Глава 5

День догорал, солнце клонилось к закату, а Гуров все сидел в тесном кабинете полицейского участка поселка Гари и пытался составить план первоочередных дел. В отделе он был один. Поисковые отряды закончили работу час назад. Люди разошлись по домам, забрав на постой приезжих. За день они вымотались до предела, к тому же ночные поиски в данном случае вряд ли дали бы результат. Да и острой нужды гонять людей по тайге ночью не было. Такие меры актуальны, когда ищешь живых, а Гуров вовсе не был уверен, кого они вообще ищут.

Информации за день собрали немало, а вот систематизировать ее времени не было. Этому занятию Лев решил посвятить ночь, отказавшись от предложения егеря Юрца провести очередную ночь у него. В данный момент компания ему была не нужна, думалось всегда лучше в одиночестве. Сидя за столом, он перебирал отчеты, собранные капитаном Жиготкиным. Запрос в исправительные учреждения дал отрицательный ответ. Все заключенные были на месте, никаких правонарушений за последние два месяца, и вообще ничего, что бы могло насторожить начальство колоний. А вот информация по Волохову, которую разыскал тот же Жиготкин, оказалась весьма ценной. По данным Ивдельской ИТК, гражданин Волохов Дмитрий Сергеевич, сорока четырех лет, отбывал наказание в виде лишения свободы в их учреждении. Сидел за вооруженное ограбление. Это была его третья ходка по одной и той же статье, так что оттрубил рецидивист Волохов от звонка до звонка ровно одиннадцать лет. Странно было то, что его освободили в начале июня, он распрощался с дружками-приятелями, помахал кепочкой охранникам и уехал к себе на родину, в далекий город Челябинск. Отчего вдруг Волохов решил вернуться? Или кто-то другой назвался его фамилией? Гуров сомневался, что такое могло случиться. Приметы Волохова, представленные кассиром Татьяной, совпадали все до единой. И возраст, и рост, и шрам через всю бровь. И даже наколки, которых у рецидивиста Волохова было достаточно. Так что он забыл в местах, где оттрубил одиннадцать лет?

Этот вопрос оставался без ответа. А вот личности жертв установить удалось, несмотря на то что багаж и документы так и не были найдены. И здесь рассказ Танюши помог. Как только Гуров передал новые сведения капитану Жиготкину, тот отправился на машине в Андрюшино. Там он быстро отыскал дом, где проживала пожилая пара. Расспросив соседей, капитан узнал, что между супругами и правда произошел разлад. Муж уехал на поиски лучшей жизни, а жена осталась в гордом одиночестве, трубя соседям, что выгнала малахольного муженька, как много лет и мечтала. Хватило ее на шесть месяцев, после чего она, не говоря соседям ни слова, отправилась за мужем. Судя по тому, что супруги разделили одну участь, жене удалось-таки убедить мужа вернуться. Возможно, знай она заранее, чем закончится поездка, предпочла бы и дальше жить в одиночестве. Но судьба – штука непредсказуемая. Знали ли супруги о том, что водитель автобуса подкалымливает, удлиняя маршрут? Разумеется, знали. Местные частенько пользуются добротой водителей. В Андрюшино вообще никакой транспорт не ходит, а машины есть далеко не у всех. Одобряли ли они подобный способ калыма? Разумеется, одобряли. И впредь будут одобрять, несмотря на случившееся. И все по той же причине. Заботься государство о малонаселенных деревнях лучше – глядишь, ничего бы и не случилось. Таково было мнение местного населения.

Гуров же всю вторую половину дня провел в поисках адресов и телефонов пассажиров четвергового рейса. За это время ему раз десять пришлось связываться с Москвой. Нужно было получить доступ к различным базам данных, вытребовать у сотовых операторов номера телефонов их клиентов, связаться с родственниками тех, кого по телефонным базам отыскать не удавалось. И еще сотни специфических запросов, с которыми ни капитан Жиготкин, ни начальник Серовского отделения полиции справиться не могли. К концу дня телефонная трубка на столе Гурова накалилась, а его ухо превратилось в горящий факел, но результата он добился. Практически все пассажиры четвергового рейса, как для удобства называли рейс Марата Сагирова полицейские, были найдены, опрошены, а их данные занесены в отдельные протоколы, которые еще предстояло как следует изучить.

Из всех пассажиров, о которых было известно Гурову, не были найдены лишь Дмитрий Волохов, что было закономерно, и девушка Настя, чью фамилию так и не удалось выяснить. Об этой девушке голова у Гурова болела больше всего. Пассажиры, высадившиеся в Сосьве, в один голос утверждали, что ни девушка, ни пожилая пара в Сосьве не сходили. Как и бритый мужик со шрамом, предположительно, рецидивист Дмитрий Волохов. Конечно, никто из них не оставался на вокзале настолько долго, чтобы проследить за отъездом автобуса, но исходить Гуров решил из худших соображений. Итак, если сложить воедино все факты, получалось следующее. От Сосьвы отъехал автобус, в котором помимо водителя было четыре человека. Двое из них найдены убитыми в пяти километрах от поселка Гари. Остальных найти пока не удалось. Так что же случилось на том перегоне?

Возможно, на пути в Гари водитель подсадил попутчиков. Одного или нескольких. Эта версия была вполне логичной. Поехал же он в Андрюшино ради лишней пары сотен, так почему бы не предположить, что мужчина, увидев голосующих на дороге, не посадил их в автобус. Попутчики оказались недружелюбными. Возможно, они хотели ограбить пассажиров и забрать автобус у водителя. Такое вполне могло случиться. Быть может, им и пришлось бы кого-то из пассажиров убить, преступные дела непредсказуемы, но зачем тащить их в такую даль? И для чего такая жестокость? Нет, если бы кто-то хотел завладеть автобусом, они просто вышвырнули бы пассажиров на дорогу, надавав им тумаков для острастки, а сами рванули бы подальше из этого района, пока водитель не заявил в полицию. Тратить время на изощренное убийство они бы не стали.

Или же убийца уже был в автобусе. Некто, на кого никто из пассажиров не обратил особого внимания. Некто, кого Марат Сагиров подсадил по дороге к Сосьве. В автобус этот некто мог сесть с заранее продуманным планом. Либо с неистребимым желанием убивать. Если так, человек этот страдает психическим расстройством. Он затихарился где-то в конце салона, быть может, всю дорогу делал вид, что спит, выжидая удобного случая. Но до Сосьвы в автобусе было слишком много народу, потому он и не проявил себя. Там же, в автобусе, он мог услышать разговор о том, что, возможно, водитель поедет дальше Сосьвы, потому и не спешил высаживаться. А когда автобус уже двигался по пустынной дороге к Гари, начал действовать. Первым он должен был вырубить человека со шрамом, иначе его план был бы обречен на провал. Даже если тот мужчина и не Волохов, судя по описанию, в обиду он себя не дал бы. Справиться с ним псих мог, только если действовал внезапно. Тот не ожидал нападения, и потому поплатился первым. Что псих стал бы делать дальше? Второй на очереди должен был быть Сагиров. Псих мог заставить его съехать с дороги. Мог заставить остановиться где-то в таежном лесу и расправиться с ним, что, вероятнее всего, и произошло. Потом он отвел пожилую пару в лес и сделал с ними то, что сделал. Да, но где все это время была девушка? И почему четверо взрослых людей не смогли справиться с одним психом? Разве что у того был пистолет? Нет, слишком много в этом уравнении условностей. Вот если бы в салоне автобуса к тому времени ни девушки, ни мужчины со шрамом уже не было, тогда эта версия больше походила бы на правду. А так чересчур уж по-киношному. Психи не любят зрителей, да и риск тоже. Впрочем, исключать эту версию пока рано.

Третий вариант, который рассматривал Гуров, предполагал противоправные действия со стороны не единожды сидевшего Волохова. Как это могло случиться? Да очень просто. Кассирша Танюша упоминала о том, что Волохов пытался приударить за девушкой. Та была хороша собой, фигуриста, к тому же отвращения или хотя бы неприязни к Волохову не испытывала. Из ее поведения он мог сделать неверные выводы. Решил, что девушка не прочь с ним поразвлечься, и когда автобус практически опустел, начал распускать руки. Только тогда до девушки дошло, что Волохов не так дружелюбен, как ей показалось вначале. Что могло произойти после того, как она дала понять Волохову, что ему ничего не обломится? Разумеется, он мог озвереть и попытаться взять девушку силой. Пожилая пара вряд ли стала бы смотреть на это равнодушно. Они должны были заставить водителя остановиться и вмешаться, так как убитый мужчина был слишком стар, чтобы в одиночку справиться с Волоховым. Итак, Волохов грубо ведет себя с девушкой. Пожилая пара требует от водителя вмешаться. Тот останавливает автобус, идет в конец салона, где вовсю куражится рецидивист. Происходит стычка. Возможно, в ходе стычки Волохов убивает водителя. Пожилая пара – ненужные свидетели, от которых он избавляется. Способ странный, но ведь и Волохов не Белоснежка. Неизвестно, какие изменения в психике произошли у него за время последней отсидки. Не зря же он вернулся в места заключения.

Гуров решил поподробнее остановиться на этой версии. Исходя из нее, возникало сразу несколько вопросов. Первый вопрос: куда он дел автобус? Это же не иголка, за подкладку не спрячешь. Лев справлялся у местных, в тайге немало дорог, вполне пригодных для проезда автомобиля. Может ли по ним пройти автобус? Куда-то да, куда-то нет. В это время года риск застрять минимальный. Вот весной, во время половодья, так и на трассу соваться не стоит, а в августе можно и рискнуть. На перегоне от Сосьвы до Гарей таких дорог-тропинок с десяток наберется. Все они заходят в тайгу неглубоко, но, при желании, заехать можно, а Волохов, прожив в этих краях больше десятка лет, наверняка знаком с особенностями края, что подтверждает право на жизнь для третьей версии. Гуров полагал, что, если он примет ее за рабочую гипотезу, придется расширить круг поисков, так как в том квадрате, где были найдены тела, следы транспорта отсутствовали. Но ведь где-то же автобус должен быть? И, найди они его, многие вопросы отпали бы сами собой.

Второй вопрос, который стоило обдумать: где он спрятал тело Сагирова. В том, что в живых он его не оставил, Гуров не сомневался. Здоровый мужик в его планы входить никак не мог, разве что в виде трупа. Итак, следовало найти труп Сагирова, но его следов, как и следов автобуса, в прочесываемом квадрате не обнаружили. Это могло означать только одно: начало преступных действий происходило где-то в другом месте. Это место следовало найти, иначе им с мертвой точки не сдвинуться. Подумав, Гуров решил связаться с кинологами. Пустить собак по следу от самого начала трассы Сосьва – Гари, вдруг возьмут след? Другого выхода он не видел. Прочесать квадрат за квадратом сотни километров таежных лесов просто нереально.

Невзирая на поздний час, он вновь связался с Москвой, озадачив генерала Орлова организацией группы кинологов с собаками. Тот хоть и ворчал, проклиная неугомонного Гурова, заставляющего своего начальника, человека, куда выше его по званию, среди ночи заниматься полковничьими проблемами, но в помощи не отказал. Пообещал немедленно связаться с Екатеринбургом и убедить их в кратчайшие сроки выполнить просьбу Гурова. Разговором с генералом Лев удовлетворился, зная по опыту, что свое обещание Орлов сдержит, даже если ему придется поднять на уши всю екатеринбургскую полицию, и, закончив разговор, вернулся к своим размышлениям.

Третий вопрос он боялся задать даже себе. Что стало с девушкой? Жива ли она или ее постигла та же участь, что и пожилую пару? Гуров склонялся к версии, что девушка жива. Или, по крайней мере, оставалась жива еще какое-то время после смерти мужчины и женщины. Собирайся он с ней расправиться, она была бы найдена в том же месте, что и муж с женой. Но ее там не было. Почему он ее не убил? Варианта два: либо к тому времени она была уже мертва, либо на нее у Волохова имелись особые планы. Быть может, он вообще не собирается ее убивать. Быть может, он желает помучить ее подольше. Это выводило Гурова из себя. Он сидел за столом, заставляя себя продумывать одну версию за другой, а перед его мысленным взором стояло лицо девушки, молящее о спасении. Поторопись, полковник, молило оно, ты еще можешь меня спасти! Гуров был бы рад поторопиться, но люди не роботы, двадцать четыре часа в сутки работать не могут, а заставить их действовать без отдыха он не мог, так как предположение о том, что девушка еще жива, было всего лишь предположением. Да и что они могли сделать? Сутками напролет ходить по тайге, выискивая несуществующие следы?

– С этим вопросом нужно покончить, – вслух произнес Лев. – По какой нужде красавица Настя приехала в Гаринский район? Кто ее здесь ждал? И как это выяснить? Нет, нужно приложить все усилия и узнать, что это за Настя и добралась ли она до места, иначе, Гуров, ты рискуешь загонять людей впустую.

Неожиданно дверь кабинета распахнулась, и Лев удивленно уставился на нее.

– Привидение увидел? – пошутил Крячко, переступая порог.

– Ты здесь откуда? Тебя же Юрец к себе забрал.

– Забирал, да не до конца забрал, – усмехнулся Стас. – Ужинать будешь? Я хавку притащил.

Он сдвинул в сторону исписанные листы офисной бумаги и принялся выставлять угощение. Из объемных карманов охотничьего комбинезона на свет появились две банки тушенки, пузатый помидор, два соленых, завернутых в полиэтиленовый пакет огурца, буханка хлеба и кольцо «Краковской» колбасы. Завершили натюрморт два зеленых яблока размером с гуровский кулак.

– Тебе Жиготкин хоть чайник оставил? – спросил Крячко, оглядывая кабинет. – А, вижу. Ну что, по чайку, и за обсуждения?

– Откуда ты здесь? – повторил вопрос Гуров. – Зачем вернулся?

– Я и не уезжал. Просто не хотел тебя беспокоить, пока время не придет.

– Пришло?

– Конечно, – весело ответил Стас. – Раз вслух заговорил, значит, созрел.

– И откуда в тебе столько самоуверенности? – пробурчал Гуров, хотя на самом деле был рад, что друг оказался рядом.

– Годы совместной службы, друг мой. Наблюдательность и непревзойденный сыщицкий нюх, – наставительным тоном произнес Крячко. – Или ты забыл, что я тоже опер? Между прочим, ничем не хуже тебя, а в некоторых местах даже лучше. Ладно, ближе к телу, как любят говорить патологоанатомы. Жуй и выкладывай, чего тут надумал. Покумекаем вместе, в каком направлении дальше двигаться.

Он разлил чай по найденным в тумбочке стаканам и принялся жевать принесенные дары, аппетитно причмокивая после каждого глотка. Гуров последовал его примеру и, прикусывая бутерброд, начал выкладывать свои соображения. С трапезой и рассказом покончил одновременно. Крячко откинулся на спинку стула, сладко потянулся и выдал свой вердикт: