Глава 2

Караван медленно петлял среди невысоких гор, покрытых лесами, и к вечеру подошёл к месту, на котором три года назад я повстречал идхов. Конечно же, я не ждал, что этой ночью здесь их встречу, но в глубине души очень хотелось их увидеть и поговорить. Ведь по факту я о них ничего конкретного тогда не узнал. Да, приходят из другого мира через какую-то грань при сближении миров. Но как выглядит их мир, как они там живут – было жутко интересно. Мне после той встречи они несколько раз снились. Чёрные комбинезоны, полупрозрачные полумаски, сероватый цвет лиц с чёрными глазами и белые волосы. Во сне они также общались со мной ментально, только я не помню, о чём говорили, а затем таяли в темноте, как и той ночью на поляне, и я всегда кричал им, чтобы они остановились и сказали, где их можно найти. На том моменте и просыпался.

– Макс, ты чего задумался? Вылезай, приехали, – Рашит похлопал меня по плечу, и я вышел через единственную дверь из нашей повозки.

Друг выбрался вслед за мной и потянулся, разминая уставшее от долгого сидения тело. Караван уже занял поляну своим излюбленным способом, располагая повозки, кибитки и телеги по спирали, и готовился ко сну, но прежде люди организовали в центре стоянки несколько костров, чтобы разогреть и сварить еду, вскипятить воду.

– Может, искупнёмся? – спросил Рашит, рассматривая неширокую реку.

– Я только «за», – согласился я, и мы, закрыв на замок наш каненг-мобиль, распрягли животных и повели их на водопой.

Пока они пили, мы разделись и под недоумённые взгляды мужиков пошли в воду. Наши семейные трусы, которые сшили нам жёны по нашей же большой просьбе, произвели фурор.

– Эй, вы где свои подштанники потеряли? – крикнул кто-то, и все громко заржали.

– Да они на них ещё не заработали, поэтому тряпочками свою срамоту и прикрыли! – выкрикнул другой.

Опять раздался смех, на который мы принципиально не обращали никакого внимания, потому что кристально чистая прохладная вода манила к себе с невероятной силой.

– Ух, хорошо! – фыркнул Рашит, выныривая и плескаясь на меня.

Я тоже пару раз нырнул, стараясь промыть отросшие волосы, и лёг на спину, расслабив тело в воде. Мужики, стоящие на берегу, с завистью смотрели на нас, потому что те в основной своей массе плавать не умели. Только несколько человек, зайдя в воду по пояс, проплывали вдоль берега по-собачьи несколько метров и вставали. Остальные же заходили в реку по колено, умывались и тут же выходили обратно, зачерпнув в ведро воды.

– Чего стоите? Давайте к нам! – крикнул я им и помахал рукой.

– Ну уж нет! – крикнул молодой купец по имени Демитор. – Здесь течение сильное, а я плаваю плохо. Так что вылезай и расскажи, что за подштанники вы себе надели непристойные?

Мы с другом посмеялись и, подплыв к берегу, вышли из воды, заверили купца, что они просто ничего не понимают в настоящем мужском белье, а если бы попробовали в жару походить в таких «тряпочках», то сразу бы оценили и удобство, и комфорт. Он с сомнением посмотрел на наши голые волосатые ноги и, махнув рукой, пошёл к костру.

Вечер был тёплым, и после целого дня на солнце в крытой повозке друга было особенно приятно ощутить свежесть.

– Рашит, надо что-то решать с кондиционером, твоя хвалёная самолётная теплоизоляция не очень-то помогает на таком солнцепёке, – сказал я ему, заваливаясь на траву рядом с нашими животными, которые дорвались до свежей и сочной травы около реки и с видимым наслаждением уплетали её за обе щёки.

– Согласен, – друг тоже развалился звездой около меня, – только давай сначала с кристаллами разберёмся, а потом уже будем думать над моей повозкой. Я и так почти полгода работал над амортизацией. Думаешь, легко было сделать нормальные пружины, если здесь про пружинную сталь ничего даже не слышали. Пока я от кузнеца добился, чтобы он мне сделал одну пружину, чуть не поседел, – возмущался он.

– Да ладно тебе! Зато патент оформил, и теперь тебе тот кузнец все железки бесплатно делает, – усмехнулся я.

– Конечно! Я в первую очередь должен блюсти свои интересы и своей семьи. Они теперь сами ко мне ходят, предлагают что-нибудь сделать. А потом все мои идеи и разработки начинают пускать в серийное производство и продавать за бешеные бабки, – ответил Рашит.

– Не прибедняйся, тебе теперь почти все кузнецы процент с продаж отдают за эти железки. За одни только пружины и подшипники смог ректификационную колонну для перегонки нефти построить, – сказал я и сел, рассматривая противоположный берег реки, который в сумерках уже был плохо виден.

– Там ещё доделывать надо много, – вздохнул он и тоже сел рядом со мной. – Чего там рассматриваешь, увидел что-то?

– Не знаю, ощущение, что кто-то пристально смотрит.

– Там же никого нет. Берег пустой, даже кустов нет, – Рашит тоже начал всматриваться. – Не выдумывай, пойдём лучше похлебаем супчику, а то целый день на сухомятке, уже все кишки колом стоят.

Я ещё раз всё внимательно проверил, встал и начал надевать штаны на почти высохшие семейники, но ощущение пристального взгляда всё равно осталось. Сейчас, когда я стоял спиной к реке, он прожигал дыру в затылке. Быстро обернулся и пошёл к купцам, которые уже налили нам в походные миски суп.

Мы поужинали и пошли готовиться к ночлегу. Рашит самолётные кресла, что поставил в свою повозку, сделал раскладными, поэтому мы с ним достаточно комфортно растянулись под крышей, не опасаясь, что ночью пойдёт дождь.

– Здорово, правда? – спросил он, обнимая маленькую подушечку. – И змея никакая не заползёт, и комары не покусают. Настоящий автомобиль получился.

Рашит ещё несколько минут восторгался своим детищем, пока я его не попросил заткнуться и спать, в конце концов.

– Форточку открой, а то задохнёмся, – сказал я ему и повернулся набок.

Рашит поворчал, что у меня нет никакой благодарности, дотянулся до маленькой форточки на окне и тоже лёг. Не прошло и пары минут, как он уснул, размеренно сопя, а я лежал и прислушивался к тому, что творилось за стенами нашей металлической кибитки. Звукоизоляция была не очень хорошей, и разговоры караванщиков, хоть и приглушённые, но были слышны. Кроме того, меня никак не отпускало любопытство, что же было на том берегу, что такого я тогда почувствовал? Я полежал ещё минут пятнадцать, но сон так и не шёл, поэтому я решил выбраться наружу, в надежде, что подышав свежим воздухом, уснуть быстрее. Осторожно, чтобы не разбудить друга, я вышел и прошёл к кострам в центре стоянки, которые ещё не перегорели. Возле них сидели мужики из обслуги каравана, купцы и стражники, негромко рассказывая истории и обсуждая дела. Как только я к ним подошёл, все замолчали и настороженно посмотрели на меня.

– Не против, если посижу с Вами? – решил я их спросить, а то мало ли, может, не хотят при мне разговаривать.

Демитор подвинулся и сказал, чтобы я присаживался.

– Чего не спишь? – уточнил он меня.

– Не знаю, сон не идёт. Дежурных выставили? – спросил я у молодых людей, которые сидели напротив меня.

– Конечно, а что? – они с подозрением посмотрели на меня. – Вы что-то опять почувствовали, как тогда, три года назад?

– Нет, просто спросил, – я решил, что о моих странных ощущениях не следует никому говорить, чтобы не пугать народ, тем более что сейчас всё было спокойно. – Завтра селения какие-то будут по пути?

– Да, завтра с утра пойдём через лес, сразу за ним будет большое селение вроде нашего, а потом к вечеру ещё одно. Едой там запасёмся. Они с охотой продают нам продукты, – ответил мужчина в годах, который следил за животными в караване.

– Понятно, – сказал я и зевнул. – Ладно, мужики, пойду спать. Доброй ночи всем.

Мне тоже все пожелали хорошей ночи, и я на удивление быстро уснул, не обращая внимания на то, что наши каненги, привязанные к повозке, храпели посильнее мужиков на соседних телегах. Ночь прошла спокойно, никто на нас не напал. Проснулся я оттого, что в наше лобовое стекло начало светить солнце и прямо мне в глаза, и как я только не старался отвернуться, но узкое кресло не давало развернуться.

– Не крутись, – раздался хриплый после сна голос Рашита, – всё равно уже вставать надо.

Мы потянулись, зевнули несколько раз и вылезли из повозки. Караванщики уже варили кашу и запрягали каненгов, чтобы сразу после завтрака отправиться в путь. Мы с другом тоже присоединились к ним сразу после того, как умылись. Рашит принёс нам кашу, и, позавтракав, погнали наших животных в конец каравана, который уже выстраивался на дороге.

– Ну вот, уже второй день пути начался, – сказал друг, когда мы уселись и тронулись. – Я думал, что будет сложнее.

– Ничего тут сложного. Плетись вместе со всеми как черепаха, и всё, – вздохнул я и добавил: – Знаешь, всё равно у меня на душе как-то тяжело. Не понимаю, в чём дело. Думал ночью что-то должно случиться, но пронесло. Ты как? Нормально?

– Нормально, – ответил он, – это ты просто постоянно думал, что опять идхи могут прийти, поэтому…

– Нет, здесь другое. Понимаешь, старый шаман, когда был жив, говорил, что у меня есть способности чувствовать какие-то там вибрации, но не успел меня научить пользоваться этими способностями. А сейчас я прямо всем нутром чую, что впереди нас ждёт какая-то опасность. Ты автомат взял?

– Конечно! Правда, там патронов осталось полмагазина, но это лучше, чем ничего, а ты?

– Я тоже, у Ильи отобрал, но магазин почти полный. Мой без патронов лежит. Ты держи его наготове на всякий случай, я свой положил под сидение, – сказал я, рассматривая лес, по которому мы ехали уже почти час.

Стражники, что замыкали караван, ехали сразу за нами, беззаботно рассказывая байки и постоянно смеясь над ними. Про бдительность и осторожность они забыли, и это сильно беспокоило меня. Я попросил Рашита остановиться и спрыгнул на дорогу, подойдя к ним.

– Ребята, что-то у меня предчувствия нехорошие, в этом лесу никакие банды не промышляют? – спросил я их.

– Успокойся, Максим. Здесь всегда спокойно было. Вот ближе к столице, там надо держать ухо востро, много шустрых и наглых воришек. Могут последнюю телегу на каком-нибудь повороте захватить, никто сразу и не заметит.

– Всё равно, по сторонам поглядывайте почаще. Если что заметите, дайте нам знать, – попросил я и вернулся в кабину нашей повозки.

Рашит сказал мне, что я зря нервничаю, охранники все опытные, не первый раз сопровождают караван, но тоже начал посматривать по сторонам.

– Слушай, а ты с Элей как договорился? На сколько сказал, что задержишься в столице? Меня моя Оля отпустила только на две недели, про месяц ничего и слышать не захотела, – поделился Рашит.

– Эля беременна…

– Ого! Поздравляю тебя, ты так долго ждал этого, приедем – отметим обязательно. И даже не мечтай, что я забуду! Тогда тем более задерживаться нельзя, а то мало ли…

– Вот только не надо меня пугать, я и так волнуюсь. Обещал вернуться не позднее, чем через месяц, – сказал я.

– Посмотрим, мне кажется, что мы с тобой в столице и за неделю управимся. Наши купцы обещали свести нас со столичными учёными. А если они нам дадут какую-нибудь литературу, то почитать мы её сможем и дома. Тем более я на их языке ещё плохо читаю, – ответил Рашит.

– Ладно, посмотрим, – не стал я развивать эту тему и спросил, – Ты лучше расскажи, когда ты собираешься нефтепровод к своей перегонной стации тянуть? В этом году осилишь?

Рашит немного задумался и посмотрел на меня.

– Скорее всего, нет. В долине много железной руды, но делать трубы кузнецы не умеют. Плавить сталь в таких количествах – тоже. Извини, но мартеновских печей и прокатных станов у них пока нет. Даже если мы с тобой вспомним курс школьной химии и покажем им, как это делать в промышленных масштабах, то пройдёт много лет, пока это всё воплотится в жизнь.

– Уверен, что ты что-нибудь придумаешь. Ты же всегда отличался нестандартным мышлением, – усмехнулся я, на что он рассмеялся и обещал подумать насчёт подручных средств.

– Вот-вот, подумай, – я отвлёкся всего на несколько секунд от дороги, когда хвост каравана, который постоянно был впереди, вдруг исчез.