Проснулся день, примерил платье,
Что солнце сбросило ему,
И, приняв мир в свои объятья,
Прогнал оставшуюся тьму.
 
 
Умывшись утренней росою,
День по планете зашагал,
Накрыв меня ногой босою,
Захохотал – вставай, проспал!
 
 
Встаёшь ты, братец, слишком поздно,
Я все подарки уж раздал,
И, сдвинув брови свои грозно,
Добавил – нет, каков нахал?!
 
 
Залив всё солнцем, удалился
День, сдвинув кепку набекрень,
А я вставать не торопился,
Вставать и вправду было лень.
 

 
Упало Небо на Москву,
Как видно, очень уж устало.
И Город мой, где я живу,
Исчез, как будто не бывало.
 
 
Исчезли улицы, дома,
Огни, трамваи и машины,
Столичной жизни кутерьма…
Исчезли женщины, мужчины.
 
 
Повсюду Небо распласталось,
Удар, как видно, был силён.
Оно едва лишь колыхалось
И издавало слабый стон.
 
 
Но Город Небу был не в силах
В страданьях чем-нибудь помочь.
И Небо помощь не просило,
Пытаясь боль ту превозмочь.
 
 
Попытки Неба приподняться
Народ случайно подсмотрел…
Теперь уже не разобраться,
Но кто-то первый вдруг запел.
 
 
Запел молитву прямо к Богу
И об одном его просил,
Чтоб на обратную дорогу
Он Небо силой наделил.
 
 
Молитву тут же подхватили
Сто тысяч сотен голосов —
Их просьбы искренними были…
Кто слов не знал, тот пел без слов.
 
 
Людей услышав, несомненно,
Бог всё на место возвратил:
Туман рассеялся мгновенно,
И город с шумом вновь ожил.
 

 
Половина неба отразилась в луже:
Звёзды разместились кучею до дна,
Млечный путь клубился, никому не нужен,
Жёлтою яичницей плавала луна.
Лужа все нюансы неба отражала,
И сама, казалось, стала неземной.
Только вдруг на небо туча набежала —
Лужа оказалась – грязною водой.
 

 
Дождь холодный, бесконечный
Всё залил кругом.
Июль юный и беспечный
Мёрзнет под зонтом.
Люди тоже присмирели,
Грустно стало всем.
Да и то, на самом деле,
На дворе плюс семь.
Третьи сутки непогода
Всех вгоняет в дрожь.
Ниспослала нам природа
Вдруг осенний дождь.
 

 
Дождь шагами – пузырями —
Измеряет старый двор.
Дед в застиранной панаме
Красит выцветший забор.
Собачонка громко лает —
Под навес зовёт его.
Деду дождик не мешает,
Как с гуся – вода с него.
 
 
Солнце тоже ярко светит,
Будто в небе нет дождя.
В деда всё лучами метит,
Даже в лужи не глядя.
Дождь, понятно, от обиды,
Вскоре вовсе перестал.
И тогда я вдруг увидел —
Дед не красил – рисовал!
 
 
На заборе – ниоткуда,
Появились вмиг цветы,
Словно деду каплю чуда
Дождь добавил с высоты.
Распустились там ромашки
С лепестками всех цветов, —
По ним ползали букашки
Разноцветные – из снов…
 

 
На плетень уселась туча,
Спорит с хитрым мужиком:
Кто из них двоих покруче,
Кто здесь властвует кругом.
 
 
Туча молвит – солнце скрыла,
Я от вас на целый день.
А мужик ей – удивила —
Глаз закрыть мне просто лень.
 
 
Туча больше кипятится —
Ты, мол, лапотник, куда?
Стоит мне чуть рассердиться —
Всё зальёт кругом вода.
 
 
А мужик ей, хитро щурясь, —
Буду спорить я с тобой…
Моя бабка – Несмеяна,
Всё зальёт вокруг слезой.
 
 
Если хочешь потягаться
Ты и вправду уж со мной,
Тебе надо постараться
Дом построить – лубяной.
 
 
Посадить в саду деревья,
Деток с ветром настругать…
Что пушить здесь свои перья?
Я ж с плетня могу согнать!
 
 
Туча в небе распласталась
Над полями в тот же час,
С ветром в ЗАГСе расписалась,
Взяв в свидетели всех нас.
 
 
В ожидании приплода
Тело быстро налилось…
Так прошло почти полгода,
А потом и… понеслось!
 
 
Ветер, за морем скитаясь,
Возвращаться не спешил.
А вернувшись, измываясь,
Тучу смертным боем бил.
 
 
Он гонял её по небу,
Где телят Макар не пас,
Где и сам ни разу не был…
И всё дольше, всякий раз.
 
 
Не умел он с кем-то ладить,
И, как ветер, ветрен был,
И куда уж дом там сладить,
Он гвоздя и то не вбил…
 
 
Туча долго всё терпела,
Помня свой недавний спор.
И пыталась, как умела,
Избежать семейных ссор.
 
 
Только дальше – ещё хуже:
Он в запои уходил,
Повод был уже не нужен —
Просто так он тучу бил…
 
 
Родила она до срока —
Дождь был слабым… и угас
Он без крика и упрёка,
Жизнь прожив в какой-то час.
 
 
Туча больше не садилась
На плетень в тот самый двор,
Но уже и не кичилась,
Что всех круче, с этих пор.
 

 
Вторую ночь болтаю я с дождём
И долгие веду с ним разговоры,
Ну, ладно были бы там споры —
Нет, просто так болтаем: ни о чём…
 
 
Не спится мне, а он и не пытался —
Бормочет что-то о добре и зле,
Невидимый в такой кромешной тьме,
Как будто он во всём уж разобрался.
 
 
Что знал бы он? Когда б я не открылся,
Не рассказал ему всё о себе,
О тайнах всех и даже – о тебе…
А вот, поди же, как разговорился?
 
 
Что может посоветовать юнец,
Которому всего-то день от роду,
Принёсший нам осеннюю погоду,
Ни разу не ходивший под венец?
 
 
Лишь в части непогоды дождик – дока,
Лопочет так, что речи нет конца,
Жаль, не видать размытого лица…
Я думаю, он чёрно-белый, как сорока.
 
 
А в остальном дождь – конченый профан,
Словесный бред его не переслушать…
Но я открыл зачем-то ему душу,
И он за словом не полез в карман…
 

 
Уже три дня – никчёмных, серых —
Прошли беззвучной чередой.
Идут дожди… в прогнозах смелых
Местами, кажется, с грозой.
 
 
Дожди сквозь сито кто-то сеет:
Не дождь идёт, а просто взвесь,
Туманом в воздухе сереет,
Мир заслонив собою весь.
 
 
Ещё не осень – август всё же,
Но пахнет осенью кругом.
По крайней мере, так похоже,
Когда промокнешь под дождём.
 
 
И мыслей нет, и нет желаний —
Упасть бы просто… и лежать,
Плывя в морях воспоминаний…
Дожди – идут! Их – не прогнать!
 

 
Скучает дождь
По радуге волшебной,
Не может
Встречу с разноцветной позабыть,
Когда он с ней
Над нивой тучной, хлебной
Мог целоваться…
Мог её любить!
 
 
Она тогда
Возникла ниоткуда.
Спонтанно,
Как и все его мечты.
Возникла сразу:
Этакое – чудо!
Как эталон
Понятья – красоты!
 
 
И дождь ослеп
От этого сиянья…
А может,
Солнце било так в глаза,
Что пошатнулись
Все основы мирозданья
И стихла разом
Долгая гроза.
 
 
Сияло солнце —
Радуга сияла…
А дождь всё шёл,
От счастья сам не свой…
Любовь
Его всего переполняла,
И он делился радостью
С Землёй…
 
 
Скучает дождь
По радуге волшебной…
Но встречи двух влюблённых
Так редки,
Что каждая – есть чудо
Во вселенной:
Большого чувства светлого
Ростки!
 

 
Как резко вдруг похолодало,
Какой злой ветер к нам пришёл.
Ещё вчера тепла хватало,
И было нам всем хорошо.
А как скукожилась природа,
Зелёный мир вмиг почернел,
Как будто с этой непогодой
Он лет на десять постарел.
Замолкли птицы – не щебечут,
Зверьё попряталось в кустах,
Зажглись в домах камины, свечи,
И поселился всюду страх.
Не страх, конечно, – ожиданье
Чего-то скверного подчас
Заполонило всё сознанье,
Держа в своих объятьях нас.
Мир затаился весь в надежде,
Что всё недолго будет длиться,
И будет вновь тепло, как прежде,
И лето снова возвратится.
 

 
Клён раньше всех увидел осень,
Тревожный подал всем сигнал.
Нет-нет, листву он всю не сбросил,
Но жёлтый лист уже упал.
 
 
Кружась, лист плавно опустился
На землю, взяв её тепло.
Какой-то дед перекрестился:
Ну вот, и лето уж прошло.
 
 
А только августа начало,
И день теплом пронзён насквозь,
Но по утрам похолодало,
И винограда зреет гроздь.
 
 
Птенцы-скворчата оперились,
Порхают с шумом средь ветвей,
Леса, поля остепенились
И ждут уже сезон дождей.
 
 
И тучи в небе всё темнее,
И реже всё меж ними просинь…
Мой старый клен, ты нас мудрее —
Ты – первый, разглядевший осень.
 

 
Ещё до осени далече,
Как говорят, ещё не вечер.
Шумела роща у вокзала —
Поступок клёна обсуждала.
 
 
А дело было в сентябре,
И бабье лето на дворе.
На небе солнышко сияло,
Ну, это так я, для начала.
 
 
Все волновались, и не зря,
Клён, красным цветом весь горя,
Стоял от них особняком
В траве зелёной – босиком.
 
 
Стоял, на рощу непохожий,
И каждый заспанный прохожий
На клён восторженно смотрел, —
Клён вызывающе был смел.
 
 
Листва пылала вся багрянцем,
Как будто солнышко румянцем
Его коснулось, тут и там
Струилась пудра по щекам.
 
 
Загородив собой тропу,
Клён уж собрал зевак толпу…
А роща вся уже кричала —
Накажем дерзкого нахала!
 
 
Что позволяет себе клён?
Как смел нарушить он закон?!
Мы все должны стоять в зелёном…
Какой позор всем нашим клёнам!
 
 
Кричала роща до обеда
И, наконец-то, вот победа!
Решили все единогласно,
Что эта выходка опасна.
 
 
Решила роща – клён изгнать!
Откуда ей – зелёной, знать,
Что это осени желанье —
Назначить клёну здесь свиданье…
 

 
Осенний, тёплый ветерок
Гонял листву по тротуарам,
Крутил, вертел её, как мог,
Швыряя в ноги мне пожаром.
 
 
Внезапно ветер вдруг затих,
Деревьев открывая тени,
И, как в день свадьбы мой жених,
Стал целовать мои колени.
 
 
Шептал, что тоже одинок
И что искал меня повсюду,
Что он устал уж от тревог
И встрече рад со мной, как чуду.
 
 
И я поверила ему,
Как жениху тогда – впервые.
Не учит жизнь нас ничему…
А что поделать? Все – живые!
 
 
Мы целовались, как в бреду,
Он был от ласк уже горячим,
А я не чуяла беду —
Казалось, с ветром всё иначе.
 
 
Казалось, если всё отдам,
Не улетит он без причины.
А он сбежал по проводам…
Ах, ветер, ты – как все мужчины!
 

 
Жёлтые листья на мокром асфальте
Смотрятся ярким ковром,
А на деревьях – другие на старте
Метят покинуть свой дом.
 
 
Кажется им с высоты, с поднебесья,
Что на асфальте там – рай!
Как, мол, красив тот ковёр из полесья:
Нам ту же жизнь подавай!
 
 
Ветра все ждут, чтобы сразу сорваться,
Ринуться первым к земле.
Редко кто хочет ещё задержаться
Дома, на печке, в тепле…
 
 
Нервы у листьев давно на пределе:
Манит их чёрный асфальт.
Те, что волненье сдержать не сумели,
Все допускают фальстарт.
 
 
Небо закрыто с утра облаками,
Дождь горизонт уже стёр, —
Листья не знают, что топчут ногами
Люди тот самый ковёр…