Глава 2

Утро выдалось пасмурное, с моря натянуло густых низких туч. Накрапывал легкий дождик. Я вскипятил воду в котелке и когда парни проснулись, напоил всех крепким и сладким чаем.

– Паша пошли, прогуляемся, – позвал я старшего Огурцова. – Остальные, чтобы сидели внутри и носа наружу не высовывали.

Выйдя на улицу, мы подошли к морю. Оглянувшись по сторонам, я убедился, что никого рядом нет.

– Справишься с ружьем? – спросил я, протягивая Паше ружье. – Вот здесь взводишь курки. Упираешь приклад в плечо. Сильно не прижимай. Держи легко, но крепко. А вот, здесь нажимаешь на спусковые крючки. Понял, это – курки, а это – спусковые крючки?

– Понял. А выстрелить можно?

– Давай.

Парень, широко расставил ноги и уперев приклад в плечо, нажал на спусковой крючок. Ружье выплюнуло заряд картечи. Двустволка сильно толкнула прикладом в плечо, и второй заряд картечи ушел выше первого.

– Видишь? Ружье подкидывает после выстрела. Поэтому второй раз стреляй, только после того, как справился с отдачей и навел ружье на цель.

– Так, я теперь буду носить ружье?

– Нет, пока ты будешь носить только патронташ, – сказал я, снимая с пояса патронташ и протягивая его Паше. – Ружье, я могу в любой момент, передать тебе и тогда ты будешь четко и точно выполнять мои инструкции. Понял? Только учти, ружье – эта дура, которая может выстрелить в любой момент и совершенно случайно, поэтому всегда контролируй, куда направлен ствол. И где твои пальцы. И никогда не наводи ружье на посторонних людей, даже если знаешь, что оно не заряжено! Понял?

– Понял!

– Ну и хорошо! Пошли к парням, – я забрал ружье у Паши и, закинув его на плечо, пошел к вагончику.

Парни уже были собраны и готовы. Выстроившись в колонну, мы бодренько двинулись по тропинке ведущей, прочь от моря. Мелкий моросящий дождик окутывал нашу небольшую колонну мелким водяным маревом. Дождь прекратил портить нам жизнь, только через час. За это время мы с парнями успели пройти не больше трех километров. Хорошо хоть, что земля под ногами была песчаной. Если бы был чернозем или не дай бог глинозем, то о всяких переходах можно было забыть – ноги в один миг обросли бы такими «колошами» грязи, что легче было бы застрелиться, чем двигаться дальше.

Приближающейся грузовик, я заметил первым. Мы как раз стояли под кронами деревьев и отдыхали, когда я увидел, что в нашу сторону, по грунтовой дороге едет ГАЗ-66 или как его называли в народе – «шишига».

– Паша, бери ружье и займи позицию под этим деревом, – я показал на сосну, которая росла метров на двадцать выше по склону. – Мы вернемся назад по дороге. Когда машина пройдет мимо, будешь нас страховать сзади. Просто держи ружье, наведенным на машину, я все сделаю сам. Вступай в дело, только в том случае если заметишь нечто экстраординарное. Понял?

Паша взял ружье и, поднявшись по склону, спрятался за сосной. Мы вернулись назад, и расположились возле цепочки крупных валунов, которые вросли в землю рядом с дорогой. Рюкзаки и спальники свалили в одну кучу, пистолет я спрятал среди камней, так, чтобы он был под рукой. Патрон был загнан в ствол. Так, на всякий случай!

Грузовик подъехал через двадцать минут. ГАЗ-66, темно-зеленного цвета с «кунгом», вместо с кузова. Он остановился метрах в десяти от нас. Я видел, что в кабине сидит два молодых парня. Оба были одеты в армейский камуфляж.

– Вы кто такие? – спросил водитель «шишиги», высунувшись из окна. – Туристы?

– Ага, туристы! – спокойно ответил я. – А вы с погранзаставы?

– Точно! Куда двигаетесь туристы, – спросил водитель, открыв дверь и осматриваясь по сторонам.

– Нас должен был автобус забрать, но он, почему-то не приехал. Вот теперь хотим выйти на трассу, чтобы поймать попутку и доехать до Керчи.

– Попутку?! – усмехнувшись, переспросил водитель. – А вы давно в походе?

– Неделю. А что?

– Да, так нечего? А с городом, что не созванивались? Последних новостей не слышали?

– Какие еще новости? – спросил я. – Вдоль побережья, зоны покрытия нет. Мобильная связь не работает.

– В стране введено чрезвычайное положение, – строго произнес водитель. – А вы, что совсем ничего не знаете?

– А из-за чего ввели чрезвычайное положение?

– Эпидемия. Вирус какой-то непонятный.

В этот момент второй парень в кабине, что-то сказал водителю, показывая кивком головы на наши вещи. Увидев это, я как бы случайно опустил руку поближе к камню – теперь рукоять пистолета была совсем рядом.

– А это, что у вас в куче? Палатки и спальники?

– Да, а что?

– Да так, ничего! Вы, это, того…раздевайтесь! – строго сказал водитель.

– ЧЕГО?! Как это раздевайтесь? С чего бы это вдруг? – опешил я от такой наглости.

– Досмотр проводить будем. Вдруг вы инфицированы. Проверить вас надо. Такие правила!

– Кто вы такие? Вы же армия, а не милиция! – насмешливо произнес я.

– Раздевайтесь! – строго произнес водитель, перекидывая из-за спины автомат, и наводя ствол на нас. – Армия, теперь выше всяких там милиций. Имеем право открыть огонь на поражение, в случае неповиновения. Понял?

– Раздевайтесь! – повторил второй боец, выпрыгивая из машины. Он обошел машину и наставил на нас автомат. – Быстро!

– Молодые люди, а вы случаем не перегибаете палку? – как можно спокойней произнес я. – Я сам, в бывшем, работник милиции, так, что свои права я знаю!

– Какую на хрен палку? Какие еще права? – насмешливо спросил автоматчик. – А если у вас укусы? Что тогда?

– Какие еще укусы? – непонимающе спросил я.

– Так, вы, что и, правда, ничего не знаете? – водитель, немного опустил ствол автомата. – Мертвецы ожили! Зомби нападают на людей, кого они кусают, те тоже становятся мертвецами.

– Что за бред? Какие еще зомби? – кажется мир и, правда, сошел с ума, подумал я.

– Самые настоящие зомби, – ответил водитель. – Можешь не верить, но раздеться все равно придется. Понял?

– Понял, – ответил я, медленно расстегивая молнию на куртке. – Парни раздевайтесь.

Я снял куртку, потом свитер, и, оставшись в одной футболке, вопросительно посмотрел на солдат. Те стволом автомата показали, чтобы я не останавливался и продолжал раздеваться. Я сел на камень, и принялся медленно расшнуровывать ботинки.

Неожиданно, как гром среди ясного неба, раздались два ружейных выстрела. Стрелял Пашка. Я видел, как в заднюю стенку «кунга» ударил залп картечи.

Крутанувшись, на месте, как волчок, длинной очередью полоснул водитель из автомата, стреляя в сторону деревьев. Второй автоматчик, оббежал машину и, вскидывая автомат к плечу, выпустил короткую очередь из автомата

Пистолет, зажатый в моей руке, выплюнул четыре пули. Я действовал на инстинктах – как только солдаты начали стрелять в Пашу, так сразу же они перешли в разряд врагов! Пули попали тела солдат. В каждого по две. Пограничники упали, как подкошенные.

– Что это было? – закричал, кто-то из парней. – Почему они стреляли?

Обернувшись, я увидел, что все подростки лежат на земле, прячась за камнями.

– Лежать! Не высовывайтесь! – крикнул я пацанам, медленно подходя к лежащим на земле солдатам.

Подойдя к пограничникам, я понял, что правки не требуется. Водителю, пули попали в голову, а второму стрелку в грудь и шею – одна пуля прошла по касательной, вырвав большой кусок мяса, перебив при этом артерии.

Я осторожно обошел машину и увидел, что задняя дверь «кунга» открыта – из неё свисал труп еще одного солдата. Заряд картечи попал ему в голову, расколов её как переспелый арбуз. И как только Паша умудрился попасть точно в голову первым же выстрелом? Правду говорят – новичкам везет!

– Граната! – крикнул я, кидая в открытую дверь «кунга», подобранный на дороге камень.

Кинув камень, я тут же подскочил к открытой двери и заглянул вовнутрь, держа внутреннее убранство «кунга» под прицелом пистолета.

Внутри «кунга» стояло несколько ящиков, пару коробок, ворох какого тряпья и … два связанных тела, одно мужское, а второе женское. Причем женское тело издавало мычащие звуки и дергало ногами – камень, который я кинул, внутрь кузова, попал женскому телу в голову, раскровянив бровь. Оставив тела лежать связанными, я подобрал автомат у застреленного пограничника и повернулся в сторону, откуда стрелял Паша.

Рядом с сосной, лежало бездыханное тело. Мля! Допрыгались!

– Сашка, бегом ко мне! – крикнул я на бегу.

До сосны, за которой прятался Пашка Огурцов, было не больше пятидесяти метров. Несколько секунд быстрого бега. К телу Пашки, мы с его братом подбежали одновременно. Подбегая, я сразу понял, что Паше – конец. Нет, он еще был жив, но с такими ранами долго не живут – пули попали в грудь, разворотив её.

– Андрей Викторович! Что делать? Как теперь быть? – закричал Саша, падая на колени перед братом. – Его надо срочно в больницу!

– Твою мать! Держи вот здесь и здесь! – показал я Саше, где надо прижать пальцами, чтобы хоть немного остановить кровь, которая сильными толчками вырывалась из ран. – Я побегу за аптечкой.

Бросившись бежать обратно, я услышал дикий крик. Кричал кто-то из пацанов оставленных рядом с вещами. Оббежав «шишигу», я увидел, что-то из ряда вон выходящее – пограничник, которому пули из моего «ТТ» разорвали шею, медленно идет навстречу к пацанам. Идет! Представляете? Труп, который несколько минут назад лежал бездыханным, идет! Идет, как ни в чем не бывало! Это как?

Артем, Тимур и Олег прижались друг к другу и кричали во все горло! В их глазах стоял такой ужас, что даже меня прошиб озноб. Отбежав немного в сторону, так, чтобы мои пацаны не попали на линию огня, я вскинул автомат и сделал короткую очередь в три патрона.

Автоматные пули со смачным хлопком попали в спину мертвого пограничника, тот всего лишь покачнулся и сделал еще один шаг навстречу к пацанам. Это спрашивается как? Три пули в спину, а он сука, даже не вздрогнул. Я сделал еще несколько выстрелов. Никакого результата. Тело пограничника остановилось и медленно повернулось в мою сторону. Твою мать!

То, что повернулось в мою сторону, не могло быть человеком. Это была тварь! Бестия! Исчадие ада! Бледная кожа, запавшие глаза и развороченная шея, с залитой кровью курткой. Но самым страшным были – глаза! Пустые и мутные, затянутые какой-то пленкой. Глаза были безжизненными и пустые, но одновременно с этим в них плескалась тьма! Тьма, которая заставляла сжиматься от страха, всех кто в них смотрел.

Вскинув автомат, я выстрелил несколько раз в голову мертвого пограничника. Пули, попав в голову мертвецу, откинули его назад, он упал и больше не встал. Я продолжал стрелять в голову покойника, вбивая пулю за пулей в него. Разрядив остатки магазина, я превратил голову пограничника в кровавую кашу. Даже после того, как закончились патроны в магазине, я продолжал, раз за разом нажимать на спусковой крючок.

– Командир, вы видели это? – ошарашено спросил Тимур. – Оно встало и пошло! Видели его глаза?

– Видел. Успокойся, он уже не встанет! Оденьтесь, – парни, как разделись по приказу автоматчиков, так и продолжали стоять в одних трусах.

Я тоже конечно был не совсем одет, но на мне хоть были штаны и ботинки с развязанными шнурками. Подобрав оброненный пограничником автомат, я внимательно посмотрел на труп второго солдата, но тот, слава богу, не предпринимал никаких попыток, чтобы встать. А почему? Потому что, я сразу же выстрелил ему в голову.

– А-ааа! Помогите! – закричал Сашка Огурцов, которого я оставил рядом с раненым братом.

Обежав грузовик, я увидел страшную картину – Паша Огурцов, который еще минуту назад лежал с развороченной грудной клеткой, схватил обеими руками своего брата за отворот куртки и, вцепившись зубами в шею, вырвал из неё кусок. Саша кричал, как сумасшедший, пытаясь отбиться от своего брата, который совершенно спокойно вгрызался в шею, вырывая кусок за куском. Кровь, из разорванной артерии била вверх, высоким фонтаном.

Да, что ж это такое делается? Вскинув автомат к плечу, я выпустил несколько очередей в сторону, борющихся друг с другом братьев Огурцовых. Бил, стараясь попасть в головы. Выпустив полрожка, я размозжил головы обоим братьям. Все, с меня хватит! Теперь каждый мертвый или смертельно раненный будет получать контрольный выстрел в голову! Только так и не иначе! Вначале пуля в башку, а уж потом все остальное!

– А, ну подобрали сопли! Быстро оделись! – крикнул я, оставшимся в живых подросткам. – Вещи закидывайте в «кунг» грузовика!

– А, что с братьями делать? – спросил Тимур. – Здесь оставим?

– Поднеси к телам, их спальные мешки. Тела завернем в спальники, потом похороним, – ответил я, зашнуровывая ботинки. Не хватало еще упасть где-нибудь, зацепившись за шнурки.

Я подошел к телам убитых автоматчиков и ничуть не стесняясь, принялся за сбор трофеев. Первым делом, я снял обувь и ремни. Подсумки под автоматные рожки, штык-ножи, фляга, фонарик, и простреленный бронежилет – стали моими трофеями. Все остальное было обильно залито кровью, поэтому я не стал это трогать. Возле второго тела, подобрал автомат. Подойдя к «кунгу», обыскал третье тело, которое лежало рядом с машиной. Картечная дробь превратила голову убитого в кровавую кашу, остальные части тела остались относительно чистыми – убитый свесился головой вниз, поэтому кровью особо ничего не заляпало. С этого покойника, снял еще несколько полных магазинов, разгрузочный жилет, ботинки, ремень и кобуру, в которой находился пистолет Макарова, с полным и запасным магазином.

Связанные люди, которые лежали в «кунге», увидев меня, начали дергаться, видимо хотели, чтобы я их развязал.

Вытащив кляп изо рта мужчины, я призывно взглянул на него, ожидая, что он скажет.

– Вы кто такие? – у парня оказался неожиданно высокий, тонкий голос.

– Туристы! – лаконично ответил я. – А вы кто?

– Пограничники, – парень попытался привстать, опираясь на стенки «кунга». – Что теперь со мной будет?

– А баба кто? – спросил я, кивая головой на связанную молодую женщину. Мой камень, попав ей в лицо, оставил большой синяк под левым глазом и разбил бровь. Кровь залила ей лицо, тушь размазалась – выглядела девушка не важно.

– Жена лейтенанта, – ответил парень.

– А где сам лейтенант? – спросил я у девушки, вытаскивая кляп у неё изо рта.

– Убили! – со злобой в голосе, произнесла девушка. – Это, ты сукин сын, мне в лицо каменюкой засветил.

– Ага, – легкомысленно ответил я, закрывая девушке рот, кляпом. Если она ругается, значит все в порядке.

– Так, что с нами будет? – парень вновь повторил свой вопрос. – Убьете?

– Да, с чего ты взял, что мы вас убьем? – недоуменно спросил я. – Мы же не убийцы какие-то. Мы – мирные туристы.

– Ага, видел я, какие вы туристы. Троих автоматчиков, на раз, положили.

– Они первые начали стрелять. Мы всего лишь защищались! – сказал я. Хотя, если быть до конца честным, то первым выстрелил Паша, но почему, это произошло, теперь уже не узнаешь – Паша мертв. – Между прочим, один из ваших автоматчиков, после смерти встал, и как ни в чем не бывало, пошел.

– И, что? – парень, извиваясь, все-таки приподнялся и сейчас сидел, опираясь спиной на стенку «кунга». – Ты, что не видел, как оживают мертвецы?

– Нет. Не видел. А ты, что уже видел нечто подобное? – заинтересованно спросил я.

– Да, сколько угодно! Последние три дня только и делаю, что бегаю от оживших мертвецов, периодически стреляя в них, – ответил парень, глядя на меня как-то странно. – А, вы, вообще, где были последние три дня?

– Где? Где? В Караганде! В походе мы были. В автономном походе. Посторонних людей не видели, вы первые кого мы встретили за четыре дня!

– Повезло вам, – завистливо произнес парень. – Пропустили самую веселуху – начало эпидемии.

– Какой еще эпидемии? – спросил я, уже понимая, что скажет связанный парень. Неужели босс был прав – мертвецы действительно оживают и ходят.

– Вот такой вот эпидемии! Эпидемии, которая заставляет мертвых оживать и бросаться на живых. Укушенные люди – тут же превращаются в зомби!

– Понятно! Ну, а вы как здесь оказались? И почему вы связанные? – спросил я, развязывая узлы на веревке, которой был связан парень. – Зовут то тебе как?