Глава 7. Григорий

Черт! Что такое?! Голова трещала.

Моргнул один раз. Тьма. Затем второй.

Сквозь дымку памяти картинки: как качало,

Скорей трясло, крушение. Головой

Он приложился знатно при падении,

Но сколько времени прошло и не понять.

Секунда? Час? Все не имеет то значения,

Как и бессмысленно кого-то обвинять.

Опять моргнул. Зажмурился. Стал видеть четче.

Обломки кресел. Сумки. Пелена

Повсюду дыма. Наклонился. Легче

Дышать вмиг стало. Гарь и тишина.

Он обернулся на соседку. Без сознания.

Толкнул тихонько:

– Ты жива? -

Молчит.

Затем еще раз. Взял ее в отчаянии

Он за предплечья. В темноте горит

Полоска света. Направление «выход»

Обозначает. Двигаться по ней.

Но где же все? И почему так тихо?

Им выбираться нужно поскорей.

Он посильней тряхнул соседку. Но в ответ не звука.

Им расстегнул ремни. И времени уж нет.

Обнял за талию, легко поднял на руки

И поспешил туда, куда уходит свет.

Черт! Эти жалюзи! Запутался. Рукою

Рванул их резко и отбросил прочь.

Другой держал соседку пред собою,

Одним желанием горя – отсюда в ночь

Наружу выбраться. Дышать все тяжелее.

Табличка «выход» стала вовсе не видна.

Но он по памяти свернул к двери. Труднее

Найти рычаг. Вдруг, рядом у окна

Услышал кашель. Хриплый, чуть натужный.

Рванул рычаг, откинул резко дверь.

Сквозь ветер, гарь он выглянул наружу:

Пред ним тайга, как дикий хищный зверь

В ночи оскалилась, дыханье затаила.

Стоит беззвучная. Как будто что-то ждет.

Бросает вызов. Что ж померяемся силой!

Одно осталось – им покинуть самолет.

Вот только как? Не прыгать же, ей Богу!

Он глянул вниз. План глупый, что скрывать.

Решенье близко. Вспомнить и немного

Поосмотреться. Как же трап спускать?

Ведь надувной быть должен. Это точно.

А где рычаг иль кнопка он, увы, не знал.

Только решать проблему нужно срочно.

Он явно слышал интуиции сигнал,

А он привык ей доверять. Она не редко

Ему спасала жизнь, дела.

– Ну, что за черт! –

В его руках вдруг резко дернулась соседка,

Глаза открыла. Медленно вперед

Он покачнулся. Вес неравномерный.

Пред ним лишь дверь открытая и ночи пустота.

Они ведь выпадут и разобьются насмерть

при падении о землю. Скверно

Выжив в крушении, погибнуть в шаге от спасения.

Соседка, видно, «катастрофа» еще та!

Глава 8. Маша

Она очнулась в темноте. Парфюм знакомый.

Лимон и мята, капелька сосны.

Вдохнула глубже. Так легко, спокойно.

О, как приятно снова видеть сны!

Глаза прикрыла. Подремать немножко!

Давно она не видит уже снов.

А помнит в детстве, еще милой крошкой

Она порой не находила слов,

Чтоб описать всю красоту, что ей приснилась.

Но вот последние семь лет – лишь темнота

И одиночество. Она почти смирилась.

А вот сейчас не сон, скорей мечта.

Пусть черно-белый, не цветной. Не важно.

Ей даже кажется, парит что в облаках

Иль в невесомости. Но ей совсем не страшно.

Она в надежных и родных руках.

Догадка Машу обожгла, как будто током.

«Не сон все это… Правда… Боже, нет!»

Воспоминанья хлынули потоком:

Гроза, падение, удар, луна, сосед.

Она из рук, ее державших, вдруг рванулась,

Не различая, где и что есть в темноте.

И чувство паники и страха вновь вернулось,

Когда мужчина покачнулся. В пустоте

Она повисла. Но одной рукою

Сосед к себе ее за талию прижал,

И в тот же миг схватился он другою

За край обшивки. Все же удержал

Ее. Рывок. Они в проходе.

Раскрыл объятья.

– Дальше будь сама! -

Толкнул в салон. А зам застыл у входа

И отвернулся. -

– Ты сошла с ума!?-

Вопрос скорее риторический. Ответа

Сосед не требовал, он просто утверждал.

А после этих слов, моргнув, полоска света

Совсем погасла. Тихо дребезжал

В ночной тиши замочек чьей-то куртки,

И этот звон как гонг звучал в ее ушах.

Она зажмурилась. Как страшно! Боже! Жутко!

Темно на улице, в душе, темно в глазах.

Шагнула прочь, сама не понимая

Куда? Зачем? Не видя ничего,

Спиной вперед. Глухая и немая,

Не зная, что ее в салон назад ведет…

Глава 9. Григорий

Она угробить их решила, это точно!

Он едва сдерживал себя. Дышать. Дышать.

Из самолета убираться нужно срочно.

Пожар в салоне. Слышно как трещать

В хвосте обшивка стала громче. Дело плохо.

Но как «надуть», «включить» проклятый трап

Он не нашел. Должно быть то не трудно.

Быть может здесь? Нащупал.

– Да, я прав!

Ну, как все просто оказалось, – ухмыльнулся.

На шаг от входа отступил, и в этот миг

Трап надувной с шипеньем громким развернулся. -

– Прошу на выход! -

Тихий женский вскрик

Взорвал салон.

– Ну, что еще такое? –

Он обернулся. Да, соседки нет.

Она, наверное, не дружит с головою.

Хотя по виду и немало уже лет.

Какого черта! Он ей нянька, что ли!?

Вот только бросить ведь не сможет все равно.

Вдохнул поглубже. Дело дрянь, но коли…

Шагнул в салон. Луна светит в окно.

Он видел силуэт. Его соседка

С трудом тянула за собою мужика.

Вот только силы нет в ней, вовсе не атлетка.

Она сама была, как перышко, легка.

А вес тащить пыталась вдвое больше

Себя самой. Упорства в ней на пять.

И пусть она его в три раза тоньше,

За руки тянет, кашляет. Дышать

Совсем не может. Но не прекращает

Попыток тщетных. Вот характер все ж!

И это качество, конечно, восхищает,

Но далеко с одним упорством не уйдешь.

Подумал прекращать пора все это.

Подошел ближе:

– Слушай, отойди!-

Под мышки взял он «прикорнувшего» соседа

И поволок.

– Не стой же! Выходи!-

Толкнул соседку. Та словно застыла.

– Наружу! Быстро! Всех нам не спасти.

Еще немного и салон могилой

Нам братской станет.

Ну, не стой! Иди!

Глава 10. Маша

Как? Их оставить? Это невозможно!

Они ведь там… Мы можем им помочь!

И если действовать предельно осторожно,

Мы всех их вытащим из самолета прочь!

Ту стюардессу с длинной рыжей челкой,

Мужчину в светлом, мамочку с детьми -

С очаровательным мальчишкой и девчонку

Лет десяти. Скажите, в чем они

Виновны!? Чем все заслужили

Такой исход!? Ну, почему все так?!

Ведь они так же как она… все просто жили.

За что им этот ужас? Этот мрак?

Нет! Не уйду! Свела дугою брови.

Мы им помочь должны. А этот тип

Не видит ничего своей персоны кроме!

Хотела крикнуть. Но голос сел, охрип

От кашля, дыма и переживаний.

И вместо крика слышный чуть протест.

Она и жизнь свою отдаст без колебаний,

Спасти других чтоб пассажиров с мест,

Ловушкой ставших, для кого погостом.

Нельзя отставить их! Нет! Нет, я не уйду!

Всех нужно вытащить. Пусть ей будет не просто,

Но не оставит никого в этом аду!

Она попятилась. Сосед стоял в проходе,

Ей преграждая к пассажирам путь,

А голос тихий:

– Время на исходе.

Быть может, слов моих вам не понятна суть?-

И взгляд тяжелый. Давит, принуждает.

Сквозь темноту кругом он даже ощутим.

Вот что пристал! Чего еще желает?

Они характерами не сойдутся с ним.

Боится, что им скучно будет вместе,

Или взыграл вдруг властности гормон?

Они с соседом с разных видов теста.

Он если хочет – пусть выходит вон!

Она останется. Вопрос это решенный.

Уйти желает? Милости прошу!

Она не может их оставить обреченных.

– Пройти позвольте! Я очень спешу! -

Сосед, услышав это, замер на мгновение,

Затем у выхода оставил старика,

К ней подошел, одним резким движением

Обнял за плечи. Миг, его рука

Толкнула в спину. Грубо. Даже очень.

Она опомниться и не успела как

По трапу медленно скользила. Очень точен

Расчет соседа был. Ну почему все так?

Глава 11. Григорий

Девчонка вывести решила. Это точно.

Он взгромоздил себе на спину старика,

Пора на выход. Этот акт закончен.

Что ж, его ноша оказалась нелегка.

Скользил по трапу медленно, цепляясь

За ветки толстые деревьев и кустов.

С трудом придерживал, немного опасаясь,

Рукою деда. Был он не готов.

Да как готовым быть к тому, что приключилось?

Ведь каждый раз, когда входил на борт,

Предполагал он это, но во сне не снилось

"Такое" в страшном. Это ведь не спорт.

К такому быть готовым просто невозможно.

Но нужно дальше продолжать ему борьбу.

На землю деда опустил он осторожно.

Потом подумает и осознает что к чему.

Сейчас подальше нужно отойти от самолета,

Рвануть он может уже через миг.

Конечно, жаль команду и пилота,

И пассажиров громкий пред ударом крик,

Он не забудет никогда. Ночами сниться

В кошмарах будет это все. Но он сильней.

Сначала с дедом нужно будет повозиться,

Его подальше оттащить, а дальше с ней,

С соседкой справиться сложнее будет, не поспоришь.

Она упряма, словно тысячи ослов.

Быть может бросить их? Такое не позволишь

Себе и сам и совесть. Хватит уже слов

Пустых и никому не нужных.

Он старика тихонько потащил

Подальше в лес. И пусть они не дружны,

Поможет им, насколько хватит сил.

Глава 12. Маша

Кусты колючие. Земля насквозь сырая.

Себя руками она крепче обняла.

Ей не утешиться. Ведь боль это другая.

Он не позволил… Нет, сама я не спасла…

Вперед-назад качается на месте,

Но слезы градом, нет их сил сдержать.

Она должна была спасти! С соседом вместе,

А не позорно вниз по трапу… убежать…

Сосед скатился. В лес пошел не глядя,

Его фигуру с ношей поглотила мгла.

А что она? Спаслась чего же ради?

Она другому никому не помогла.

Вперед-назад, вперед-назад, на месте.

Но утешенье не приходит к ней.

А сердцу больно и в груди так тесно.

Огонь в салоне разгорается сильней,

Трещит обшивка, лопаются стекла,

Наружу пламя вырывается, ревет.

Но оторвать взгляд невозможно, все поблекло

Конец ознакомительного фрагмента.