Но сейчас под деревом никого не было. Я пересёк поляну и замер, поражённый представшей мне картиной. Чуть дальше Древа Рощи располагался небольшой округлый водоём, ограниченный со всех сторон разного размера каменными валунами. Из него брал начало небольшой ручей, который огибал холм Древа, уходя в глубь леса. Я уже видел его, даже набирал в нём удивительно вкусную минерализованную воду, но на эту природную купальню тогда внимания не обратил. В неё, стиснутую со всех сторон камнем, с возвышения красивым фонтаном ниспадал небольшой водопад бьющего из камня ключа. И в его сверкающих всеми цветами радуги под косыми лучами солнца струях стоял тонкий девичий силуэт. Прозрачная вода искрящимся потоком сбегала по его светло-русым волосам и белой коже. На левой руке лесной девы вились хитроумные и завораживающе узоры зелёно-коричневого тату. Оно скользило по руке к плечу, после чего, обвив тонкую ключицу и область под небольшой грудью, спускалось к бедру и вниз по левой ноге. Может быть, это обман зрения, но мне почудилось, что тату переливается неясным, словно перламутр жемчужницы, сиянием.

Я, забыв как дышать, был полностью поглощён этим нереальным зрелищем, боясь любым своим неловким движением или звуком разрушить видение. Но Лесное Эхо (а это была именно она) почувствовала на себе взгляд и обернулась в мою сторону. Мгновение, показавшееся бесконечно длинным, мы смотрели друг другу в глаза. Я ощутил, что ноги мои приросли к земле. В горле пересохло, я понял, что не смогу сказать и слова.

Обнажённая Эхо сделала несколько шагов и вышла из купальни, направившись ко мне. Глаза её разгорелись жарким огнём, от которого мне стало ещё больше не по себе, в них читалось всё, что она обо мне думает. Она приблизилась вплотную, и я прикрыл глаза, ожидая заслуженную пощёчину. Почему-то я даже не усомнился, что так и произойдёт. Но вместо этого я понял, что стройное гибкое тело, покрытое каплями воды, прильнуло к моим доспехам, а девичьи руки обвили шею.

– Ты здесь!

В её голосе лишь облегчение. Ни обиды, ни злости. Я ощутил, как у меня отлегло от сердца. Но в то же время к чувству облегчения примешивалось чувство досады. Я бы даже обрадовался, если бы она влепила мне оплеуху – это было бы справедливо и так я смог бы избавиться от гложущей меня вины. В итоге внутри всё смешалось в горько-сладкую смесь, не поддающуюся рациональному осмыслению.

– Думал, ты меня ударишь! – усмехнулся я в ответ на свои противоречивые мысли.

Но она лишь немного грустно улыбнулась:

– Я хотела! Но, увидев тебя, поняла, насколько рада, что ты в порядке.

Забава сказала это радостно и несколько смущённо. Тут я осознал, что ко мне прижимается абсолютно голая девушка. Это показалось мне настолько двусмысленным, что я смешался, щёки и уши загорелись, как у стыдливого школьника. Но спустя ещё немного времени до меня дошло, что Забава не пытается меня соблазнить или что-то ещё в таком духе. В её действиях нет никакого скрытого подтекста, кокетства или чего-то подобного. Она просто выражает свою радость, как считает нужным. А мой стыд и двусмысленные мысли – это продукт воспитания в обществе, где веками взрослые вдалбливали детям, что голое тело и всё, что с ним связано, – постыдно, грязно, и этого положено стыдиться. И даже целая череда сексуальных революций, и внедрение гендерного воспитания в последнем столетии не в состоянии вытравить эту отраву из наших голов. А Забава относится к своему телу просто и естественно, без всей этой наносной шелухи, воспринимая себя обнажённой точно так же, как и в одежде. Я не уверен; наверное, так выражается её близость со своими корнями, с самой природой. Но теперь, когда я понял её настоящие мотивы, всё стало гораздо проще. От двусмысленных ситуаций у меня плавятся мозги.

– Прости, что бросил тебя… вас там! – Я отстранился от неё и отвёл взгляд в сторону.

Она лишь мотнула головой в ответ:

– Не извиняйся. Я понимаю, момент был такой. Хотя меня и расстраивает, что ты даже на мгновение не задумался перед тем, как прыгнуть. По правде сказать, ты меня тогда очень напугал. В самом конце, прямо перед тем, как вы с Крыжнем провалились в проклятую воронку. С тобой вдруг что-то случилось, ты стал таким страшным. Ужасная аура, как вспомню – мороз по коже! Тем сильнее я радуюсь, что сейчас с тобой всё хорошо.

Мне было приятно слышать такие её слова, и я внутренне расслабился. Может, и впрямь не стоило так напрягаться по этому поводу?

– Голоден? – Забава сформировала на своей ладони небольшой воздушный вихрь тёплого воздуха, который в мгновение ока высушил её волосы и кожу, после чего облачилась в одежду, представ передо мной в своём привычном образе лесного духа-хранителя. Удивительно, насколько естественно и непринуждённо она использует свой элемент, Воздух, даже для бытовых нужд. Мне есть чему у неё поучиться.

Я кивнул в ответ на её вопрос. Последнюю неделю у меня был довольно скудный рацион, так что отказываться просто глупо.

– Тогда я сейчас снедь соберу, а ты пока поведай, что с тобой случилось после Кургана, хорошо?

Я вновь кивнул в ответ. Пока Забава возилась с костром и готовкой горячей похлёбки, я уселся рядом с ней, расслабившись под пригревавшим совсем по-летнему солнышком, и принялся пересказывать ей события последней недели, начиная с того, как я, оседлав загривок Крыжня, провалился в пространственный разлом. Я решил ничего не скрывать и рассказал ей всё от начала и до конца. Сомневаюсь, что в Бэкварде найдётся хоть кто-то, кому я могу доверять так же, как этой девушке. Её крик тогда, в Кургане, рассказал всё, что мне было нужно знать о ней. И он ещё отдавался в моих ушах.

Но сперва я расспросил Ауку о событиях, произошедших с ней после нашего расставания. Она коротко поведала, что после того, как я вместе с Эл и Крыжнем провалился в астральную воронку, она привела в чувство группу, и они все вместе покинули пределы Кургана. После этого они расстались – народ ушёл в острог, а Забава посетила Бажена, поделившись с ним информацией, после чего вернулась в свою рощу, где и находилась до этого времени. После того как она закончила, настал мой черёд рассказывать о своих похождениях. Это заняло гораздо больше времени.

Эхо внимательно меня слушала, иногда задавая уточняющие вопросы. Видно было, что мой рассказ её сильно шокировал, особенно момент, где я попал в плен к ренегатам, моя стычка с Селентой и встреча с Хорсом. При упоминании сражения с Гроллом Забава с силой сжала кулачки, ноздри её гневно раздулись, в глазах вспыхнул яростный огонь. А когда я поведал о том, как с ней обошёлся бог солнца, она хмыкнула мстительно и удовлетворённо. Ну, если вспомнить, что ей довелось пережить по вине Селенты, реакция вполне нормальная. Ситуация с активацией контроллера-печати привела её в ещё более сильное волнение. Настолько сильное, что она позабыла о готовке и принялась ходить кругами под сенью дуба, о чём-то напряжённо размышляя. А когда я дошёл до эпизода с Баженом и замороженной в столетней глыбе льда Марией, она откровенно расчувствовалась, прижав руки к груди. Глаза её подозрительно заблестели. Ну, могу её понять – меня и самого эта история задела за живое.

Закончив рассказ о своих похождениях, я будто пережил всё это снова, словно собрал все отдельные кусочки в целую картину. И, откровенно говоря, результат впечатлял. Я только сейчас окончательно осознал, как много всего свалилось на мою головушку за последние дни. Забава как раз закончила с готовкой, и мы молча принялись за еду. Каждый задумался о своём, Эхо переваривала полученную информацию, я размышлял над тем, что делать дальше. В принципе, вариантов не так много. Первым делом следует наведаться в Аспид-камень. Встретится с ребятами, с воеводой Игорем, с Панамарем и его соратниками. У меня имелось множество вопросов, которые требовали безотлагательного решения, главным среди которых была проблема проклятых доспехов.

– Слушай, а откуда у тебя тут молоко взялось? – Меня и впрямь заинтриговало, откуда в лесу, у лесного духа, который вообще не контактирует с людьми, могло взяться молоко, что налила мне в берестяную кружку из своего туеса задумчивая Забава.

– А? А, это… Фео поделилась, – рассеяно ответила лесная дева, всё ещё занятая своими мыслями.

– Фео?

В ответ на мой вопрос Эхо лишь неопределённо махнула рукой в сторону молодой дубравы, уже покрытой небольшими листочками. Я некоторое время вглядывался в заросли, а потом неожиданно для себя обнаружил в просвете тонких деревьев коричневый горбатый силуэт лося. Вернее, лосихи – впритирку к её боку радостно гарцевал нескладный мосластый лосёнок, судя по его виду, рождённый буквально на днях. Он был совсем ещё маленьким, при желании мог бы пройти под мамашиным брюхом, и со своими огромными ушами и длинными и тонкими, словно спички, ногами выглядел донельзя забавно. Выходит, молоко-то не коровье, а лосиное? То-то мне его вкус показался таким своеобразным. Словно ощутив мой взгляд, парочка неспешно удалилась в глубь зарослей.

Мы молча сидели в тени дуба-великана. Весело трещали сухие веточки в костре, но вот мои мысли весёлыми назвать было никак нельзя. А всё потому, что была одна вещь, уже некоторое время не дававшая мне покоя. Я поднял свой взгляд на Лесное Эхо. Забава вопросительно посмотрела на меня в ответ, слегка наклонив голову набок.

– Эй, Забава! Что ты собираешься делать дальше? – озвучил я донимавший меня не хуже чесотки вопрос. Я немного нервничал, произнося его – как бы там ни было, я оставил Забаву, хотя Листин просил меня этого не делать. Не будет ничего удивительного, если она откажется следовать за мной дальше. А я бы не хотел этого, мне нравилось её общество, к тому же она была весьма полезна в качестве спутника. И у неё имелось огромное преимущество по сравнению с остальными сопартийцами – она привязана к моему ожерелью и по факту призываемое существо. То есть я в любой момент, если того потребуют обстоятельства, могу её дематериализовать, чтобы не подвергать, например, лишней опасности. Разумеется, если она откажется, я пойму и приму это, поскольку у неё есть на это и причины, и право, но всё же…

– Мне надобно встретиться со своим наставником и поведать ему всё, что я узнала от тебя. Это очень важно. Потому я покину тебя ненадолго, покуда есть время. Ты сам-то что делать думаешь, Аника-воин? – Эхо вопросительно посмотрела на меня своими серо-зелёными глазами.

– В Аспид-камень подамся пока что. Дела у меня там, да и я как-никак состою в тамошней дружине. Нехорошо получится, если я уйду, никому ни словом не обмолвившись. Кроме того мне надо потолковать насчёт всех этих дел с Панамарем. Сдаётся мне, что этот пенёк замшелый должен много чего рассказать.

– Вот и ладушки, я как закончу, тебя найду, может, тоже что полезного от Листина разузнаю.

У меня отлегло от сердца.

– То есть ты и дальше планируешь меня сопровождать?

В ответ на свой осторожный вопрос Забава изобразила на своём лице искреннее недоумение:

– Ну да, а почему это я должна поменять своё решение?

– Ну, я просто думал, что раз оставил тебя, ты не захочешь… – Я смешался под её взглядом и опустил голову.

В этот момент на мои волосы легла маленькая ладошка.

– Глупый! Я же сказала, что если захочу оставить тебя, то скажу об этом сама. Меня, конечно, немного злит и расстраивает то, что ты, ни капли не задумавшись, прыгнул за той копейщицей, но… Думаю, тут ничего не поделать, такой момент – некогда было тебе думу думать, верно? К тому же одной из первых, к кому ты пришёл, стоило тебе вернуться назад, была я. И это странным образом делает меня довольной, смиряет гнев и досаду. Так что всё в порядке. Вот только…

Она запнулась, замолчав на какое-то время. Потом, глядя в сторону, задала вопрос тихим, едва слышным голосом:

– Тебя ведь с ней что-то связывает, да?

Я прекрасно понял, кого именно имела в виду Забава. При её-то проницательности не заметить этого было бы довольно трудно. Скрывать я тоже не видел особого смысла. Поэтому кивнул в ответ:

– Это так, вот только она сама об этом ничегошеньки не помнит. Так что и ты ничего не говори, ладно?

– Вот как? И тебя всё устраивает? – В голосе её проскользнуло плохо скрываемое удивление.

Говорить тут было нечего, я просто пожал плечами и промолчал.

– Ну, думаю, я ничего тут поделать не могу, посему будь по-твоему! Хоть я этого и не понимаю, чтоб ты знал! – Она решительно тряхнула волосами.

Я вновь неопределённо пожал плечами. Ответить Забаве мне было нечего, даже если бы я и захотел, объяснить всё было бы очень непросто. А я к тому же не хотел. Нет у Забавы доступа к моему «чёрному ящику», несмотря на наши хорошие взаимоотношения.

Чтобы сгладить неловкость момента, я решил перевести разговор в другое русло. Тем более у меня для этого была довольно животрепещущая тема.

– Забава, а ты случаем ничего интересного про Семаргла не знаешь? Может, какие-нибудь слухи или вроде того?

Та, всё ещё занятая своими мыслями, лишь изящно качнула головой.

– Я слышала, что он – Страж врат на первой ветви корней Древа Мира. Видеть его мне не доводилось, да и слышала я лишь одно имя. Почему ты спрашиваешь?

– Ну… как бы сказать… Он вроде как теперь мой!

Её и без того довольно большие серо-зелёные глаза округлились до совсем уж неприличных размеров:

– Брешешь?!

Я криво усмехнулся и достал вместилище духа Семаргла из инвентаря. Уставившись на янтарный шар с язычком в центре, лежавший на моей ладони, Эхо буквально задохнулась от изумления.

– Как? – Её тонкие пальцы впились в мою руку с поразительной силой.

Я вкратце пересказал ей эпизод, когда Семаргл едва не погиб во время нашей схватки с Гроллом, и о том договоре, который я заключил с Хорсом в обмен на жизнь Стража. Лесная дева лишь недоверчиво качала головой. Когда я закончил, требовательно обратилась ко мне:

– Вызывай!

Ну, я, в принципе, и так хотел это сделать. Моя система регенерации давным-давно наполнила резервуар маны сосуда, таймер восстановления сущности тоже недавно отсчитал последние минуты. Так что ничто не мешает мне попытаться призвать реинкарнированного Семаргла. Или это не полноценное перерождение? Понятия не имею, гадать не будем, просто проверим на практике. Я нашёл нужный раздел в контекстном меню и нажал активацию.

Янтарный шар в моей ладони нагрелся и испустил метровую струю огня вверх, заставив меня порядком струхнуть от неожиданности. К счастью, огонь был лишь визуальным – он не грел и не обжигал. Языки пламени сформировали огненный шар метрового диаметра, который несколько секунд висел в воздухе, после чего опустился на землю передо мной. Бурлящий пламенем файербол стал видоизменяться, принимая такой знакомый мне силуэт огненного пса. Спустя несколько секунд пламя полностью материализовалось в Стража. С одним небольшим отличием – тот стал меньше. Нет, не так – он стал просто абзац, насколько меньше. Если раньше эта исполинская зверюга в холке обгоняла даже мой рост, то теперь передо мной была его сильно уменьшенная копия – словно крупная лайка или годовалая овчарка. Нет, я, конечно, помню слова Хорса о том, что Страж изменится, но чтобы так? Эм, он что, теперь всё время такого размера будет? Это как-то даже несолидно для бывшего охранника врат между мирами и божественного посланника. К тому же сейчас стал заметно меньше виден огненный отлив его шкуры – волны пламени уже не струились по ней, как прежде. Если присмотреться, заметны рыжие искры, то и дело соскакивающие с его шерсти в окружающее пространство, формируя мягкий ореол в воздухе, но вот тех самых фирменных языков огня, плавно перетекающих по шкуре пса, сейчас не было. Он стал похож на ярко-рыжего крупного лиса, только хвост не такой внушительный. Ну и его широкогрудая, высоко сидящая над землёй фигура с крепкими, широко расставленными лапами тоже никуда не делась.

Внимание! Вы стали хозяином существа, созданного божеством. Получено достижение «Владелец Искры» 1-го ур. Все параметры призванного питомца повышаются на 10 %, расход и время восстановления энергии сущности снижены на 50 %. Лояльность питомца всегда максимальна. Вероятность его окончательной смерти снижена на 50 %.

Восставшая из мёртвых псина между тем, пока я был занят изучением текста сообщения, пришла в себя. Радостно гавкнув, Семаргл вскочил на задние лапы и, опёршись передними на грудь, тут же принялся слюнявить мне лицо своим горячим и мокрым языком. Да уж, некоторые вещи остаются неизменными.

– Да, да, дружок, я тоже жутко рад тебя видеть! – Мой рот непроизвольно расползся в улыбке, пока я трепал это недоразумение по холке, почёсывая ему за ушами. Семаргл прекратил свой ритуал по омовению моего лица и принялся носиться вокруг меня с радостным повизгиванием. Ну щенок как есть!

Хотя стоп! Хорс же упоминал, что Страж потеряет весь свой прогресс, а это тридцать уровней, ни много ни мало. Выходит, он из-за этого в размерах уменьшился?

Я открыл панель с характеристиками питомца и погрузился в изучение. Количество показателей, ссылок на справочную информацию и внушительный столбец с настройками поражал воображение. Спустя некоторое время я готов был осмыслить полученную инфу.

Если кратко, то перерождение Семаргла, как и говорил Хорс, полностью сбросило весь его прогресс. Вполне естественно, что все характеристики и умения тоже попали под откат. Страж стал первого уровня. Впрочем, фактически он уже не был Стражем. А вместе с этим статусом исчез также и его читерский рейт × 3. Теперь, даже докачав его до прежнего состояния (что само по себе довольно сложная задача), я не получу в свои руки ту машину для убийства, которая выкашивала нечисть, словно траву. Но даже так питомец мой будет очень и очень хорошим подспорьем. Впрочем, это всё в перспективе. Пока что моя первоуровневая скотинка могла похвастаться лишь довольно скромными двадцатью пятью пунктами в каждом из трёх базовых статов, двумястами пятьюдесятью пунктами здоровья и маны, а также одним-единственным умением «Укус».