Было видно, что этот охранник нервничает и, наверное, оттого, что не совсем понимает или воспринимает манеру моего общения с ним, да и собственно сами манеры… извини, собрат по Варианту, «консерваториеф» ваших местных не кончал… а что они хотели? «Не соблаговолите ли… отнюдь…» Хрен вам по всей морде! Главное, выдернули меня из моего мира, из моей жизни, от моих немногих близких мне людей, а теперь я должен подпрыгивать от радости четырехсотлетней жизни? Да лучше шестьдесят, семьдесят, восемьдесят, но родных, земных лет…

Что-то там накарябав пальцем в своей электронной записной книжке, охранник все же отвел меня на крышу и ушел, но потом, спустя полчаса вернулся. За ним парил поднос, на котором кроме самой настоящей, натуральной свиной отбивной, нарезанного ломтиками помидора и пары кусочков хлеба, стоял двухсотграммовый графинчик, в котом плескалась прозрачная жидкость.

– Вот давно бы так! И не жди, целоваться в благодарность не полезу! Разве что руку пожму, – подскочил я с искусственной травы, на которой сидел и с высоты разглядывал мужика, что во дворе своего дома через широкую магистраль от госпиталя, сидел на лавочке и читал книгу, самую натуральную, бумажную книгу, я еще вчера это подметил…

Поднос влетел под один из семи зонтиков рядом и опустился на столик, а охранник встал неподалеку. На крыше, никого кроме нас не было, вероятно, не время для прогулок, а может, это место для подобных мне, то есть охраняемых персон, чтобы, так сказать, не сбёгли.

Графинчик был из какой-то прозрачной керамики, точно не пластиковый и пробка притертая, которую я вынул с характерным скрипом и налил в стаканчик грамм на пятьдесят, а потом посмотрел на своего соглядатая…

– Давай сюда, а то как-то не по-русски, – махнул я ему рукой и пригласил присесть рядом.

В ответ тот отрицательно помотал головой. Я чуть привстал и поманил его рукой, тот наклонился над столиком…

– Тут камеры? Да, понимаю, но они же не все снимают, есть и мертвые зоны.

– Разве что вон там, в арке входа, – тихо ответил охранник и кивнул на арочный свод лестницы, что вела с крыши вниз.

– Звать тебя как?

– Кидэс Тол, сержант Кидес Тол.

– О, ничего, если я тебя буду Толиком называть?

В ответ охранник пожал плечами, а я взял в руки поднос, который «неохотно» завибрировал, но все же никуда не улетел, и понес его к арке, где уселся на верхнюю ступеньку и махнул рукой сержанту: давай сюда.

Вилки и ножа не было, зато было некое устройство, позволяющее зацепить кусок мяса и нарезать его длинными соломками, также было нечто, отдаленно напоминающее пинцет, ага, такие затейливые столовые приборы.

– Садись, не стесняйся, я же не преступник, не террорист какой, – я налил в стаканчик жидкости и понюхал, странно, но пахло виноградом… граппа? Хм, кучеряво живут, – а с чего это все?

Я цапнул пинцетом отрезанный ломтик мяса и запустил его в рот – очень даже неплохо.

– Мне пришлось доложить куратору о вашем поведении, на что он выслал дополнительные инструкции.

– А куратор – это Дик?

– Да.

– Доложи ему, пусть уже забирает меня отсюда, и давай, за знакомство, – я вручил Толяну стаканчик, поднял с подноса графинчик и, стукнув им по стаканчику в руке охранника, добавил: – Ну, будь!

Сделал осторожный глоток… а ведь и вправду граппа, нормальная такая виноградная водка, и градусов пятьдесят, не меньше.

Охранник замялся на мгновение, а потом залпом выпил содержимое, хапнул пальцами дольку помидора и быстро начал пережевывать, одновременно громко вдыхая носом воздух.

– Ага, крепкая… – подтвердил я, а потом спросил: – слушай, а вот медсестра, или кто она там, она что, киборг?

– Что?

– Ну кибернетический организм… ни эмоций, ничего, как машина…

– Нет, киборги запрещены законом Микаэля Сотта, – ответил Толик и уставился на пустой стаканчик.

Я понял намек и со словами «между первой и второй», наполнил тару.

– А специалист по процедурам – это ментально стерилизованная.

– Это как? – я поднял графинчик, приготовившись чокаться.

– Осужденная к ментальной стерилизации, конкретно про ее случай я не знаю, она тут недавно работает, но, скорее всего, осуждена за тяжкое преступление.

– То есть «промыли мозги»?

– Интересное сравнение, – задумался Толик, – да, примерно так.

– И много таких?

– Таких как Мари не часто встретишь, в основном осужденные к стерилизации редко имеют профессию и трудятся, выполняя несложную и монотонную работу. У нас осталось десять минут, потом, если маяки слежения не обнаружат вас, то будет выслан дрон оперативного наблюдения на поиски.

– Понятно, – я кивнул, налил третий раз в стаканчик, – и у тебя будут неприятности?

– Будет дисциплинарное взыскание.

– Тогда будь, и давай, налегай по-быстрому на закусь.

Дрон действительно прилетел, эдакая летающая мыльница, спустя пять минут, когда мы оперативно все допили и доели, «отпустили» поднос в стойло и только спустились в коридор третьего этажа. Настроение приподнялось, хотелось устроить себе ликбез по этому Варианту и расспросить обо всем Толика, но ему, видимо, некие инструкции не позволяли особо со мной любезничать под надзором камер и всяких дронов. Ладно, не буду подставлять его, парень он видно неплохой и, как говорится, ничто человеческое местному народонаселению не чуждо, что не может не радовать. А посему, будучи препровожденным в свой тесный и стерильный до тошноты бокс, я завалился на кровать-платформу и проспал до ужина, на который меня снова разбудил Толик, он принес в мою одежду и обувь, туго запаянную в вакуумный пакет.

– После ужина за вами прибудет лейтенант Дик Корн.

– Наконец-то!

Ожидая Дика, мы с Толиком стояли под козырьком служебного входа в госпиталь, прячась от моросящего дождика. Отправляясь на обед, я кинул взгляд в окно, за которым ничего не предвещало смены ясной и теплой погоды, однако теперь все небо было обложено низкими и плотными облаками.

– Быстро как погода поменялась, – заметил я, кивнув на небо.

– С тех пор, как разрушили Астольский хребет, южные ветры быстро приносят непогоду.

– А-а, понятно, – ответил я с умным видом, подумав, что надо будет еще и географию этой Земли изучить… а надо ли?

– Вот и лейтенант Дик, – Толик указал на парящий автомобиль, больше походивший на растолстевшее зубило с прозрачным колпаком в виде параллелепипеда.

Авто остановилось рядом со служебным входом, Дик был сосредоточен, хмур. Он торопливо вышел, подошел к нам и, кивнув охраннику, спросил:

– Все в порядке?

– Да, только скучно, – ответил я за охранника и добавил, протянув руку: – Привет!

– Новый отчет получили? – уточнил охранник, подняв руку со своим «смартфоном».

– Да.

– Тогда не буду задерживать, – Толик передал Дику пульт от моих браслетов и, не попрощавшись, скрылся за дверью.

– И тебе всего хорошего, – хмыкнул я ему вслед.

– Садись, побыстрее, – сказал Дик, прикоснувшись к утопленной в кузов вроде как дверной ручке.

Дверь с коротким «пшиком» чуть отъехала, я потянул ее на себя и уселся в весьма эргономичное пассажирское кресло, коих было всего два, на достаточно просторный салон.

– Вот, блин, аквариум, – прокомментировал я, озираясь, но Дик этого не услышал, он толкнул дверь, которая сама, снова «пшикнула» и втянулась, практически не оставив каких-то видимых зазоров.

Усевшись, Дик по настоянию бортового компьютера, приятным женским голосом попросившего принять меры безопасности, нажал на панели сенсорную кнопку, из-за спинок сидений на меня и на Дика «наделись» некие конструкции из ремней и металлических дуг, плотно прижав к креслам.

Ехали, или летели, достаточно быстро, Дик умело управлялся с неким подобием штурвала, обгоняя попутные машины…

– Делить тебя начали… – сказал он и скривился, сосредоточенно глядя вперед.

– В смысле? – повернулся я к нему.

– Научное управление службы контроля откуда-то узнало о нашей операции «изъятия» и о тебе.

– Ты меня везешь к ним? Сдавать на опыты? – наверное, дурацки улыбнулся я, но внутри стало как-то не по себе.

– Еще чего, как говорят в вашем Варианте – перебьются!

– Куда мы тогда едем?

– В учебный центр инспекции, это закрытый объект, на территории есть жилой сектор для сотрудников и курсантов, там побудешь, пока все не закончится, так приказал Сайвик, пока его не отстранили… ну и мне, нянчиться с тобой придется некоторое время…

Вдруг, Дик резко дернул штурвал на себя и влево, произнеся, видимо, какое-то местное ругательство: – Сарья!

У меня даже уши заложило, а наш автомобиль, выполнив «бочку» вверх, перестроился через поток, потом нырнул почти к земле, к полосе, по которой ехали не то контейнеры, не то бочки, в общем, что-то грузовое и скорее всего на автопилотах. Дик втиснулся в поток между двумя «фурами», отчего бортовой компьютер нервно пискнул и на панели стали мигать какие-то индикаторы…

– Ты права купил, что ли!? – прикусив язык, прошипел я.

– Хвост за нами… оперативный вим научного управления, сарья! Сарья! Сарья! – Дик несколько раз стукнул массивным кулаком по штурвалу.

– Оперативный что? – я уточнил, хотя интуитивно было понятно.

– Гравитационный автомобиль.

– Справа! – прокричал я, когда увидел еще два вима, один из них стремительно приближался, даже в отражении блестящего металлом борта увидел свою перепуганную физиономию.

Дик заставил вим взмыть над дорожным полотном метров на тридцать, кое-как увернувшись от столкновения с монорельсом и несущимся по нему трамвайчиком, а потом нырнул к маленькому парку у группы небольших одинаковых зданий с купольными прозрачными крышами и как колосс возвышающейся рядом башни монорельсовой станции. Все происходило быстро – приземление, испуганные зеваки разбежались в стороны, хруст аккуратно подстриженного кустарника в живой изгороди…

– Живо из вима! За мной!

– Вечер перестает быть томным… – пробубнил я и выскочил, как только система безопасности откинулась назад и дверь приоткрылась.

– Не отставай, – Дик на бегу оглянулся на меня и указал на ряд дверей станции, – туда!

Влетели в огромное фойе, наполненное людьми как муравейник – правильный выбор, тут затеряться раз плюнуть… Затем протиснулись в закрывающийся многоместный лифт, который унес нас на самый верх, где мы уже перешли на шаг и уселись в один из трамвайчиков.

– И что это за спринтерский забег?

– Я выполняю приказ – доставить тебя на территорию учебки, они выполняют приказ отобрать тебя у меня и доставить в научный центр.

– Нормально, то есть никакой субординации и сработанности смежных ведомств… все как всегда.

– Бывают накладки, но редко, – Дик быстро писал символами сообщение в своем «смарфоне».

– Стрелять не будут? Увлекутся погоней и шмальнут в азарте, а?

– Могут, но не здесь, да и ничем толковым они стрельнуть не могут, так, шокерами вооружены, а у меня аргумент! – Дик приподнял край короткой форменной куртки и что бы вы думали?

Кольт! Самый натуральный, классический 1911-й!

– В вашем мире тоже случился Кольт?

– Нет, это контрабанда из вашего, – Дик мне подмигнул, настроение у него немного приподнялось – получил какое-то сообщение на свой «смартфон», – так, пока сидим спокойно и что бы ни произошло, не дергайся, не суетись… и вот еще что, на всякий случай….

Дик проделал некие манипуляции с пультом, браслет на моем левом запястье стал горячим и увеличился раза в два, Дик забрал его и пристроил себе на правую руку. Я обратил внимание на любопытные взгляды пассажиров рядом, а потом отвернулся к окну и с интересом стал разглядывать виды с высоты птичьего полета – малоэтажная застройка, утопающая в зелени, парки, транспортные магистрали, вышки станций, паутины монорельсов… Спустя пару минут с трамвайчиком поравнялся вим, вынырнув откуда-то снизу, такой же, как мы оставили в парке, разве что немного длиннее, потом вспышка… темень… пустота… абсолютное ничто…

– Да что б вас всех подняло и опустило! Копперфильды хреновы! – я стоял в отделанном матовыми панелями помещении туалетной комнаты и умывался… Весь мой ужин, стараниями одного из сослуживцев Дика и благодаря их высоко технологичным фокусам, попросился наружу, как только завершился переброс.

Впрочем, и Дику моего ужина досталось, стоит рядом материться на местном диалекте и вытирается, а вот предупреждать надо!

– Я активировал уборщика, сейчас… – сообщил кто-то приятным тембром у меня за спиной.

Оглянувшись, я увидел, как в туалет вошел Лем Сайвик, на этот раз он был в форме, напоминающей ту самую «морпеховскую парадную», следом за ним медленно влетел… термос? В общем, некая цилиндрическая блестящая конструкция, которая облетев вокруг меня, приступила к уборке, предварительно «осмотрев» загрязнения лазерным сканером…

– Хорошо, что я еще не покинул управление, – сказал Сайвик, присев на край одной из пяти каменных раковин у зеркальной стены.

– Что происходит? – я вытянул из коробки над зеркалом крошечное полотенце, потом еще два.

– Вы внезапно заинтересовали нашего руководителя научного центра, правда, я сам в некотором недоумении… Мне объявили дисциплинарное взыскание, – Сайвик с досадой вздохнул, – это впервые, за двадцать-то лет службы! Временно отстранили от руководства отделом и направили в ревизионный отдел инструктором.

– Где-то у вас протекает, – констатировал я.

– Что? А, да, похоже…

– И что дальше?

– Пойдемте, – Сайвик проводил глазами летающий термос, который великолепно справился со своей задачей и полетел восвояси, – я покажу, где вы пробудете некоторое время и надо возвращаться к новому месту службы, еще надо придумать, как списать активатор переброса.

– Я придумаю, – ответил Дик, проводя манипуляции с пультом и возвращая браслет владельцу, то есть мне.