Глава 2

Сара и Кристофер сбежали вниз по тропинке к своему владению – комфортабельному современному дому с высокими и широкими окнами, позволявшими на 180 градусов любоваться морем и большим садом. Возле дивана, напротив окна, выходящего на заднюю часть двора, неподвижно, словно загипнотизированный неправдоподобным зрелищем, разворачивающимся у него на глазах, стоял мальчик лет десяти.

Вертолет сел в саду в шквале поднятого им ветра. Вращающиеся красные габаритные огни отбрасывали кровавые отблески на окна дома, с эпилептической регулярностью разрывая темноту.

Запыхавшиеся, прикрывающие рукой лицо, наклоняясь вперед, чтобы легче было преодолевать встречный ветер, создаваемый еще вращающимися лопастями, Кристофер и Сара различили силуэты четырех вооруженных людей, спрыгнувших на землю.

Если несколькими мгновениями раньше сомнения еще были возможны, то сейчас их больше не осталось. Сара моментально узнала форму коммандос: черные комбинезоны, защищающие грудь пуленепробиваемые жилеты цвета хаки с поясом, в ячейках которого размещались четыре снаряженных автоматных магазина. С автоматами HK-17 на ремне, с пистолетами HK USP в поясной кобуре, с лицами, закрытыми черными масками, в касках с очками ночного видения на голове, четверо военных тяжелым шагом направлялись к ним.

– Сара, что происходит?! – запаниковал Кристофер.

Этот вооруженный десант у них во дворе был какой-то нелепостью. Что могло оправдать подобное вторжение?

Он хотел броситься в дом, чтобы быть рядом с Симоном, но Сара предугадала его реакцию и схватила его за руку.

– Не двигайся! – крикнула она, но ее голос был на три четверти заглушен шумом двигателя, едва сбавившего обороты.

Хотя Сара понимала, что, имей их незваные гости агрессивные намерения, они оба были бы уже мертвы или схвачены, все равно опасалась движений, могущих показаться подозрительными этим вооруженным до зубов людям.

Один из четверых военных отделился от группы. Это был мужчина лет сорока, ростом минимум метр девяносто, с широким лицом и узкими глазами, чье внимание целиком сосредоточилось на Саре.

– Майор Харальд Паулен, ФСК^[5], – представился он зычным твердым голосом, который не могли заглушить вращающиеся лопасти вертолета. – Вы Сара Геринген?

Зачем вы здесь? Что вам нужно? Эти вопросы готовы были сорваться с губ Сары, но она лучше, чем кто бы то ни было, знала, что военные подчиняются приказам, а не просьбам. Поэтому, как ради избежания ненужной дискуссии, так и из уважения к собеседнику, она ответила:

– Да, это я.

– Чего вы хотите? – встревоженно спросил Кристофер, когда лопасти наконец перестали вращаться.

Майор жестом показал, что хочет войти в дом.

– Сначала скажите…

Сара сильнее сжала руку Кристоферу, который не закончил свой вопрос и направился к дому, сопровождаемый командиром и одним бойцом, в то время как двое остальных встали перед входной дверью в качестве часовых.

Едва шагнув через порог, Кристофер бросился к Симону, который появился в конце коридора, ведущего в гостиную.

– Что вы здесь делаете? – спросила Сара, вооружившись своей профессиональной холодностью.

Майор сунул руку в наружный карман своей куртки и достал оттуда конверт, который протянул Саре.

Сара распечатала письмо и извлекла листок бумаги с эмблемой норвежского Министерства внутренних дел.

«Инспектору Саре Геринген.

Прошу Вас незамедлительно следовать за майором Пауленом до места назначения, в которое он Вас доставит.

Крайне срочно требуются Ваши опыт и навыки.

По соображениям секретности и безопасности, причина привлечения Вас к операции будет изложена Вам по прибытии на место.

С уважением, Касберг Де Хаген,

командующий Силами специального назначения».

Печать. Подпись.

Сара подняла письмо на уровень глаз и заметила маленькую эмблему: меч с крыльями по бокам. Практически незаметная невооруженным глазом непосвященному, людям знающим она позволяла установить подлинность документа. Вне всяких сомнений, у нее в руках был подлинный документ.

Если бы майор не стоял сейчас перед ней по стойке смирно, Сара не поверила бы в то, что прочла. На несколько мгновений ей показалось, что она потеряла связь с реальностью. Она прошла специальную подготовку, имела боевой опыт и побывала в сложных и рискованных ситуациях, но подобное вторжение в ее частную жизнь было первым.

В то время как организм отреагировал мгновенным повышением артериального давления, мозг интенсивно заработал: что за серьезное событие потребовало личной просьбы командующего ФСК? Какая срочная необходимость заставила посылать за ней вертолет в выходной день? И, главное, почему именно за ней?

Она взглянула на стоящих в гостиной Кристофера и Симона. Они смотрели на нее так, будто ожидали услышать смертный приговор.

– Мадам, мы должны взлетать, – напомнил о себе майор, взглянув на часы.

– Я успею собрать вещи?

– Возьмите пальто. Очень теплое.

Она потянулась к осенней парке, висевшей на вешалке в прихожей.

– Теплее.

– Зима только началась…

– Не там, куда мы направляемся.

– Одну секунду.

Сара быстро прошла в гостиную.

– Что происходит? – настойчивым тоном спросил Кристофер.

– Слушай, я пока точно не знаю, но министр внутренних дел приказал срочно доставить меня в какое-то место, где им нужны мои опыт и навыки.

Кристофер никак не мог осмыслить информацию.

– Что?

– Я должна сейчас лететь с ФСК. Больше я ничего не знаю.

– А раньше с тобой что-то такое происходило? Это нормально?

– Нет. Абсолютно нет. Должно быть, произошло нечто чрезвычайное, – ответила она, понизив голос, чтобы не услышал Симон. – Но никаких подробностей они мне не сообщат, пока мы не взлетим.

Кристофер провел рукой по смертельно бледному лицу. Снаружи донесся гул вновь запущенного двигателя вертолета, и мельница лопастей винта снова начала рассекать холодный вечерний воздух.

– Я… я не могу отказаться, – добавила Сара.

– Да, да, конечно. Просто я…

Он хотел ей сказать, как сильно беспокоится, но знал, что Сара поняла его без слов.

– Мы и не такое видали, верно? – сказала она, то ли чтобы подбодрить его, то ли чтобы самой обрести уверенность.

Кристофер согласился, с серьезным видом кивнув.

– Инспектор… – окликнул Сару майор голосом, в котором слышалось нетерпение. – Вы же служили в нашей структуре и знаете смысл слова «срочно».

Сара опустилась на колени и взяла Симона за руки.

– Милый, мне очень не нравится эта суматоха, но ты не волнуйся из-за шума и присутствия военных. Это очень важно, и я должна лететь с ними, чтобы помочь разобраться в каком-то деле. Я очень скоро вернусь. О’кей?

С красными от слез глазами, Симон отвернулся, вырвал свои руки из рук Сары и убежал в свою комнату.

Кристофер не стал его догонять. Видя страдание на лице любимой женщины, он обнял ее и крепко прижал к себе.

– Все потому, что он очень любит тебя. Не волнуйся: дети отлично понимают разницу между тем, когда родители бросают их ради себя, и тем, когда они вынуждены это делать… Поторопись. И позвони мне, когда сможешь.

Сара глубоко вздохнула, уткнувшись в грудь Кристофера, и поцеловала его. Потом побежала в их спальню и вышла оттуда в зимней парке, с перчатками, высокими теплыми ботинками, свитером и вязаной шапкой, сунула все это в дорожную сумку и направилась к двери.

Майор хлопнул по плечу одного из бойцов, охранявших вход, и все они покинули дом в вихре воздуха, устроенном вращающимися лопастями вертолета.

Перед тем как подняться в кабину, Сара в последний раз обернулась, чтобы еще раз увидеть Кристофера, который махнул ей рукой из гостиной. Она поискала глазами Симона, но не нашла его. С тяжелым сердцем взобралась по ступеньке и опустилась в кресло, указанное ей майором, а тем временем последний военный поднялся на борт и захлопнул раздвижную дверь кабины.

Она застегнула ремень безопасности движением, выдававшим ее военный опыт, и поприветствовала троих остальных бойцов, расположившихся по бокам от нее. Те почтительно ответили на приветствие, а вертолет тем временем оторвался от земли и вертикально поднялся над деревьями. Летчик выполнил поворот, и машина полетела на север. Сара бросила последний взгляд на островок, ее островок, прогнала чувство вины и надела висевшее рядом с ней переговорное устройство с наушниками.

– Теперь я вас слушаю, – обратилась она к майору.

Тому, похоже, не понравилось, что не он, а она заговорила первой, но смог воздержаться от комментариев.

– Полет продлится семь часов.

Сара быстро подсчитала. Неужели они летят за пределы норвежской территории?

– На полпути мы сделаем промежуточную посадку на военной базе Дрейва для дозаправки, но у нас не будет времени выйти. На место назначения прибудем между двумя и тремя часами ночи, в зависимости от ветра.

По выработавшейся у нее при проведении допросов привычке Сара не стала повторять вопрос, а просто посмотрела на майора, который сразу понял ее взгляд.

– Наше место назначения – порт Вардё на Баренцевом море.

«Вардё, – подумала Сара, с трудом веря в это. – Последний норвежский город перед Россией на востоке и Арктикой на севере». Она никогда не думала, что однажды попадет в этот ледяной порт, затерянный в краях, почти непригодных для жизни.

Майор прекрасно понимал, что она ждет дальнейших объяснений, но, казалось, колебался и стирал воображаемое пятнышко со ствола своего автомата.

Привыкнув наблюдать за поведением других людей и фиксировать мельчайшие изменения, Сара заметила, что из троих остальных членов группы один стал поправлять маску, а двое других уставились в иллюминаторы.

Этих людей всю жизнь обучали справляться со стрессом в экстремальных ситуациях. И при этом даже им было не по себе от того, о чем майор не решался заговорить. Сара терпеливо ждала. Короткие сильные порывы ветра несколько раз тряхнули вертолет.

– Почему именно я? – спросила наконец Сара, прекрасно понимая, что не сможет заставить этого человека нарушить приказ.

Майор изобразил мимикой одобрение, посчитав вопрос обоснованным.

– Министр внутренних дел хотел поручить это дело сотруднику, известному принципиальностью и при этом обладающему способностью адаптироваться к… различным ситуациям.

– То есть?

– Простите, у меня нет доступа к деталям дела. К нам обратились из Осло с просьбой как можно скорее найти вас. Я рассказал вам все, что знаю. Вам придется подождать прибытия на место, где вас введут в курс дела судмедэксперт и офицеры, ведущие в данный момент расследование. А пока советую вам отдохнуть. Ночь впереди длинная.

– Что вы подразумеваете под различными ситуациями? – повторила Сара, как будто задала этот вопрос в первый раз.

Майор бросил на нее взгляд, смущенный оттого, что он чувствовал: его люди ждут реакции своего командира на вопросы этой женщины, бросающей вызов его авторитету.

– Как вам уже сказал, я не уполномочен…

– …Сообщить мне детали, которые вам известны, в том числе неофициальные сведения, утечка которых уже произошла, чтобы я работала с максимальной эффективностью по прибытии на место? Вы об этой моей адаптабельности говорите? И об этом же мы будем говорить с министром внутренних дел?

Паулен покачал головой и раздраженно снял наушники. Он встал, выпрямившись во весь свой рост и подошел к Саре. Та инстинктивно напряглась.

Но он отключил ее переговорное устройство и приподнял один наушник, чтобы сказать ей на ухо. Он повысил голос, чтобы она услышала его, несмотря на гул двигателя вертолета, но при этом настолько, чтобы его слова не разобрали остальные члены группы.

– Жертва, скажем так, далеко не обычная. Но насколько я понял, сотрудники экспертно-криминалистического отдела еще больше поражены… способом, которым она была убита. Знаю, что это не слишком профессиональная терминология, но наиболее подходящее определение: странный.

Паулен вернулся на свое место, оставив Сару наедине с возникшими вопросами.

Что значит странный способ убийства? И в чем заключается необычность жертвы?

Сара посмотрела в иллюминатор.

Темная норвежская ночь полностью накрыла небо ледяной тенью, и только отблеск от облаков мигающих красных габаритных огней вертолета позволял понять, что ты находишься на большой высоте.

Сара натянула взятый с собой свитер, надела кобуру со служебным HK P30, сменила кроссовки на высокие зимние ботинки на меху, подняла воротник парки и, откинув голову на спинку кресла, закрыла глаза.

Она надеялась, что рокот вертолетного двигателя убаюкает ее до самого прибытия в ледяную пустыню Вардё и положит конец той буре вопросов, что бушевала у нее в голове.