– Кажется, он мне подмигнул, – сказал Оливер. – Я же говорил, что он не кусается. А миссис Мракли – жуткая тетка, правда?

Арчер навел бинокль на сад Мракли. Сад был пуст.

– Она сегодня придет к нам на ужин, – сказал Арчер.

Оливер побледнел.

– Какой кошмар! Зачем твоя мама ее пригласила?

– Потому что с осени она будет учительницей на Пуговичной фабрике.

Оливер ощутил настоятельную потребность присесть. Услышанное было нелегко переварить. Пока он приходил в себя, Арчер рассказал, что еще сказала мама и что, возможно, уже завтра в это время они будут на пути в Розвудский парк.

– Жутковатое местечко, – отозвался Оливер. – Как будто город вырос вокруг парка сам собой, и никто не знал, что с этим парком делать, так что его просто побоялись трогать.

– Но мы же не собираемся оставаться в парке, – заметил Арчер. – Нам бы только отсюда выбраться. А из Розвудского парка мы сможем отправиться… да куда угодно.

– Куда угодно – это куда? – спросил Оливер.

Арчер не знал точно. Он сбегал в комнату и принес один из дедушкиных дневников. В дневнике было множество замечательных идей.

– Ну, пока ты думаешь, – сказал Оливер, – пойдем ко мне.

Из кухни семейства Буль по дому растекались упоительные запахи. Миссис Буль великолепно готовила. Арчер это знал потому, что с тех пор, как они с Оливером подружились, часто тайком пробирался к Булям. Мать Арчера понятия не имела, как это просто, и знать не знала о том, что ее сын часто бывает в гостях. Ей бы это не понравилось. Конечно, сегодня, когда настоящая свобода была так близка, рисковать, быть может, и не стоило. Но Арчер знал, что мама будет весь день лихорадочно готовиться к званому ужину, так что нужно просто быть по осторожней. Поэтому он вслед за Оливером залез по лестнице, перебрался через промежуток между домами и по лестнице же спустился в кухню семейства Буль.

ЧТО СКРЫВАЛОСЬ В СОРНЯКАХ

Когда через заднюю дверь в кухню вошли Арчер и Оливер, миссис Буль подпрыгнула чуть не до потолка.

– Опять по крышам лазали? – спросила она, разглядывая обоих.

Арчер и Оливер украдкой обменялись взглядами.

– И опять прыгали с крыши на крышу! Вы же могли упасть! Вот когда-нибудь упадете, и мистеру Булю придется вас из этой щели выуживать!

– Просто по крыше быстрее, – объяснил Оливер, принюхиваясь к восхитительному аромату, который исходил из духовки.

– Быстро – не значит безопасно, – отрезала миссис Буль. – Ну да ладно. Я рада, что ты заглянул, Арчер. Вы как раз вовремя. Садитесь.

С этими словами миссис Буль достала из духовки исходящий паром противень с яблочными конвертиками. Конвертики были политы карамелью, посыпаны орехами и пахли просто божественно.

– Мы идем покупать твоей сестре новое платье, – сообщила миссис Буль Оливеру. – Пока нас не будет, прополи сорняки в саду. До этого самого цветочного фестиваля осталось всего ничего. – Миссис Буль нахмурилась. – Соседи уже наверняка перешептываются.

Оливер сказал, что прополет сразу, как поест, и, когда миссис Буль ушла, друзья принялись со всей возможной скоростью набивать рты яблочными конвертиками, следя лишь за тем, чтобы не обжечь языки. Арчер ел, не отрывая взгляд от дедушкиного дневника. Куда же отправиться после того, как его выпустят наконец из дому?

– В магазине «Пальчики оближешь» открыли второй этаж, – сказал Оливер. – Вчера все наши туда ходили. Мы тоже можем сходить, если тебя выпустят. Тебе, наверное, понравится…

– Вот что мы сделаем, – перебил его Арчер, который не слышал ни слова из сказанного Оливером.

…Джунгли буквально источают опасность. Повсюду насекомые: летают, прыгают, ползают по деревьям. Одно укусило меня за руку. Возник болезненный нарыв, который затем лопнул. Пошел желтый гной. У меня началась лихорадка. Рейчел высосала яд, и мы остановились на ночлег. Воздух был тяжелый и влажный, сырая древесина не хотела гореть. Вокруг нас волновался океан листвы и мхов. В лунном свете за нами следили какие-то крупные животные. Мы их не видели, но знали, что они здесь…

Оливер отложил яблочный конвертик. Весь его аппетит испарился.

– Иногда я тебя не понимаю. То есть почти всегда не понимаю. Ну что ты во всем этом находишь, а?

– «Вокруг нас волновался океан листвы и мхов», – повторил Арчер. – Затерянные в джунглях, лунный свет… Вот куда нам нужно. Как же будет здорово!

Оливер покачал головой и стряхнул с пальцев крошки.

– Да уж, замечательно, – пробормотал он, спрыгнул со стола и вышел из кухни. Арчер пошел следом – в одной руке яблочный конвертик, в другой – открытый дневник.

…Все дело в том необычном растении. Зря я его съел. Рейчел была права. Оно показалось мне вкусным. Но я ошибался…

Оливер и Арчер вышли в сад.

– Ну вот, – сказал Оливер, – вот тебе твой океан листвы и мхов.

Арчер опустил дневник.

Сад Булей был чем-то вроде позорного пятна на облике улицы. Камни дорожки позеленели и осклизли, стены наглухо заплел плющ. Яблоня без единого яблока отчаянно нуждалась в обрезке, а трава – если это можно было назвать травой – поднималась до колен и выше. Когда пропалываешь такой сад, трудней всего понять, что нужно вырвать, а что – оставить, потому что нужные растения давно уже стали неотличимы от сорняков.

– Обычно я набиваю травой один мешок, и хватит, – сказал Оливер.

Арчер заметил что-то розовое, глиняное, почти полностью скрытое в траве.

– Это что, фламинго? – спросил он.

Оливер кивнул:

– Ага, его папа выиграл. А мама этого фламинго терпеть не может.

Арчер оглянулся на свой дом. Окна были открыты, но мамы не было ни видно, ни слышно. «Должно быть, она все еще возится на кухне», – подумал он, положил журнал на окно и закатал рукава.

– Поможешь? – спросил Оливер.

– Заодно и подумаю, – ответил Арчер.

Оливер достал мешок для мусора, и мальчики принялись за дело. Только сорняки во все стороны летели. Работа оказалась грязной, Арчер с Оливером перемазались по уши. Арчер то и дело поглядывал на свой дом и в конце концов решил, что будет безопаснее, а также проще перебраться поближе к стене, которая скроет его от досужего взгляда из окна. Оливер сражался с особо упорным сорняком, как вдруг заметил, что макушки фламинго больше не видно.

– Где фламинго? – спросил он. – Ты что, выполол и его по ошибке?

Арчер не выпалывал фламинго, но, не успев ответить, споткнулся о камень. Раздвинув носком ботинка траву, он обнаружил заросшую мхом плиту, на которой было вырезано «Тео».

– Кто такой Тео? – спросил он.

Упрямый сорняк наконец подался, и Оливер полетел спиной на осклизлую дорожку.

– Не хочу об этом говорить, – сказал он вставая. – Все равно ты не поверишь.

Оглядев прополотый сад, Арчер так и не понял, стало после прополки лучше или хуже. Оливер пожал плечами. Он не видел особой разницы. Мальчики принялись набивать сорняками мусорный мешок, и тут услышали за стеной сада голоса. Голоса явно не принадлежали супругам Мракли. Арчер показал на яблоню без яблок. Мальчики взобрались по стволу и заглянули в сад наискосок от Оливерова, прямо напротив дома Арчера. Низенькая женщина в цветастом платье, с блокнотом и чашкой кофе в руках, вышла в сад и жестом позвала за собой высокого гладковыбритого мужчину. Арчер очень удивился. В этом доме никто не жил.

ВЫСОКИЙ ГЛАДКОВЫБРИТЫЙ МУЖЧИНА

Женщина в цветастом платье сделала глоток, допила кофе и не глядя сунула чашку в руки высокому гладковыбритому мужчине.

– А вот здесь у нас сад, – сказала она, оторвавшись от блокнота. – Ах, какой славный! Правда, славный? Я всю жизнь мечтаю о таком же славном садике. Ах, никогда в жизни у меня такого славного садика не было! Какие славные цветочки и деревья! А вон на том два очень славных мальчика. Это что, мальчиковое дерево? Какое славное!

Арчер и Оливер поскорей укрылись в листве.

– Какие у нее глаза странные, – прошептал Оливер. Арчер согласился.

Глаза у цветастой женщины были белые, и только посередине виднелась крошечная черная бусинка зрачка, отчего казалось, будто его хозяйка целый день глядела на солнце.

– Может, ее ударило молнией? – прошептал Арчер.

Высокий гладковыбритый мужчина осмотрел стену дома и заговорил со смешным акцентом.

– Действительно, очень славный дом, – сказал он. – Однако прежде, чем мы пустимся в путешествие за море, придется внести несколько небольших изменений в его конструкцию. Я хочу, чтобы моей дочери было здесь уютно.

– За море? – прошептал Арчер.

– Дочери? – прошептал Оливер.

Цветастая женщина часто закивала.

– Ах, да-да, разумеется! Все, что будет необходимо, – все, что угодно! Я вас познакомлю с одними людьми, они очень славные. Они все сделают как надо. Все, что захотите, – все сделают. Ах, замечательно, великолепно! Мы нашли вам новый дом! Ах, какой он славный!

Мужчина улыбнулся.

– Предложить вам еще эспрессо? – спросил он. – Или вы предпочтете двойной эспрессо?

Бусинки в глазах у женщины стали еще меньше.

– Вы можете приготовить двойной эспрессо? – спросила она.

И вслед за мужчиной исчезла в славном-преславном доме.

– Кажется, у нас новые соседи, – сказал Оливер.

Арчер уже хотел ему ответить, однако тут поезд его размышлений резко затормозил: он увидел за другой стеной миссис Мракли. Соседка стояла у выходящей в сад двери и заносила над головой заступ.

– ГЕНРИ, ОН ОПЯТЬ ЯВИЛСЯ! – кричала она. – СИДИТ НА ДЕРЕВЕ!

Арчер отшатнулся и полетел наземь. Оливер застыл. Миссис Мракли с невероятной силой взмахнула заступом. Заступ свистнул в ветвях и разрубил сук рядом с головой Оливера. Оливер потерял равновесие. Керамический фламинго замедлил его полет, но сам при этом разлетелся на кусочки. По ту сторону стены ликовала миссис Мракли.

– ПОПАЛСЯ! – кричала она. – Я УБИЛА ЭТУ БЕШЕНУЮ ТВАРЬ!

Наступила тишина. Сжавшиеся в комок мальчики хватали ртами воздух. Арчер привалился к стене, боясь, как бы крики и шум не привлекли внимание его матери. Оливер в ужасе смотрел на друга.

– Она мне чуть голову не отрубила! – сказал Оливер, садясь и вытаскивая из волос осколок фламинго. – И вы собираетесь пригласить ее к себе на ужин?

Арчер кивнул. Всего через несколько часов ему предстоит преломить хлеб с этой особой. Оливер встал, пошатываясь, и протянул другу руку.

– Мне пора, – сказал Арчер.

– Молись, чтобы она оставила заступ дома, – сказал Оливер.

– Придется, – был ответ. – А ты готовься к завтрашнему.

Но когда Арчер вернулся к себе, предвкушение завтрашнего дня стало меркнуть, уступая натиску сомнений относительно предстоящего ужина. «С лучшей стороны», – снова и снова повторял Арчер, надевая новый бархатный зеленый костюмчик и повязывая красный галстук-бабочку.