Но, к счастью, все обстояло не так плохо. Мысли человека у стены были заняты кое-чем другим. Гуров увидел, как он поднес ко рту какой-то предмет, тускло мигающий красным огоньком, и механическим голосом пробормотал:

– Первый, Первый! Говорит Второй. Слышу подозрительный шум по ту сторону забора. По-моему, шаги. Какие распоряжения?

Он замолчал, вслушиваясь в тихие слова, которые несли к нему радиоволны. Наступившая тишина позволила Гурову сосредоточиться, и он тоже услышал этот самый подозрительный шум – кто-то медленно пробирался вокруг забора, время от времени наступая на сухие ветки, которые пощелкивали в тишине, как неторопливо разгорающийся костер.

«Что же вы топаете как слон, товарищ Крячко?! – с досадой подумал Гуров. – Эдак вы мне всех разбойников распугаете!»

«Разбойники» и в самом деле всполошились, но в конечном счете это сыграло на руку Гурову. Ответ «первого», видимо, давал «второму» полномочия самостоятельно разобраться в причинах подозрительного шума, потому что он, спрятав рацию, немедленно побежал в сторону забора. Бег его был легок и бесшумен. Гуров невольно вспомнил вчерашнего «бомжа» – тот тоже был мастер бегать, да и не только бегать. Теперь интуиция подсказывала Гурову, что все эти ребята вышли из одной спортивной школы и с ними нужно держать ухо востро. Но именно по этой причине Гуров без колебаний устремился вслед за бегущим человеком – ему совсем не хотелось, чтобы этот ловкач застиг врасплох Стаса. Тот был крепким мужиком и не дураком подраться, но призов на рингах он, как и Гуров, не брал, поэтому в возможной схватке он был явным аутсайдером.

Разумеется, Гуров не обольщался и насчет своего рейтинга. После вчерашнего бокса делать ставки на собственную победу следовало с осторожностью. Гуров посчитал, что подручные средства в такой момент не помешают. Оружие было при нем. Нагоняя незнакомца, Гуров извлек из-под куртки пистолет и сжал его в кулаке, не снимая с предохранителя.

Вдруг человек резко остановился и обернулся. Видимо, он что-то услышал или почувствовал. Гуров не стал тратить время на обычные среди цивилизованных людей ритуалы – не спрашивая незнакомца ни об имени, ни о целях его присутствия на чужой территории, он просто хорошенько двинул его пистолетом по темечку, прежде чем тот успел должным образом отреагировать на появление у себя за спиной вооруженного человека. Гуров не испытывал при этом никаких угрызений совести – ему хотелось думать, что под руку ему сейчас попался не кто иной, как вчерашний чемпион.

Так или иначе, но на этот раз нокаутом выиграл Гуров. Противник рухнул к его ногам как сноп, не успев даже крикнуть. Все прошло даже без особого шума. Но Гуров сначала предпочел удостовериться в том, что его выходка не привлекла постороннего внимания, а уже потом принялся за то, что на официальном языке называется личным досмотром.

К его удивлению, ничего, кроме портативной рации, у незнакомца не было. На нем вообще ничего лишнего не было. Человек был одет в черный вязаный костюм, сидевший на его мускулистой фигуре, что называется, в облипку и делавший его немного похожим на пловца, практикующего на дальних дистанциях. Такой наряд явно предназначался для ночных вылазок. Он не стеснял движений и скрадывал очертания. Просто чудо, что Гурову удалось заметить этого человека раньше, чем он заметил Гурова.

Гуров был слегка разочарован. «Второй» был обезврежен, но пуст. Без долгой и тщательной беседы выяснить, что у него на уме, было невозможно. Но для бесед время было совершенно неподходящее. И оставлять его без присмотра тоже было неразумно. Гуров принялся соображать, как лучше поступить, и в этот момент со стороны забора послышался сдавленный голос:

– Лева! Ты здесь? А я здесь – на заборе!

Гуров присмотрелся – действительно, над забором торчала голова Крячко. Он держался за доски и, видимо, собирался перепрыгнуть во двор. Гуров поспешно поднялся и подошел ближе.

– Черт тебя дери! – сердито прошептал он. – От тебя шуму больше, чем от футбольных фанатов. Тебя уже засекли!

– Я так и понял, – деловито отозвался Крячко. – Я в дыру видел, как ты какого-то зомби завалил. Молодец, сравнял счет! А тут, между прочим, лестница. Стальная! Удобная штука. Вроде легкая, а меня выдерживает безо всяких…

Гуров подошел к забору вплотную. И в самом деле, с той стороны была переброшена лестница, которую принято называть веревочной, но на этот раз она была сделана из тонких стальных тросов. Перекладины тоже были металлические. Видимо, наверху имелись крюки, фиксирующие лестницу на заборе, потому что держалась она на редкость крепко.

– Ладно, лезь сюда! – скомандовал Гуров. – В доме кто-то есть. Вошли через второй этаж. Тоже по лестнице. Сколько человек – неясно. Связь по рации. Тот, который тебя засек, сразу доложил наверх. Хорошо, он меня не заметил.

– Хорошо, – согласился Крячко, живо перебираясь через забор. – Плохо, что рано или поздно он очнется.

– Да вот не знаю, что с ним делать, – с досадой сказал Гуров. – Кроме пистолета, я ничего с собой не захватил.

– Ну, не переживай – я-то без наручников из дома не выхожу, – жизнерадостно сообщил Крячко. – Сейчас мы его притараним к березке…

Он покрутил головой и, обнаружив, что искал, – деревце, росшее в двух шагах от забора, – достал из кармана наручники. Вдвоем они подтащили вялое, но ужасно тяжелое тело к дереву, и Крячко надел на запястья человека наручники таким образом, что тот оказался как бы навеки обнимающим древесный ствол. Уйти отсюда он теперь мог только вместе с березой.

Но кое-что Гуров с Крячко все-таки упустили. Крячко еще возился с наручниками, а Гуров уже искал рацию, которую оставил на земле. Нашел он ее благодаря красному глазку, который светился под ногами, как выпавший из трубки уголек. Рация помалкивала, зато неожиданно подал голос пленник, который, оказывается, начинал постепенно приходить в себя. Надо отдать ему должное, он не скулил, не ахал и не пытался выяснить, кто так несправедливо с ним поступил. Едва очухавшись, он сразу же приступил к своим прежним обязанностям и диким криком поднял тревогу.

После этого Крячко от души ему врезал, заставив на какое-то время заткнуться, но толку от этого уже не было никакого, потому что сигнал тревоги наверняка слышали в доме.

– Кляп! – в сердцах сказал Гурову Крячко. – Хотя бы пучок листьев ему в рот нужно было засунуть. Прошлепали мы это дело, Лева!

– Теперь поздно об этом горевать, – сказал Гуров. – Что выросло, то выросло. Зато «языка», считай, взяли. Теперь думать о том нужно, чтобы как-то выцарапать тех, кто в доме засел.

– Тут, я думаю, проблем как раз не будет, – уверенно заявил Крячко. – Кто-то из нас делает вид, что хочет войти в дом, и тут им ничего не остается, как проделать обратный маневр. Они полезут наружу, а мы будем их здесь собирать, как падающие груши.

– План красивый, – одобрил Гуров. – Только дом очень большой. Ты случайно не знаешь, в каком именно месте они полезут наружу и сколько их примерно будет?

– Думаю, не очень много, – небрежно ответил Крячко. – Не в автобусе же они приехали? А ломанутся они именно сюда – к лестнице. Мимо нас они никак не пройдут. Дело верное.

– Твоими устами бы да мед пить, – озабоченно сказал Гуров. – Однако пока что-то не замечается, чтобы хотя бы один из них лез наружу.

– Потому что у них для этого нет мотивации, – заявил Крячко. – Знаешь, как охотятся на тарантулов? Льют в нору воду, пока тарантулу не станет тесно. Но у нас воды нет, поэтому придется самим.

– В таком случае карауль лестницу здесь, – распорядился Гуров. – А я займусь своей. И, пожалуйста, не спутай в темноте меня с каким-нибудь тарантулом.

– Да никогда в жизни, – заявил Крячко.

Гуров уже двинулся в сторону здания, к тому окну, под которым стояла приставная лестница, как вдруг с другой стороны дома вынырнула человеческая тень и, не особенно прячась, побежала к запертым воротам.

– Стоять! – тут же крикнул Гуров и дал предупредительный выстрел в воздух.

Тень метнулась в сторону и дальше уже двигалась зигзагами. Гуров махнул рукой Крячко.

– Будь начеку! – крикнул он и побежал вдогонку за удаляющейся тенью.

Неожиданно беглец нырнул в кусты сирени, росшие по периметру двора, и исчез. Гуров остановился, пытаясь понять, какой маневр собирается предпринять злоумышленник, но в этот момент у него за спиной опять раздался крик. Гуров резко обернулся.

– Ко мне! – изо всех сил напрягая глотку, орал тот, что был прикован к дереву. – Снимите браслеты! Сюда!

Гуров слышал, как Крячко посоветовал орущему заткнуться и тут же, в свою очередь, заорал кому-то: «Стой!» Потом он сорвался с места и куда-то побежал. Над двором хлестнул выстрел. Гуров с сожалением посмотрел на кусты, в которых растворился беглец, но все-таки счел долгом вернуться, чтобы помочь Крячко.

Он побежал назад, всматриваясь в сумрак и пытаясь понять, что же происходит возле дома. Их пленник, не останавливаясь, орал одно и то же: «Сюда! Ко мне!» – и в отчаянии тряс ствол, отчего дерево раскачивалось, будто попало под ураган.

«Силищи в тебе! – подумал про себя Гуров. – Эту бы силу да в мирных целях!»

Он подбежал к забору и почти сразу же столкнулся с возвращающимся Крячко. Тот был возбужден и озабочен.

– Черт, Лева! Ты кого-нибудь видел? Как сквозь землю провалился, гад! Я почти держал его в руках!.. И этот еще орет как резаный! Дождется, что я заткну ему глотку каким-нибудь поленом. Стой, вон он!

Крячко ткнул пальцем куда-то в сторону и тут же сорвался с места. Гуров никого не увидел, но на всякий случай пробежал несколько шагов, не желая оставлять друга в одиночестве. Крячко, однако, вдруг остановился и принялся растерянно озираться. Гуров подумал, что ночные гости не зря играют с ними в кошки-мышки и добром это вряд ли кончится. Следовало срочно менять тактику. Но тут краем уха он уловил у себя за спиной пружинистые шлепки подошв по мягкой земле, круто развернулся и буквально в десяти шагах увидел несущуюся к забору фигуру. Она тоже была идеально черной и идеально обтекаемой – сразу было видно, что действовала здесь настоящая команда.

– Вик! Браслеты! – уже почти в истерике орал прикованный.

Однако бегущий, не задерживаясь возле него ни секунды, вдруг взмахнул рукой, а потом будто нырнул под забор и пропал. Гуров услышал где-то под ногами странный щелчок и, не столько сообразив, сколько угадав, что происходит, с криком «Ложись!» упал на землю.

И едва он успел вжаться в эту сыроватую, пахнущую прелой листвой землю, как рядом грохнуло так, что в ушах не осталось ничего, кроме переливчатого звона. Пригоршня колючих камешков хлестнула его по голове и плечам. Это было чувствительно – Гурова словно огрели плетью. Но он не стал огорчаться. Когда рядом взрывается граната, ожидать следует чего угодно, и горсть камней в темя – это просто подарок судьбы.

Когда он понял, что второй гранаты не будет, то сразу же вскочил на ноги. Он не слышал и не видел Крячко и очень беспокоился, не случилось ли чего с другом. Но Стас почти сразу же выскочил из темноты, живой и здоровый, и схватил Гурова за плечо.

– Развели они нас, Лева! – сердито заорал он. – Сам видел – один через забор маханул, без всякой лестницы. И этот, который игрушку кинул, тоже наверняка ушел. Догонять надо!

– Подожди догонять, – остановил его Гуров. – Что-то наш «язык» подозрительно замолчал…

Охваченный недобрым предчувствием, Гуров шагнул к дереву. Прикованный к нему человек лежал, уткнувшись лицом в землю. Руки его судорожно обнимали древесный ствол. Он не двигался.

Гуров потряс пленника за плечи. Подошедший сзади Крячко наклонился и щелкнул зажигалкой. Слабый огонек высветил из темноты бледную щеку, сплошь залитую кровью. На земле вокруг тела тоже пузырилась свежая кровь.

– Ясно! – упавшим голосом сказал Гуров. – Граната специально для него предназначалась. Будь по-другому, лежали бы мы сейчас с тобой вот в таком же неприглядном виде… А так нас просто пугнули мимоходом.

– Я им пугну! – прорычал Крячко, бросаясь к забору.

Прежде чем Гуров успел его остановить, Стас уже поднимался по стальной лесенке. Через несколько секунд он перемахнул на другую сторону звонаревского участка. Гуров недовольно поморщился, но, не видя другого выхода, тоже полез через забор.

Оказавшись снаружи, они, не сговариваясь, бросились в рощу, но через несколько шагов остановились и стали прислушиваться.

– Здесь у нас практически нет шансов, – хмуро заключил Гуров. – Эти мерзавцы отлично тренированы, прекрасно маскируются, а главное, знают, куда бежать. А мы в отличие от них этого не знаем. Роща большая.

– Когда не знаешь, что делать, – мстительно сказал Крячко, – действуй наугад. Это самый продуктивный метод.

Чтобы подкрепить свои слова делом, он вытянул руку с зажатым в ней пистолетом и выстрелил в рощу. Где-то далеко несколько раз щелкнули сбитые пулей листья. Гуров и Крячко прислушались. Обоим временами казалось, будто они слышат в отдалении торопливые шаги и треск веток, но, скорее всего, это были обычные звуки ночного леса. Такие ловкие ребята, конечно же, должны были смыться, не оставляя следов.

– Ну, положим, следы они просто обязаны оставить! – размышляя вслух, сказал Гуров. – У нас их лестница, рация, труп, наконец!.. Еще, я думаю, стоит поискать место, где они оставили машину. Машин без следов, как известно, не бывает.

– Может, до утра подождем? – с сомнением спросил Крячко. – Темнотища ведь!

Он уже потерял весь энтузиазм и в погоню не рвался.

– В том-то и дело, что темнотища, – согласился Гуров. – Это же просто дураком надо быть, чтобы не взять с собой фонарик. Но я, честно говоря, на тебя надеялся.

– А я на тебя, – сказал Крячко. – Одним словом, где тонко, там и рвется.

– А место все-таки попробуем поискать, – упрямо сказал Гуров. – Сюда они уже точно не вернутся. А с машиной может что-нибудь случиться – не заведется, например, или в канаву угодит. Шансы невелики, но других у нас не осталось.

Они молча стали пробираться через рощу, полагаясь больше на удачу, чем на интуицию. Но в качестве основного направления Гуров выбрал ту часть рощи, которая выходила на Кольцевую автодорогу. Судя по всему, злоумышленники предпочитали заходить с тыла, потратив полчаса на лесную прогулку, зато не мозоля никому глаза на основной дороге, которая вела прямо в поселок.

Они уже довольно далеко отошли от дома, как вдруг Крячко, без конца вертевший по сторонам головой, остановился и схватил Гурова за руку.

– Оглянись, Лева! – сдавленным голосом сказал он.

Гуров повернулся и увидел, как сквозь черную паутину листвы угрожающе пульсируют оранжевые сполохи. Они то пропадали, то становились нестерпимо яркими, но неуклонно расползались в разные стороны, захватывая все большее пространство.

– А ведь это, Лева, академик горит! – безнадежно заключил Крячко. – Как швед под Полтавой горит.

– Ах, мать твою!.. – в сердцах сплюнул Гуров. – Вот так попали, на ровном месте да мордой об асфальт! Действительно, развели нас, по полной программе развели!

– Говорил, не надо было от дома отходить! – с упреком произнес Крячко.

Гуров махнул рукой.

– Что в лоб, что по лбу, – заключил он. – Они дом подожгли, когда уходили. Это наверняка запланированный вариант. Вдвоем мы такую махину при всем желании не потушим.

Он постоял еще немного, глядя на разгорающееся пожарище, потом, не говоря ни слова, зашагал обратно к дому. Крячко пожал плечами, спрятал за пазуху пистолет и стал догонять друга.

Когда они подошли к забору, дом уже полыхал вовсю. Оба его этажа были охвачены огнем. Языки пламени с гудением рвались к черному небу. По двору сыпались искры, грозя поджечь подсобные постройки.

– Давай-ка, пока не поздно, сохраним хотя бы то, что у нас осталось, – сказал Гуров. – Придется выломать доски в заборе – иначе нам тела оттуда не вытащить. И не забудь отцепить лестницу. Тоже ведь улика.