Цитаты из книги «Поэзия Серебряного века (сборник)»

Есть поцелуи – как сны свободные, Блаженно-яркие, до исступления. Есть поцелуи – как снег холодные. Есть поцелуи – как оскорбление.     О, поцелуи – насильно данные, О, поцелуи – во имя мщения! Какие жгучие, какие странные, С их вспышкой счастия и отвращения!

Рассовали нас, как сирот.     Который уж – ну который – март?! Разбили нас – как колоду карт!

Рас – стояние: вёрсты, мили… Нас рас – ставили, рас – садили, Чтобы тихо себя вели, По двум разным концам земли.     Рас – стояние: вёрсты, дали… Нас расклеили, распаяли, В две руки развели, распяв, И не знали, что это – сплав     Вдохновений и сухожилий… Не рассóрили – рассорили, Расслоили… Стена да ров. Расселили нас, как орлов –     Заговорщиков: вёрсты, дали… Не расстроили – растеряли. По трущобам земных широт

Имя твое – птица в руке, Имя твое – льдинка на языке. Одно-единственное движенье губ. Имя твое – пять букв. Мячик, пойманный на лету, Серебряный бубенец во рту.     Камень, кинутый в тихий пруд, Всхлипнет так, как тебя зовут. В легком щелканье ночных копыт Громкое имя твое гремит. И назовет его нам в висок Звонко щелкающий курок.     Имя твое, – ах, нельзя! – Имя твое – поцелуй в глаза, В нежную стужу недвижных век. Имя твое – поцелуй в снег. Ключевой, ледяной, голубой глоток. С именем твоим – сон глубок.

В огромном городе моем – ночь. Из дома сонного иду – прочь. И люди думают: жена, дочь, – А я запомнила одно: ночь.

Какой-нибудь предок мой был – скрипач, Наездник и вор при этом. Не потому ли мой нрав бродяч И волосы пахнут ветром?

В грозы, в бури, В житейскую стынь, При тяжелых утратах И когда тебе грустно, Казаться улыбчивым и простым – Самое высшее в мире искусство»

«День ушел, убавилась черта…»   День ушел, убавилась черта, Я опять подвинулся к уходу. Легким взмахом белого перста Тайны лет я разрезаю воду.     В голубой струе моей судьбы Накипи холодной бьется пена, И кладет печать немого плена Складку новую у сморщенной губы.     С каждым днем я становлюсь чужим И себе, и жизнь кому велела. Где-то в поле чистом, у межи, Оторвал я тень свою от тела.     Неодетая она ушла, Взяв мои изогнутые плечи. Где-нибудь она теперь далече И другого нежно обняла.

Для другого она бережет.     Не силен тот, кто радости просит, Только гордые в силе живут. А другой изомнет и забросит, Как изъеденный сырью хомут.     Не с тоски я судьбы поджидаю, Будет злобно крутить порошá. И придет она к нашему краю Обогреть своего малыша.     Снимет шубу и шали развяжет, Примостится со мной у огня. И спокойно и ласково скажет, Что ребенок похож на меня.

Или, свой путь и срок Я исчерпав, вернусь: Там – я любить не мог, Здесь – я любить боюсь…