Проснувшись, первым делом снова взглянула на часы: было ощущение, что уже полдень, и солнце выше обычного. Голова так тяжела! На настенных часах еще шесть, неужели остановились! Она потянулась к телефону: тоже шесть. Странно! И ещё что-то было странно и непривычно, но Диана не стала ломать над этим голову: она решила, что так глубоко уснула на минуту, что, кажется, будто проспала несколько часов. И хорошо же, всегда бы так! Совершив привычный утренний ритуал, Диана с кружкой кофе вышла на балкон: на фоне ярко-голубого неба сияла листва на солнце, вовсю щебетали птицы, и уже с утра так тепло! Она вернулась в комнату, оделась, причесалась и, прихватив сумочку, отправилась на работу.

Предприятие находилось в двадцати минутах ходьбы: нужно было пересечь проспект, подняться в гору, а там за верхней объездной дорогой уже лес, и прямо в лесу, огороженное высоким бетонным забором, советской постройки ничем не примечательное, огромное, на современный лад отделанное серым и синим сайдингом прямоугольное здание без каких-либо архитектурных изысков – всё, что выходило за периметр его прямых очертаний, это козырёк над входной группой и, пожалуй, ещё крыша. Зато вокруг этой гигантской коробки расстарались ландшафтные дизайнеры. Но, несмотря на прекрасные цветы, подстриженные сирени и туи, несомненно, радующие глаз, лес за бетонным забором манил её гораздо сильнее, и она была рада, что из окон ее кабинета на неё смотрели берёзы и сосны, и еще осины и любимая черёмуха.

Поднялся ветер, и скоро солнце затянуло тучами. Диана пожалела, что не взяла с собой зонт: солнышко светило так ярко и беспечно, что даже мысли такой не возникло. Она торопливо поднялась в гору, перешла дорогу, и казалось, только в лесу ветер успокоился, запутавшись в густой сети ветвей и листьев. Только в лесу она чувствовала себя в безопасности, словно это была буферная зона между ней и миром людей. Диана сбавила шаг, но продолжала идти достаточно быстро, чтобы не опоздать на работу.

Тучи нависли над лесом, и потемнело. Она подумала, что сейчас придет в кабинет, включит свет и будет как в домике. Наверное, всё-таки пойдёт дождь… У проходной лес отступил, Диана машинально приложила пропуск, проход открылся, и она оказалась внутри бетонного периметра, пересекая двор с маленькими прудиками, окаймленными цветами, насыпью из камней полевого шпата, яркой зелёной подстриженной лужайкой. Особенно ей нравились каждый год норовившие разрастись и усмиряемые садовником кусты шиповника, цветущие белыми, розовыми и ярко-малиновыми цветами все лето и начало осени, наполняя воздух тонким нежным ароматом. И сейчас, когда она направлялась к главному входу, порывами ветра аромат разносился в разные стороны.

Ветер усиливался, Диана шла ему навстречу, и ей нравился этот вызов. Она закрыла глаза, ей нравилось чувствовать кожей напор воздуха, чувствовать его сопротивление и идти вперёд. “Идёшь по дороге, навстречу прекрасные цветы, разноцветные кусты, то яркие, то темно-зеленые, и только сейчас пройдешь дальше, – фантазировала она. – и там, за поворотом, за деревьями, откроют и тебе волшебный мир, что-то сказочное, неповторимое, захватывающее дух, и свет фонарей вдоль дорожки подхватывает тебя, поднимает в воздух, и эта дорожка проведет в неведомый мир сказок и чудес. Над деревьями плывет в бледно-желтом мареве круглая луна и так и манит за собой!” Струи воздуха развевали волосы, аромат её духов сливался с запахом цветов. В тот же миг ей захотелось раскинуть руки в стороны и побежать, но, открыв глаза, она увидела двери главного входа, и крылья сложились за спиной.

Она дернула за ручку двери, но та оказалась закрыта. “Почему?” В недоумении она ещё несколько раз подергала за ручку, потом прислонилась к стеклу: внутри было темно и ни единого движения. Диана постояла ещё, вглядываясь в полумрак по другую сторону запертой двери, затем стала оглядываться по сторонам в надежде увидеть кого-нибудь из сослуживцев: хотелось уже выяснить, что это за странность… “А, может быть, запасной вход открыт, а здесь что-нибудь случилось и всё перекрыли? " Быстрым шагом она обошла здание, почти подбегая к окрашенной железной двери, но на вид она так плотно примыкала к своим железным косякам, что казалось неприступной. Даже ручки на этой двери не было. Пальцами Диана попыталась зацепиться за край и отворить дверь, но не тут-то было! "Да что же происходит? И, главное, – она оглянулась, – ни души вокруг… А, может, террористы загнали всех внутрь и удерживают в заложниках, перекрыв все входы и выходы? Тогда надо быть осторожнее!"

Диана прижалась спиной к стене. Удивительная тишина! Только ветер слышно в шелесте деревьев, тревожный и порывистый. Присогнув ноги в коленях, она подошла к окну и, стараясь остаться незамеченной, заглянула в стекло. Моргнул какой-то огонёк, и, испугавшись, Диана присела на корточки. Прислушалась: тихо. Тут до неё дошло, что это, скорее всего, сигнализация мигает, и медленно поднялась, чтобы убедиться. Огонек снова засветился и погас, маленький, красный. И снова захотелось спрятаться, но она остановила себя и стала наблюдать: так и есть, это сигналка! Глаза уже привыкли и могли различить очертания холла в бледном полусвете пасмурного неба. Диана смотрела и смотрела, сканируя взглядом каждый видимый и невидимый уголок помещения, но внутри ничего не менялось.

Наконец, она догадалась позвонить дежурному и даже, кажется, услышала трезвон телефона внутри, но ответа не последовало. Тогда она стала звонить начальству, своему секретарю, затем, после неудачных попыток, перебрала все известные ей номера, но и один не ответил. Говорил один автоответчик. Она обошла вдоль стены всё здание. Чувство тревоги нарастало, и Диана даже начала злиться: ну, неужели никто, ни один человек, ни одна живая душа не имеет возможности быть снаружи или просто ответить?! И вдруг ей по-настоящему стало страшно: она уже решила бежать к проходной и тут вспомнила, что не заметила никого за стеклянной перегородкой. Что есть мочи Диана помчалась к выходу, надеясь всё-таки хоть кого-нибудь увидеть в кабине. Распахнув двери, она задержалась у турникета: никого. Она позвала, позвала ещё раз, постучала в перегородку: может, работник просто присел у стола в поисках чего-нибудь на полу?

Рука заболела от попыток достучаться. Диана приложила пропуск, проход открылся, она медленно перешла на другую сторону, посмотрела еще раз. Выйдя на улицу, она остановилась: что ещё не сделала? Может, нужно вернуться и попытаться проникнуть внутрь? Нет, сначала вызвать полицию, ведь происходит явно что-то ненормальное! Но перед этим заглянула в календарь: всё правильно, день рабочий, и сделать здесь должны работать люди. Даже в выходные и праздники здесь дежурят!

Решительным нажатием пальцев Диана набрала номер службы спасения: сработал автоответчик. Она набрала снова – и снова ответил робот. И вдруг, от осознания того, что она позвонит Дмитрию, а на том конце будет такая же тишина, её глаза распахнулись, а под ложечкой стало неприятно жечь – как всегда, когда она нервничала. Вот теперь действительно страшно: пальцы перестали слушаться и нажимали не туда, и Диана ругала себя за нерасторопность. Наконец, собралась – и нажала на кнопку вызова. Гудки. Гудки. И – автоответчик! Его голос сообщал, что сейчас он не может говорить и просит оставить сообщение после сигнала.

Диана сбросила, но тут же набрала снова, чтобы оставить сообщение в надежде на то, что он занят и позже перезвонит. И она ему всё расскажет! Вот странно-то, правда, милый? Просто удивительно! Куда же все подевались? А, может, предприятие закрыли за выходные? Всё равно кто-то должен быть. Отравление угарным газом? Но на полу никто не лежал бездыханным, она посмотрела. Хорошо, что-то случилось, и – да! – это выяснится, в конце концов! А Дима занят – просто так совпало!

От этой мысли на душе стало легче, и Диана, не торопясь, зашагала обратно через лес: “Значит сегодня выходной? Вот и отлично, погуляю!” Она шла, и никто не встретился, ни один человек! Недалеко родник, и по этой дорожке куча народу с утра до ночи шуруют туда-сюда. "Твою же!" Она остановилась, прислушиваясь. Обернулась назад, и вдруг лучик солнца, пробившийся через толщу туч, попал ей прямо в лицо. Диана зажмурилась и через закрытые веки почувствовала, как свет быстро погас и снова стало пасмурно. Ей стало так грустно, тоскливо, что захотелось заплакать. Даже глаза защипало от наворачивающихся слез, но эти слезы быстро высохли, ведь она стала осознавать, что странным образом получила то, что хотела.

Диана старалась ступать неслышно, чтобы не упустить ни единого звука. Обычно слышно гул машин, даже когда идёшь по лесу, но не теперь. Она резко подняла голову: какая-то птица вспорхнула, взлетая с нижних веток сосны в небо. И опустила взгляд: под ногой треснула сухая ветка, вынесенная на дорожку. Диана замерла: так тихо, что слышны её шаги, и стук каблуков кажется пронзительным и неуместным в тишине леса. Но ветер волна за волной накатывает сверху, даже высокие тонкие сосны скрипят и стучат ветвями под натиском его порывов там, наверху. Внизу другая жизнь: по асфальту ползёт большой чёрный жук, а по краю дороги вереница муравьев – значит, недалеко муравейник. Птиц не видать, но их пение, прежде чем слиться с музыкой леса, звонко разносилось по сторонам.

Тогда почему кажется, что все звуки исчезли? Людей не слышно! Звуков – этой какофонии их существования и жизнедеятельности: шум машин, голоса, шаги, крики – ругань, мат, смех, рингтоны телефонов и прочее. Слышно только лес. Ни стуков, ни скрипов, гула, скрежета… Только лес! В один миг её охватила и детская радость, и тревога: как же так? Не может этого быть! Не может быть, чтобы всё остановилось и у всех сразу кончился бензин!

Диана уже бегом бежала к городу: она никак не могла припомнить, встретился ли ей кто-нибудь по дороге на работу. Обычно по дороге на работу она ни на кого не смотрела, поэтому могла просто не увидеть, не заметить, проигнорировать! Диана вообще не видела людей, они ей были неинтересны, ее раздражало, когда кто-нибудь на неё смотрел: всё хотелось защититься, спрятаться, скрыться, чтобы никто не коснулся её даже взглядом. Будто кто-то мог так её запачкать, даже разрушить: всё-таки в людях столько зависти, злобы, привычка винить других в том, что их жизнь не сложилась – мало ли с какими мыслями они на тебя пялятся!

По шоссе машины не проезжали. Диана стояла на обочине, вертела головой то в одну, то в другую сторону, ждала хоть какое-то движение: автомобиль, велосипедисты, подростки – любители гонять на электросамокатах по проезжей части. Лес остался позади, за дорогой перед ней построились многоэтажки, и тишина отсутствия пугала. Тогда она вышла на середину шоссе и остановилась: по закону подлости должен кто-нибудь показаться, лететь вниз по склону горы к центральному проспекту, она окажется на дороге. Но закон не работал. Тогда Диана рванула дальше, через дворы, оглядываясь по сторонам в поисках людей. Как она не обратила внимание, собираясь на работу, что на улицах тихо и пустынно? Или обратила, но не придала значения?

Добежав до своего двора, Диана села на скамейку в скверике. Сначала сидела и оглядывалась, удивляясь непривычной пустоте многочисленных дорожек, думала, что как будто все попрятались по домам, по офисам, школам, садам. Идеальный вариант – все люди где-то рядом, но не в пределах видимости, и еще они заняты своими делами и им просто нет до неё дела! Ну, не круто ли? Не об этом ли она мечтала? Может быть, она так долго ныла по этому поводу, что Небеса сжалились и сделали ей такой подарок?

Солнце выглянуло из-за туч. Диана подняла голову: высоко! Только теперь она заметила, что ветер стих, небо очистилось, а по нему, догоняя грозных тяжёлых сестриц, бегут белые облака. Воздух такой теплый! Она закрыла глаза: легкое дуновение ветерка приятно щекочет лицо, сквозь закрытые веки проникает солнечный свет. Щебечут птички, ласкает слух и шепот трав, и тишина! Как она прекрасна! “Ни матов, ни машин, ни режущего пространство рева их двигателей, ни всего раздражающего остального! О, благодарю тебя, Боже, ты услышал мои молитвы! Больше никаких свиней, которые не в состоянии донести банку из-под выпитого пива до урны и мешок с мусором до помойного бака! Ни быдла, которое матерится и дымит как паровоз при детях, своих и чужих, будто их вообще нет и они не существуют!”

"Так, хватит, зачем накручивать себя, когда всего этого нет?" – она открыла глаза и снова оглянулась, желая убедиться, что вокруг никого нет. И вокруг никого не было. Диана глубоко и громко вздохнула: неужели это правда? “А вдруг сегодня день триффидов или что-то в этом роде? Если так, то вокруг опасно, но где-то есть выжившие, как я, например. Ладно, волков бояться – в лес не ходить”. Она встала, решив, что нужно пройтись по округе.

Не успела она сделать и несколько шагов, как откуда ни возьмись выскочила кошка, на мгновение замерев и уставившись на нее своими огромными бездонными глазами, и тут же сорвалась дальше. "Ну надо же, я здесь всё-таки не одна!" – в радостном изумлении она проводила кошку взглядом. В этот момент перед ней появилась вторая – не обратив на неё внимания, кошка промелькнула перед глазами и исчезла в траве вслед за первой. "Видимо, животных и птиц это странные явления не коснулось. Может, всё-таки есть разумное объяснение всему происходящему? Вторая была рыжая, а первая – не помню, какая…"

Рука потянулась за телефоном: сеть ловилась, связь работала. Диана набрала Дмитрия: снова гудки, потом автоответчик. "Ещё занят", – автоматом промелькнуло в голове, но на душе стало неспокойно. Она снова стала оглядываться, стараясь чётко прислушиваться к каждому звуку, но её дёргало в разные стороны: то порыв ветра стукнет веткой, то стая голубей вдруг прилетела, хлопоча крыльями, и устроилась на небольшой кучке сена, кем-то для них приготовленной, то бумажка зашуршит под ногами, то она отвлекалась на стук своих каблуков… Её стала раздражать неспособность сосредоточиться так, чтобы услышать все звуки сразу и выделить те, что могли издавать люди. Она не могла вспомнить, прислушивалась ли она когда-нибудь вот так, чтобы слышать всё и всех вокруг. Может, в детстве? Диана с грустью развернулась и зашагала домой.

В подъезде она почувствовала себя спокойнее: соседи встречались редко, только шумели иногда, и вроде всё как обычно. Диана повернула ключ в замочной скважине, и этот звук показался ей как будто другим. Совсем чуть-чуть. Она скорее захлопнула за собой дверь, закрыв её на два замка с четырьмя ригелями каждый. Медленно поставив сумку на комод в прихожей, Диана разулась и также медленно подошла к окну на кухне. Солнце светило, зелень купалась в его лучах, птицы пролетали мимо, иногда приземляясь на ветки или провода, но ни одного человека. И ни одной проезжающей машины или велосипеда. Диана распахнула окно. Солнце уже находилось в зените, и на востоке над крышами домов, над гребнем гор небо стало изумительно красивым, ярко-голубым. Спокойный воздух был напоен ароматами лета, и вдруг, неожиданно для себя самой, она резко и глубоко вдохнула и выпустила выдох плавно, словно вместе с ним освобождалась от некой ноши, которую влачила много лет. Как хорошо! Ее охватило чувство приятной усталости. Она разделась, легла в постель и, не успев ни о чём подумать, сразу уснула.

Небо темнело, разливаясь оттенками синего на западе. Из приоткрытого окна спальни тянуло свежим воздухом, слышен был лишь шелест листьев. Пелена сна постепенно отступала. Где-то недалеко залаяла собака, и Диана окончательно проснулась. Она подскочила в постели: "А как же домашние животные? Многие из них наверняка взаперти! И даже если мне удастся вызволить большинство из них, где же они будут жить и чем их кормить? Сколько же сейчас времени?”

Часы так и показывали шесть.И на сотовом тоже. Время как будто остановилось, но всё при этом шло своим чередом: утро перешло в день, а день в вечер. Диана прислушалась: соседской собаки не слышно. Хозяев подолгу не бывает, они живут в другом районе и приезжают только погулять с ней покормить, всё же остальное время она тявкает и воет. Но сейчас её совсем не слыхать. Диана посидела ещё некоторое время: многие животные почуяли бы пропажу своих хозяев и наверняка дали бы о себе знать. И в такой тишине их услышать не составит труда. "Нужно прогуляться,” – она оделась поудобнее и вышла из дома, прихватив с собой палку для скандинавской ходьбы на всякий случай: если людей нет, значит, бездомные псы могут проявить больше наглости.

В подъезде тихо. Она остановилась у соседской двери – ни звука. Тогда она спустилась вниз и отворила дверь подъезда, крепко держа палку в руке. Вход был ярко освещен фонарями, как и весь остальной двор. И ни души. Человеческой. Зловеще выглядели дома, зияющие темнотой окон: ни в одном не горел свет. Диана подняла голову: только в её окне теплился свет настольная лампы, который она оставила нарочно. Постояв, она решилась и обошла вокруг своего дома: тихо, безжизненные тёмные дома, деревья же, шептавшие что-то друг другу на ветру, казались живыми.

Ей так захотелось бежать домой и закрыться, спрятаться под одеяло, заснуть и проснуться в своём нормальном, привычном мире. Наверно, всё это просто страшно сон, пусть и очень реальный. А если не сон? Если случилось что-то, о чём она ещё не знает? Случилось – и всё! И теперь всё так, как есть. И если?.. А надо ли выпускать всех этих питомцев? Как сделать так, чтобы они не загрызли друг друга, ее тоже и всех накормить? И даже если получится, надолго ли хватит еды? Неужели их страшный конец неизбежен?

“На всех меня одной не хватит. Я просто не успею освободить всех. И накормить их всех я тоже не смогу. Тогда сделаю, что смогу. Какие смогу двери открыть – открою."От этих мыслей ей стало легче. “Нужно проверить супермаркет неподалёку для начала, потом остальные магазины. Хорошо, что двери делают стеклянные. Надо найти что-то, чем разбить стекло. В конце концов, мне тоже нужны продукты, тем более, если весь этот кошмар надолго.”