Глава 3

Гейб кинул взгляд на пустой стул рядом с собой. Сколько можно торчать в туалете? Образно выражаясь, Этта Мэйсон уже успела бы раз сто напудрить свой нос. Может, она попала в какую-то переделку?

Это не его дело. Но перед уходом на ее лице читался страх, что тронуло Габриэля на каком-то подсознательном уровне. Когда-то страх был частью и его жизни – о чем до сих пор хранились воспоминания в тайниках души. Кроме того, чем больше удастся выяснить об Этте Мэйсон, тем скорее получится уговорить ее взяться за предложенную работу.

Поднявшись со стула, граф улыбнулся соседям по столу:

– Я на минуту.

Он вышел из банкетного зала, но Этты нигде не было видно. Может, она уединилась, чтобы позвонить? Наверное, следует оставить ее в покое, но ноги сами понесли Гейба в вестибюль.

Остановившись на пороге, граф окинул помещение взглядом и заметил, что Этта стоит, прислонившись спиной к колонне, а над ней навис мужчина в угрожающей позе. На лице его играла злобная ухмылка человека, знающего, что вселяет страх в свою жертву. Татуировки покрывали накачанные бицепсы – похоже, этот тип провел немало времени в спортзале.

– Все в порядке? – спросил Габриэль и тут же подумал, что задал глупый вопрос, потому что в данный момент Этта Мэйсон совсем не походила на ту уверенную в себе женщину, с которой он только что сидел за одним столом. Лицо ее было белым как мел, руки сжаты в кулаки, а в карих глазах читались одновременно страх и вызов.

– Все путем, – огрызнулся незнакомец. – Так что можешь проваливать отсюда.

– Тебя я не спрашивал.

Здоровяк сунулся к Гейбу.

– Я же сказал, проваливай!

Этта, сжавшись, подалась вперед:

– Томми, не надо!

Габриэль с внезапной холодной отчетливостью понял, что этот человек каким-то образом причинил ей вред.

Здоровяк грубо хохотнул:

– Это напомнило мне наши прошлые денечки, Этта.

Сердце Гейба наполнилось ледяной яростью.

– Довольно. Единственный, кому следует отсюда убраться, – это ты.

– Все хорошо, Гейб. Я сама разберусь. Томми, уходи. Пожалуйста! Ты уже сказал все, что хотел.

Здоровяк замялся, злобно глядя темными глазами и сжимая кулаки. Граф шагнул к нему.

– Ладно, – проворчал Томми. – Этот хлыщ не стоит того, чтобы снова загреметь в тюрягу. Но я с тобой еще не закончил, Этта. Кэти – моя дочь, и я с ней все равно повидаюсь, чего бы мне это ни стоило.

С этими словами он вышел из отеля.

Гейб повернулся к Этте:

– Вы в порядке?

– Да. Спасибо. Мне нужно идти.

Она бросила взгляд на входную дверь, словно не веря, что Томми больше не вернется, затем выпрямила спину и вынула из сумочки телефон.

Набрав номер, она сообщила кому-то:

– Возникла проблема. Здесь появился Томми. Я возвращаюсь. Позже сообщу тебе, какой электричкой прибуду.

Она вскинула глаза на Гейба и, кажется, удивилась, что тот еще не ушел.

– Куда вы направляетесь? – поинтересовался он.

– В Лондон.

Неожиданно для самого себя Габриэль выпалил:

– Я отвезу вас туда.

Этта открыла рот от изумления.

– Почему вы решили так поступить?

– Потому что могу доставить вас в Лондон куда быстрее, чем электричка. И не исключено, что Томми будет поджидать вас на вокзале, чтобы проследить за вами.

От этой мысли Этта содрогнулась.

– Не знаю, почему вам есть до этого дело, и правильно ли я поступаю, соглашаясь, но было бы глупо с моей стороны отказаться от вашей помощи. Спасибо.

– Идемте, разыщем Руби и объясним ей, что вам необходимо срочно уехать по семейным делам.

Десять минут спустя Этта смотрела на Габриэля Деруэнта, стоящего возле своего темно-красного «феррари», и снова удивлялась, почему согласилась на поездку с графом вместо того, чтобы самой разобраться со своими проблемами. Все возражения перевесило желание поскорее оказаться рядом с дочерью.

Казалось бы, Кэти, гостящая у подруги Этты Стефани, сейчас в безопасности. Как сообщила Стеф по телефону, ее дочь Марта и Кэти сейчас вместе смотрят романтическую комедию. Томми не отыскать девочку. Хотя, с другой стороны, сумел же он выследить Этту… Но для этого не нужно быть Шерлоком Холмсом – на сайте Этты заранее сообщалось о том, что она произнесет речь на Рождественском балу у Кавершемов. Ну а номер ее мобильника любой может узнать из сообщения, записанного на автоответчике в ее рабочем кабинете.

Но Этта не могла заставить себя успокоиться, вспоминая, как Томми буквально наслаждался ее страхом. Этот страх вызвал у Этты отвращение к себе и волну воспоминаний, о которых она пыталась навсегда забыть.

Хватит! С прошлым покончено! Нужно сосредоточиться на текущем моменте и безопасности своей дочери.

Воспользоваться машиной Габриэля казалось идеальным решением проблемы. Вот только к этой машине заодно прилагался еще и ее хозяин.

– Все в порядке? – В его голосе с глубоким тембром прозвучала забота, смешанная с ноткой веселья. – Вы так смотрите на автомобиль, словно это логово льва.

Этта покраснела:

– Я просто подумала, что с моей стороны неучтиво причинять вам столько неудобств.

– Но ведь я сам предложил вам помощь.

Глупо тратить драгоценное время на препирательства. Этта, кивнув, скользнула на роскошное кожаное сиденье.

Спустя несколько минут граф вырулил на шоссе. Этта смотрела перед собой, во тьму, а мощный «феррари» поглощал милю за милей. Мимо проносились поля и фермы, вдали неясно вырисовывались силуэты ветрогенераторов. Наконец Этта решилась кинуть взгляд на графа. Его светлые волосы мягко сияли в лунном свете, глаза были устремлены на дорогу. Он управлял автомобилем легко и умело.

Габриэль тоже посмотрел на свою пассажирку и опять сосредоточил внимание на бегущем навстречу шоссе.

– Мне кажется, вас что-то тревожит. Вы беспокоитесь за свою дочь?

– Да. Но я знаю, что в данный момент она в безопасности. Мне неудобно отрывать вас от замечательного ужина и танцев под луной. Вы позволите мне заплатить за эту поездку?

– Я же сказал, что в этом нет нужды. Вы не хотите поговорить со мной о Томми и вашей дочери?

На мгновение Этта ощутила порыв так и поступить. Но это было бы глупо. Даже ее близкие друзья не знали о мрачном периоде в ее жизни. Так к чему делиться подробностями с почти незнакомым человеком?

– Мне нечего добавить к тому, что вы и так уже, наверное, поняли. Вы ведь слышали, что сказал Томми. Он – отец Кэти, и ему взбрело в голову с ней увидеться. Но я не хочу подпускать его к дочери.

Граф еле заметно нахмурился. «Наверное, гадает, как я могла связаться с таким подонком, как Томми», – подумала Этта.

– Он принимал участие в воспитании Кэти?

Она покачала головой:

– Нет. Не хочу показаться грубой, но я бы предпочла не обсуждать это.

Долгие годы Этта старалась не вспоминать о Томми, и сейчас у нее не было ни малейшего желания ворошить прошлое, выставляя напоказ собственные ошибки молодости: глупую влюбленность в человека, которому было незнакомо слово «слабость». За свое поведение в те дни было стыдно до сих пор, так что лучше покрепче запереть воспоминания о них в самом дальнем уголке памяти.

– Это мои неприятности, и я сама с ними разберусь.

– Сбежав в круиз?

Несмотря на то что эти слова были произнесены деликатным тоном, Этта разозлилась.

– Вовсе я не сбегаю.

– Прошу прощения, если обидел вас. Я не знаю подробностей и понимаю, что вы не хотите их обсуждать. Но жизнь научила меня тому, что пытаться сбежать от своих проблем – не лучший выход.

Этта чуть не возразила: «Легко так говорить, когда ты – граф Уайклиф!» – но тут же прикусила язык. Все-таки Габриэль очень ей помог.

– Благодарю за совет. Но я уже сказала, что сама разберусь со своими неурядицами.

Она откинулась на спинку сиденья и, отвернувшись, устремила взгляд на пробегающие мимо пейзажи, давая понять, что разговор окончен. К облегчению Этты, граф оставил ее в покое, хотя, похоже, весь остаток пути до Лондона он размышлял над услышанным.

Когда Габриэль затормозил перед домом Стеф, Этта сказала:

– Еще раз благодарю вас. Я искренне признательна вам за помощь и в большом долгу перед вами. – Она понимала, что не успокоится, пока не отыщет способ отплатить за оказанную услугу. – Желаю вам благополучно добраться до дома. Извините за испорченный вечер.

– Я провожу вас до дверей.

– Не нужно! Стеф уже ждет меня. – Этта торопливо распахнула дверь автомобиля. – До свидания, Габриэль!

Не оглядываясь, она взлетела по ступенькам крыльца и вынула из кармана запасной ключ, который ей дала Стеф. Но прежде чем войти в дом, Этта обернулась и бросила последний взгляд на еле различимый во тьме профиль графа.

– Хорошо выспалась?

Этта, сидящая за кухонным столом, подняла глаза на свою лучшую подругу и улыбнулась:

– Отлично.

– Лгунья. Ты, должно быть, страшно перепугалась, когда увидела Томми.

– Да, но…

Вообще-то, когда неожиданно в их разговор вмешался Габриэль Деруэнт, Этта почувствовала себя в безопасности.

Нужно собраться. Жизнь научила ее тому, что можно рассчитывать лишь на саму себя. Этта уже сумела один раз сбежать от Томми. И сейчас у нее тоже получится.

– Со мной все будет в порядке. – Обхватив ладонью кружку с кофе, она попыталась заставить себя поверить в эти слова, но они прозвучали так неискренне. – Как вела себя Кэти вчера?

– Она была спокойна и не упоминала при мне Томми. Но я уверена, что они с Мартой его обсуждали. А еще Кэти заявила, что не хочет ехать в круиз.

Этта вздохнула. С тех пор как Томми снова появился в их жизни, веселую, послушную дочь словно подменили. И ее трудно винить – ведь Этта и сама готова на все, лишь бы встретиться со своим родным отцом или матерью.

До пятнадцати лет она и не подозревала, что ее удочерили. Оказалось, что вся ее жизнь – сплошная ложь. Именно поэтому Этта поклялась никогда не обманывать Кэти и, когда дочь подросла, честно рассказала о ее отце, не желая, чтобы девочка строила насчет его какие-то иллюзии. Через несколько лет Томми вдруг появился и потребовал встречу с дочерью. Этта поделилась новостью с Кэти.

Но она не ожидала, какой будет реакция на такую новость. Кэти, озадаченная, обуреваемая чувствами, ожидала, что ее отец окажется замечательным человеком, хотела встречаться и общаться с ним. При этой мысли кровь стыла в жилах. Кому как не Этте знать, что Томми при желании может очаровать любого! Он конечно же по-своему преподнесет дочери историю своей жизни – как судьбу непонятого обществом бунтаря.

Вздохнув, Этта посмотрела на Стеф.

– Я знаю, что Кэти не хочет в круиз. Но мы все равно поедем. – Подумав о том, что не станет сидеть сложа руки и смотреть, как дочь повторяет ошибки матери, Этта встала из-за стола. – Огромное спасибо за то, что посидела с ней вчера. Больше не буду тебя задерживать. Я знаю, что тебе надо отвезти Марту на урок вокала.

– Можете оставаться у нас, сколько хотите.

Через двадцать минут щелкнул замок – подруга увезла дочь на занятия, и Этта направилась в комнату к дочери.

Кэти сидела на кровати, скрестив ноги. Ее длинные темные волосы были зачесаны назад и стянуты в хвост.

– Мам, ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, не заставляй меня ехать в этот круиз! Если папа так сильно хочет со мной встретиться, что отправился за тобой даже в Корнуолл, значит, нужно дать ему шанс!

Этта ощущала отчаяние дочери, и оно разрывало ей сердце.

– Милая, тебе небезопасно находиться рядом с отцом.

– А вдруг он изменился?

Не успела Этта ответить, как внизу раздался звонок в дверь. Липкий страх снова заполз в душу. В голове пронеслось: «Спокойно! Это не может быть Томми».

Дочь вскочила с кровати.

– Кэти, стой!

Этта сбежала вслед за ней по лестнице и догнала лишь тогда, когда девочка успела посмотреть в дверной глазок.

– Это не папа. Там какой-то блондин.

Ее плечи разочарованно поникли. Этта с облегчением обняла дочь.

Кэти отпрянула.

– Давай откроем. Кто бы это ни был, кажется, я его где-то видела. А он красавчик для своих лет.

Этта заглянула в глазок и удивленно моргнула, но галлюцинация не исчезла – за дверью стоял Габриэль Деруэнт, одетый в рубашку и джинсы и излучающий такую энергию, что сердце Этты невольно забилось быстрее.

Как бы то ни было, нельзя оставить графа стоящим на крыльце.

Этта открыла дверь, и он, шагнув вперед, закрыл за собой дверь.

– Прошу прощения за неожиданный визит. Произошли кое-какие события.

– Не понимаю… – Этта ощутила, как от нехорошего предчувствия по спине побежали мурашки. – Какие события?