«Эх, ведь парочку негодяев можно было и клинками снять, – спохватился Нил, перебирая в уме схватку возле светящейся стены. – Опять ошибки! Вроде не мальчик уже, а осечки на каждом шагу. С отморозками в кабаке уши развесил, забыв про время; в подворотню свернул, хотя не стоило… Впрочем… ладно. А вот за своей тенью мог бы и проследить. Оставил костер за спиной – по тени главарь меня и заметил. И толку, что знаю, где накосячил? Как говорит дед: «надеюсь, ты повзрослеешь раньше, чем тебя убьют». Вот этого он не дождется. Мне в жизни еще слишком много надо сделать».

Улицы окраин Лардеграда ночью превращались в охотничьи угодья. Тут не горели фонари, не летали магические светляки, даже свечи в окнах домов зажигали, предварительно закрыв ставни. Городской патруль и днем-то не рисковал здесь появляться, а после заката – и подавно. Лишь отъявленные головорезы покидали жилища, притаившись в засаде и подстерегая какую-нибудь одинокую ночную тварь или заблудившегося прохожего. За голову зверюги в городской управе можно было получить пару серебряных монет, а труп обобрать.

Люди охотились за тварями, твари – за людьми. При этом ни тех, ни других не становилось меньше, хотя без жертв с обеих сторон не проходила ни одна ночь.

Особо неблагополучными считались кварталы, расположенные на севере Лардеграда возле школы магов. Сказывалась близость речного порта – скопища людского сброда – и заброшенной каменоломни, в пещерах которой от солнечного света прятались ночные твари.

В Ридуганде, чьей столицей являлся Лардеград, даже собственная жизнь ценилась весьма низко, а потому число желающих выйти на ночную охоту не уменьшалось. Особенно много их обитало в северных кварталах, где и пролегал незадолго до рассвета путь Нила, ученика третьего курса школы магов.

Пятнистые брюки свободного покроя, укороченный плащ мышиного цвета и темные ботинки на мягкой подошве делали позднего путника малозаметным на фоне ночного города.

«Очень надеюсь, что никто из моих собутыльников не выйдет из кабака живым. Да и остальным наверняка достанется. И поделом. Без них наш мир хоть на йоту станет лучше».

Нил прекрасно знал, какая публика там собиралась. В народе говорили: «Хочешь по дешевке прибить кого-то чужими руками, загляни в «Синий джин», только смотри, чтобы самого раньше не спровадили в могилу».

Мягкая обувь и кожаный набалдашник трости позволяли двигаться бесшумно – мало ли кто скрывается в полуразрушенном здании или прячется за огороженным частой решеткой окном?

Днем отвести взгляд позволило бы несложное заклинание, а отклонить пулю притаившегося в засаде стрелка – магический щит, но после захода солнца малейшие заклятия притягивали ночных тварей всех мастей, выползавших из своих нор и устремлявшихся за лакомством, лишь почуяв магию. С одной или двумя Нил бы справился, однако их могло собраться гораздо больше.

«Неужели до смуты здесь никаких тварей не водилось? – размышлял ученик. – Деда послушать, так полвека назад вообще жили, как у вознесшегося за пазухой. И додумался же кто-то обычных животных превратить в такое! Мало им оружия, еще и зверей в строй поставили, а потом сами же с ними справиться не смогли. А ведь у мутантов ночью все преимущества: нюх, зрение, чутье магии. И только человек бродит, как слепой».

Жаркий сезон только вступал в свои права, и самые опасные из ночных четвероногих пока не забредали в города, но через пару декад могли появиться обезображенные магией медведи и тигры. Справиться с ними было куда сложнее, чем с представителями семейства псовых.

Единственным слабым освещением служили звезды. И не только Нилу, поэтому он не задерживался на открытых местах ни на мгновение дольше, чем требовалось для соблюдения тишины.

Приблизившись к перекрестку Второй Снежной и Ледяного проспекта, где на довольно открытой местности стояла старая полуразрушенная башня, парень остановился. Его внимание привлек слабый шорох.

«Там кто-то есть, или показалось? – Нил замер в нескольких шагах от пролома в круглой стене основания башни. Там было еще два таких же поменьше, и в каждом мог затаиться охотник. Парень осторожно вытащил метательный нож. – Ошибок больше не делаю. Сначала думать, потом действовать».

Вымазанные лицо и руки позволяли оставаться незаметным, но только в тени зданий.

«Обойти по другой улице? Долго. Да и там имеется пара мест немногим лучше. А времени в обрез. Попробовать магию? Авось, пронесет».

Когда Нилу подошел срок сдавать экзамен на второй ранг, он выбрал чтение эмоций – довольно сложную специализацию, требовавшую умения быстро настраиваться на волну чувств. Разглядеть чужое настроение даже одаренным волшебникам удавалось с трудом, а потому чтецов никогда не считали сильными чародеями, скорее – усидчивыми, достигавшими успеха изнурительным тренингом.

Парень сосредоточился, затаив дыхание. Через три удара сердца в одном из проемов проявился размытый рисунок зеленоватых тонов, который мог принадлежать либо очень спокойному человеку, либо находящемуся между сном и бодрствованием.

Ученик двинулся дальше, но прежде, чем выйти из тени, метнул клинок в подозрительный проем.

Сдавленное проклятие подтвердило – нож не пролетел мимо цели. Нил ускорил шаг, не переходя на бег, чтобы не шуметь.

Похоже, скрывавшийся был из опытных охотников: получив рану, он не закричал и не выстрелил – шум мог привлечь внимание тварей. Попробуй потом от них убежать! Свежую кровь на близком расстоянии создания ночи чуяли очень хорошо.

Преодолев перекресток и укрывшись за покосившимся забором, парень заметил стремительную тень.

«Вот зараза, почуяла-таки! Неужели придется…», – додумать он не успел. Тварь проскочила мимо, торопясь к месту магического всплеска, и почти сразу унюхала кровь.

Нил видел, как зверь прошмыгнул в проем башни, но не стал выяснять, чем дело закончится, нужно было двигаться еще быстрее. Если охотник после ножевого ранения оставался жив…

Прозвучавший в ночной тиши выстрел развеял последние сомнения. Путнику стало не до бесшумности – сейчас сюда хлынут все твари из ближайшей округи

Он побежал. Примерно через минуту навстречу из подворотни выскочила зубастая зверюга. Тварь не успела обрадоваться нечаянной добыче, получив трубой по черепушке и громко взвыв от боли.

«Ну, все! Началось!» – на лбу бегуна выступил холодный пот.

Ночью звуки слышны очень далеко. На выстрел наверняка сбегутся твари со всего района, а скулеж пришибленного хищника выдаст Нила.

Знакомая стена школы с растительным барьером показалась впереди, когда он выбежал из проулка на площадь. Это был самый сложный участок пути, но когда за тобой мчится стая голодных зверюг, о новых проблемах думать некогда – надо спасаться от наступающих на пятки.

Ученик рванул изо всех сил.

Магический фон плотоядного кустарника, окружавшего школу непролазным барьером, манил к себе не отличавшихся особым умом тварей ночи, а стоило тем приблизиться на расстояние ближе двух локтей, как шипастые ветки вонзались в жертву, парализуя животное и втягивая его внутрь для переваривания.

Сразу пять воронух (их еще называли ночными шакалами) устремились от зарослей навстречу Нилу. Гораздо больше ночных тварей всех размеров и мастей следовали за ним.

«Вот попал – так попал! Прямо даже не знаешь, кому бы достаться на ужин – тем, кто сзади, или тем, кто впереди?»

Он плотнее обхватил трость, бросил мимолетный взгляд назад, и когда до встречавших монстров оставалось менее пяти шагов, резко подпрыгнул вверх.

Перелетев над оскаленными пастями хищников, Нил, не сбавляя скорости, побежал дальше, стремительно приближаясь к плотоядному кустарнику.

За его спиной схватились насмерть две стаи. Однако разборками, к сожалению, занялись не все – некоторые из преследователей, немного сбившись с ритма, продолжили погоню.

Вот, наконец, и шипастый барьер. Возле преграды трость с щелчком удлинилась втрое и, превратившись в шест, помогла владельцу преодолеть колючее препятствие. Сразу три зверюги, не успевшие притормозить, стали сытным ужином для плотоядной изгороди.

«Фух! – Нил перевел дух, приземлившись между стеной и кустарником. – Вроде бы в нужное место прибыл, падший вас забери!

И тут он увидел двух тварей, мчавшихся слева от него. Живая преграда являлась непроходимой, так что это не были счастливчики, сумевшие просочиться сквозь шипастые заросли. Парень попал на променад шеегрызов – полоску земли между изгородью и каменной стеной. Спастись от них можно было, только взобравшись на стену. Вроде бы ерунда, если бы некоторые щели между камнями не смыкались намертво, дробя кости и сбрасывая покалеченных обратно к хищникам…

Время шло на мгновенья, Нил нервничал. Подняв палку над головой, он пытался найти как раз такую щель в стене, но по закону подлости попадались исключительно безопасные. Наконец трость стиснуло между двумя выступавшими камнями кладки, Нил, ухватившись за нее руками, буквально бросил тело вверх, и вскоре уже сидел на своеобразной перекладине, как петух на насесте. Сердце отбивало барабанную дробь, руки дрожали от напряжения, в коленях чувствовалась предательская слабость.

Он посмотрел вниз.

«Собачки» предприняли несколько попыток достать ускользнувшую добычу, но допрыгнуть не сумела ни одна. Тогда они завыли, призывая остальных, вероятно для того, чтобы не им одним стало обидно за несостоявшийся ужин.

«Успокоиться, надо успокоиться, – уговаривал Нил себя. – Да какое, к падшему, спокойствие! Чего вылупились?! Сожрать меня вздумали!? Кишка тонка! Сейчас спущусь и шкуру сдеру на половик!»

Всплеск эмоций оказался настолько мощным, что хищники внизу прижали уши и, снизив громкость воя, отошли чуть в сторонку.

«Вроде полегчало, – вздохнул парень. Оставаться на месте было нельзя, поскольку захват трубы не вечен. Вскоре щель отпустит трость, он свалится вниз и тогда придется доказывать «собачкам», у кого зубы острее. – Надо двигаться дальше».

Нил достал веревку и накинул на трубу петлю. Осторожно встал, уцепился за верхний край стены и втащил себя наверх.

Над стеной по всему ее периметру проходил еще один барьер, невидимый, поэтому там требовалась особая осторожность. Заслон создавали похожие на камень тщедарские губки, аккумулирующие световую энергию днем. Их разряд настигал любого, кто пересекал стену даже на высоте пятиэтажного дома.

«Неужели прошел?! – не верил парень. – Всю их хваленую охрану миновал!»

Учеников строго предупреждали о надежной защите школы. Нил знал о ней больше других – когда-то его отец потратил немало времени и сил, чтобы усовершенствовать магические барьеры. В частности, он занимался установкой накопителей.

Батя часто любил говорить: «Помни, сынок, если ты имеешь знания, о которых другие даже не подозревают, ты хоть чем-то сильнее их. Я, к примеру, всегда могу покинуть или наоборот проникнуть в эту неприступную крепость без отметки». Вот только его знания не помогли выжить самому – он погиб среди бела дня в стенах школы. И все же один из секретов сыну передать успел – об узкой, шириной в два локтя, бреши между четырнадцатым и пятнадцатым накопителями. Там сейчас и находился нерадивый ученик.

Нил дождался, когда стена «выплюнет» его трость, и подтянул ее веревкой к себе. Затем спрыгнул на территорию школы и направился к ближайшему корпусу.

«Как же я устал! – подойдя к зданию, он посмотрел вверх. – И зачем селился на четвертом этаже? Ведь был выбор, мог и на втором обосноваться!»

Цепляясь пальцами за выступы камней, он начал карабкаться по стене. На сегодня это был последний рубеж, но расслабляться не стоило. Если Нил сорвется, сокурсники проснутся, начнут спрашивать, за каким падшим он оказался под окнами…

Наконец, желанное окно. Парень протиснулся в комнату и застыл на полу, не двигаясь. Глаза сами по себе начали закрываться.

«Еще не хватало уснуть в таком виде!»

Усилием воли молодой человек заставил себя подняться. Задвинул плотные шторы, зажег в комнате светляка и начал смывать сажу с рук и лица. Глянув в зеркало, убедился, что следов маскировки не осталось.

Двадцатилетний худощавый брюнет среднего роста с заостренными чертами лица и слегка раскосыми глазами (его предки явно когда-то жили в пустыне) выглядел изможденным. Всплеск адреналина заставлял сердце по-прежнему биться в ускоренном ритме. Сегодня парень трижды стоял на грани между жизнью и смертью.

Ученик осмотрел правый бок. Нож здоровяка все-таки прорезал кожу, но обошлось почти без крови, о неприятной встрече напоминала лишь небольшая царапина. С левым было куда серьезнее – место встречи с дубиной начало синеть, в центе фиолетового пятна просматривалась ссадина.

«Повезло, что крови нет, иначе бы твари меня быстро отыскали».

Нил достал из тумбочки спирт и тщательно обработал новые отметины на теле. Судя по обилию старых шрамов, парню не раз приходилось попадать в переделки, подобные нынешним.

Только сейчас он ощутил нестерпимую жажду – видимо, начал успокаиваться. Из этой же тумбочки достал кувшин, снял крышку и начал пить. Отвар из среднеспелого шиповника был не только богат витаминами, но и хорошо утолял жажду. Парень предпочитал этот напиток еще и потому, что он напоминал о матери.

«Теперь блокнот, – ученик отыскал страницу с записями. – Не то…, – он просмотрел первые строчками. – Вот, дата