Глава 3

До фермы, расположенной за околицей села, было недалеко, и Станислав минут за пятнадцать дошел до нее пешком. Там уже шла подготовка к вечерней дойке. Шагая по разбитому асфальту меж обветшалых животноводческих корпусов, Крячко вдыхал специфическую гамму запахов навоза, силоса и хлорки. Он выспрашивал у всех встречных, как ему найти заведующего Грустнова, но тот оказался неуловимым. Одни посылали Станислава «…во-о-н к тому телятнику», другие говорили, что Грустнов поехал на склад за цепями для привязи, третьи талдычили, что он где-то в кормокухне… Наконец пожилая телятница в застиранном синем халате и резиновых сапогах направила его в ветеринарную амбулаторию, где заведующий обсуждал с ветврачом хозяйства причины падежа теленка в ее группе.

Войдя в небольшое помещение, с атмосферой, навечно пропитанной запахами йода, дуста, ихтиола и карболки, Крячко увидел сидящих за столом, на котором стояли две тарелки с хлебом и помидорами, двух молодых мужчин. Оба держали в руках небольшие мензурки, наполненные чем-то прозрачным. Оживленно жестикулируя, они горячо спорили, обсуждая совершенно непонятные животноводческие темы. «Похоже, почившее теля поминают…» – мысленно резюмировал Крячко. Заметив незваного гостя, широколицый, темноволосый мужчина постарше, в мятом белом халате, удивленно поинтересовался, с оттенком недовольства в голосе:

– А вам кого?

– Мне нужен Павел Грустнов, – приятельски улыбнувшись, объявил Станислав.

Второй, помоложе, в синем халате, неохотно поставил свою мензурку на стол и объявил, глядя на незнакомца в упор:

– Ну я Грустнов. А вы кто и по какому поводу?

Крячко, сохраняя на лице все ту же приятельскую улыбку, продемонстрировал свое удостоверение и пояснил причины визита на ферму.

– Понятно, – со вздохом кивнул Павел. – Ну что ж, давайте поездим. Извини, Ген, теперь я тебе компанию составить не смогу – за руль придется сесть. Повезло вам, – обернулся он к Стасу, – еще немного, и я вам уже помочь не смог бы. Ладно, идемте ко мне. Мотоцикл дома – бензина только резерв, чтобы доехать до заправки.

После того как обшарпанный до голого металла бензобак древнего мотоцикла почти до краев заполнился бензином, Павел, подмигнув, объявил:

– Ну, при таком подходе к делу мы можем теперь заканделябрить кругосветку по всему району. Вперед!

Общими усилиями Станислав и Павел выкатили мотоцикл с небольшой частной автозаправки, оборудованной колонками времен едва ли не наполеоновского нашествия. Грустнов аккуратно нажал на педаль кикстартера, и «Урал» тут же затарахтел с характерным шелестящим посвистыванием. Стасу Павел предложил загрузиться в коляску, чтобы у мотоцикла был достаточно большой противовес при езде по разбитому проселку. Клацнула коробка передач, и, издав мощный рык, «Урал» лихо помчался по накатанной грунтовке, пролегшей между уже убранных полей. Подпрыгивая в мотоциклетной люльке, Станислав всем телом ощущал мощь хорошо отлаженного мотора, мчащего его по степи. В лицо бил шальной ветер, несущий ни с чем не сравнимый запах свежеобмолоченного жнивья.

Наслаждаясь полузабытыми ощущениями, Крячко вспоминал о том, как когда-то давно он сам, еще начинающий опер, получил в свое распоряжение такой же старенький «Урал»… Как колесил на нем по Подмосковью, внося хаос и сумятицу в уже тогда достаточно хорошо организованную преступность. Боже, как давно это было! И как это все было здорово, черт побери!

Вырулив за густо разросшуюся лесополосу, мотоцикл помчался в сторону где-то далеко идущих по полю комбайнов. Из-за рева мотоциклетного мотора их гула не было слышно, но по стоящей стеной туче пыли было понятно – комбайны ведут обмолот. Промчавшись по половине периметра поля, Павел подрулил к стоящим у его дальнего конца нескольким грузовым машинам.

– Вовремя приехали, – сообщил он Станиславу. – Сейчас они сюда подойдут, станут выгружать зерно. Вот со Злохиным тут и можно будет потолковать.

Компания шоферов, о чем-то судачившая у бензовоза, с любопытством воззрилась на прибывших.

– Здорово, мужики! – Павел приятельски поздоровался со всеми за руку. – Как живем-можем?

Крячко, блюдя компанейский ритуал, проделал то же самое.

– А ты что это, с инспекторской проверкой? – хитро ухмыльнулся крупный водила в серой кепке с черной пуговицей на макушке. – Решил посмотреть, как идет заготовка кормов?

– Нет, я сегодня извозчик. Вот, вожу оперуполномоченного из Москвы, прибыл к нам разбираться с этой историей… Ну, насчет Степаныча и Димки Хомякова.

Шоферы с уважением и в то же время оценивающе молча обернулись к Крячко.

– Пока комбайны еще не подошли, я хотел бы побеседовать с вами, если не возражаете. – Стас решил время даром не терять. – Пожалуйста, припомните, может быть, кто-то видел что-то такое, что могло бы помочь нам выйти на след убийц? – закуривая, неофициальным тоном поинтересовался он.

– Тут сложность в том, что Димка был мужик очень скрытный, – пыхтя «беломориной», с оттенком досады в голосе заговорил старший по возрасту из водил в синем спецовочном костюме. – Он если что и делал, то хрен поймешь, куда и зачем поехал. Болтовни-то по деревне ходит много. Но что-то мне так кажется, правды там ни на грош. Вот, треплют, будто они на Ковыльном клад нашли…

– А что, Иваныч, разве это не так? – язвительно перебил его серая кепка.

– Так для того, чтобы чего-то там найти, надо было бы в том бугру целую шахту прокопать, – рассудительно объяснил ему Иваныч. – А когда они могли бы это сделать? В поле сутками, как и все. А поверху там вряд ли что лежит – миноискателями все как есть прошарено. Тут что-то другое…

– Но они туда ездили – это точно, – неожиданно вмешался в разговор парень послеармейского возраста в десантном камуфляже. – На позапрошлой неделе утром я ехал из Верховки, а они на Димкином «ижаке» перли в ту сторону.

– Хм… «В ту сторону»… – Иваныч с сомнением покачал головой. – На самом-то холме ты их не видел? То-то же… В том направлении много чего может быть.

– Кстати, а где-нибудь невдалеке от холма есть какой-нибудь водоем типа пруда, болотца? – внося новые ориентиры в разговор, поинтересовался Стас.

– Есть!.. Как не быть?! Имеется… – дружно закивали шоферы.

– Это еще с царских времен там было озерцо. – С чуточку торжественным видом Иваныч пригладил усы, густо пронизанные сединой. – Был тут помещик Епифанов. Мне дед рассказывал, он за озером следил строго – мужики ежегодно целой артелью чистили его от ила, рыбу подкармливали… Там еще лет тридцать-сорок назад водился вот такой карась! – Иваныч щедро отмерил на предплечье. – А в последующие времена – кто бы за ним глядел? Вот и заросло камышом, обмелело, рыба сдохла. Там сейчас нет ничего, кроме лягвы да пиявок. А озерцо то, и верно, аккурат у подножия холма, левее Сорочьей балки.

– Опа! Опа! – неожиданно вскинул палец серая кепка. – Вот в болотине той они чего-то и надыбали! Мой Федька с соседскими пацанами ходил в ту сторону корову искать, так они видели следы у берега – кто-то всю грязь ногами измесил, и на берегу водоросль валялась. Вот они-то, как видно, туда и лазили.

– Так озеро – не холм, в нем и вовсе ничего не сыщешь! – Иваныч заметно начал горячиться. – Если туда чего кинуть – все, в ил засосет, во веки веков не найдешь!.. Про клад-то что говорили? Что он зарыт в могиле скифского царя. А кто ж царя в низине будет хоронить? Он под холмом, если только и в самом деле его там похоронили. Чепуху не городи!

– А куда мог поехать Хомяков, когда взял отгул? – Крячко вновь несколько изменил направление разговора.

– Говорил, к зубному… – пожал плечами парень в камуфляже.

– «К зубному»!.. – саркастично хохотнул серая кепка. – Это он людям зубы заговаривал. А сам, поди, ездил договариваться о продаже клада.

– А у вас в районе есть такие, кто занимается скупкой драгоценностей? – последовал еще один вопрос Стаса.

– Да где ж их нету? – вздохнул Иваныч. – Нынче они на каждом шагу.

– Да не на каждом, не на каждом!.. – теперь начал горячиться серая кепка. – Ездил он, скорее всего, в область. Там у него, я слышал, есть то ли родственник, то ли знакомый, который у каких-то мафиозников свой человек. Вот ведь в самом деле времена настали! Раньше чем кичились? Если родня где-то в большом начальстве. А сейчас – если в мафии.

Тем временем, гудя и лязгая, к краю поля подошли шесть комбайнов. Шоферы тут же разошлись по своим машинам. Пропыленные комбайнеры и их помощники занялись выгрузкой зерна в кузова машин, осмотром цепей, ремней, жаток, копнителей и всего остального.

– Вон комбайн под номером десять. – Павел указал Крячко на крайний слева. – Это Веньки Злохина. Я ему сейчас скажу, чтобы он отправил на круг своего штурвального, а сам остался тут.

Грустнов подошел к старому (как и все остальные) комбайну сине-зеленого цвета, поднялся по железной лесенке к кабине и, открыв ее дверцу, заглянул внутрь. Вскоре подошел Вениамин Злохин. Он оказался нескладным, ширококостным мужчиной лет сорока двух, с беспокойно бегающими глазами. Поздоровавшись, сообщил, что обстоятельства убийства его товарищей по звену ему известны не более чем всем остальным.

– Димка, он хитрый был и скрытный, – с долей затаенной обиды повествовал Злохин. – Я еще тем вечером понял, что у них какой-то калым наметился, а меня в долю они взять не захотели. Это недели две назад было. Может, чуть меньше – точно не помню. Уже ночью стали они среди поля и о чем-то начали договариваться. Я от них тот раз отстал – чистил барабан молотилки, а подъехал, они мне: да вот, ждем тебя. Ага! Только обо мне они и думали.

– Но как же здорово, что вы с ними в долю не вошли! – Крячко прицокнул языком. – Иначе могло бы получиться так, что мы с вами сейчас уже не беседовали бы. Вам так не кажется?

Похоже, до Злохина только сейчас дошла вся пагуба той ситуации, в которой оказались его товарищи. Вениамин остолбенело поглядел на Станислава и нервно закашлялся. Кажется, только сейчас он понял, как ему повезло.

– Хорошенько вспомните, что необычного было в тот вечер, когда они что-то обсуждали в поле, – попросил Станислав.

– Прямо все, все, все?.. – Вениамин напряженно задумался. – Да ничего особенного не было. Мы на соседнем поле своим звеном косили ячмень. Так-то его надо бы на свал, для просушки. Но у нас техники мало, директор приказал гнать напрямую…