Цитаты из книг автора «Нина Морено»

– Я хочу сделать роспись, – громко сказала мама. Голоса стихли. Все смотрели куда угодно, но только не на нее. – Я часто делаю такие заказы, и я бы хотела нарисовать картину в родном городе. Можно было бы презентовать ее на фестивале. – Мамин голос дрогнул, и я подумала, заметил ли это кто-нибудь, кроме меня. Я взглянула на Мими – она смотрела на маму с любопытством. Тишина становилась неловкой. Миссис Пенья изучала свои записи. – Где? – наконец спросила Мими. – У тебя ведь нет своего дома. Мама на нее даже не посмотрела. Ее глаза были прикованы к миссис Пенья в ожидании ответа. – Пусть использует мой, – сказал Оскар низким голосом, и я вздрогнула от неожиданности. Он запустил руку в темные волосы, начинавшие седеть у висков. – Можно сделать роспись на стене пожарной станции. Кирпич довольно сильно выветрился, но, думаю, подойдет. – Он пожал плечами. – Если хочешь, конечно. Мама улыбнулась в ответ, и ее голос был тихим и мягким от облегчения: – Спасибо, Оскар.

Последними пришли Джонас и Клара. И Алекс. Он бросил взгляд в мою сторону, и я улыбнулась, но его взгляд проскользнул мимо меня. Моя улыбка скукожилась и пропала, словно недоставленное письмо.

– Как ты думаешь, а я могу поучаствовать в фестивале? – спросила мама. Я вскинула голову. Видимо, удивление было написано у меня на лице, потому что она почти смущенно улыбнулась: – Думаю, я могла бы что-нибудь нарисовать. Какую-нибудь очень серьезную роспись. Я некоторое время смотрела на нее. Я никогда не пойму, как мы перешли от обсуждения моего выбора университета к этому. – Ты иногда застаешь меня врасплох. Как порыв ветра. – Это так поэтично. Ты слишком добра ко мне, – сказала она слегка виновато. Но на самом деле из нас двоих это она – поэт, а не я.

– Прости меня, пожалуйста, – сказала я Кларе. – Я сейчас все соберу. – О, не беспокойся, – ответила та и протянула мне печенье. Я никогда не повзрослею. Я взяла печенье, чувствуя себя так, словно мне опять десять лет. Мама выглянула в окно; когда она снова посмотрела на меня, выражение ее лица было задумчивым. Каждая из нас купила по две книги, и я съела еще одно печенье, а потом мы снова вышли на улицу. – Мне казалось, должно быть наоборот, – дразнящим тоном заметила мать. – Ты чуть сквозь землю не провалилась. А ведь это наша судьба – обрекать парней на гибель. Меня поразило даже не то, что она вообще об этом заговорила, а то, с какой легкостью она это сделала. Я повернулась и твердым шагом пошла обратно в сторону города, прочь от бухты. Мать догнала меня и взяла под руку, крепко прижимая к себе. – Ну прости, – сказала она. Когда мама была так близко, ее присутствие прямо-таки сбивало с ног. Растрепанные волосы, мягкий запах духов, касание руки. – Расскажи мне про него. Ты миллион лет ни в кого не влюблялась.

– Хотела с ней повидаться, – просто ответила мама. – Если бы ты вернулась в город после долгого отсутствия, ты бы первым делом спросила про Ану-Марию, не так ли? Иногда я забывала, что наши матери тоже росли вместе. Но я надеюсь, мы никогда не отдалимся друг от друга так сильно.

Мими была на середине прихожей – то есть уже практически закончила. Увидев меня, она тут же наклонилась проверить, надела ли я носки. Как будто я первый раз в доме, где присутствуют моя бабушка и швабра!

– Какие у тебя завтра занятия? – спросила мама, вставая, чтобы сварить кофе. Мими отнесла тарелки к раковине. – Завтра воскресенье, – сказала я. – Хотя на самом деле это неважно, потому что они все онлайн. – Я бы так не смогла. Мне нужен внешний контроль, – заметила она совершенно серьезно. У Мими вырвался резкий смешок. Он тут же оборвался, но мы успели его услышать. И вся установившаяся легкость разлетелась в один миг, словно упавшая на пол тарелка.

Дверь открылась, и вошла Мими. Она совершенно не удивилась появлению мамы. Может, догадалась по испортившейся погоде. Может, она умеет распознавать разницу между обычными осадками и плохими предзнаменованиями – примерно так же, как ее колокольчики отличают сильный ветер от надвигающейся опасности.

Это место домом она не считала. Я не сомневалась в том, что мама нас любит – просто она была не то потерявшейся русалкой, не то упавшей с неба звездой, которую мы не способны удержать.

– Да-да, я спустилась в бухту. Шок, сенсация. В блоге viejitos будет аншлаг. Она вдруг, неожиданно для меня, по-доброму рассмеялась: – А ты такая же саркастичная, как и твой отец.