Масштаб случившегося вышел куда более серьёзным, чем я думал. И это чувствовалось во всём.
Нас ещё не успели вывести из этого злосчастного переулка, а вокруг уже собралась толпа разномастного народа. Все тянули шеи, стараясь разглядеть, кто же это устроил: каждому непременно нужно было увидеть всё собственными глазами. Стража же без устали разгоняла зевак, бросая сухие и раздражённые замечания: мол, нечего глазеть, расходитесь по своим делам. Однако слова слабо действовали – толпа лишь на мгновение отступала, но тут же собиралась вновь.
– Могли бы и порталом каким-то воспользоваться, – пробормотал я негромко, взглянув на Дарки. – Так нет же, надо по всей улице нас вести.
– Сейчас не время для лишних слов, – коротко заметила она, не поворачиваясь.
И тут же её правота подтвердилась.
Шедший рядом маг, не удостоив меня даже взглядом, лениво и равнодушно произнёс:
– Портал ему подавай. А платить кто будет?
Я промолчал, решив не усугублять и без того скверное положение. Вопрос-то риторический. Он был прав: портал не какая-нибудь простая бытовая магия – удовольствие дорогое. А в этом городе за всё приходится платить. Капитализм в чистом виде.
Мы свернули в незнакомый мне район. Я всегда думал, что этот город прекрасен от края до края, но ошибался.
Серые дома с облупившимися фасадами тянулись вверх, словно пытаясь скрыться в небе. Узкие улочки петляли, теряясь в полумраке, а блёклые фонари едва пробивали тьму своим холодным светом. Дороги были кривые, будто исцарапанные когтями времени. Здесь всё казалось крайне чужим и недружелюбным.
Когда мы пришли к высокой каменной стене и массивным воротам, те скрипнули, тяжело распахнувшись, и нас без слов завели внутрь.
Я сразу понял: это тюрьма.
– В допросную обоих. Зверя пока оставьте где-то здесь, – жёстко приказал тот самый маг, что ранее предложил нам сдаться. Затем он исчез в одном из зданий, оставив меня и Дарки под присмотром стражников.
Остальные маги тоже разошлись кто куда, а нас повели к облезлому зданию с потемневшими от времени стенами. Оно выглядело хуже остальных – угрюмое, будто впитавшее в себя чужие страхи.
Как только мы подошли ближе, один из стражников открыл скрипучую дверь.
– Заходим. По одному.
Дарки бросила на меня вопросительный взгляд. Я попытался сохранить бодрость и, усмехнувшись, сказал:
– Пропущу даму вперёд. Но если хочешь, могу и первым…
– Да какая разница, – устало отмахнулась она и шагнула внутрь.
Что-то в ней изменилось. Словно тень проскользнула по лицу. Чем она недовольна? Я ведь ничего такого не сказал, что могло бы нам навредить. Просто пытался сохранить хоть какой-то оптимизм. Мне это необходимо, чтобы не сломаться под тянущей болью, что жгла грудь и руку. Дарки этого не понять. Вряд ли ей приходилось терпеть такие раны. А хуже всего то, что пока нас будут допрашивать, мне никто не окажет даже малейшей помощи. Я бы и от обезболивающего сейчас не отказался. Надо попробовать добиться хотя бы этого.
Допросная оказалась большой, просторной, но с низким потолком, словно давящим на плечи. Сырой воздух тянул за собой запах старых камней и пыли. Единственное, что здесь напоминало о внешнем мире, – это мягкое магическое освещение, похожее на уличные фонари города.
Мы проходили мимо металлических клеток с толстыми прутьями. Пустые, как казалось поначалу. Я уже было отвёл взгляд, как вдруг заметил в одной из них Ла-Вию, – и замер, не веря своим глазам.
– А тебя-то…
Не успел закончить вопрос – кто-то из стражников резко подтолкнул меня в спину.
– Шевелись.
Рука и грудь вспыхнули болью, словно в них плеснули раскалённого масла. Стиснув зубы, я с трудом сдержался от грубого словесного ответа.
В другой клетке заметил ещё более неожиданного обитателя – того самого гида, что встречал меня, когда я впервые прибыл в Де-Лей. Смешно даже. Ла-Вия – преступница? И этот тоже? Меня что, обманывали с самого начала? Уже начало казаться, будто весь город плёл вокруг меня паутину лжи.
Дарки, в отличие от меня, не встретила здесь знакомых. Она шла вперёд, не оглядываясь, и мы наконец добрались до стола следователя. Ну или как их тут называют?
Это был эльф средних лет, облачённый в лёгкие кожаные доспехи. Однако простыми их не назовёшь: кожа переливалась тёмным блеском, а на её поверхности витиевато сплетались вышивки, эмблемы, тонкие золотые нити. Всё это смотрелось безупречно, словно доспехи были созданы не для боя, а для торжественной церемонии. Я поймал себя на мысли, что и сам бы не отказался от такого наряда – практичного и красивого одновременно.
Лицо эльфа оставалось каменным, словно выточенным из мрамора. Ни единой эмоции, ни намёка на мысль. Я бы с радостью проверил его настроение с помощью эмпатии, но проклятые наручники надёжно перекрывали доступ не только к магии, но и к любым другим способностям.
Он медленно оторвался от бумаг, которых, что интересно, было совсем немного. Его взгляд скользнул по нам, холодный и проникающий, как стальной клинок. Затем он едва заметно кивнул в сторону двух деревянных стульев, стоящих у стола, и коротко произнёс:
– Садитесь.
Звучал его голос ровно, сухо, без намёка на интерес. Он перевёл взгляд на стражников, которые привели нас, и бросил:
– Вы можете быть свободны.
Дверь за стражниками глухо захлопнулась, оставив в воздухе слабый запах сырого камня и старой бумаги.
Несколько мгновений эльф копался в своих бумагах. Шелест страниц казался здесь слишком громким. Потом он наконец поднял глаза. К моему удивлению, даже представился по имени и добавил, что является дознавателем. Так вот кто ты такой, оказывается.
– Начнём с вас, – произнёс он, задержав на мне взгляд. Было ощущение, что пытается выудить мои мысли прямо из головы. И всё это с холодной, почти вежливой интонацией. Обычно в таких местах про этикет забывают. – Мы навели справки и выяснили, кто вы такой и откуда прибыли в наш город. Вы знакомы с шаманом Аманом, верно?
– Верно, – кивнул я. – Не в моём положении что-то просить, но хотелось бы как-то облегчить боль. Так мне будет проще отвечать на вопросы.
Дознаватель молча сжал губы, словно обдумывал что-то. Рука его медленно скользнула под стол. На мгновение мне показалось, что он достанет зелье или свиток для меня. Но вместо этого он вытащил потрёпанный мешок, местами порванный и испачканный.
– Это ваше?
Я узнал его сразу. Мой походный мешок с ледяным металлом. Откуда он у него? Хотя… Ну конечно, потерял его в бою с теневиками. Тогда мне было не до этого. Главное было – выжить.
– Моё, – сказал я, глядя на мешок с лёгким удивлением.
– Значит, деньги у вас есть. Но… – Дознаватель сделал многозначительную паузу. – Сейчас свой мешок вы не получите. Вы просили облегчить боль. Это платно.
– Я согласен заплатить. Лишь бы стало легче.
– Я дам команду. Скоро получите зелье, а пока продолжим.
Зачем он спросил про шамана? Я не успел задуматься, как разговор резко сменил направление.
Дознаватель задавал вопросы один за другим: про мой первый день в Де-Лее, про гида, про Ла-Вию. Он словно собирал разбросанные кусочки мозаики. Тогда я убедился: гид с Ла-Вией в чём-то замешаны. И это удивило. Я доверился эмпатии, но она подвела. Или Ла-Вия умела слишком искусно скрывать истинные эмоции. Может, именно из-за неё всё и произошло в том переулке.
Разговор ненадолго прервался, когда дверь скрипнула и вошёл стражник. В его руках была крошечная бутылочка с мутным густым зельем. Он молча поставил её на стол.
– Это то, что вы просили, – произнёс дознаватель.
На мгновение возникло сомнение. Но всё же я осторожно сделал глоток – на пробу. Жидкость оказалась густой, тягучей, как ликёр. Когда же выпил всё, боль ушла почти сразу, словно кто-то снял с меня тяжёлое покрывало.
Ближе к концу беседы разговор коснулся побоища. Я рассказал всё как есть.
Дознаватель внимательно слушал, не перебивая. Лишь изредка кивал. Когда я закончил, он спросил:
– Почему теневики охотились за вами? Не натворили ли вы чего в Империи людей?
Мне скрывать было нечего. Я рассказал правду. Только одно показалось странным – он ни разу не поинтересовался, откуда я родом и где живу. Или ему и это известно?
– Занятная история, – подытожил дознаватель, едва заметно усмехнувшись. – Живёте вы, пожалуй, повеселее многих. Любопытно, что вы говорите правду.
Он будто специально сделал на этом акцент. Возможно, у него был артефакт или врождённая способность распознавать ложь.
– У меня есть ещё вопросы, – продолжил дознаватель, – но если за вас поручился шаман Аман, вопросов больше не имею. Однако, – он выдержал паузу, – вы не можете быть свободны, пока мы окончательно не разберёмся в этом деле.
Ну что ж, по крайней мере, тюрьма мне пока не грозит.
– Теперь перейдём к вам. – Его холодный взгляд переместился на Дарки. – Вы нам особенно интересны. О вас нам ничего не известно. Представьтесь, пожалуйста.
Дарки никогда не отличалась высокомерием и не размахивала своим статусом направо и налево. Впервые она гордо заявила о себе только теневикам, и то скорее для того, чтобы они точно поняли, кто перед ними. Не все из них могли видеть её лично, но уж слышать о ней точно слышали.
Сейчас же, как я понял, это было просто необходимо. Дарки спокойным и уверенным тоном представилась, коротко и ясно дав понять, кем является. Что странно, дознаватель, когда я упоминал Дарки в своём рассказе, ни разу не спросил, о какой принцессе идёт речь. Возможно, он догадывался и не стал перебивать.
– Как любопытно, – произнёс дознаватель, чуть прищурившись. – Значит, это вы – та самая принцесса. Приятно познакомиться. Но вот что меня смущает: я ни разу в жизни не слышал такого имени. Более того, мне знакомы некоторые из высших тёмных эльфов, и никто из них не упоминал, что у них есть принцесса.
О проекте
О подписке