Цитаты из книг автора «Николай Свечин»

Лязгнул крючок, и дверь распахнулась. Полицейские прошли в сени, Лыков тут же взял бабу за шею и спросил властным голосом:

советник Трембель вызвал к себе Лыко

должность – браковщик сельдей. Помимо конно-железной дороги, управе принадлежит также целая эскадра пароходов, которая возит население взад-вперед через Двину. Проезд до Гагенсберга и Шварценгофа стоит пятачок в первом классе и три копейки во втором. Городскому самоуправлению подчиняются участковые трубочисты. А в канцелярии губернского правления мирно скрипит пером коллежский регистратор Барклай де Толли. Старая Рига – это парадный фасад, казовая часть. Здесь все древности, и здесь же все немцы. Прочь от реки, в сторону бывших крепостных валов отходят улицы Нового города. За каналом выросло несколько живописных бульваров. Здания Окружного суда и православного кафедрального Христорождественского собора весьма их украсили. За собором срыли Древнюю гору, с которой завоеватели всегда обстреливали Ригу, и заложили на ее месте Эспланаду. Пока это пустырь, но в будущем обещают разбить сад. Вообще, сады в городе хороши. Особенно Верманский, куда Яан в первую очередь повел Алексея. Заложенный вдовой купца Вермана, урожденной госпожой Эбель, он был подарен ею городу. В память вдовы в саду стоит обелиск. Вокруг цветочные клумбы, розовые плантации с солнечными часами посредине, изящные бронзовые статуи и античные вазы. В колоннаде здания Общества минеральных вод летом устраиваются утренние концерты. А по вечерам играет военный духовой оркестр. Красота! Еще в городе два театра – Русский и Немецкий, – цирк, зверинец, несколько первоклассных гостиниц, пассажи, рестораны, шантаны и варьете. Появилась даже поговорка: парижанина от рижанина отделяет целое «па». Но это лишь красное словцо. Конец Александровской улицы весь тонет в дымах фабричных труб. А когда она переходит в Петербургское шоссе, делается совсем неуютно… Дивный город, не похожий ни на какой другой, закружил Алексея. Сколько в нем циклистов! Постоянно приходилось уворачиваться от их велосипедов. Если верить газетам, последних здесь более четырех тысяч. Почти все любители велосипедной езды входят в одно из пяти обществ.

Одна из них, та, что попала в него на Смоленской площади уже в мертвого, оказалась надпиленной. Вот почему она не пробила труп насквозь и не поразила коллежского советника! От удара пуля раскрылась на четыре лепестка. Страшно представить, что было бы, попади она в живого человека. Тот, кто настойчиво расстреливал бегущих людей, среди которых были дети, хотел убить их наверняка. Вот, значит, что такое гражданская война.

Значит, на нем теперь кровь. И это мой крест пожизненный. Кого он там застрелил? Солдатика или нашего товарища, городового? И я, понимаешь, я вывез Сажина в Финляндию! Всех восьмерых вывез. А они теперь в Москве и воюют. Но ведь тогда были другие люди, приличные, не хуже нас с тобой! Как это произошло? Как они наизнанку вывернулись? И мог ли я заранее догадаться об том? Не понимаю.

для чего нужно отделить ваших людей от террористов. Вам лучше других удастся это сделать! Ваши предложения?

Если хочешь знать мое мнение, правды вообще нет и быть не может. Тем более одной на всех. Жизнь несправедлива, это верно. Но это ее вечное свойство, она другой никогда не будет.

Да, именно это в первую голову и пришло. Ведь если мир вокруг меня такой негодный, то разве мог его Бог создать? Голод, нужда, страх, смерть, болезни, скотство меж людьми, сильный слабого поедом ест… Разве таким должен быть мир, созданный добрым Богом? Нет!

Всяк сделался вдруг умным, требует конституцию, а околоточного норовит по матери послать.

Но… что делать? Ну, ты уйдешь, я уйду. Лучше станет России от этого?