Цитаты из книги «Никогде»

Но Джессика все изменила. По выходным Ричард шел с ней то в Национальную галерею, то в галерею Тейт, то еще куда-нибудь; и он узнал, что, если долго ходить по музеям, ноги начинают страшно болеть, а все шедевры мировой живописи сливаются в одно полотно, и просто уму непостижимо, сколько приходится выкладывать в музейных кафетериях за чашку чая и кусок пирога.

У тебя доброе сердце, – проговорила она. – Этого бывает достаточно, чтобы не пропасть…

Аббат знал, что ожидание – грех. Следует ценить каждое мгновение. А ожидание – это неуважение по отношению к будущему и настоящему одновременно

– Сколько же тебе лет? – спросила девушка, и Ричард порадовался, что она задала этот вопрос: сам бы он никогда не осмелился. – Столько же, сколько моему языку, и чуть меньше, чем моим зубам, – ответила Охотница.

Внизу стоит запах специй и сушеных манго, приятный аромат секса.

Ничего. Это темнота, мрак, а во мраке – все кошмары, которые рождались в ночи с древнейших времен, когда мы, завернутые в шкуры, жались друг к другу в поисках тепла и защиты. А теперь… – проговорила она, – пора бояться темноты.

Был вечер пятницы. Ричард давно заметил, что неприятности трусливы – они никогда не ходят поодиночке, а собираются в стаи и атакуют все разом.

время, которое прошло, должно куда-то деваться. Оно не исчезает сразу.

Так это сегодня? Ричард на секунду замер, подумав о том, что если бы неорганизованность стала олимпийским видом спорта, он мог бы с честью выступить за свою страну.

– Му-у-сор! – гаркнула толстая старушонка в самое ухо Ричарду, когда он проходил мимо ее вонючего прилавка. – Хлам! Рухлядь! Обломки, осколки, обрезки! Подходи! Все битое, рваное, сломанное. Самое нужное!