Пограничной с Арменией римской провинцией была Каппадокия. Её в то время возглавлял легат Марк Седатий Севериан Юлий Ацер Метиллий Непот Руфин Тиберий Рутилиан (158–161 гг.). Он был родом из Галлии и начало его карьеры известно по трем надписям (AE 1913, 55; AE 1933, 249; AE 1981, 640). Ясно, что Севериан прошёл сенаторскую карьеру. Вигинтивират его неизвестен, как и первые три милитии. Затем Севериан в течение года был квестором в провинции Сицилия. Когда он вернулся в Рим, то побывал плебейским трибуном и претором. После претуры он был легатом легиона V Macedonica в Трезмисе в Нижней Мезии (примерно в 147–149 гг.). Затем он вернулся в Италию, чтобы взять на себя ответственность за Виа Фламиния в качестве куратора. После этого Севериан стал легатом пропретором провинции Верхняя Дакия, о чем свидетельствуют надписи и военный диплом от 5 сентября 152 года; предположительно, он занимал эту должность со 151 по 153 годы. Надпись, датированная 1 июля 153 года и «Остийские фасты» доказывают, что в 153 году Севериан был консулом-суффектом в паре с Публием Септимием Апром; они вступили в должность 1 июля. Другая надпись показывает, что тогда в Рим отправились посланники Верхней Дакии, чтобы выразить уважение своему бывшему легату. Между прочим, квестором в Риме в тот год был 22-летний Луций Вер, будущий император, который прибудет на Восток, чтобы исправить ошибки Севериана. Две надписи на греческом языке доказывают, что Севериан был легатом провинции Каппадокия; он занял эту должность, вероятно, около 157/158 или 158/159 года.

Римская армия в Галатии и Каппадокии была представлена двумя легионами – XII Fulminata и XV Apollinaris, а также ауксилиями – 5 ал и 18 когорт. Это давало, примерно, 11000 легионеров и 15000 ауксилиариев, учитывая, что 7 когорт были тысячными. Около 5000 воинов были всадниками. Ещё в Каппадокии присутствовало какое-то число нумерус, из которых известна только одна numerus exploratorum, то есть, разведчиков. Какие-то контингенты, также, должны были выставлять союзные армяне.

Очевидно, что Севериан узнал о вторжении в Армению слишком поздно. Он даже не успел собрать войска провинции в кулак и кинулся на помощь армянам с тем, что было под рукой. Севериан перешёл Евфрат у Саталы всего с одним легионом XV Apollinaris и частью ауксилий. То, что у Севериана был всего один легион подтверждает Дион Кассий (71, 2), когда пишет, что парфяне окружили под Элегейей именно один римский легион.

Почему Севериан поступил так опрометчиво? Лукиан Самосатский приводит специфическую историю, по-своему объясняющую поражение римлян. Если верить Лукиану, это удивительная история, проливающая свет на бездну суеверия в тогдашнем римском обществе. Некий человек, соотечественник знаменитого сатирика, плутовством завоевал во всей Малой Азии славу великого волшебника. Он стал известен под именем Александра Абонитихийского, по названию городка в Пафлагонии на берегу Черного моря, где жил и торговал своими предсказаниями по всему греко-римскому Востоку. Среди жертв его обмана оказался и Севериан.

Александр разговаривал с потусторонним миром, используя ручного питона по имени Гликон, которому надевал на голову маску, при помощи особого устройства способную, якобы, произносить слова. Вопросы подавались ему в письменном виде, а он отвечал на них стихами. Колдуну прислуживала девица невиданной красоты, рожденная им, как он говорил, от Луны. Эта полубогиня очаровала стареющего проконсула Азии Рутилиана, которого Антонин по своему обычаю слишком долго держал на посту. Выйдя замуж за проконсула, девица стала поставлять своему псевдо-отцу самых блестящих клиентов. Узнав о вторжении парфян, императорский легат Севериан также обратился к питону с вопросом, что ждет его в войне с захватчиками. Гликон ответил:

 
«Быстрым копьем покорив и парфян, и армян, ты вернешься
В Рим и к прекрасным Тибрида водам в лучезарной повязке».
 

Поэтому современники ничем иным и не объясняли тот факт, что легат, считавшийся опытным воином, пошел на врага лишь с половиной своих сил.

Современными историками тоже высказано несколько версий, выскажем и мы свою. По нашему мнению, Севериан, будучи опытным полководцем, вовсе не собирался вторгаться в Армению, а лишь выступил навстречу царю Сохэму, чтобы защитить его от парфянской погони и сопроводить на римскую территорию. Именно поэтому он дошёл только до Элегейи, находившейся всего в 80 км от Саталы. Как раз там горная дорога выходила на равнину у Элегейи. Может быть, Севериан решил подождать там армянского царя, а может быть римляне вышли на равнину одновременно с парфянами и были моментально окружены конницей Хозроя. Ни о каких катафрактиях наши источники не упоминают, поэтому вызывает вопрос отказ Севериана от отступления. Теоретически он мог построить свою армию в каре и пробиться назад в горы, где конные лучники парфян могли преследовать римлян только с тыла по узкой дороге. Да и катафрактии не были гарантией разгрома каре.

Однако, мы знаем, что Севериан заперся в Элегейе. Почему? Почему римляне не отступили в горы, до которых было не больше 3–4 км? Конные лучники были давно знакомы римлянам, особенно их восточным войскам и они давно научились с ними бороться. Сами римляне могли противопоставить парфянским лучникам несколько десятков метательных орудий легиона, представлявших большую силу, поскольку стреляли быстро и далеко, да и мощь их была куда выше, чем у лука. Кроме того, у римлян были и свои лучники. В составе каппадокийской армии было до десятка ауксилий лучников из них пара тысячных. Это 6000 лучников. И пусть с Северианом была всего половина, но никакой лёгкой победы парфянам это не обещало. Что же там случилось?

Может быть, Севериан действительно поверил предсказанию Александра и решил рискнуть с малыми силами. А может быть, парфяне и армяне-инсургенты подошли к Элегейе раньше римлян и смогли подготовить им засаду. Лучшим решением для них было завалить обвалом горную дорогу, чем лишить римлян возможности отступления. Другого пути для отхода из долины у римлян не было. Тогда становится понятным решение Севериана запереться в Элегейе. А он именно так и сделал, вместо отступления и прорыва в горы. Но продержался он там всего три дня. Очевидно, Хозрой устроил непрерывную перестрелку, в ходе которой римляне расстреляли боеприпасы для метательных орудий, наиболее опасные для парфян. Ещё более важным было то, что у римлян кончилось продовольствие. Поняв, что попал в ловушку, выхода из которой нет, Севериан, подобно Квинтилию Вару, покончил с собой, а его войско парфяне перебили. По словам Диона Кассия, армия Севериана была расстреляна из луков. Если это не гипербола, то мы можем предположить, что после гибели Севериана, остатки римлян, как и в Тевтобургском лесу, попытались прорваться. У Элегейи это могло происходить по долине небольшой горной речки, выходящей почти к самой границе Каппадокии. Кто-то из римлян должен был прорваться, поскольку мы не знаем ни о каких расформированиях частей и подразделений, включая легион. Это значит, что воины вынесли «орла» легиона и знамёна ауксилий. Нам, правда, ничего не известно о подобном подвиге, но нам вообще почти ничего не известно об этой войне. А ведь потеряй легион «орла», это неминуемо повлекло бы за собой его расформирование. Мы же подобного не видим. Все разговоры о том, что уничтожен был легион IX Hispanica или XXII Deiotariana, давно следует забыть. Не было в Каппадокии этих легионов. Никогда и никак они там не зафиксированы. Первый уничтожили бритты в 122 году, а второй – иудеи Бар-Кохбы в 132 году, если даже еще не раньше – в 117 году.

Что же касается легиона XV Apollinaris, то не пройдёт и 15 лет, как он получит титул Pia Fidelis от того же императора Марка Аврелия. Потеряй легион «орла», вряд ли бы он получил такой титул за любые подвиги. Правда, римляне могли вообще не брать с собой орла и значки в Армению, ведь это была вексилляция, и тогда им ничего не пришлось выносить.

Как бы то ни было, это поражение ошеломило Рим. Вся добрая память о легате Каппадокии испарилась. Зато, тут же, вспомнили, что он был галл – то ли пиктав, то ли сантон, то есть легковерен и легкомыслен, по представлениям римлян. Поэтому и проиграл. В общем, испортил себе репутацию Севериан.

Между тем на доверии к Александру Абонитихийскому это никак не сказалось. Что касается лживого предсказания, то Александр просто изъял его из записей и поместил вместо него следующее:

 
«Севериан, воевать не пытайся с армянами. Как бы
Враг твой, одетый, как женщина, в длинное платье, из лука
Гибельный рок не метнул и лишил тебя жизни и света».
 

И ничего ему за это не было. В конце концов, он же не был ответственным лицом.

Тем временем, уничтожив армию Севериана, Хозрой ворвался в Каппадокию. Римские гарнизоны отсиделись в крепостях, которые конница Хозроя не имела никаких шансов захватить и удержать, но зато парфяне разорили мирные селения и вдоль Евфрата двинулись на юг в Сирию [Дион 71, 2; Орозий 7, 15].

У северной границы Сирии парфян, наконец, встретила армия легата Луция Аттидия Корнелиана (157–162 гг.). Это сражение известно ещё хуже, чем битва при Элегейе. Вряд ли оно произошло близ Самосаты, иначе Лукиан обязательно упомянул бы об этом. Скорее всего, сражение состоялось у Зевгмы или даже на подходе к Кирре. Именно тогда и там парфяне, кажется, убили отца будущего легата Сирии Авидия Кассия, ведь его владения располагались как раз близ Кирры.

Сирийская армия Рима показала себя в этом сражении с наихудшей стороны. По словам Фронтона, римские войска в Сирии пребывали в жалком состоянии: воины в большинстве были плохо вооружены, а некоторые даже не умели обращаться со своим оружием. Солдаты в Антиохии имели обыкновение проводить время, хлопая в ладоши актерам, и их чаще можно было встретить в ближайшем кафе-саду, чем в строю. Лошади были нечёсаны, но зато у всадников выщипаны все волосы: редко можно было увидеть солдата с волосатыми руками или ногами. Кроме того, люди были лучше одеты, чем вооружены, настолько, что дукс Понтий Лелиан, человек с характером и приверженец дисциплины старой школы, прибыв в Сирию и сделав смотр войскам, в некоторых случаях пальцами разрывал их кирасы, настолько они были тонки; он нашел лошадей, оседланных подушками, и по его приказу луки на них были прорезаны, а с сёдел выщипан гусиный пух. Немногие солдаты могли запрыгнуть на своих коней, остальные неуклюже карабкались на них; немногие умели метать копья, большинство метало их, как игрушечные дротики, без воодушевления и энергии. В лагерях процветали азартные игры: дежурные когорты спали всю ночь, а если и несли караул, то за чашами с вином. Это была давняя болезнь Восточной армии, привыкшей к сибаритству и отвыкшей от дисциплины. Скорее всего, в битве участвовали легионы III Gallica и IV Scythica. Коммагенский легион XVI Flavia Firma вряд ли покинул Самосату, что исключило для парфян возможность оккупировать эту область и они просто прошли её с севера на юг. Но и легион был исключён из числа соперников парфян на юге. Легионы VI Ferrata и X Fretensis также вряд ли покинули Иудею, всегда готовую к бунту. Да, собственно, для боя с парфянами хватило бы и двух легионов Корнелиана, если бы они были по боевым качествам равны дунайским, рейнским или британским легионам. Но они оказались не равны. Более того, легионы III Gallica и IV Scythica уже давно считались худшими в Империи по боевым качествам и таковыми были на самом деле.

Были у римлян и хорошие части с хорошими командирами. Например, хорошо показал себя молодой префект киликийской когорты IV Gallorum equitata, будущий император Публий Гельвий Пертинакс, за что был направлен в Британию военным трибуном легиона VI Victrix p. f.

Хорошо показал себя и префект сирийской алы I Flavia Augusta Agrippiana Марк Валерий Лоллиан, вскоре получивший новое назначение, о котором мы ещё скажем.

Очевидно, вполне справился и префект сирийской когорты I Flavia Chalcidenorum equitata sagittariorum Элий Геркулан. Он удержал базу своей когорты Телси (Аль-Думайра), где оставил строительную надпись CIL III, 129, датированную 162 годом. В этой надписи упомянуты легат Корнелиан и император Луций Вер, что и даёт её датировку. Чуть позже, когорта Геркулана вошла в состав Сводной кавалерийской вексилляции ауксилий Сирии.

Хорошо показала себя вексилляция Луция Нерация Прокула, присланная в Сирию Антонином Пием незадолго до начала войны.

Луций Нераций Прокул был представителем знаменитого самнитского плебейского рода Нерациев, прославившегося в I–II веках. Один из его предков, Луций Нераций Приск едва не стал императором после смерти Траяна.

Всё, что мы знаем о Прокуле, изложено в его надписи из родного города Сепинум: CIL 09 02457 L(ucio) Neratio C(ai) f(ilio) / Vol(tinia) Proculo / Xvir(o) stlitibus iudican(dis) / trib(uno) militum legion(is) / VII Gemin(ae) Felic(is) et leg(ionis) / VIII Aug(ustae) quaest(ori) aedil(i) / pleb(is) Cerial(i) praet(ori) leg(ato) / leg(ionis) XVI Flaviae Fidel(is) / item misso ab Imp(eratore) / Antonino Aug(usto) Pio ad d[e]ducen/ [d]as vex[i]llationes in Syriam ob / [b]ellum [Par]thicum praef(ecto) aerari(i) / militaris / co(n)s(uli) / municipes Saepinat(es).

Судя по надписи, карьера Прокула складывалась беспроблемно. После децемвирата по юридическим вопросам, он прошёл две милитии военным трибуном в легионах VII Gemina Felix в Испании и VIII Bis Augusta в Аргенторате в Верхней Германии. Это было, по-видимому, в конце 40-х годов.

Третья милития Прокула в надписи не указана, возможно, её и не было. В этом случае, надо понимать, что Антонин лично продвинул карьеру молодого нобиля. Нераций получил квестуру, эдилитет и претуру, возможно, менее чем за 10 лет. Предположительно в 158–160 годах Нераций Прокул командовал легионом XVI Flavia Firma, который в надписи называется титулом Fidelis. Это очень интересно, ведь это единственный случай такого титулования данного легиона. Когда он мог получить этот титул? Вероятно, во время восстания Бар-Кохбы. А лишился, вероятно, в 175 году, поддержав мятеж Авидия Кассия.

Так вот, если вернуться к биографии Луция Нерация Прокула, то, скорее всего, именно после легатуры Прокул и получил командование вексилляцией на Парфянскую войну. Судя по надписи, получил он его ещё при жизни Антонина Пия, скорее всего, в начале 161 года. Состав вексилляции в надписи не называется, однако по этому поводу есть некоторые соображения. Вексилляция должна была состоять из частей нескольких легионов, поскольку командовал ею сенатор и бывший легат. И, скорее всего, Нераций создал вексилляцию на базе своего легиона XVI Flavia Firma Fidelis.

Здесь нам может помочь другая надпись: AE 1903 00252 из Селевкии Пиерии, порта сирийской столицы Антиохии, оставленная препозитом Сульпицием Юлианом. Надпись гласит: Imp(eratori) T(ito) Aelio [Ha]d[ri]/ano Antonino / Aug(usto) Pio p(atri) p(atriae) vexil(lationes) leg(ionis) IIII Scy[thicae et leg(ionis)] XVI Fl(aviae) F(irmae) / su[b] Sul[picio(?)] Iulia/no].

Вряд ли здесь упоминается та же вексилляция, которой командовал Нераций. В его надписи ясно сказано, что вексилляция была создана для Парфянской войны. Но при Антонине Пие Парфянской войны не было. Он мог быть озабочен её возможным началом в первые два месяца 161 года и именно тогда поручить Нерацию сформировать вексилляцию, но за тот же срок очень вряд ли Антонин успел бы снять Нерация и заменить Сульпицием Юлианом из второй надписи. Тем более, что в надписи Юлиана нет упоминания о Парфянской войне.

Так что, скорее всего, надпись Юлиана надо датировать более ранним сроком. Возможно, она рассказывает о событиях 152–154 годов, когда в Египте, на Кипре и в Иудее вспыхнули восстания и туда были переброшены дополнительные силы римской армии. Сам Антонин в эти годы посетил Восток. Вот тогда и могла быть сформирована вексилляция Сульпиция Юлиана, состоявшая из частей легионов IV Scythica и XVI Flavia Firma, которая какое-то время размещалась в Селевкии. А в начале 161 года уже Нераций Прокул сформировал такую же вексилляцию из частей этих же легионов и, может быть, она опять прикрыла Селевкию. Прикрыла надёжно, поскольку парфяне Селевкию не взяли.

Но, в общем, армия Луция Аттидия Корнелиана была разгромлена Хозроем и бежала в Антиохию. В Сирии сразу усилились пропарфянские настроения, однако парфяне внезапно прекратили рейд и ушли за Евфрат. Целью Хозроя был разгром римских войск и подчинение Армении. Он не собирался завоёвывать Каппадокию и Сирию, которые Парфия всё равно бы не удержала. Кроме того, войска устали и понесли потери. Все свои задачи первого этапа войны парфяне выполнили и теперь Вологез ждал ответного хода Рима.

А ответный ход последовал незамедлительно. Новые римские императоры, особенно Марк Аврелий, показали себя весьма решительными и толковыми организаторами. Они немедленно начали формировать экспедиционную армию, а пока направили на Восток подкрепления во главе с талантливыми полководцами. Вероятно, первым получил приказ идти в Каппадокию легат Британии Марк Стаций Приск Лициний Италик с вексилляцией британских войск.

Стаций Приск, вероятно, происходил из Далмации. Он родился около 112 года и как многие незнатные римляне решил посвятить свою жизнь военной карьере. В лице Стация Приска Рим обрёл выдающегося полководца и государственного деятеля, всегда находившего нужные решения и не раз спасавшего Империю от неприятностей или даже тяжёлых поражений.

Он начал свою всадническую карьеру префектом когорты IV Lingonum equitata в 131 году в Британии. Это было крайне беспокойное место, на острове постоянно шли бои, стычки, часто происходили восстания и нападения северных племён. Британия была очень хорошей школой для боевого командира и Приск оправдал ожидания руководства. Не случайно в 133 году его назначили военным трибуном легиона III Gallica, участвовавшего в подавлении восстания Бар-Кохбы в Иудее. За Иудею Приск был награждён вексиллумом императором Адрианом лично.

Затем Приск был военным трибуном легионов I Adiutrix p. f. (136–138 гг.) и X Gemina p. f. (139–141 гг.) в Верхней Паннонии.

Он вновь доказал свою полезность, почему и провёл три срока в легионном командовании, но карьеру надо было продвигать, поэтому талантливого молодого человека назначили префектом алы I Praetoria civium Romanorum в Нижней Паннонии (142–144 гг.). Интересно, что тогда же трибуном алы I Britannica milliaria Civium Romanorum в той же провинции служил Тит Варий Клемент родом из Норика. Он был чуть младше Приска, но карьера Вария шла быстрее, вероятно, благодаря поддержке отца, главы норикских римлян. Однако, оба провинциала позже вошли в нобилитет Римской империи и достигли больших высот, прославив свои имена и семьи. Быть может, эти незаурядные люди и познакомились лично друг с другом в 142 году в Нижней Паннонии, где им пришлось вместе воевать против языгов.

После этого Стаций Приск начал уже политическую карьеру, став сначала прокуратором в провинциях Нарбонская Галлия и Аквитания (вероятно, в 144–145 гг.). Он явно справился, поскольку после этого получил сенаторское достоинство, быстро пройдя квестуру, народный трибунат и претуру (146/148 г.).