2. Прибалтийские, поморские русы и венеды

Однако русы-балановцы, как и фатьяновцы, вовсе не все покорились захватчикам. В XIII в. до н. э. часть из них начала переселение на запад и северо-запад, где археологам известна Культура Сетчатой Керамики.

Культура сетчатой керамики – это культура отступавших под натиском степняков и «таёжников» балановцев, фатьяновцев, волосовцев, а, возможно, и других праславянских племён. Свое название эта общность получила по характерной шероховатой поверхности глиняных сосудов, напоминающей отпечатки сетки или ткани. Она занимает территорию Волосовской культуры, то есть современных Латвии, Эстонии, Приильменья, Карелии, юго-западной Финляндии и даже восточной Швеции. Но начало этой культуре было положено на Верхней Волге в районе поселения Ивановское-Ill в первой половине II тысячелетия до н. э. Оттуда носители её шли на север и северо-запад. Они принесли в Карелию и Приладожье производство бронзы и растениеводство. Эта культура известна крайне недостаточно, так как помимо керамики археологам пока не удалось выделить иных ее характерных признаков. Это позволяет западнической части научного сообщества считать её финно-угорской, но это неправда. Напомним, что финно-угры заселили эти земли только в V веке. Носители культуры сетчатой керамики были ариями, а единственными ариями в этом районе были праславяне. Хотя на юге этой культуры прослеживается влияние абашевцев и срубников (Поздняковская культура), ну, так они тоже были ариями и участвовали в этногенезе славян. У позняковцев, вон, найдены височные кольца.

С основной же частью балановцев и фатьяновцев, то есть русов, тогда успешно сливались абашевцы и сейминцы гаплогруппы N1c1, о чем мы уже писали. Именно тогда, видимо, и появился где-то на землях Сетчатой керамики, субклад N1c1-L550 в виде небольшого, но доминирующего племени, которое распространило данный субклад на многие соседние племена. И появилась новая группа праславян, возглавившая наступление на Европу по южному берегу Балтики.

Так вот, праславяне-русы культуры сетчатой керамики частью просто завоевали указанные северные земли, отодвинув ранние саамские племена на северо-запад в Финляндию и Швецию и на восток в Пермь, а частью это уже были их земли Волосовской культуры. И именно на юго-запад этой новой завоёванной территории отошла часть русов балановцев в XIII в. до н. э.

Центром культуры сетчатой керамики стали земли Псковщины, Эстонии и Латвии до реки Двины.

Ведущая роль в хозяйстве русов здесь поначалу принадлежала скотоводству. Так, на городище Михайловское, расположенном при впадении реки Висечь в Жижицкое озеро (Куньинский район), 3/4 найденных при раскопках костей животных принадлежит домашним животным, причем, 2/3 из них – крупному рогатому скоту. Скот пасся на богатых пойменных лугах по берегам рек и озер. Охота и собирательство сохраняли еще важное место в хозяйстве. Конечно, жители занимались и земледелием, но местные условия тогда не способствовали этому.

Интересно то, что через несколько сотен лет русы в Прибалтике стали родоначальниками производства железа среди славянских племён. В укреплённых поселениях Псковской области и на реке Двине (Анашкино, Чёрная Гора, Подгай, Михайловское и др) найдены плавильные печи и кузницы с инструментами, причём в большом количестве. Только в Анашкино найдено уже 5 печей. Это говорит, во-первых, о товарном производстве на продажу, во-вторых, о сильной власти, которая могла организовать такое производство. Удивительно, что руководитель раскопок Борис Короткевич очень легко отнёс это передовое по тем временам производство к финно-уграм или балтам. Ну, начнём с того, что никаких финно-угров тогда в этих местах не было, а балтов не существовало в природе. Как они могли совершить металлургическую революцию? Далее. Финно-угры покупали железные изделия у русских ещё в Средние века, через тысячи лет после «своего» эпохального открытия. Что же они так неловко-то, не могли себя обеспечить результатом «своего» открытия? О славянах русский археолог и подумать не может.

Короткевич, по его словам, опирается на данные гидролингвистики. Однако, археолог лжёт, поскольку лингвисты давно определили массовую славянскую принадлежность псковско-новгородской топонимики. Вот, специально для Короткевича, названия рек на Псковщине-Новгородчине (гидролингвистика): Великая, Желча, Мшага, Велье, Пскова (Плескова), Волхов, Двина, Полнеть, Луга, Медынь, Мга, Шелонь, Плюсса, Синяя, Лжа, Череха и так далее. И где тут финно-балты? Их там просто не было от слова «никогда». Повторим, что практически вся топонимика и гидронимика Восточной Европы – древняя арийская, а там, где это не так, мы видим места вторжений новых племён и народов, столбивших для себя территорию. И в основном это славяне. Для балтов – это вообще, Белоруссия. А то ведь складывается впечатление, что речь идёт о расселении в Восточной Европе огромного народа, сродни китайскому. И это как раз, как бы, предки балтов от Лабы на западе до Камы на востоке. На их мощном фоне предки славян выглядят наподобие каких-нибудь могикан, для которых нет ни земли, ни будущего. А ведь всё было как раз наоборот.

Пришедшие в Прибалтику с востока русы, впервые столкнулись с предками балтов где-то на Западной Двине и встретили там их сопротивление. Тогда протобалты, по данным лингвистов, как раз выделились из общей праславянско-прабалтской общности народов. Если мы и поверим лингвистам, то нужно признать, что те протобалты вовсе не были подобны современным. Это были те же праславяне R1a-Z280, но особой группы племён, сформировшейся на окраине массива праславянских народов в тихом захолустье, позволившем им сохранить архаические черты ариев. При этом и вся культура их была архаичной и отсталой. Сохранялось даже людоедство. Было это после ухода из Прибалтики фатьяновцев на восток в XX в. до н. э., когда данная группа племён осталась там одна. За 600 лет прабалты либо одичали, либо почти не развивались, зато выделились в отдельную языковую группу и это естественно, ведь теперь их образ жизни стал отличаться от образа жизни соседних праславян. Современный известный археолог Д. Пежемский указывает, что средневековые и современные краниологические серии балтов сильно отличаются от славянских. В то время как на славянских черепах видны изменения, произошедшие за сотни лет, балтские черепа как бы остановились в развитии и практически соответствуют мезолитическим. Балты – это реликт славянского мира. Они всегда жили в этих местах, переходя от Белоруссии к Прибалтике и ни с кем не смешивались вплоть до V в. до н. э. Антропологи, кстати, отрицают древние контакты балтов с германцами. Естественно, ведь они жили в окружении славян на небольшой территории и уж никак не «от Лабы до Камы». Антропология не видит никаких балтов западнее Бреста и восточнее Минска. Эта же архаичность черепов говорит о малой численности древних балтов, не позволившей им широко распространиться. Их и сегодня менее 3 миллионов.

Тогда, в XIII в. до н. э. праславяне вернулись в Прибалтику с востока. О войнах с протобалтами говорит высокая смертность пришельцев русов. Например, Кивуткалнский могильник в Латвии близ Риги XIII–XI вв. до н. э. На нём найдено 247 трупоположений и 21 трупосожжение. Часть черепов в могильнике явно балановская, часть-фатьяновская и протобалтская.

Так что русам пришлось отбивать свои старые земли у протобалтов. Теперь они выбирали для поселений высокие холмы. Жилища, которые строились на этих холмах, защищались земляными оборонительными сооружениями – валами. Нередко перед валом выкапывался ров. На юге Псковской области, в Северной Белоруссии, на Смоленщине известно много таких городищ, оставленных родственным населением.

В Кивуткалне, например, русы построили такой укреплённый город. Он был защищён валом, сделанным по типичной праславянской и славянской коробчатой схеме, когда в основании вала были поставлены деревянные короба, засыпанные, в данном случае, песком. Снаружи вал был облицован камнем и наверняка имел частокол. Большинство женских останков в Кивуткалне принадлежит местных протобалткам, видимо, захваченным русами в плен.

Неподалёку найден ещё один русский град, называемый сейчас Кланьгюкалнс, существовавший целую тысячу лет до начала нашей эры. Он был окружён двойной каменной стеной, разделённой поперечными перегородками на камеры, засыпанные бутом. Сверху всё это было укрыто валом, высотой 2,2 м. Поскольку вал имеет 4 пласта культурного слоя, видимо, крепость четырежды подвергалась разрушению, но всегда восстанавливалась.

В результате неизвестных нам войн русы серьёзно потеснили и покорили отсталые протобалтские племена. Зато с их приходом в Прибалтике начинается земледелие, неизвестное раньше балтам.

Большую часть протобалтов русы тогда, видимо, оттеснили на юг в Полесье. Только предки пруссов остались на месте и со временем вновь стали сближаться со славянами, ославяниваться. Из остатков прусского языка понятно, что он был ближе к древнеславянскому, чем к литовскому и, тем более, к латышскому.

После этого, русы более тысячи лет жили в Прибалтике, оставив там свою топонимику. Так, река Неман ранее называлась Русой, Восточная Пруссия соответственно, просто Русией или Порусией, также, впрочем, как и Западная Пруссия. Население Литвы близ Немана ещё в XIX веке называлось «русскими». Об этом писал Н.И.Костомаров. А в Польше есть река Москва. Это подтверждает однородность населения земель от Польши до Волго-Окского междуречья. Однородность славянскую, но не финно-угорскую, как сейчас считается. Никаких финно-угров в Польше отродясь не было, а река Москва есть. И в Карпатах есть река Москва. А в Северной Германии есть река Ильменау (то же, что и озеро Ильмень), и тоже никогда не было финно-угров.

На восточной окраине современного Таллина ещё в XV в. до н. э. возникло, так называемое, Ярилино городище. Оно было неукреплённым и, возможно, его основали как раз протобалты. Пришедшие вскоре русы деревню сожгли и долгое время там никто не жил. Следующий раз поселение основали уже определённо праславяне. Оно было обнесено частоколом. Расцвет его приходится на VIII в. до н. э. – IX в. н. э. В ходе раскопок здесь были обнаружены остатки старейшего известного бревенчатого сруба и один из старейших железных предметов – шило. Тут же были обнаружены глиняные тигели, указывающие на литье бронзы, редкая для Северной Европы симметричная брошь, гарпун из кости и узда. До V века, то есть, до ухода славян, Ярилино городище жило мирно. Потом славяне ушли и городище заняли чудины, предки эстонцев. После этого спокойная жизнь закончилась. С V по XI века поселение трижды сжигалось. В начале VIII века славяне временно вернулись в виде варягов. Городище обзавелось каменным валом. Это была массивная ограда, сложенная из окрестного плитняка методом сухой кладки. Не менее внушительными были и размеры городища – четыре тысячи квадратных метров: это всего на гектар меньше площади будущего Верхнего города Ревеля, до времени основания которого оставалось тогда добрых четыре столетия. Столь масштабных фортификационных сооружений в Северной Эстонии прежде не возводили. Вот именно. Эстонцы, конечно, не возводили. Но вот варяги могли запросто. Уж, не Колывань ли, это, русская?

Остров Сааремаа тогда назывался Русел. Об этом свидетельствует голландский путешественник Витсен, посетивший Россию в 1664–1665 годах. Он назвал остров этим именем ещё до приезда в Россию, значит, услышал это название от кого-то из европейцев или прибалтов. Никогда в другое время остров не мог получить такое название, как только во время жизни русов в Эстонии.

Постепенно русы продвигались всё дальше на запад, заселили Курляндию, Пруссию, дошли до устья Вислы, где встретились с родственными венедами.

Финны до сих пор зовут славян венедами, а готский историк Иордан в VI веке чётко делил славян на три группы: венедов, склавинов и антов. Во II тысячелетии до нашей эры венеды заселяли огромные территории по всей Европе, от северной Италии до Галлии, от Британии до Скандинавии и в силу большой разделённости дали начало разным славянским народам. Часть венедов, добравшаяся до Галлии и Италии, была ассимилирована местными народами и потеряла свою праславянскую принадлежность. А вот вандалы, когда-то поселившиеся в Южной Норвегии, смогли сохранить славянскую идентичность и позже вернулись в Центральную Европу. В общем, венеды являлись несомненными и прямыми предками части славян и то, что они не говорили на современном русском языке образца XXI века и образ жизни их сильно отличался от нашего, ничего в этом деле не меняет.

Естественно, западные специалисты и наши отечественные ментальные «хиви» (нем. Hilfswilliger, желающий помочь; – так называемые добровольные помощники вермахта, набиравшиеся из местного населения на оккупированных территориях СССР и советских военнопленных) считают венедов ни в коем случае не праславянами, а вовсе даже иллирийцами! Хорошо хоть не шумерами. Однако, словенские историки уже давно «пробивают» идею того, что никаких иллирийцев не было вообще. Вернее, иллирийцы-то были, но были они такими же праславянами, как и венеды. Дело в том, что иллирийцы заселяли огромные территории, но от них не сохранилось ни малейших остатков языка, а то, что считается иллирийским языком, является славянским. И как же так, задаются вопросом словенцы Пешич, Бор, Томажич и другие? Куда подевался язык большого народа? Да ещё, оказывается, что венедский язык Балкан и Италии совершенно одинаков с таковым же на Балтике. Современные венды (Прекмурские словенцы), живущие в Венгрии, до сих пор называют свой язык старословенским, вендским или вендословенским. Сами себя они упорно называют вендами. Так что, Господа! Подумайте уже! Если венеды – иллирийцы, балты – прибалты, финны – угры, скифы – иранцы, на Дунае – галлы, в Поморье – германцы, за Дунаем – фракийцы, то где же прятались всё это время праславяне? Или они как вши от грязи зародились? Такая версия, несомненно, понравится многим «друзьям и партнёрам» русского народа.

И почему эти самые финны называли и называют венедами не германцев, а именно славян? Наверное, книжек умных не читали. Да и германцы славян вендами до сих пор называют.

Ещё, Балтийское море с древнейших времён вплоть до X века называлось Венедским. Причём, называлось оно так не русами, а другими окрестными народами. О чём это говорит? О том, что приморские народы называли море по имени господствующего на нём народа. И это не были скандинавы-викинги или какие-то другие германцы. Это были праславяне, а позже просто славяне венеды, венды, варяги. Сами русские позже, как известно, называли море Варяжским.

Да, Тацит называл его Свевским, ну, так, римляне дальше свевов ничего не знали, в саму Балтику не заплывали. Зарейнских германцев они считали свевами, вот и назвали море так.

По поводу самого названия «венеды» можно сказать, что, скорее всего, в его основе лежит древнеарийский корень vand или vend, означающий воду. Как, кстати, у названий «синд» или «инд». Считается, что это не было самоназванием данной группы праславян, но почему? Кто из современных «знатоков» разговаривал с древними венедами и выяснил это точно? Никто. А вот имена Вандал и Ванда у славян были, а последнее и сейчас есть. И племена эти назывались венедами и в Галлии, и в Прибалтике, и в Малой Азии, и в Италии. И почему-то везде их назвали одинаково совершенно разные соседние народы? Ну надо же думать головой, товарищи учёные! Хоть иногда.

Венеды или венды ведут своё происхождение из Тшинецкой (XIX–XI вв. до н. э.) культуры. Она возникла на базе Культуры боевых топоров и шнуровой керамики, то есть прямо происходит от базовой арийской общности народов. Тшинецкая культура возникла на месте, освободившемся после ухода на восток предков фатьяновцев и балановцев, то есть значительной части собственно праславян/русов. Надо полагать, создали её люди, не ушедшие с основной массой населения. Качество оставшегося населения было ниже, поэтому и уровень Тшинецкой культуры был ниже, чем у Фатьяновцев и Балановцев. То же самое повторилось во времена распада Киевской Руси в XII–XIII вв, когда основное и самое активное население южных княжеств ушло в Волго-Окское междуречье и даже дальше, спасаясь от княжеских усобиц и нападений степняков. Эти переселенцы стали предками современных русских, а те, кто остался на юге стали предками современных «украинцев». Конечно, имеются в виду «истинные украинцы-укры», отвергшие всё русское, а не русские люди, насильно или по недомыслию записанные в XX веке в украинцы. Эти русские-украинцы представляют, в основном, вернувшееся с XIV по XX век на Украину население Руси/ России.

Несомненно, в состав Тшинецкой культуры входили и предки балтских народов, которые тогда ещё не выделились из славяно-балтской языковой общности. Точнее, прабалты были частью Сосницкой культуры на территории современной Белоруссии и Черниговщины. Она входит в Тшинецкий круг родственных культур. Когда же прабалты выделились в XIII в. до н. э., то двинулись на север в Прибалтику, где и столкнулись с русами.

Праславянская же часть Тшинецкой культуры, как раз тогда, в XIII в. до н. э., переросла в Лужицкую (венедскую) культуру Центральной Европы.