– Может просто уголовники. Вынюхивают на предмет: магазин грабануть или выручку перехватить, когда повезем.

Волосатый палец Армякова устремился прямо в Николаева.

– Вот! Грабить наши магазины или склады вряд ли кто решится – все надежно. А вот инкассация…

– Следующая перевозка денег в понедельник вечером. Давайте усилим команду Соловьева.

– Распорядись. Даже если все это пустой шухер, то все равно полезно немного встряхнуться. Ты прокрути, что еще у нас слабовато. Я тоже прикину, завтра соберемся после обеда – обсудим.

– А почему после обеда? А-а, завтра ж воскресенье. Романыч, я Светланке обещал.

– Черт с тобой. Завтра отдыхай. Сегодня обзвони начальников смен – в понедельник утром все ко мне, совещаться будем, как нам укреплять оборону. Завтра я сам приму доклады, хоть и больной буду…

– А чего?

– Так у шефа день рождения сегодня. Ты что, разведчик, не в курсе? Григорич нас с женой пригласил.

– Меня тоже пригласили.

– Вот и ладненько. Значит, не прощаемся, вечером увидимся.

– Романыч, будь другом, подскажи, что подарить. Ума не приложу.

– Знаешь, мы тоже три дня думали, так и не придумали ничего. Пойдем, по дороге купим что-нибудь. Шеф-то у нас в этом вопросе вредный. Дорогой подарок может и обратно вернуть. Всякие тряпки, игрушки разные, типа ручек-зажигалок, его не интересуют. Жена говорит, давай, мол, галстук купим. Но ведь, если хороший – то дорогой, если не дорогой, но хороший, то это выбрать в цвет нужно. Не разбираюсь я в этом! Слушай, может, поможешь галстук выбрать?

– Романыч, не кипятись. Мысль появилась. Ты давно у шефа дома был?

– Пару дней назад. А что?

– Я пару месяцев назад. Тогда меня сильно удивило, что квартира у него слабо охраняется. Только сигнализация от воров. Ни тебе домофона в подъезде, ни консьержа у лифта, ни телохранителя в коридоре.

– Да это мой больной мозоль! Я ему сколько раз предлагал, а он знаешь, что отвечает? Ты, мол, начальник охраны фирмы «Гелиос», а не Владимира Знаменова. Вот фирму и охраняй. Шеф у нас такой – все к народу ближе стремится.

– Романыч, есть идея. Давай ему дома видеофон поставим. Это такая штука, если кто пришел, в звонок звонит, то из его квартиры видно на мониторе.

– Да знаю я, что это за штука! Ты что мне, как сельскому школьнику объясняешь.

– Извини, Романыч.

– Только не получится ничего. Если ему эта видеосистема покажется вмешательством в его личную жизнь, мы с тобой запросто получим по шишке.

– Не получим. Мы ему это на день рождения подарим. От нас с тобой.

– Ну а если ему не захочется ее устанавливать?

– Мы сделаем так. Я звоню знакомым ребятам с фирмы, которая продает и устанавливает такие системы. Они прямо сейчас привозят и течение пары часов устанавливают. Мы с тобой это дело оплачиваем – и готово.

– Лихо! – глаза майора вспыхнули веселым огоньком, он даже хлопнул себя по колену, – Звони!

– Сейчас. Шеф наверняка в своем офисе.

– Как обычно. У его нет выходных.

– Значит надо позвонить к нему домой, чтоб кто-нибудь был же дома. Предупредить надо.

Денис придвинул к себе телефон.

– Да, – прозвучал знакомый бархатистый голос.

– Здравствуйте, – Денис вдруг почувствовал себя неловко, у него запершило в горле, и он забыл, зачем звонил, – Таня?

– Да.

– Это Денис Николаев.

– Здравствуйте, Денис!

Ему хотелось верить, что он не ошибся и в ее голосе действительно появились радостные нотки. Он еще раз прокашлялся в сторону и официальным тоном заявил:

– Таня, у меня есть к Вам просьба. Оставайтесь, пожалуйста дома. Сейчас к вам придут сотрудники фирмы «Барьер». Установят на входную дверь видеосистему. Прежде, чем их пускать, проверьте документы… и… – Денис запнулся и закашлял.

– Интересно. Хорошенький приказ: «Оставайтесь дома»

– А разве Вам куда-нибудь нужно?

– Нет, – она заливисто рассмеялась. – Хорошо, что у Вас, Денис, наконец-то появился голос. Я все поняла. Ваше приказание будет выполнено!

Денис был красным, как рак. Армяков своего зама таким никогда не видел, даже не представлял, что он на это способен. Он долго смотрел удивленно, потом бесцветным голосом сказал:

– Влюбился? Поздравляю. Танька – хорошая девка.

– Да ну… – еще больше смутившись, Николаев махнул рукой и засобирался уходить.

Вечером, ровно в семь, с огромным букетом в руках, Денис подошел к знакомой двери единственной на этаже квартиры Знаменовых и нажал кнопку звонка. Раздался мелодичный перезвон, затем искаженный динамиком насмешливый голос Кирилла:

– Вижу-вижу, гость пришел. Так, букет порядочный, костюм приличный. Галстук… цвет не вижу, все черно-белое, поскупился на цветной дисплей.

– Открывай, трепун. А то передумаю и заберу подарок обратно.

Дверь открылась, на пороге улыбался во весь рот Кирилл.

– Поздно забирать – Армяков уже официально подарил. Привет!

– Привет, он что, уже здесь?

– Только пришли. Давай-давай проходи. Уже почти все собрались.

– Слушай, как отцу подарок?

– Годится. Он ошарашен и пока никак не отреагировал. Только «спасибо» сказал.

– А чего? Симпатичная штучка, – Денис с интересом разглядывал собственный подарок.

– Симпатичная то симпатичная, но для него это вторжение в личную жизнь.

– Ну дает! – удивился Денис, поправляя галстук перед зеркалом. – Ничего, сейчас убежу… или убедю… в общем, докажу, что это требование безопасности.

– Дерзай! Проходи.

Кирилл затолкал друга в большую, красиво обставленную гостиную. В центре стоял уже знакомый Денису огромный стол, который сиял и искрился посудой и манил к себе затейливо оформленными яствами.

Человек десять гостей расположились небольшими группками в разных концах просторной комнаты. Заметив появление нового гостя, через всю комнату к Денису устремился виновник торжества.

Великолепный темно-серый костюм, как влитой, сидел на его моложавой подтянутой фигуре, глаза светились весельем. По всему виду ему можно было дать 50, но никак не 60 лет.

Об этом Денис и сказал имениннику.

– Дени-ис! Спасибо! Спасибо за комплимент. Спасибо, что уважил! – громогласно благодарил Знаменов, обеими руками обнимая Дениса за плечи, – Спасибо за подарок!

– Владимир Григорьевич… – чуть запнувшись, начал Денис, ему почему-то показалось, что именинник сейчас прижмет его к себе и взасос облобызает, потому он на всякий случай поднял букет повыше, на уровень глаз, – Владимир Григорьевич, поздравляю Вас!

– Спасибо!

– Желаю Вам, чтобы Ваши дети были здоровы и счастливы!

– Во как?!! – он громко и заразительно засмеялся, – Значит, не я, а дети! Здорово! Да-да, правильно сказано! Дети. Дети и внуки!

– Ну и внуки, конечно. Будущие.

– И будущие, и настоящие, – Знаменов-старший взял букет из рук гостя и пошел устанавливать его в огромную настольную вазу, уже наполненную цветами.

– Какие внуки? – Денис покосился на стоявшего рядом Кирилла, – ты чего, детей на стороне заимел?

– Причем тут я? Танькин сын.

– А-а, – протянул Денис тоном, будто знал, но забыл.

Снова подошел именинник.

– Молодой человек, здесь Вы почти всех знаете. Кого не знаете, представлять не буду, со всеми перезнакомитесь в течение вечера. Не люблю церемоний, хочу, чтоб все было по-простому. Идет?

– Идет!

Весь вечер Знаменов-старший был весел и буквально кипел энергией. Он постоянно шутил, балагурил и являлся настоящей душой компании. Но Денис почти не сводил взгляда с Татьяны. Ее прекрасная фигура, чудесное милое личико, окаймленное завитушками коричневых волос, лучистые, искрящиеся весельем, глаза, чуть низковатый бархатистый голос, казались Николаеву верхом совершенства.

Когда дело дошло до танцев, то Денис буквально не отпускал Татьяну из своих объятий. Он раз за разом заказывал Кириллу, исполняющему обязанности диск-жокея, медленные танцы. В конце концов, старшему поколению это надоело, и они уселись за стол петь песни. Солировал красивым баритоном Знаменов-старший. Кирилл, к немалому удивлению Дениса, с энтузиазмом присоединился к подвыпившему хору и продемонстрировал неплохой голос и знание текста.

Немного помявшись, Денис пригласил Татьяну на балкон, немного освежиться. Там он потянулся было обнять ее за талию, но она мягко отстранилась.

– Подожди. Ты же ничего обо мне не знаешь.

– А что такого я должен о тебе знать?

Татьяна молчала, задумчиво глядя на мерцающие звезды, затем тихо заговорила.

– Я ждала. Я знала, что когда-нибудь появится такой человек, как ты. Мужчина, который сможет шевельнуть в моей душе какие-то струны. После гибели Миши, мне казалось, что душа моя умерла. Михаил – это мой муж. Он был заядлым дельтапланеристом. Он буквально жил своими полетами. Мне это нравилось. Мне нравится в мужчинах некая одержимость любимым делом, – она очень тяжело и печально вздохнула, – Он погиб. Разбился на своем дельтаплане два года назад. У нас остался сын – Данилка. Ему сейчас 4 года.

– А где он сейчас?

– У бабушки с дедушкой. Родителей Миши. Он часто у них бывает, они его очень любят. Балуют.

– Слушай, Таня! Давай завтра махнем в парк. Я пообещал одной даме покатать ее на лодке. Возьмем с собой Данила и пойдем.

Таня грустно улыбнулась:

– Про даму я уже знаю. Вера Степановна до твоего прихода расхваливала тебя передо мной как сваха, и упомянула, что ты любишь детей и умеешь находить к ним подход.

– Да? Надо будет ей спасибо сказать, – начал Денис весело, но замолчал, увидев полные слез глаза Татьяны.

Она повернулась к нему и подняла лицо.

– Это ведь не будет изменой памяти Миши?

– Нет, – ласково провел пальцами по мокрым щекам, – мы завтрашний день посвятим его памяти.

Таня уткнулась лбом в грудь Дениса, надолго замолчала, потом тяжело вздохнула и отрицательно замотала головой.

– Нет. Это не будет изменой и посвящения не надо. Он умер. А жизнь продолжается. Пойдем к гостям.

Денис приподнял легонько ее голову за подбородок.

– Ты – сильная женщина.

– Нет. Я просто женщина.

Воскресный день выдался на славу – теплый и солнечный. Компания собралась шумная и озорная. Данилка хоть и на год младше Светланки, в количестве выдаваемой энергии ей не уступал. Они все вчетвером много дурачились и радовались жизни. День пролетел незаметно. Пришло время сдавать маленькую проказницу на руки родителям.

Романыча с женой, как и договорились, под вечер нашли на летней площадке одного из многочисленных кафе. Чета Армяковых благообразно поглощала кофе по-турецки, когда молодежь веселой ватагой завалила в кафе и разместилась за сдвинутыми столиками. Дети наперебой делились впечатлениями, когда майор положил свою огромную лапу на руку Дениса. Тот оглянулся и увидел устремленный вдаль напряженный взгляд Романыча. Проследил за направлением взгляда и заметил мелькнувший среди листвы зеленый джип. Машина остановилась, оттуда вышел человек и направился к ряду скамеек, стоявших в тени огромных лип.

Майор склонился к самому уху Дениса.

– Давай, разведчик, посмотри, куда спешит наш новый знакомый. А я за своей машиной сбегаю: если раньше не уедут, то я остановлюсь вон там – под забором, – потом громогласно добавил, – Дамы и господа, вынуждены вас покинуть – служба. Давай, Денис.

– Данила, оставляем дам на тебя. Извините, – быстро проговорил Николаев и, перемахнув через невысокий заборчик, скрылся в боковой аллее.

Он смешался с большим количеством прогуливающейся молодежи и наблюдал, как пассажир джипа приближался к липовой аллее. Это был невысокий сухощавый брюнет в светло-коричневой кожаной куртке и спортивных штанах. Мужчина с видом бездельника присел на лавочку, на которой уже виднелась еще одна одинокая фигура. Оба сидели спиной к Денису, но странно, ему показался очень знакомым затылок второго человека.

Поговорили они недолго, не больше минуты, видно спорили о чем-то, потому что кавказец несколько раз импульсивно взмахнул руками. Затем оба почти одновременно встали и пошли в разные стороны.

Святой сузил глаза в узкие щелочки и злобно скрипнул зубами – собеседником брюнета был Веригин Игорь Константинович, коммерческий директор фирмы «Гелиос», правая рука Знаменова и его личный друг. Не далее, как вчера на дне рождения шефа первым поднимал бокал за здоровье именинника и процветание фирмы.

Николаев брезгливо сплюнул и поспешил к условленному месту встречи с майором, он чуть не на ходу впрыгнул в «девятку» Армякова, устремившуюся вслед за удаляющимся джипом.

– Докладывай, разведка.

Денис молчал, ему хотелось, чтобы он ошибся, чтобы это был не Веригин. Он сам всегда снисходительно относился к слабостям и ошибкам других людей. Он мог понять и простить людям многое, но предательство было одно, из того немного, что Денис ненавидел всей душой.

– Не понял, солдат? – басом окликнул его майор, – Что за молчанка?

– Виноват! – по-армейски выпалил Николаев и доложил начальнику, что видел.

Похоже, новость того не смутила, поскреб пятерней гладко выбритый подбородок и, не сводя взгляда с дороги, сказал:

– Так, значит, Игорь Константинович? Теперь у нас есть тема для разговора с этими хачиками. Сунь руку под сиденье.

– Не понял.

– Сунь, сунь.

Денис наклонился и пошарил у себя под сиденьем, нащупал знакомую твердую рифленость стали. Он извлек на веет божий великолепную «Берету» и от удивления даже присвистнул:

– Вот это штука! Ну даешь, майор!

– Спокойно, не размахивай. Он не зарегистрирован. У меня есть разрешение на мой, а на этот – нет. Ты знаком с такой игрушкой?

– Откуда? ПМ, ТТ, ПСМ, а эту красавицу я только на картинках изучал, – Денис горящими глазами разглядывал пистолет, держа его у себя на коленях.

– Значит, разберешься.

– Спрашиваешь! – радовался, как ребенок, Денис великолепной игрушке, – 9 мм, 15 патронов в магазине, стоит на вооружении офицеров НАТО.

– Молодец. Спрячь за пояс. А я вот с этим. Привык, не могу, хоть и гадость, – Романыч вытащил из наплечной кобуры ПМ.

– Не такая уж гадость, если умеючи.

– Так вроде умею.

Они ехали все дальше и дальше по городу, проехали центр и теперь двигались по спальным районам. Джип ехал не спеша, соблюдая все правила дорожного движения. Выехали на загородную трассу, мелькнул за окном лозунг с пожеланием счастливого пути.

– Слушай, Денис, может, наши гости решили нас покинуть?

– Чего ради? Едут по своим делам. Еще километров 20 проедем, потом надо будет останавливаться. Машин будет мало. Могут нас засечь.

– Соображаешь.

Но им повезло. Через несколько минут они въехали в небольшой городишко, и джип подрулил к известному на всю округу ресторану. Армяков скромненько приткнул свою «девятку» за побитым «Москвичом» у обочины, а зеленый чудо-автомобиль подкатил прямо к главному входу, оттуда выскочил парнишка в форменной тужурке, а четверо пассажиров джипа вальяжно и не спеша вышли из машины и исчезли за стеклянными дверями, оставив авто на попечении парнишки.

– Ого! Да наши друзья здесь жируют не на шутку, – прокомментировал ситуацию майор, – у тебя деньги есть?

– С собой есть немного.

– И у меня – немного.

Они подсчитали наличность.

– Ничего, пошли, чайку попьем, по их ценам, может еще и на одну булочку хватит.

– Ты, Романыч, прямо как Глеб Жеглов.

– А ты, значит, Володя Шарапов? Тот тоже был разведчиком.

– А что? Похоже. Только мне, в отличие от Шарапова, не надо учиться у старшего товарища сыскному делу.

– Не помешало бы, кстати.

– Как-нибудь факультативно, Романыч. Пойдем, а то упустим.

Они вышли из машины и направились к ресторану. Денис шел и чувствовал уже подзабытую, приятную тяжесть оружия. Когда он вернулся из Чечни, то первое время чувствовал себя неуютно без оружия, он сам себе казался каким-то уязвимым и незащищенным. Там он никогда, ни на секунду не расставался со своим автоматом, ни днем, ни ночью, ни во время приема пищи, ни во время справления нужды. Вернувшись, он с удивлением обнаружил, что оружие на гражданке ни к чему. Вокруг были обычные люди, такие мирные, добрые и не внушающие опасения.

Желание обладать оружием в мирной жизни он, поразмыслив, отнес к разновидности психоза, что бывает у человека после войны. Сродни тем, что было и у него недели две после возвращения, если курил в темноте, то обязательно прикрывал огонек сигареты ладонью – от снайперов. Или его прыжок в кювет, когда у проезжавшего невдалеке грузовика выстрелило из выхлопной трубы. Сработал инстинкт, который не раз спасал ему жизнь на войне. Хорошо, в тот момент был вечер, и все ребята были свои – посмеялись, но все поняли. Случись это днем, да в центре города – сгорел бы со стыда.

Поскольку психом себя никогда не считал и становиться им не собирался, то взял себя в руки и избавился от ставших ненужными привычек и различных синдромов.

Сейчас он был снова при оружии и чувствовал, что оно придает уверенность и многократно увеличивает его силу, расширяет возможности творить добро, как это ни странно звучит.

Метрдотель вежливо встретил аккуратно одетых и уверенных мужчин и почтительно провел их к свободному столику. Это было лишним, поскольку зал в это раннее для ресторана время был заполнен едва на четверть.

Убранство зала было изысканным и буквально кричащим о том, что это заведение не дешевое.

Кавказцы расположились в самом центре, у шикарно-красивого фонтана. Николаев и Армяков сидели через несколько столиков от них и прекрасно слышали, как все громче становились голоса от выпиваемого большого количества вина, но ни одного слова они понять не могли, те говорили на своем языке. Официанты произвели уже четвертую или пятую смену блюд на их столе, майор вздохнул и чертыхнулся.

– Сколько же в них влазит? Столько вина и мяса я б неделю поглощал, а эти гады за полтора часа умяли. И заметь – никто ни разу в туалет не сбегал, – Армяков ругнулся и с тоской уставился на стол, на котором стояли бутылка сухого вина и какой-то овощной салатик. Они старательно растягивали этот салат, то изображая оживленную беседу, то якобы увлекшись созерцанием прибывших на работу путан. Наконец, один из четверки, качнувшись, поднялся из-за стола, икнул, что-то сказал своим и нетвердой походкой пошагал между столиками в угол зала.

– Пошли, Денис, побеседуем с клиентом.

Они вышли в туалет, когда тот самый обладатель светло-коричневой кожанки стоял возле умывальника и старательно мыл руки. Они заняли умывальник с двух сторон от него и Денис весело спросил:

– Романыч, тебя тоже учили мыть руки после туалета?

– Учили. А тебя?

– А меня учили на руки не ссать.

Кавказец резко выпрямился, рука его дернулась к карману, но сильный удар локтем в переносицу свалил его на сияющий стерильной чистотой кафельный пол, из проломленного носа фонтаном брызнула кровь.

– Разведчик, а ты его не сильно? Нам ведь поговорить надо.

– Нормально, сейчас оклемается, – Денис наклонился над брюнетом, пощупал пульс на шее, вытащил из кармана светло-коричневой куртки пистолет, – Во, трофей! «Вальтер».

Через несколько секунд джигит застонал и шевельнулся. Денис похлопал его по щеке.

– Эй, братан, ты кто?

– Шакал тебе брат, собака, – булькая кровавыми пузырями из носа, прогундосил тот.

– Не груби, а то уши отрежу, – ласково сказал Денис.