На какое-то время новоприбывшие застыли, словно отлитые из бетона. В следующее мгновение у них из груди вырвались призраки. Копии всех троих повисли на расстоянии вытянутой руки над землей. На них даже была школьная форма. Только теперь они, в отличие от живых оригиналов, состояли из светлого сияния. Нормальные призраки, мерцающие синим. Не темные, как у полтергейстов. Их пальцы отработанными движениями скользнули над их телами, словно они проделывали такое уже сотни раз, и у них в руках оказалось тоже окутанное синим свечением оружие. У Натальи – топор и кинжал, отлично дополнявшие образ Белоснежки, которая ищет неприятностей на свою голову. Один из Кроувов держал в руках меч и копье, а его брат – короткий меч и мачете. Откуда это оружие появилось так внезапно? Колдовство?

– Если объект исследования нужен вам живым, держите наготове кварцевый ящик, – приказал один из Кроувов. – Иначе мы отошлем призрака туда, где ему место.

Это прозвучало довольно серьезно. Я сглотнула. Не то чтобы сочувствовала полтергейсту, но от приказного тона близнецов-Ирвингов и решительного выражения их лиц у меня по спине пробежал холодок. Они почти что напомнили мне солдат.

– Ваша вежливость, как обычно, утомительна, – ответила Асмара как раз перед тем, как ее туманное облако иссякло. Полтергейст снова стал видимым и зашипел. Ей хватило одного мгновения, чтобы оценить ситуацию. Женщина-призрак наклонила голову, словно оценивая угрозу, которая исходила от трех охотников, а затем бросилась на меня.

Один из близнецов-Ирвингов что-то рявкнул, я не поняла что, а потом он и его брат полетели вперед – да, они летели, как обычные призраки, – и отвлекли от меня призрак этой жуткой девушки с помощью своего оружия. Похоже, они не хотели касаться полтергейста мечами и копьем, потому что тот вполне успешно уклонялся, но близнецы без проблем направляли его в нужную им сторону. Прямо к Наталье и ее топору.

Я как раз спросила себя, почему призрак не сбежит, сместившись вверх или вниз, когда ко мне наклонился мистер Бухари.

– Помещения на подвальном этаже, как и все спальни в жилой части, усилены кварцем. Чередуются слои кварца и бетона. Призрак может сбежать только через дверь. Но и их мы регулярно опрыскиваем кварцем.

Я осмотрелась. Рядом с дверью – любительницей чечетки, за полками, обнаружилась еще одна дверь, ведущая в соседнее помещение, наверное, склад материалов. Однако она была отмечена табличкой с надписью «Выход», а значит, за ней должна быть еще одна, ведущая на свободу.

Мое внимание привлек шум. Арти и ее сестра Бетари вместе с девочкой, в чьих рыжих волосах застряли расплавленные защитные очки, толкали вперед стол на колесиках, а на нем возвышался огромный аквариум. Явно из кварцевого стекла. Кто-то даже наклеил на него малярный скотч и надписал «противопризрачное стекло».

– Давай, Наталья! – рявкнул один из близнецов-Ирвингов, перекрывая вопли полтергейста. Мне было не разобрать, кто это – Кроув или его брат.

Наталья взмахнула кинжалом, спрятала его за пояс и схватилась за затылок. Когда она снова выпрямила руку, ее пальцы сжимали сеть. Тоже светящуюся синим. Как она это…

Прежде чем я успела додумать свою мысль, Наталья скользнула ближе к полтергейсту и метнула сетку прямо на него. Близнецы тут же качнулись вперед, хватая ее за концы. Резким движением они дернули их назад, стягивая сеть, которая закрывалась, как мешок. Затем, когда они оказались прямо над стеклянным ящиком, рыжая девочка сняла с него крышку. Оба парня открыли сетку и резко опустились так, чтобы инерция их призрачных тел передалась и сетке. В результате полтергейста вытряхнуло прямо в стеклянный ящик.

Рыжая девочка тут же закрыла этот стеклянный гроб и защелкнула металлические запоры на всех четырех углах. Я заметила, что задвижки не протыкают стекло насквозь. Понятно: нужно было устроить ящик так, чтобы изнутри призрак не мог коснуться никакого другого материала. Если ему будет доступно что-то, кроме кварцевого стекла, он сможет выбраться. Теперь девушка, состоящая из темного призрачного дыма, клубилась внутри аквариума, в котором поместился бы лев. Она едва могла вытянуться, не касаясь стекла, которое ее ослабляло. Почему-то мне даже стало ее немного жалко. Стало бы жалко, если бы она не пыталась меня задушить. Я моргнула. Бросив косой взгляд на обоих Кроувов, я заметила, что они снова вернулись в свои тела. Если бы не пережила уже немало удивительных вещей, я бы, наверное, упала в обморок. У меня, похоже, до сих пор рот открыт?

Два довольно симпатичных Кроува с интересом смотрели на меня. Наталья тоже обратила на меня свой холодный как лед взгляд.

– Чего полтергейст хотел от Севен? – спросил левый Кроув. Брат раздраженно посмотрел на него. Из-за этого я решила, что настоящий Кроув – тот, что слева. Только он назвал бы меня «Севен», а не «Севентина».

– Это пока до конца неясно, – заключила Ахмара, выпятив подбородок.

Здесь, похоже, вообще ничего не было окончательно известно, поскольку никто из призраковедов даже и не начал что-то по этому поводу изучать. Поэтому ее тон показался мне неуместным.

– Занимайтесь своим делом, а мы займемся нашим, – заверила их одна из сестер. Видимо, Арти. Я заметила, что у нее есть маленькое пятнышко на носу слева.

Отношения между призраковедами и охотниками за призраками можно было убедительно описать как ледяные.

– Он определенно не хотел на виду у всех… – как раз вовремя, перед тем как сказать «поцеловать», я вспомнила о том, что мы с Кроувом не одни в комнате, – предложить мне станцевать чечетку, – с трудом выкрутилась я, выбираясь на более прочную почву.

Кроув расхохотался. А его брат поднял и опустил брови.

– Может, тебе стоит после этого провериться на бешенство, Кроув, просто для надежности? – ответила за него Наталья. – Не то чтобы ты заразился от Севен… – Она внимательно посмотрела на свои ногти, покрутив пальцы перед лицом.

Я бы с радостью ее придушила или засунула бы ей ее собственный кинжал в… Погодите, куда делось все оружие? Три охотника за призраками больше не были вооружены. И как им вообще удается выходить из тела в виде призраков?

– Очень хорошо, – кивнул мистер Бухари.

Сначала мне показалось, что я ослышалась, но потом поняла, что он все-таки хотел похвалить их за работу.

– Спасибо, что вы вернули нам исследовательский объект Р238-F невредимым. С этим пока закончим. Отчет по поводу этого случая я составлю сегодня вечером.

Это он их так прогоняет? Казалось, мистер Бухари не слишком ценил охотников за призраками. Но, возможно, дело было в том, что он сам когда-то учился в этом интернате. Один раз призраковед – навсегда призраковед. Может, так все устроено? Тогда вражда между отделениями должна существовать практически всегда. Вот, значит, как. Я еще обдумывала, как уложить все эти детали мозаики, чтобы сначала выстроить рамку вокруг темы школы для тех, кто видит призраков, но тут Кроув снова открыл рот.

– Здесь должно было проходить вступительное испытание для Севен?

– Можно и так сказать! – крикнула Арти, молитвенно прижав руки к груди.

– Сам видишь, – произнесла Наталья. – Она оказалась у призраковедов. Похоже, ничего особенного, как и ожидалось. – Девушка улыбнулась своей холодной улыбкой, а затем ее губы сложились в слово «дура», которое она беззвучно произнесла в мою сторону.

Асмара фыркнула.

– Нет, куда отправится Севен, еще неизвестно.

– Спасибо, но Севен здесь и может говорить сама за себя, – поправила я ее. – И да, сначала я должна пройти еще три вступительных испытания, прежде чем станет ясно, куда я отношусь. – Не стала упоминать, что несколько минут назад мечтала сбежать отсюда.

Все трое охотников уставились на меня. Брат-близнец Кроува разгладил манжету рубашки рукой.

– Почему три? Обычно сдают один или ни одного. Иногда два.

Мистер Бухари взмахнул рукой в сторону полтергейста, и двое самых смелых учеников принялись толкать ящик в угол. Один из них, кудрявый мальчик, показал призрачной девушке язык. Призрак никак не отреагировал. И все же я отлично чувствовала, что он по-прежнему неотрывно смотрит на меня. Даже сквозь платок, накрывавший ящик. Интересно, откуда у призрака ко мне такой интерес. Ну ладно. Скоро проблемы вроде этой больше не будут меня волновать. Когда я снова окажусь в Юте. Подальше от этих ненормальных.

– Зеркало оценило ее и порекомендовало провести три испытания, – сообщил мистер Бухари.

– Но этого никогда не происходило с тех пор, как… – выпалил второй Ирвинг.

– С 1961 года. – Мистер Бухари кивнул. – И с 1789-го никто не выдерживал среди призраков больше двух лет, отказываясь поступать в школу. А Севен продержалась даже больше двух лет.

Замечательно, он повторил это еще раз. Можно уже просто вытатуировать «ненормальная» мне на лбу. Это, в конце концов, все упростит.

– Но, но… – запинаясь, произнес клон Кроува. Он потер лоб рукой, глядя на меня так же, как на полтергейста. Как на объект исследования. Или как на двухголовую золотую рыбку.

Наталья довольно грубо пихнула его локтем в бок.

– Соберись уже, Паркер. Судя по ее виду, она так перепугана, что не пройдет никакого испытания. В лучшем случае окажется у призраковедов. Давайте посмотрим правде в глаза. В Севен нет ничего особенного. Просто она слишком много времени проводит с призраками, но это не означает, что в ней есть что-то еще, кроме заячьей трусости. – Из-за русского акцента Натальи ее слова падали тяжело, будто камни. Стук-стук. Она кивнула в мою сторону, словно в замедленной съемке, и в стеклах ее очков отразился свет с потолка.

Я почувствовала, как ногти впиваются в ладони. Эта русская всезнайка определенно была уверена в своих словах.

Паркер – так, похоже, звали второго из близнецов-Ирвингов, хмыкнул. Даже ему показалось, что Наталья ведет себя слишком вызывающе.

– Что касается этого утверждения, мисс Бойко, нам нужно подождать результатов испытаний. – Мистер Бухари достал свой планшет. – И лучше всего начать прямо сейчас.

– Паркер и Кроув могут провести с ней испытание для охотников за призраками, это будет проще всего, поскольку мы и так уже здесь, – продолжила Наталья, делано улыбаясь.

С каждой секундой я все больше ненавидела ее. Охотнее всего срезала бы эти улыбающиеся губы с ее лица, но вместо этого я так крепко сжала кулаки, что мне показалось, будто ногти вот-вот проткнут кожу. Что это может быть за проверка? Пожалуй, я должна ее как-то выдержать. Хотя бы чтобы позлить Наталью.

– Давайте начнем испытание, – выдавила я, не давая себе времени передумать и удивляясь собственной смелости.

Охотники за призраками… Проблема была только в том, что, если я и правда стану одной из них, на каждом из специальных занятий я буду оказываться в одной компании с Натальей. Абсолютный кошмар. Впрочем, я ведь все равно не планирую оставаться в этой школе.

Мистер Бухари, кажется, немного рассердился. Он нахмурился, но кивнул.

– Хорошо. Так и сделаем. Но остаются только Севен, Паркер и Кроув. Никаких зрителей.

По комнате пронесся разочарованный гул. Я бы охотно одарила Наталью торжествующей улыбкой, но в последний момент удержалась от этого. Легкое чувство триумфа расплылось у меня в животе, когда я заметила, что она скрестила руки на груди и бросила убийственный взгляд на преподавателя. Да, это она действительно умела.

Меньше чем через две минуты я наблюдала, как мистер Бухари произвел впечатление на противоположную дверь в коридоре, выполнив боевой прием (выпад с разворотом и ударом вперед), и таким образом убедил ее открыться.

– Эта дверь любит карате. Запомни! – крикнул мне один из близнецов-Ирвингов. Тот, который умнее. Явно Паркер.

– Насчет того, как мы утром… – начала я, но тут он протолкнул меня в дверь.

– Эй! – Я попыталась отпихнуть его, но вместо этого споткнулась, потому что сразу за дверью пол был выложен мягкими матами. К несчастью, мне пришлось ухватиться за Паркера, чтобы не упасть на них. Определенно, на этом испытание можно было бы закончить.

Мистер Бухари, наконец, запер дверь, чтобы защитить нас от любопытных взглядов.

– Ого, мне стоит начать ревновать? – с насмешкой произнес Кроув. – Тебе так не понравился вчерашний поцелуй, что ты хочешь попробовать моего младшего брата?

Он это серьезно? Я тут же выпустила руку Паркера. Чувствуя, как жар заливает щеки, я осмотрелась, пытаясь понять, расслышал ли мистер Бухари эти слова. Но он как раз отошел в дальний конец зала и рассматривал стену со спортивным инвентарем.

Паркер скрипнул зубами.

– Ты всего на две минуты старше и… что? Что за поцелуй?

Я прищурилась.

– Твой замечательный брат воспользовался мной, чтобы выиграть пари. Какая жалость, что теперь ему приходится об этом сокрушаться.

Кроув рассмеялся.

– Пожалуйста, не делай вид, что тебе это не понравилось, маленькая Севен.

Похоже, у этого парня вообще не было чувства стыда. Расслабленно засунув руки в карманы, он запрокинул голову и беззвучно рассмеялся.

К счастью, Паркер, как и я, не захотел смеяться вместе с ним.

– Это правда? Ты заставил ее поцеловаться? Пожалуй, я не думал, что ты можешь пасть еще ниже.

Ох. Я почувствовала, как между ними обостряется братское соперничество.

И тут Кроув мгновенно вышел из себя. Он за секунду оказался рядом с братом. Так близко, что буквально касался носом его виска.

– Выражайся аккуратнее. Только потому, что ты не можешь найти себе девушку…

– Можно начинать! – радостно крикнул мистер Бухари с другого конца тренировочного зала. – Я уполномочен провести испытание и оценить результат. Если хочешь, Севентина, можешь сначала немного размяться.

Мне, в общем-то, все равно, но ладно. Я небрежно помахала руками туда-сюда, а затем занялась растяжкой. Дома в Юте я уже вечность не занималась спортом. Только бейсболом, года два назад. Что вообще они сейчас будут проверять? Как я могу обращаться с оружием? Никогда в жизни не держала его в руках. Ни меча, ни кинжала, ничего, что было бы острее кухонных ножниц.

Близнецы наблюдали за мной. Кроува моя разминка, похоже, рассмешила. Он хихикнул.

– Кто объяснит ей, как все проходит? – спросил Паркер. Их можно было довольно надежно отличить друг от друга по выражению лиц. Паркер казался отстраненным, а Кроув – более дерзким. Очень просто. Но симпатичными были оба. Однако красота сама по себе никогда меня особо не впечатляла.

– Кто спросил, пусть и объясняет, – решил Кроув.

Фантастика. Тот из близнецов, который считал меня смешной и, вероятно, достойной презрения, будет объяснять мне правила этого теста.

Но, если подумать, он лучше Кроува, насчет которого нельзя было сказать заранее, не попытается ли он засунуть свой язык мне в рот. Я слегка улыбнулась этой абсурдной мысли, а затем повернулась к Паркеру.

– Итак? Что мне нужно делать?