Глава 3

Кора шла по цветущему винограднику, одолеваемая любопытством. Что дальше? Скорее всего, за ланчем Рафаэль объяснит роль, которую предназначил ей. Она не могла не признать, что свою партию он разыгрывает отменно.

Виноградник очаровывал своими ароматами и атмосферой; под роскошным испанским солнцем будет непросто отказаться от его предложения, каким бы оно ни было. Но она откажется, потому что где-то в глубине души уверена: что бы он ни предложил, это ловушка – клубок хитросплетений. Пословица гласит: бесплатный сыр – только в мышеловке.

К тому же невозможно не признать: дурманящее ощущение соблазна вызвано не только виноградником, но и самим Рафаэлем. Ее предубеждение в отношении его постепенно начинало рассеиваться. После страстной отповеди в самолете по поводу его образа жизни Кора меньше всего ожидала того, что увидела во время экскурсии.

Рафаэль относится к вину очень серьезно, о винограде рассказывал с глубоким знанием и страстью. Кроме этого, ясно, что у него есть моральные принципы, с которыми она не могла поспорить.

Но, как бы то ни было, это не меняло того, что он представляет опасность для нее. В иные моменты сердце Коры замирало, и от его близости по телу, несмотря на жаркое средиземноморское солнце, пробегал озноб.

От одного этого холодела кровь. Как могла она – она — допустить даже самую малую долю риска увлечься им? Рафаэль, как ее брат с сестрой, только забавляется своей красотой, превращая в золото все, к чему прикасается. А Кора самая обычная, средняя. И даже от солнца только краснеет. Кроме того, не одобряет его образ жизни, черт возьми!

Когда они приблизились к прохладной белой вилле, к ним вышла невысокая полная женщина, сияя улыбкой, посмотрела на Кору и разразилась длинной тирадой на испанском.

– Это Мария, жена Томаса, – представил Рафаэль.

Кора улыбнулась в ответ, однако подозрительность снова подняла голову, когда Мария, продолжая трещать, жестом показала на нее, а потом ткнула пальцем в Рафаэля, отчего его челюсть сжалась сильнее, выдавая напряжение.

– Все в порядке?

– Да. Марии кажется, что вам жарко и неудобно в этом костюме. Вот и отчитывает меня за то, что я плохо объяснил, что везу вас в Испанию. Хочет предложить вам платье.

Очередной пассаж на испанском.

– Мария говорит, вы не должны беспокоиться. Она предлагает вам не свою одежду.

Мария всплеснула руками и засмеялась.

– Она говорит, что когда-то была такой же стройной, как вы, но у нее не лучшие воспоминания о том времени.

– Скажите ей, что я скорее костлявая, чем стройная, и, если бы была хотя бы вполовину так хороша, как она в свои двадцать лет, чувствовала бы себя счастливой женщиной.

– У ее дочери магазин одежды в Ла-Гуардии, а здесь она держит небольшой склад. Мария настаивает, чтобы вы переоделись, иначе не сможете по достоинству оценить ланч, который она приготовила.

– М-м-м. Мне кажется, переодеваться – это несколько непрофессионально, но я не хочу, чтобы Мария подумала, будто я не ценю ее доброту.

Ей и вправду было жарко, и она с радостью отвлеклась бы от глупых мыслей о соблазне и опасности увлечься.

– Идем, идем.

Толстушка жестом велела Коре идти за ней в белую прохладную виллу. Потом снова улыбнулась и неодобрительно покачала головой, указав на костюм Коры.

– Неправильно, – сказала она по-английски. – Un dia especial. – Кора сдвинула брови. Особый день? Что это значит? Впрочем, она быстро забыла об этом, когда Мария завела ее в маленькую спальню и, открыв огромный шкаф, достала абсолютно новое платье. – Perfecto, – объявила она тоном не терпящим возражений.

Однако все существо Коры возражало. Платье-туника было украшено разноцветным рисунком в виде бабочек. Яркое, красивое, оно сразу обращало на себя внимание и олицетворяло собой все то, чего она избегала в своем гардеробе.

– М-м-м.

– Perfecto, – повторяла Мария и сияла. – Рафаэль. Он нравится.

Поднятые большие пальцы, сопровождавшие эти слова, привели Кору в состояние паники. Совершенно ясно, Мария все поняла неправильно. Но как преодолеть языковой барьер и объяснить, что ей совершенно не важно мнение Рафаэля по поводу платья и она здесь по делу?

Важно только то, что Кора не могла надеть такое платье, зато без проблем надела бы Кейтлин. Но сестра выглядела хорошо даже в мешке из-под картошки. Самое главное, платье никак нельзя назвать деловым. Тем не менее, глядя в сияющее лицо Марии, Кора сумела изобразить улыбку и кивнула:

– Спасибо.

«Не надо паники», – сказала она себе, когда Мария вышла из комнаты. Насколько это плохо?

Через десять минут, надев платье, Кора нашла ответ. Чертовски плохо. Ее охватил приступ неуверенности, приправленный изрядной дозой дискомфорта оттого, что на виду оказалось больше, чем стоило видеть миру.

Дверь открылась; в комнату ворвалась Мария.

– Bella! – И она протянула Коре пару украшенных стразами шлепанцев и шляпу от солнца.

Вскоре они подошли к выложенному мозаикой внутреннему дворику, где смешались солнце и тень, а в воздухе витали аромат цветущего винограда и запах специй с легкой примесью оливок.

Рафаэль встал; у Коры подкосились ноги и стремительно испарились остатки уверенности в себе. Ни один мужчина не имел права так хорошо выглядеть. Закатанные рукава рубашки открывали загорелые руки, а когда ее взгляд скользнул по широкой груди, крепкой шее и сильному самоуверенному лицу, перехватило дыхание.

Мария сказала ему что-то и ушла. Кора кое-как улыбнулась и, пролепетав «Gracias», снова повернулась к Рафаэлю. Неизвестно откуда нашлась смелость, чтобы не тянуть вниз подол треклятого платья. В его темных глазах мелькнуло удивление или вспышка огня, заставившая ее сердце с силой удариться о ребра.

– Выглядит куда более удобным, – оценил он.

Удобным? Должно быть, вспышка в его глазах ей привиделась. Конечно привиделась. Кора не в его вкусе, и ей лучше не забывать о том, что она этого даже не хотела.

– Вы правы.

Когда она сядет за стол, платья не будет так сильно видно.

Но прежде чем Кора уселась, ее взгляд скользнул по столу – она замерла. Бокалы сияли, в вазе из ограненного хрусталя стоял красивый букет цветов, рядом – серебряное ведерко для охлаждения вина, вокруг несколько блюд, которые пахли так, что пальчики оближешь. Все это не походило на деловой ланч. Но что это? Может, версия делового ланча для миллиардеров? В голове эхом звучали слова Марии. «Un dia especial».

– Это что-то невероятное.

– Я просил Марию приготовить несколько местных блюд. Здесь у нас перцы piquillo, запеченные на дровах, смоченные в масле и обжаренные. И еще те же самые перцы, начиненные ягнятиной. Белая спаржа, ростки которой никогда не видели солнца, что придает им особую нежность. Одно из моих любимых блюд – patatas riojanas — картошка с чорисо и паприкой. Chuletas a la riojana — ягнячьи котлетки, запеченные на гриле с виноградной стружкой.

Особое угощение для особого дня?

– Это вы всегда так развлекаете своих деловых гостей?

– Нет. Обычно я не приглашаю сюда деловых гостей.

– Тогда кого вы здесь развлекаете?

– Никого. Женщин сюда тоже не вожу.

– А почему здесь я? Зачем вы привезли меня сюда?

Обхватив себя, Кора попыталась унять ощущение легкого покалывания кожи в ожидании ответа.

* * *

Приближался момент истины. Рафаэль, глядя на Кору, почувствовал, как выступили крохотные капельки пота. Он не ожидал, что в дело вмешается фактор влечения. Всякий раз, когда он замечал Кору в «Кавершем», у него возникало интригующее ощущение, что он уже видел ее раньше, но в этом ощущении не было ни грамма влечения.

Напротив, она казалась ему холодной, отстраненной, явно избегала его. Как только он выяснил, кто она, решил, будто не нравится ей из-за своего происхождения. Что она сноб.

Но теперь по какой-то причине его тело более чем остро реагировало на ее присутствие. Кора Дервент оказалась вовсе не холодной и отстраненной и уж совсем не снобом. В ней были живость и в то же время беззащитность. Рафаэль ощутил первые признаки влечения, даже когда ее тело скрывалось под унылым, бесформенным брючным костюмом.

Теперь же, когда она надела платье, открывавшее длинные ноги и подчеркивавшее выпуклости во всех нужных местах, его либидо не на шутку разгулялось. Что совсем нехорошо.

Особенно учитывая, что она ждет ответа на самый важный вопрос.

– Давайте сядем за стол, и я все объясню. Попробуйте оливки. И вино.

Прежде чем сесть, Кора бросила на него прищуренный взгляд. На миг Рафаэлю показалось, что она откажется.

– О’кей. Я ем ваше угощение, но это не означает, что готова согласиться на любые условия.

– Принято.

Он налил в бокалы светло-золотистого вина и сел.

– Приступим.

– Я вся внимание.

– Итак, я уже рассказал, что виноделие очень увлекло меня. Сейчас я владею четырьмя виноградниками в Ла-Риоха. Вам известно, что мы с Этаном создали совместное предприятие «Мартинес – Кавершем», занимающееся туризмом, и намерены предложить своим клиентам туры по винодельческим хозяйствам. В связи с этим я хочу купить еще один виноградник, хозяином которого является дон Карлос де Гусман, пятнадцатый герцог де Аиса. Он выставлен на продажу, и, если я его куплю, мои виноградники соединятся в красивый экскурсионный маршрут. Я договорился с ним о встрече, но…

На коже выступил липкий пот, когда он вспомнил пережитые надежды и злость от предвкушения этой встречи. Даже приходило в голову, что старик каким-то образом выведал, кто он такой, хотя это практически невозможно, поскольку мать сменила фамилию и давно лежала в могиле.

– К несчастью, герцог, – «Старый упрямый осел и мой дед по линии отца, о чем не подозревает. Пока», – не желает продавать виноградник такому человеку, как я.

Рафаэль говорил спокойно, однако это давалось ему нелегко. Каждое слово застревало в горле. Но он не хотел, чтобы Кора о чем-нибудь догадалась. Впрочем, реальный риск равен нулю. Кто бы поверил, что Рафаэль Мартинес – незаконнорожденный внук герцога де Аиса? Он сам верил с трудом.

Однако в письме матери, которое она оставила своему поверенному, чтобы тот передал его Рафаэлю, когда ему исполнится тридцать, содержались неоспоримые факты. Фразы из письма врезались в сознание с такой остротой, будто мать сама читала его при жизни.

Кора нахмурилась:

– Я не понимаю.

Осторожно, Мартинес. Оставь эмоции при себе, придерживайся фактов.

– Дону Карлосу не нравятся мое происхождение и образ жизни, поэтому мне надо изменить его мнение.

И он уверен, что женитьба на женщине, являвшей собой сливки британской аристократии, именно то, что нужно.

Он отпил вина, смакуя его мягкость.

– Здесь на сцену должны выступить вы.

– Я? Но я не вижу, чем могу помочь.

В ее голосе слышались слабые нотки беспокойства, он заметил, что ее рука крепче сжала бокал.

– Я администратор.

– Но не только это, Кора. – Рафаэль говорил ровно и мягко. Он не знал, почему она скрывает свое настоящее имя, и не хотел пугать ее. – Вы леди Кора Дервент.

Ее глаза расширились, его поразила их внезапная беззащитность. На секунду он подумал, что она сейчас выскочит из-за стола и убежит, но вместо этого она застыла неподвижно.

– Как давно вы узнали?

– Вы показались мне смутно знакомой. У меня хорошая память на лица.

Возможно, потому, что он провел много лет, вглядываясь в них, постоянно задаваясь вопросом, не этот ли человек его отец или еще какой-нибудь родственник. В детстве Рафаэль много фантазировал, однако реальность оказалась куда более невероятной.

– Потом я пытался придумать, как убедить дона Карлоса в моей добропорядочности, и вдруг вспомнил, что несколько лет назад видел вас на каком-то приеме. И понял, кто вы такая. Проверить это оказалось совсем несложно.

Кора вздохнула и, несмотря на бледность, сумела заставить себя небрежно пожать плечами:

– Ладно. Я леди Кора Дервент. И по-прежнему не вижу, чем могу помочь вам. Я леди, а не волшебница и не смогу убедить дона Карлоса в вашей непорочности и добропорядочности. Ничего не выйдет. Не представляю, с чего вы взяли, что герцог де Аиса меня вообще услышит. Почему бы вам просто не сказать ему, чтобы он оставил свои устаревшие идеи. У меня бы не хватило смелости, но у вас, я уверена, хватит.

– Звучит заманчиво, но это не принесет мне виноградника.

– Существуют и другие угодья.

– Верно. Но не так много из них продается. К тому же герцог ясно дал понять, что готов продать его достойному покупателю. – Человеку с хорошим происхождением. Ирония судьбы чуть не заставила Рафаэля рассмеяться в голос. – Не будем забывать, что это оптимально для меня, поэтому я готов приложить максимум усилий, чтобы заполучить его.

– Ну а я нет.

– Подождите. Вы даже не выслушали, чего я от вас хочу и сколько намерен заплатить.

Ее глаза сузились.

– Я не продаюсь, Рафаэль, и мой титул тоже.

– Значит, вы согласны с доном Карлосом?

На секунду показалось, что Кора плеснет в него вином.

– Конечно нет. По правде сказать, я не выношу этого человека.

– Так вы его знаете?

– Моя семья с ним знакома. Пару лет назад я приезжала на свадьбу его внука Альваро.

Его сводный брат! Рафаэль застыл. Потребовалось железное самообладание, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица и сдержать вопросы. Кора знакома с ним и сводной сестрой Хуанитой? Возможно, общалась с Рамоном, его отцом. Нет, будущий испанский герцог никогда не был отцом в настоящем смысле. Этот человек безжалостно бросил его.

Рафаэль моргнул, внезапно ощутив на себе оценивающий взгляд Коры.

Спокойно, Рафаэль, спокойно. Сосредоточься на леди.

– Если не выносите, почему не хотите помочь мне и совместному предприятию «Мартинес – Кавершем»? Этот виноградник нам нужен. Очень.

– Я действительно не понимаю, что могу сделать, даже если бы и хотела помочь. Он не станет меня слушать.

Рафаэль набрал в легкие больше воздуха и произнес то, что не смог бы сказать даже в самых безумных фантазиях:

– Я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж.