Цитаты из книги «Лавандовая комната»

Тогда, в те минуты, Жан Эгаре понимал все тайны и задачи жизни. В его душе царили покой и гармония.

У него было такое ощущение, как будто он открыл дверь страха, шагнул за порог и с изумлением обнаружил, что перед ним не черная бездна, а другие двери, ведущие в светлые, залитые солнцем

«Страх изменяет, деформирует твое тело, как неумелый скульптор уродует ценный материал, – услышал он внутри себя голос Виджайи. – С той лишь разницей, что тебя вырубают изнутри и никто не видит осколков и целых слоев, которые откалываются от твоих стенок. Ты внутренне становишься все тоньше и уязвимей, и в конце концов любое крохотное чувство вышибает тебя из равновесия. Всего одно объятие – и тебе уже кажется, что ты разрушен, что ты погиб». Если Жордану когда-нибудь понадобится отеческий совет, он скажет ему: «Никогда не слушай, что тебе говорит твой страх! Страх делает нас дураками».

У Санари написано, – сказал он, глядя на воду, – что, если хочешь разгадать сон, ты должен водным путем отправиться на юг. И что там ты можешь вновь обрести себя, но только при условии, что по дороге ты себя потеряешь, пропадешь, сгинешь. От любви. От тоски. От страха. На юге, слушая море, начинаешь понимать, что смех и плач звучат совершенно одинаково и что душе иногда нужно поплакать, чтобы быть счастливой. В груди у него словно проснулась птица и осторожно, как бы удивляясь тому, что еще жива, расправила крылья. Она рвалась наружу. Она хотела пробить его грудь и, взяв с собой его сердце, подняться в небо.

– Вы сказали «в жопе»?.. – Да, ну и что? – Классно. Теперь я за вас спокоен, теперь алфавитный порядок в вашем холодильнике уже не вселяет в меня такой тревоги.

Они смотрели друг на друга. Он заметил в ее взгляде едва уловимый трепет, почувствовал, что и сам вдруг стал мягким, податливым, и впустил ее в себя. Они проникли друг в друга взглядами и непроизнесенными словами.

Представьте себе, что, прежде чем пользоваться красивыми словами, их нужно было бы сначала купить.

«Благоразумие» занимает так много места во рту, что другим словам уже просто не протиснуться внутрь

Мы здесь впрок накачиваемся тишиной, благодушием, меланхолией

собственная «киноверсия» описываемой истории в голове, станет необходимо так же, как воздух.