Читать книгу «Коллекционер желаний» онлайн полностью📖 — Николая Зорина — MyBook.
image

Глава 2

Два месяца прошли в относительном покое. Вадим больше не появлялся, не звонил и вообще ничем не напоминал о себе. Нинель Эдвиновна хоть и присутствовала постоянно («Катюша, сегодня опять никак не удастся вырваться»… «Малыш, ты не сердишься? Этот грипп… Не знаю, где она его подхватила. Температура тридцать девять, я не могу ее так оставить»…), но такой опасности уже не представляла, стала чем-то почти незначимым, почти не стоящим внимания, как старая, отжившая свой век собака – неделя-другая, и она околеет, освободит угол от своего мешающего существования. Миша наконец пообещал, что расскажет ей все. После новогодних праздников.

А сейчас впереди большие каникулы. Огромные рождественские каникулы далеко-далеко от Нинели Эдвиновны и от всех, всех, всех. Семь дней вдвоем, только вдвоем, семь дней свободы и счастья. Можно будет спокойно дышать и жить, не боясь, что кто-то помешает, разрушит все каким-нибудь телефонным звонком или стуком в дверь.

Катя хотела на Канары. Но Миша предпочел Рим. Ну что ж, Рим так Рим, главное – подальше от этой крашеной лахудры и сумасшедшего клоуна. Осталось прожить сегодняшний день, а завтра утром они улетят в Вечный город, подальше от всех этих проблем.

Зазвонил телефон. Катя потянулась, встала и не спеша поплелась в прихожую – Миша с утра пораньше никогда не звонил, а бежать сломя голову, для того чтобы услышать голос Риты, Вадима или шефа их фирмы, Катя не собиралась. Но это оказался именно Михаил.

– Привет, Катенька, я не разбудил тебя?

– Нет, я уже проснулась. Да и все равно пора вставать.

– А у меня для тебя хорошая новость. Звоню из аэропорта. Только что посадил Нинель на самолет.

– Да? – Катя встревожилась. – Ты ей все рассказал?

– Нет пока. Мы же договаривались, после Нового года.

– Тогда почему ты в аэропорту? Я думала, Нинель…

– Нинель летит на какой-то очередной конкурс красоты в Новосибирск. Она там в жюри. Я рассказывал, моя жена обожает подобные мероприятия, ей всегда удается каким-то образом пролезть во всякие жюри и комиссии. Но это неважно. Главное – у нас с тобой этот вечер в полном распоряжении. И с работой сегодня я постараюсь разгрестись пораньше, так что часа в четыре буду у тебя. У вас ведь тоже короткий день?

– Да.

– Вот и прекрасно. Готовь свечи, будет ужин на двоих, об остальном я позабочусь сам. И еще… Ладно, это потом. Я приготовил тебе сюрприз, большой-большой новогодний сюрприз. Нет, нет, и не пытайся отгадать, все равно ничего не получится. Ну, до вечера, моя девочка, я так по тебе скучаю.

– До вечера, милый, до нашего с тобой вечера. Только нашего…

Вот если бы всегда так начиналось утро! Интересно, какой сюрприз приготовил Миша? Но в любом случае, что бы там Мишенька ни придумал, самый большой, просто огромный подарок преподнесла им Нинель Эдвиновна – увеличила их каникулы на целый вечер.

Катя сварила себе кофе, выкурила сигарету и пошла собираться на работу. Накраситься сегодня следовало тщательнее обычного и к одежде отнестись с большим вниманием, потому что, когда она вернется, вполне может быть, что Миша уже приедет. У него есть ключи от квартиры, и он обещал освободиться пораньше.

Девушка выгребла из шифоньера ворох платьев и костюмов и критически принялась их осматривать. Но скоро вся куча нарядов была отвергнута – ничто не удовлетворило ее требованиям: костюмы были слишком строгими, платья либо чересчур нарядными, либо чрезмерно простыми. Тогда она влезла в свои повседневные джинсы и розовый свитер. Подкрасившись, Катя обошла квартиру и так же придирчиво ее оглядела. Без сомнения, комнаты давно требовали ремонта, обои выгорели, а местами и вытерлись почти до дыр, потолки облупились. Странно, что раньше ей и в голову не приходило сделать ремонт, нисколько не смущала ветхость и запущенность ее жилища.

Квартира досталась им с сестрой после смерти родителей, они погибли десять лет назад. Сестра предлагала обменять эту трехкомнатную, ставшую для них двоих слишком большой, квартиру на меньшую с доплатой. Но Катя категорически воспротивилась. Вот тогда-то и делали последний раз ремонт. А три года назад погибла Саша. И Вадим думал квартиру продать – слишком много тяжелых воспоминаний с ней было связано. Но Катя и на этот раз отстояла ее. Ей невыносима была мысль о том, что по этим комнатам, их с Сашкой комнатам, станут ходить чужие люди, спать на их кроватях, есть за их столом, сидеть на их диване. Нет уж, пусть все остается как есть. Тем более, с самого начала их совместной жизни с Вадимом Катя не исключала возможности сюда вернуться, словно подсознательно чувствовала, что захочет от него уйти, а эта квартира давала ей путь к отступлению. Как же действительно она ей помогла! Вот только не мешало бы получше за ней ухаживать, хотя бы в благодарность за все сделать ремонт. А теперь и перед Мишей неудобно – отмечать начало их каникул, начало счастья и свободы в таком хлеву. Он, конечно, все это давно уже видел, но тогда было другое дело. А теперь их ждет новая жизнь, а новая жизнь требует чистоты.

Катя еще раз критически осмотрела большую комнату, где вечером предполагался ужин при свечах, и, вздохнув, пошла в прихожую одеваться.

…Тридцатое декабря их шеф, Валерий Петрович Баженов, бывший бандит, а ныне человек при статусе, сократил до 15.00, тридцать первое вообще сделал выходным днем. И все для того, чтобы переплюнуть своей заботой о подчиненных всех известных и неизвестных руководителей всех известных и неизвестных ему фирм и показать, какой он душка. Недавнее или давнее бандитское прошлое Валерий Петрович тщательно маскировал, прикрываясь строгими официальными костюмами (никаких полуспущенных спортивных штанов) и правильной речью (никаких блатных словечек, никаких матерных выражений), но все равно прошлое лезло изо всех дыр и было написано большими буквами у него на лбу.

Фирма, в которой работала Катя (по протекции Михаила), называлась «Медицина и экология». Собственно, их контора являлась филиалом огромного концерна по продаже – закупке экологически чистых продуктов, различных витаминизированных добавок и защитных средств труда: противогазов, респираторов и прочего.

Ровно в три Катя отключила компьютер и совсем уже собралась уходить, как вдруг на пороге нарисовался Валерий Петрович собственной персоной. Его преждевременно лысеющую голову украшал разрисованный бумажный колпак, лацканы и воротник пиджака были обсыпаны конфетти, как перхотью, на талии болталась золотая мишура, в руках он держал большой дед-морозовский мешок.

– Минуточку внимания! – Шеф широко улыбнулся и бухнул мешок на стул. Его лицо излучало радость и вселенскую любовь ко всем собравшимся.

Вот черт! Только этого не хватало. На сколько же все растянется? Надо было уйти на десять минут раньше или вообще не приходить сегодня на работу, взять отгул, заболеть, да что угодно сделать, только бы не присутствовать на этом мероприятии. А ведь могла бы предположить заранее, что так будет. Почему же ей не пришло это в голову? Теперь уже поздно что-либо предпринимать. Если уж Валерий Петрович так проникся Новым годом, что нацепил колпак и притащил мешок с подарками, то это всерьез и надолго, дезертировать с праздника не удастся. А Миша, наверное, уже подъезжает к ее дому. Может быть, в этот самый момент он как раз заворачивает во двор, вот сейчас он остановит машину у подъезда, поднимется на третий этаж… Сначала Мишенька обрадуется, что приехал первым, но через полчаса, через час…

– Наступает Новый год, он нам радость принесет! – продекламировал Валерий Петрович и тряхнул головой. Колпак упал на пол, из него посыпались конфеты. Присев на корточки, шеф принялся их собирать. Варя и Настя, конкурирующие между собой претендентки на звание миссис Баженова, бросились ему помогать. Но Валерий Петрович от помощи отказался, почти грубо отправил девушек за их рабочие столы, собрал конфеты сам и протянул колпак Кате:

– Екатерина, будьте добры, раздайте сотрудникам, по три штучки на брата.

Катя пошла по кабинету, оделяя коллег конфетами, под благосклонные взгляды шефа и злые – Вари и Насти.

– А теперь, – Валерий Петрович хлопнул в ладоши, дверь открылась, и на пороге возник курьер Вася, нагруженный коробками. – Даю на подготовку праздничного стола пять минут. Здесь, – он кивнул на коробки, – есть все, чтобы достойно отметить праздник в узком рабочем кругу: экологически чистые продукты, экологически чистые напитки.

Довольный своей неуклюжей шуткой, Баженов засмеялся и, как-то нелепо пятясь и гримасничая, вышел.

Началась суета. Сдвигали столы, пододвигали стулья, распечатывали коробки, расставляли одноразовую посуду.

«Может, сейчас потихоньку уйти?! – подумала Катя. – Пока все возятся с организацией закуски, не заметят побега, а потом и вообще будет не до нее».

– Что сидишь, как неродная? – Настя сунула Кате батон. – Режь хлеб, нечего отлынивать.

Господи! Ну почему она не ушла раньше? Катя смотрела на этих суетящихся людей, на их возбужденные лица и не могла себе простить, что не догадалась придумать какую-нибудь отговорку, чтобы не оставаться на этом дурацком празднестве. Сказала бы, голова болит или зуб ноет – и все. Теперь уж Миша точно приехал.

Наконец все было готово. Сотрудники чинно встали вдоль стен, ожидая вторичного появления шефа. Но он почему-то запаздывал. Катя нервно посматривала на часы, представляя, что теперь делает Миша, и думая, что надо бы ему позвонить, предупредить о задержке. Она отлепилась от стены и двинулась к телефону, но не успела даже набрать номер – дверь кабинета распахнулась, раздался грохот, и появился Валерий Петрович с дымящейся хлопушкой в руке.

– С наступающим Новым годом! – Шеф радостно улыбался. – Прошу всех к столу. – Валерий Петрович подошел к Кате, подхватил ее под руку и усадил рядом с собой. – Я никому не позволю игнорировать общественное мероприятие. А вы, я смотрю, прямо вся как на иголках. Сбежать решили? Не выйдет. Я арестовываю вас. Сегодня вы с нами, а завтра весь день ваш, празднуйте с кем угодно.

Разлили шампанское – сладкую красную пенящуюся бурду. Баженов встал и толкнул речь.

Растроганные сотрудники чокнулись одноразовыми стаканчиками.

– Угощайтесь, Екатерина, – Баженов с добродушной улыбкой сытого крокодила наклонился к Кате. – Вот, икорки попробуйте. Экологически чистая, вы уж мне поверьте. А шампанское почему не допили? Нельзя так, плохая примета: не допивать – оставлять на дне слезы. Полстакана слез оставили, весь Новый год будете плакать.

Катя вымученно улыбнулась шефу и залпом выпила шампанское. Он тут же услужливо поднес ей баночку икры и пластмассовую ложку.

– Закусывайте, можете прямо из банки, так вкуснее.

Катя с трудом проглотила икру и украдкой посмотрела на часы. Господи! Уже половина пятого, а праздник только в самом начале, раньше семи уйти не удастся, это уж точно. Да еще этот придурок Баженов навязался на ее голову. Ну чего ему от нее нужно? Ухаживал бы за Настей или Варей, те бы только рады были.

Между тем праздник набирал обороты. Принесли еще шампанского. Валерий Петрович вытащил свой дедморозовский мешок и приступил к раздаче подарков. Кате, видимо по ошибке, достался лосьон после бритья. Она сунула его поскорее в сумку и вышла покурить в коридор.

А может, все-таки взять и уйти? Просто внаглую? Баженов, конечно, обидится, но ведь с завтрашнего дня у нее отпуск, появится на работе только через десять дней, к тому времени все забудется. В конце концов, с какой стати ей торчать здесь, когда ее уже давно ждет Миша? Плохо, что дубленка в кабинете, но ничего, народ сейчас занят шампанским и рассматриванием подарков, своих и чужих, возможно, на нее и внимания не обратят.

– А, вот вы где спрятались, Екатерина. – Катя вздрогнула и обернулась. К ней приближался шеф. Он нес два стаканчика и большой кусок чего-то красноватого в салфетке. – Уединились, значит? Бросили коллектив? Грустите в одиночестве в такой замечательный праздник? А давайте-ка лучше выпьем на брудершафт. Возьмите бокал. – Он протянул ей одноразовый стаканчик с шампанским и нечто красное.

– Что это? – Катя брезгливо ткнула пальцем в салфетку.

– Чавыча! – с гордостью воскликнул Валерий Петрович. – Закуска. Ну, за здоровье?

– За здоровье. – Катя зажмурилась и хлебнула невыносимо приторной имитации вдовьего вина. Шеф притянул ее к себе и поцеловал в губы.

– Рыбки?

– Нет, спасибо.

– Обижаете, то есть обижаешь, мы ведь теперь на ты. Хорошая рыбка, попробуй, не пожалеешь. Сам выбирал. Отведай, не стесняйся.

Делать нечего, пришлось отведать. Все равно отвязаться от него не представлялось возможным. Лучше не спорить, любые возражения он воспримет как личное оскорбление.

Катя изобразила на лице удовольствие и принялась жевать чавычу. Рыба была хорошо просолена и требовала пива, а не сладкой шипучки.

– А пива нет? – робко начала Катя.

– Пива?! Да ты что?! – оскорбился шеф. – Пиво на праздник? За кого ты меня вообще принимаешь? Шампанское, только шампанское. И не говори мне про этот пошлый плебейский напиток. Еще принести или вот что, давай-ка отсюда слиняем, а? Пусть они тут сидят, веселятся, а мы с тобой уйдем. В ресторан хочешь? – Баженов обнял Катю за плечи.

– Я бы с удовольствием, – она решила не идти на конфликт. – Но понимаете… Валерий Петрович, пожалуйста, сделайте мне подарок.

– Подарок? Все, что хочешь.

– Мне очень надо домой. У меня… Понимаете, очень. Все было прекрасно, но мне надо… Можно я пойду?

– Ну… – шеф обиженно засопел, – иди, конечно, если так приспичило. Что там у тебя? Какая такая срочная надобность?

– Я… уезжаю, – выкрутилась Катя. – Сегодня вечером. Вещи еще не собраны, и вообще боюсь на самолет опоздать.

– А, – Баженов просветлел лицом, – тогда ладно. Я уж подумал…

– Нет, нет, все действительно было замечательно. Так я могу уйти?

– Иди, пакуй свои чемоданы. А куда отправляешься, если не секрет? По турпутевке?

– Что-то вроде этого. – Надо же, кажется, он на нее конкретно глаз положил и даже уже ревнует. Вот ведь дурак!

– Сделаем так, – Баженов заговорщически подмигнул Кате, – я потихоньку вынесу тебе одежду, чтобы не привлекать внимания общественности, и пойдешь. Но ресторан остается в силе. Когда вернешься. Лады?

– Хорошо. – Катя подхалимски улыбнулась и чмокнула шефа в шершавую, благоухающую дорогим одеколоном щеку. – Вы меня так выручили!

– Да ладно, чего уж там, – Валерий Петрович, довольный своей новой ролью благодетеля, с нежной снисходительностью посмотрел на нее. – Что у тебя: куртка, шуба?

– Дубленка. Короткая, коричневая, в шкафу справа, самая первая висит.

– Разберусь. Жди здесь. – Баженов поставил стаканчики на подоконник и пошел в кабинет за Катиной одеждой.

Ну слава богу! Наконец-то она свободна. И времени не так уж и катастрофически много – начало шестого. Если взять мотор, в шесть будет дома. Надо же, и крокодилы, оказывается, способны на снисхождение. Главное теперь, чтобы он не потащился ее провожать. Тогда от него трудно будет отделаться, придется рассказать, что никуда она сегодня не едет и не летит, а просто ее ждет дома самый любимый, самый лучший в мире человек, ее Миша, Мишенька. Нет, имени в любом случае называть нельзя, пока это тайна, страшная тайна. Тем более что Михаил является учредителем всего огромного концерна «Медицина и экология», Баженов у него в непосредственном подчинении. Он не только прекрасно знает Мишу, но, наверное, и с Нинелью Эдвиновной знаком. Интересно, как Валерий Петрович отреагирует, когда все откроется? Испугается, что подбивал клинья к будущей жене шефа? Или будет польщен? Во всяком случае, дальнейшие ухаживания с его стороны ей точно не грозят.

– Вот, кажется, твоя? – Баженов появился с дубленкой на плече.

Ну да, и «тыкать» перестанет, забудет про свой легкомысленный брудершафт.

– Моя. Спасибо. – Катя потянулась за дубленкой.

– Разреши за тобой поухаживать. – Он помог ей одеться, галантно приложился к ручке своими жирно-рыбными губами, подал сумку. – Позвони, как приедешь.

– Обязательно. До свидания.

– Вот-вот, до свидания, – Баженов засмеялся и причмокнул губами. – Не забудь, с тебя ресторан.

– Да, да, конечно.

Катя нетерпеливо кивнула шефу, повернулась и быстро пошла по коридору, за спиной у нее хлопнула дверь – это неудачливый ловелас скрылся в кабинете.

Катя сбежала по лестнице и выскочила на улицу. На всех парах, рискуя сломать каблук или растянуться посреди дороги, она полетела к остановке.

Родной десятый троллейбус подошел и услужливо распахнул двери. Но, немного поколебавшись, Катя не стала в него садиться, а решила поймать такси.

Но уж если не повезет с самого начала, так и будет всю дорогу! Кате долго не удавалось тормознуть ни одной машины, а когда наконец остановился раздолбанный, пропахший бензином и хозяйским потом «жигуленок», они тут же попали в «пробку».

Вот ведь дрянь какая! Миша там нервничает, ждет ее, а она торчит в этой проклятой машине и ничего не может поделать.