Глава 1

Прежде чем вылезти на поверхность, Венделин вытолкнула наружу длинный раструб артефакта и внимательно осмотрелась. «Осторожность, осторожность и еще раз осторожность», – вдалбливал ей всегда учитель. Впрочем, даже без его советов девушка не собиралась спешить.

Искажение коварно и быстро учит предусмотрительности.

А еще – доверять своей интуиции.

Вот она-то сегодня с утра вопила, что никуда Венди ходить не надо. Лучше посидеть дома, почитать или сбегать к деду Боглару, помочь ему с артефактами. Пожилой мастер никогда не отказывался от помощи. Все же его дара огня не всегда хватало, чтобы заряжать светильники, которые в подземном королевстве Тираярн пользовались бешеной популярностью. Собственно, от них в большой степени зависело здоровье его жителей, веками не видевших настоящего солнца. Без поддержки иммунитета в виде округлых, как крупные жемчужины, белоснежных, заряженных чистой магией огня артефактов, оказавшиеся под землей люди давно заболели бы и зачахли. Таких специалистов, как дед Боглар, оставалось все меньше, а потребность в светильниках все возрастала – население прибавлялось, несмотря на все усилия властей притормозить процесс.

Ну не запрещать же рожать, в самом деле!

Венделин хмыкнула от абсурдности идеи. В каком-то смысле даже хорошо, что в их подземном княжестве становится тесно. Это означает, что наконец-то стало достаточно безопасно, чтобы люди расслабились и не думали о возможных проблемах. Первое время после переселения с поверхности численность и без того малого количества спасшихся неуклонно падала. Неправильно прокопанные тоннели погубили едва ли не больше людей, чем внезапно нахлынувшее искажение.

Впрочем, за прошедшие двести лет тираярнцы научились виртуозно манипулировать подземным пространством. Даже маги земли огромной силы стали рождаться все чаще, правда, в виде компенсации остальные одарённые становились все большей и большей редкостью.

Не говоря уже о таких уникумах, как сама Венди.

Она вернула раструб обратно, убедившись, что путь свободен. Люк открылся с трудом, тяжело скрипнув петлями, на лицо девушке посыпались комья земли и какая-то труха. Постоянно проносившиеся по пустоши смерчи прикрывали лазейки разведчиков толстым слоем мусора, причем со страшной скоростью. Некоторые люки настолько зарастали, что открывать их приходилось с применением магии, иначе никак не поддавались.

Этот, наоборот, по сравнению с остальными мог считаться практически чистым, чем сразу же пробудил в Венди подозрения. Она осторожно высунула голову и еще раз огляделась. Мало ли, стекло артефакта все же хоть и немного, но искажает картинку. С человеческим глазом ему не сравниться. Девушка была готова к небольшому магическому пинку, необходимому для открытия лаза, и отсутствие растительности поверх люка ее насторожило. Она специально выбирала самый дальний и малоиспользуемый выход на поверхность. Меньше шансов попасться коллегам-разведчикам, ведь по графику ее очередь сидеть дома.

Да, не только интуиция была против сегодняшней вылазки. Отец тоже высказался вполне однозначно – в патруль только вдвоём с Гелленом. А то, что парень ее постоянно задвигает за свою спину, приказывает не высовываться и не даёт собирать поспевшую свистуницу, так и правильно делает! И нечего возмущаться, присмотрелась бы лучше.

От этого Венделин сегодня и сбежала. В том числе.

Такое чувство, что после ее совершеннолетия все вокруг вдруг изменились.

Мама начала с удвоенной силой причитать над порванными штанами и норовила всучить вместо них юбку.

Помилуйте, какая юбка верхом на Марше?

И сам Геллен стал как-то странно посматривать, а вместо совместных шалостей, которыми они часто грешили детьми, принялся предлагать сходить вместе то на выставку артефактов древности, то в парк сталагмитов.

Отец несколько раз пытался снять ее с дежурств, а когда это не получилось, – все же дар у нее редкий и сильный, терять такой кадр в дозоре дядя Барт не согласился, хоть брату и сочувствовал, – начал придираться при любом удобном случае, наказывая за малейшую провинность запиранием в комнате.

Ее так часто и упорно даже в детстве не воспитывали!

Чем сильнее родные пытались запихнуть ее в рамки пристойности, тем хитроумнее Венделин стремилась от них увильнуть. Собирать редкие травы с риском для жизни, выискивать признаки подбирающегося искажения, чтобы вовремя юркнуть в безопасное подземное убежище, кататься на Марше и исследовать новые дикие коридоры – неужели все это можно променять на вышивку и сидение с детьми? Нет, у кого-то это отлично получается, взять ту же кузину Маргитту, дочь дяди Барта. Та едва дождалась восемнадцатого дня рождения, чтобы выскочить замуж за своего ненаглядного Дерека, и сейчас нянчила уже второго сына. Ее же очень любила ставить Венди в пример маменька – мол, всего на три года старше, а уже…

От воспоминаний и перспектив Венделин содрогнулась и тряхнула головой, избавляясь от неуместных мыслей. Над землей все внимание должно быть уделено окружающему пространству, иначе быть беде!

Похлопав подставившую лобастую голову Маршу по бугристому хитиновому щитку, девушка преодолела последние ступени проржавевшей лестницы, отделявшие ее от поверхности. Боевая подруга и транспорт в одном лице – точнее, морде – та прекрасно чувствовала себя под землей, а вот наверху днем слепла от яркого солнца и терялась, начинала нервничать, и попадаться ей под ноги в нестабильном состоянии не хотелось бы даже самой Венди. Потому Марше лучше будет остаться там, где она есть.

– Прости! – шепнула девушка в люк, глядя в укоризненные выпуклые глаза напарницы. – Вечером тебя выпущу обязательно!

И решительно захлопнула крышку, отрезая Марше путь наверх. Конечно, никто не помешает той очень быстро прокопать новый, но оспаривать команды ездовая медведка не будет. Сказали сидеть и не высовываться – будет сидеть как миленькая.

Тем более, что сбор трав много времени не займёт.

Девушка успела за прошедшие годы как следует изучить этот приграничный участок. Другие разведчики не рисковали сюда соваться, слишком уж близко подбиралось изменчивое искажение, а не у всех имелась столь мощная поддержка, готовая проделать дыру в земле в считанные секунды, даже если собственный дар мага не справляется. В эпицентре аномалии магия часто давала сбой, оставляя человека наедине со взбесившейся стихией, и помощь Марши в такие моменты сложно было переоценить. Благо прибегнуть к ней Венделин пришлось всего три раза и ни об одном из них не знают ее родители.

А то не выйти ей из комнаты до старости!

Едва уловимая дрожь земли слева отозвалась знакомым ритмом. Марша пробивала себе путь, отклоняясь от основного тоннеля, не пожелав оставлять хозяйку и подругу без поддержки. Венделин улыбнулась, поправила детектор на поясе – который теоретически должен предупреждать о приближении искажения, но на практике замечал его только в непосредственной близости, так что лучше на всякий случай не зевать, – и двинулась вперед, к видневшимся в низине сизо-сиреневым, вывернутым причудливым образом зрелым цветам свистуницы.

Девушка ступала осторожно, проверяя магией почву перед собой. Нередко аномалия оставляла после себя зыбучую почву, болото, а то и скрытую травой трещину, провалиться в которую может и не выйдет, а вот ногу вывихнуть – запросто.

В десятке метров от заветных соцветий она совсем замедлила шаг и прищурилась, вглядываясь в густую поросль толстых стеблей.

Свистуница как раз опылилась и выстреливала спорами на малейшее движение. Венделин, не задумываясь, опустилась на землю, уходя с линии обстрела, и поползла, изредка переворачиваясь на спину и собирая исподтишка тяжёлые соцветия. Отделённые от стебля, они переставали плеваться клейкими острыми шипами, внутри которых зрели семена, и покорно обвисали, позволяя запихнуть себя в сумку.

Из свистуницы варили множество лекарств. Экстракт тех же шипов, после замачивания и вываривания, замечательно снимал боль и жар. В чистом виде же при попадании в кровь они вызывали через пару часов паралич и медленную, но безболезненную смерть. Свистуница так и размножалась: донор, утыканный семенами, отходил подальше, затем падал и умирал, а из него через несколько недель вверх выстреливали молодые зеленые побеги.

Набрав полный мешок, Венди отползла от опасной опушки дальше вглубь подлеска, провожаемая задорным свистом. Соцветия напоминали по форме раковину, и, попадая внутрь, ветер выводил странные рулады, отчего цветок и получил свое имя.

Как ни странно, под защитой толстых, вековых стволов обычно было относительно безопасно. Даже искажение обходило гигантов стороной, лишь изредка набрасываясь изо всех накопленных сил, будто бы в попытках наконец-то выкорчевать Дикую рощу.

Но безуспешно.

Бродить между громадными, будто колонны в тронном зале, деревьями можно было практически не оглядываясь по сторонам, но Венделин не расслаблялась. Под ними частенько селились живоглоты, да и дикие родичи Марши не брезговали толстыми сочными сплетениями корней, уходившими на многие метры под землю. Попадаться на зуб ни одной из перечисленных зверушек не хотелось категорически. Родная вибрация чуть левее доносилась до магического чутья Венди с перебоями. Кажется, медведка решила совместить приятное с полезным и немного подкрепиться.

Вчера девушке показалось, что в воздухе висел запах паленых листьев. Неужели опять извержение назревает? Если бы Венди не почуяла его прошлым вечером так поздно, то непременно отправилась бы на разведку немедленно, но уже смеркалось, а шляться ночью по поверхности будет только сумасшедший. Потому она только сейчас, с опозданием в сутки, медленно и осторожно продвигалась по Дикой роще, тщательно внюхиваясь в стылый ветер.

Вместо жженых листьев на девушку неожиданно пахнуло пряным жареным мясом. Венди даже вздрогнула от неожиданности и пристально оглядела ближайшие деревья – не мелькнет ли между ними зарево пожара. Но нет, привычный сумрак густого леса был тих и темен, только где-то впереди мелькала яркая точка, притягивавшая взгляд как магнитом.

Разумеется, как ответственный разведчик, Венделин была обязана сначала послать весточку начальнику стражи, потом подождать подкрепление… А потом ее наверняка отправили бы домой, в комнату, за самовольную вылазку, и на этом ее развлечения на поверхности навсегда закончились бы. Дядя спускал ей с рук многие вольности, оправдывая все редким даром, но в этой ситуации наверняка встал бы на сторону отца. Князь Медарда обладал практически безграничным терпением, когда дело касалось его дочери, но всему есть предел. В конце концов, у наследницы полно других обязанностей, кроме того, чтобы шастать по поверхности, рискуя жизнью.

Еще один довод запереть ее дома и поскорее выдать замуж.

Венди и сама понимала, что ходит по краю, но прекратить было выше ее сил.

Бродить по вытоптанным окрестностям центрального входа в компании Геллена, который при малейшем шелесте ветра задвигает ее за широкую спину? Вот уж веселье! Лучше уж и правда дома сидеть. А так она сама себе хозяйка, в случае чего же у нее есть Марша, которая точно не даст подругу в обиду.

Перебираясь от дерева к дереву и не забывая осматривать землю под ногами, Венделин тихо как мышка приближалась к источнику света. Скоро стало ясно, что по ту сторону рощи горит костёр, а ярким таким кажется из-за черноты, начинавшейся дальше.

Девушка даже засомневалась и бросила взгляд наверх, в кроны, чтобы проверить время суток. Вдруг она так загулялась, что не заметила, как зашло солнце? Нет, оно было на месте, пусть и сместилось немного из зенита. Скоро придется собираться в обратный путь, если она не хочет опоздать к обеду и получить очередной нагоняй.

Чернота вскоре получила объяснение. Очередной порыв ветра принёс тот самый, уже знакомый запах мяса, смешанный с тлеющими листьями и травой, и Венди поняла, что впереди не туча, как ей показалось сначала, и не внеплановая ночь. Вся пустошь, простиравшаяся раньше от Дикой рощи до самого горизонта, скрываясь под изменчивой аномалией, превратилась в одно сплошное пепелище.

А на краю его, устроив костёр из остатков ветвей, сидели кругом человек десять. Кто-то жарил над огнём мясо, другие беззаботно болтали; ветер доносил до девушки только голоса, не позволяя разобрать фразы.

Но ее и без того пригвоздило к месту изумление.

Люди у самой опушки Дикой рощи? Еще неделю назад Венделин рассмеялась бы в лицо лазутчику, принесшему подобную весть. Всем известно, что как раз в этом районе начинается самое интенсивное искажение, преодолеть которое не удавалось с момента окончания войны.

Кстати, где оно?

Впереди, насколько было видно глазу, простиралась ровная чёрная земля, по которой изредка, повинуясь порывам ветра, проносились буранчики пепла.

А где же уродливые ползучие кусты, мерцающие воронки подпространства и смерчи, готовые затянуть в себя незадачливого путника? Куда все делось?.. Ни малейших признаков искажения!

Ни один листик не шелохнулся, ни один прутик не хрустнул под телом Венди, пока она осторожно, метр за метром, подбиралась к стоянке незваных гостей. В том, что это маги, она уже не сомневалась, как и в том, что именно они каким-то образом уничтожили приличный кусок искажения.

Лица были сплошь незнакомые, одежда – яркая, странного покроя, и девушка окончательно уверилась в том, что перед ней лазутчики Риоркана. Миновать заградительные посты никто из соседних княжеств не мог, это точно. О передвижении настолько крупной группы доложили бы либо князю Балаж, либо Совету. Значит, произошло невозможное…

Исконные враги не только выжили, но и научились покорять искажение.

И теперь только вопрос времени, когда они снова нападут. Сотрут жалкие останки былой империи, рассеянные по уцелевшим клочкам пригодной к обитанию земли, окончательно и бесповоротно.

Венди дернулась было назад, чтобы срочно доложить начальнику стражи о проникновении на их территорию, но, подумав, снова улеглась поудобнее.

Вот придёт она и что скажет? Были какие-то люди, не знакомые ей лично? В странной одежде? Да мало ли поселений на границе. Забрели какие-нибудь охотники, скажут ей. И как доказать, что это вражеские лазутчики?

А что пустошь стала пепелищем, так мало ли на что способно искажение. И кто даст гарантию, что оно не проявится заново уже завтра? Даже если его уничтожили эти неизвестные, вдруг через пару часов, когда она вернется, все будет как прежде? Венди и не такие чудеса в эпицентре искажений наблюдала.

Маги тем временем затушили костёр и принялись собираться, явно намереваясь ночевать где-то еще. Мудрое решение: ночью людям даже на зачищенной от ядовитой зелени территории делать нечего.