как мы дошли до всего этого?

Несмотря на всю необузданность и порой беспечность, в Чарли всегда присутствовала некая ранимость, которую я любил в ней.

В Чарли я любил всё. Может быть, я мазохист или просто глупец, но даже после того, как Чарли оставила меня с разбитым сердцем, она по-прежнему была лучшей женщиной для меня.

– Что бы не наговорил тебе Майло…

– Он не сказал ничего, кроме правды, – быстро перебила она, смахнув со щёк слёзы. – Я ужасный человек, Олли, и я очень плохо поступила с тобой.

Чарли взглянула на меня своими печальными заплаканными глазами, и словно чей-то невидимый кулак ударил меня под дых, вышибив весь воздух.

«Бейся, сердце, бейся».

– Я никогда не хотела сделать тебе больно, Олли,– так тихо, что я едва расслышал, прошептала Чарли. – Ты меня, должно быть, ненавидишь, и я принимаю это, потому что у тебя есть все основания, но знай: я никогда не хотела, чтобы получилось так.

Я не знал, что сказать. Просто в тот момент я понял одно: во мне не было ненависти к Чарли. Обида, злость и непонимание – но не ненависть. Когда любишь так сильно, как я любил Чарли, места для ненависти не остаётся.