Читать книгу «На счастье» онлайн полностью📖 — Никтории Мазуровской — MyBook.
image
cover

Она теряла единственного друга. Обязана была потерять, потому что только сейчас он позволил ей увидеть правду. Правду о той боли, что столько лет она причиняла ему своей слепотой, своим невниманием и непониманием его чувств.

Боже! Она мысленно взмолилась, просила сил и мужества не наделать глупостей.

Ком стоял в горле, Ксюша не могла выговорить ни слова. Боль пожирала сердце. Вина давила на грудь, мешая сделать хоть один полноценный вдох.

–… и я соглашусь.

Его слова врываются в ее сознание. И она понимает, что не остановит Давида. Никогда и ни за что. Не потому, что не хочет, а потому, что не имеет права.

Давид ждал.

Ждал от нее хоть каких-то слов. Жадно вглядывался в родные черты, в любимые глаза, полные слез. Полные слез и решимости.

Его девочка моргнула, слезы снова коснулись щек.

Надежда все-таки умирает последней.

Она вдруг резко придвинулась к нему ближе, обняла что есть силы, и шепнула:

– Будь счастлив!

Практически приказала ему. Не просила. А приказала.

И ему больше ничего другого не оставалось,– только уйти.

Ни с кем не прощаясь, забрал свое пальто и пошел к выходу. Ему не страшен был холод и темнота. Безразличие накатило со всей своей возможной силой.

Давид не обернулся назад. Не хотел видеть ее взгляд, виноватый, болезненный.

Он хотел запомнить другое: ее губы на своих губах. Вкус. Запах. И то, как горят собственные пальцы от прикосновения к ее коже.

Пусть эти воспоминания останутся с ним. Пусть с них начнется новая жизнь.

***

Неловкую тишину и кучу косых взглядов от друзей прервал телефонный звонок, и Ксюша схватилась за телефон, как утопающий за соломинку. Пытаясь спастись и не утонуть. Она трусливо схватила свои вещи, и, не прощаясь ни с кем, выбежала на улицу.

Сбежала. Пусть. Трусиха жалкая. Ну и ладно. Свое душевное спокойствие ей сейчас важнее, чем косые взгляды от друзей.

А телефон все звонил и звонил. Кто-то жаждал с ней общения.

На экране мелькала фотография красивой женщины с проницательным взглядом. Мама.

– Да, мам, привет! Как у вас дела? – Ксюша стала на ходу натягивать на себя куртку, придерживая телефон плечом.

– Ну, наконец-то, ты ответила, я уж думала трубку не возьмёшь, – мама взволнованно защебетала, пересказывая все новости с отдыха.

Ее мама, Камилла Витальевна Волжина, вышла замуж во второй раз не так давно, и вовсю наслаждалась налаживанием личной жизни в брачном путешествии по Европе. Женщиной она была интересной, красивой, умной. Иногда излишне мнительной, как сейчас, например.

– У тебя все хорошо? Я сегодня говорила с Ираидой, она сказала, что у ее троюродной сестры, ну ты помнишь, Зина, которая с бородавкой на носу… так вот, что у этой Зины пропала дочка твоего возраста. Ксюшенька, что-то мне не по себе. Не ходи одна по улицам, вдруг это маньяк какой?

– Мам-мам, успокойся. Сколько раз тебя просить не шептаться с Ираидой, она верит всему и каждому. Ты забыла, что недавно она предрекала конец света?!

Мама засмеялась, и Ксюша тоже.

Соседка с первого этажа, та самая Ираида, обожала смотреть телевизор, и как правило, верила всему, что там говорят. И недавно, эта весьма упитанная женщина далеко за пятьдесят, готовилась к концу света, о чем в курсе был весь их дом и два ближайших магазина продуктов.

– У тебя точно все хорошо? Голос какой-то странный.

Ксюша шла и не знала, что она может сказать маме в ответ на такой вопрос. Все ли у нее хорошо? Нет, не все хорошо.

Она дура, слепая курица. Ей было больно, плохо, хотелось кричать и винить в случившемся всех подряд. Ну неужели никто не мог ей глаза открыть, неужели никто не мог ей ничего сказать?

А если бы сказали? Если бы ткнули носом, что бы изменилось?

– Давид уезжает в Англию, – хрипло выдавила из себя, в груди камнем застыло сердце, а мама на том конце линии молчала, – Мам, ты слышишь?

– Да-да, слышу, малыш, конечно. Уезжает? Может быть, так нужно, Ксеньчик?

И что-то в голосе мамы ей подсказало, что мама не будет ничего уточнять. Ведь несколько лет Давид упорно отказывался ехать учиться в другую страну, а тут вдруг решился посреди учебного года. Ее мама знала или подозревала, а раз сейчас ничего не говорит… возможно так действительно правильно?

– Да, наверное, мам, так нужно.

– Не расстраивайся малыш, хорошо?

Ксюша кивнула, но маме этого видно не было, и всё же они чисто интуитивно друг друга поняли.

– Когда вы возвращаетесь? Я соскучилась уже.

– Малыш, через две недели будем, я тебе столько всего накупила, не поверишь!

Еще минут десять они болтали о разных женских штучках, то есть практически ни о чем. Но Ксюше стало немного легче.

Под ногами простиралась дорога, ведущая к дому, телефон пиликнул о входящем сообщении: «Жду возле дома!»

Но сердце почему-то не забилось быстрее, улыбка не появилась на губах, как раньше, при виде сообщения от этого абонента.

Ксюша ускорила шаг, желая побыстрей добраться до нужной улицы. Увидеть знакомый силуэт, вдохнуть уже ставший родным запах, и спрятать лицо в отворотах мягкой ткани пальто. Почти, как наяву ощутила руки, обнимающие талию. И тепло разлилось по всему телу.

Она была влюблена. В мужчину, старше ее на добрых семь лет, но ее не смущала разница в возрасте. Она парила на крыльях любви, ничего и никого не замечая. Любила, как только может любить впервые в своей жизни молодая и неопытная женщина.

Прогуливала пары, игнорировала встречи с друзьями, исчезала с вечеринок, лишь бы провести время с ним.

Сегодняшний вечер не стал бы исключением. Но… что-то внутри подсказывало, что даже самый сладкий и самый желанный поцелуй Саши не изгонит из души уже поселившуюся там тоску по потерянному другу.

Они познакомились совершенно случайно, Ксюша налетела на него в торговом центре, и проехалась бы носом по кафелю того же центра, не подхвати он ее вовремя.

Взрослый мужчина, красивый и привлекательный. В костюме-тройке, с великолепными манерами и чудными глазами, в которых плещется любопытство и смешинки.

Он предложил угостить ее кофе. А она не отказалась.

Да, первое что цепляло в нем, -это внешность. Но Саша был интересным собеседником, много знал, много видел. Они проговорили часа два, прежде чем ему позвонили, и он был вынужден уйти по делам. Но обменялись номерами телефонов.

С того момента Ксюша кинулась в эту первую влюблённость в своей жизни, как в омут с головой.

Она ждала каждой встречи, каждого звонка, каждого сообщения.

Сходила с ума, если за день не услышала его голоса.

Она таяла, как тот снег по весне, когда Саша уверенно и властно брал ее за руку.

Горела первым страстным огнем от его поцелуев и забывала о стеснительности, когда умелые руки касались тех мест, которые никто прежде не трогал.

Он был ее первой любовью, первой страстью и первым мужчиной.

Он был ее огнем, а она сама была мотыльком. Потому, как рациональная часть ее сознания, не затуманенная шквалом эмоций, считала, что все это ненадолго. Что в этой волшебной сказке просто обязан появиться злодей. Возможно, в виде жены и пятерых детей, или красавицы невесты.

Так или иначе до этого дня все было слишком идеально.

И в душе, кроме тоски и вины появилось новое ощущение, ожидание чего-то страшного. Ужасного настолько, что у нее мурашки побежали по коже, а волосы на затылке дыбом встали.

Ксюша остановилась прямо посреди тротуара и оглянулась вокруг себя.

И жгучее ощущение в затылке исчезло. Предчувствие испарилось.

Кажется, ее нервной системе нужен отдых,– слишком много впечатлений за один день.

***

Две недели спустя.

Мама и ее новый, теперь уже точно муж, решили еще на недельку задержаться, продлить свой отпуск, пока обоим это позволяет работа.

Кто-то был бы таким исходом недоволен, но не Ксюша. Наоборот, она была рада.

Рада, что мама не увидит ее плачевного состояния и накатывающей депрессии.

Ей казалось, что ее жизнь разваливается по частям. Как будто она была каким-то хрустальным шаром, а кто-то взял и со всей силы жахнул этим хрупким шариком о бетонный пол.

Первым осколком был Давид,– он уехал. Исчез из ее жизни. Только и написал, что у него все хорошо. Она пыталась ему позвонить, но номер оказался «вне зоны», а потом и вовсе перестал существовать. Тогда Ксюша предположила, что Давид перешел на другую симку и позвонила его родителям, чтобы узнать новый номер.

Но…, те выполняли требование сына и номер не дали, извинились за это, конечно, но попросили дать их ребенку время, чтобы наладить свою жизнь.

Разве Ксюша могла сделать не так, как ее просили? Нет.

Давид вычеркнул ее из своей жизни, совсем. Ни номера телефона, ни почты, ни контактов в соцсетях. Ничего.

Ее долг, как друга, перестать искать и дать ему жить нормально, без напоминаний о себе.

И она смирилась. Заставила себя это сделать. Правда, эгоистичная сторона ее натуры была глубоко обижена, но и это со временем пройдет.

Вторым осколком стал Саша.

Она за эти месяцы не задавала ему вопросов, не спрашивала его о семье, о работе. Просто боялась этих тем. Страшилась, что они разрушат ее сказку раз и навсегда.

А вчера он огорошил ее новостями. Ему нужно возвращаться, так как те дела, ради которых он сюда приезжал, завершены.

И возвращаться не в другой город, а в другую страну.

Сегодня их последний вечер.

Он ждет ее возле дома, оттуда они пойдут куда-нибудь ужинать, потом погулять по городу… Поговорят, наверное, о том, что ждет их дальше.

Руки сильней сжимали коробку с новым заварочным чайничком-, старый она вчера разбила, на счастье, наверное. Ноги почти перешли на бег.

Но вдруг стало страшно и холодно. Мурашки по коже, и волосы дыбом.

А впереди показался знакомый силуэт в кашемировом пальто, правда, тень от фонаря падала так, что видны только очертания фигуры.

В кармане куртки запиликал телефон о входящем сообщении, но она не обратила на это внимания.

Она спешила навстречу мужчине.

Не отпускала его неподвижную фигуру взглядом, но в их дворе была парочка неудобных выбоин в асфальте, и Ксюша чуть не упала из-за одной такой.

А когда снова подняла взгляд, Саша куда-то исчез.

Сердце тревожно забилось, накатила паника.

Ксюша достала телефон из куртки с намерением позвонить Саше, но увидела сообщение от него: «Малыш извини, я улетаю сегодня, срочно нужно на работу. Позвоню, как буду на месте, и мы поговорим. Целую!»

Она не успела ничего сделать, даже осознать смысл прочитанного.

За спиной стоял человек. Близко. Его дыхание шевелило волосы на затылке. Одно его присутствие вызывало паралитический ужас у всего ее существа.

– Помо… – она задохнулась собственным криком о помощи, захрипела.

Пальцы выпустили в свободный полет коробку с новым чайничком, послышался характерный звон разбитого стекла.

Она стала третьим осколком, который разлетелся на миллионы маленьких кровоточащих частиц.

Но кто-то сказал, что посуда бьется… на счастье.

Только в счастье она больше не верит.