Цитаты из книги «Свита короля»

Вопрос ужалил Нила в уголок рта: – Да или нет? – С тобой – всегда «да», – ответил он. – Кроме тех случаев, когда ответ «нет». Обернутыми в мешок пальцами Нил приподнял подбородок Эндрю для очередного поцелуя. – Если ты каждый раз будешь спрашивать из-за того, что… Я отвечу столько раз, сколько нужно, и это всегда будет «да». – Не всегдакай мне тут. – Не требуй правды, если не воспринимаешь ее всерьез.

Отказаться сейчас от Нила – значит пойти против всех наших принципов, – твердо сказал Ваймак. – Я готов доказывать это сколь угодно долго, но не в те несчастные двадцать минут

Когда над головой свистят пули, лучше всего лежать и не двигаться

Он не хотел думать о том, что происходит сейчас, не хотел ничего чувствовать и потому вместо этого думал о Лисах. Воскрешал в памяти их крепкую дружбу, их улыбки. Убеждал себя, что бешеная пульсация в висках – это стук мяча, рикошетом отскакивающего от бортов поля. Вспоминал, как Ваймак пришел ему на помощь в декабре и как Эндрю прижимал его к полу в гостиной. Воспоминания наполняли сердце Нила горем и скорбью утраты, но в то же время делали его сильнее. Он появился в «Лисьей норе», почти на все сто процентов состоя из лжи, а друзья вылепили из него реального человека. Он пришел к концу раньше, чем хотелось бы, и успел не все из того, что планировал в этом году, и все-таки изменил свою жизнь так, как и не мечтал. Этого достаточно. Дрожащим пальцем он очертил на окровавленной, обожженной ладони силуэт ключа, закрыл глаза и навсегда попрощался с Нилом Джостеном.

Напрасная трата времени и денег. Проиграют все. Я весь год твержу, что не отношусь ни к тем, ни к этим, и это правда. Поцелуи с тобой не означают выбора ориентации. Мне интересен только один человек – ты. – Не говори глупости. – А ты меня останови. – Нил зарылся пальцами в волосы Эндрю, притянул его к себе и поцеловал. Когда рука Эндрю легла ему на бедро, а зубы прикусили губу, он легко забыл и об утомительной дороге, и о предстоящем матче.

Безмолвный вопрос мучил Нила, точно зуд под кожей, не давал покоя и злил. – Эй, – позвал он, решив, что если Эндрю посмотрит ему в глаза, то он поймет природу своего странного ощущения. По прошествии некоторого времени Эндрю все же обратил на него спокойный взор. С минуту выдержав «гляделки», он произнес: – Прекрати. – Я ничего не делаю. – Я сказал, не смотри на меня так. Нил не понял, что имел в виду Эндрю, но предпочел не спрашивать. – Наверное, тяжело постоянно воевать со всем миром? – Не так тяжело, как постоянно от чего-то бежать. – Может, и так, – согласился Нил. – Я ведь уже говорил, что работаю над этим. – Работай усерднее. – Не могу, пока ты меня не отпустишь, – тихо, но твердо сказал Нил. – Будь рядом, но не защищай меня. Дай мне научиться самому за себя постоять.

– У тебя проблема, – объявил Эндрю. – И заключается она в том, что ты тратишь время и силы на всякую ерунду. – Это, – Нил жестом показал на себя и Эндрю, – не ерунда. – «Этого» нет. Это – ничто. Ничего нет. – И я ничто, – подсказал Нил. Дождавшись кивка Эндрю, он продолжил: – А на вопрос «Чего ты хочешь?» ты всегда отвечал: «Ничего».

Не двигайся, – сказал Эндрю. Склонился над ним и поцеловал. Время перестало существовать. Секунды превратились в дни и годы, в короткие рваные вдохи между поцелуями, в боль, с которой ногти Нила впивались в подушечки ладоней, в трение зубов Эндрю о его нижнюю губу, во влажное скольжение языков. Ритм сердца Эндрю пульсировал в запястьях Нила, выбивал стаккато в венах. Каким образом человек, взиравший на мир с такой отстраненностью, мог так целоваться, Нил не знал, но жаловаться определенно не собирался. Он давно забыл, как это – когда к тебе прикасаются без намерения причинить боль, забыл, что такое жар тела. Весь Эндрю был горячим, начиная от пальцев, сжимавших его запястья, и заканчивая губами, от прикосновений которых Нил рассыпался на миллиард частиц. Он наконец понял, почему мать видела в этом опасность. Это отвлекало и приводило в смятение, это было неразумно и недопустимо. Это означало, что он забыл об осторожности, ослабил защиту и отдался на волю запретных чувств, с которыми не совладать. Но сейчас Нил нуждался в этом слишком сильно и плевать хотел на благоразумие.

Ты дал мне ключ и сказал, что это – дом. – Нил сжал пальцы, представив, как металл впивается в ладонь, и посмотрел в глаза Эндрю. – У меня не было дома с тех пор, как умерли родители.

правительство США в очередной раз ввяжется в конфликт, ввязываться в который не стоило бы, и получит жесткий отпор.