Глава 3

– Все началось два года назад, в ноябре, когда была похищена Алла, дочь нашего строительного магната Кирилла Васильевича Прошина. Девочку увезли нагло, дерзко, прямо от дверей ее собственного дома. От отца потребовали выкуп в размере миллиона долларов, – проговорил Поддубный.

– Миллиона? – удивился Крячко. – Аппетиты у них, однако!

Аркадий Семенович ничего не ответил на эту реплику.

Он на миг оторвал взгляд от своей папки, взглянул на Крячко, после чего продолжил рассказ:

– Похитители точно знали, какими деньгами располагал Прошин. Так что они не добивались невозможного. Да, отмечу еще один момент. Эти негодяи требовали от отца ничего не сообщать в полицию, скрыть факт похищения девочки. В противном случае они грозили немедленно убить ребенка. Однако наш магнат заколебался. Он мог собрать требуемую сумму, но как раз в этот момент у него намечалась крупная сделка, обещавшая ему существенную выгоду. Для нее требовались деньги. Прошину было обидно отдавать их бандитам. Поэтому он, несмотря на угрозы, все же связался с нами, сообщил о похищении дочери и о требованиях бандитов. Мы разработали план освобождения Аллы. Однако реализовать его нам не удалось, преступники вовремя скрылись. После этого они прислали родителям девочки безымянный палец ее левой руки. В результате Кирилл Прошин немедленно согласился на все условия и уже на следующий день заплатил требуемую сумму. Девочка была возвращена.

– Он заплатил деньги, не поставив вас в известность? – спросил Гуров.

– Да. И об отрезанном пальце, и об уплаченном выкупе нам стало известно только спустя сутки. Разумеется, мы продолжали следственные действия. Опросили Аллу, не раз беседовали с ее родителями, допрашивали сотрудников охраны. Были установлены многие факты, имевшие отношение к данному преступлению. Однако выйти на похитителей, установить их личности нам так и не удалось. Если хотите, я сейчас изложу все подробности, которые мы собрали относительно данного преступления. Но это займет довольно долгое время.

– Нет, давайте лучше вы сейчас обрисуете нам общую картину всех преступлений, изложите свои планы, – проговорил Гуров. – Думаю, мы зададим вам какие-то вопросы, затем перейдем в ваш кабинет, там будем разбирать каждый эпизод отдельно, изучать все детали.

– Я тоже думал, что так будет правильно, – сказал Поддубный. – В таком случае продолжаю. Итак, мы продолжали заниматься делом Аллы Прошиной, а в мае прошлого года произошло новое преступление. Был похищен Женя, сын банкира Михаила Соломоновича Эткинда. Беда произошла во время прогулки, при этом серьезно пострадала гувернантка Наталья Васильева. Бандиты разбили ей голову, она полгода лежала в больнице. На этот раз за освобождение шестилетнего Жени похитители потребовали уже полтора миллиона.

– Аппетит приходит во время еды, – меланхолично заметил Крячко.

– Аппетит, конечно, приходит, – согласился с ним Поддубный. – Однако мы сравнили состояние Михаила Эткинда и Кирилла Прошина и выяснили, что банкир богаче строительного магната ровно в полтора раза. То есть сумма выкупа вновь соответствовала финансовым возможностям отца ребенка.

– Это очень интересный момент, – заметил Гуров. – На него непременно нужно обратить внимание.

– Мы так и поступили, – впервые подал голос майор Буренин. – Я лично занимался этим вопросом и могу доложить о результатах.

– Немного попозже, Борис Борисович, если позволишь, – сказал генерал Смирнов. – Пусть Аркадий расскажет все до конца.

– Да, я продолжу, товарищ генерал, – произнес Поддубный. – В случае с мальчиком Женей похитители выдвинули то же требование, что и при похищении Аллы Прошиной – чтобы родители ничего не сообщали нам, полицейским. Однако это преступление скрыть было невозможно. Я ведь уже сказал, что гувернантка пыталась защитить мальчика и была тяжело ранена. Поэтому мы сразу узнали о случившемся и вновь попытались задержать похитителей. Однако против этого резко выступил Михаил Эткинд. Он не давал нам никакой информации, хотел уладить дело, договориться с этими негодяями. В итоге так и произошло. Эткинд уплатил выкуп, ребенок был возвращен.

– Сколько времени мальчик пробыл в руках похитителей? – спросил Гуров.

– Ровно неделю, – ответил Поддубный. – Теперь я перехожу к последнему эпизоду. Он имел место уже в этом году. Шестнадцатого сентября была похищена Ирина, дочь Олега Павловича Зимина. Этого человека у нас называют конфетным королем. Он владеет большой кондитерской фабрикой, известной на всю Россию, а также сетью магазинов. Сумма выкупа составила миллион двести тысяч долларов, что вновь соответствовало состоянию Зимина. Конфетный король очень любил дочь и не пожалел бы никаких денег. Но Зимин – человек верующий. Ему была противна сама мысль о том, что он станет поощрять преступников, платя им выкуп. Поэтому он согласился сотрудничать с нами. Мы хотели провести операцию по задержанию бандитов. Но она требовала тщательной подготовки, а быстро это не делается. Поэтому мы дали Зимину указание постараться потянуть время. Но похитителям это не понравилось, и они очень наглядно выразили свое недовольство, прислали в дом Зиминых ногти Ирины.

– Что, эти сволочи вырвали у ребенка ногти?! – не проговорил, а прохрипел Крячко.

– Нет, все было не так ужасно, – сказал Поддубный. – Ногти были не подстрижены ножницами, как обычно делается. Наши эксперты установили, что их срезали чрезвычайно острым ножом. Разумеется, это была угроза, своего рода предупреждение. Зимин все сразу понял. Он свернул сотрудничество с правоохранительными органами и немедленно уплатил выкуп. Девочка была возвращена родителям. – Полковник сделал паузу, глубоко вздохнул и продолжил: – Вот, собственно, и вся история. Разумеется, то, что я сообщил вам, есть лишь краткое изложение основных событий. За пределами моего рассказа осталось множество подробностей. Как раз эти детали, я думаю, и представляют интерес для наших московских коллег. Но сейчас я не хотел бы вдаваться в них. Лучше мы это сделаем у меня в кабинете, не будем отнимать время у начальника управления. Вы согласны, Лев Иванович?

– Да, конечно, вы правы, – ответил Гуров. – Но пару вопросов мне все же хотелось бы задать вам здесь. Первый такой: почему вы решили, что похитители связаны с Кавказом? Об этом мне еще в Москве говорил генерал Орлов. А ему, видимо, об этом сказали вы, Федор Семенович. Так откуда эти сведения?

– От самих похитителей, а также от похищенных детей, – проговорил Поддубный. – Тут мне придется упомянуть несколько деталей. Человек, беседовавший по телефону с родителями похищенных детей, говорил с явным кавказским акцентом. Кроме того, он прямо заявлял, что дети сейчас находятся на Кавказе.

– А где именно, он не говорил? – спросил Крячко. – Кавказ большой.

– Нет, ни разу не сказал, – произнес майор Буренин. – Но мы пробовали установить национальность похитителя, дали послушать запись его голоса экспертам. Те разошлись во мнениях. Одни говорили, что голос принадлежит, скорее всего, жителю Дагестана, возможно, аварцу. Другие утверждали, что это чеченец. В общем, ясного ответа на этот вопрос у нас на данный момент нет.

– Вы сказали «запись голоса». Так что же, похититель был один? – осведомился Гуров.

– Нет, конечно, не один, – ответил Поддубный. – Проанализировав показания похищенных детей, гувернантки, пострадавшей при нападении, другие данные, мы решили, что похитителей было по меньшей мере пятеро. Но по телефону говорил только один человек.

– Это интересно, – задумчиво произнес Гуров. – Очень даже. А второй вопрос у меня следующий: где происходила передача денег? Здесь, в Замостье?

– Нет, не здесь, – ответил Поддубный. – Похитители каждый раз назначали для этого новое место. В первом случае они получили деньги вблизи Камышина, во втором – в окрестностях Элисты, в третьем – недалеко от Буденновска.

– Что также указывает нам на Кавказ. Именно оттуда приезжали похитители, – добавил Буренин.

– А детей они тоже там возвращали? В Камышине, в Элисте?

– Нет, это происходило здесь, – ответил Поддубный. – Преступники высаживали их из машины где-то на окраине Замостья и снабжали телефоном. Потом дети сами устанавливали связь с родителями.

– Так-так, – протянул Лев Иванович. – Что ж, главное нам теперь известно. Мы больше не станем отнимать у вас время, товарищ генерал. Все остальное коллеги нам расскажут уже в рабочей обстановке, – проговорил он и поднялся.

Вслед за ним встали и остальные участники совещания.

Генерал Смирнов тоже сделал это и сказал, обращаясь к Гурову и Крячко:

– Да, главное вам известно. В данном случае это то, что в нашей области уже два года орудует банда преступников, которые сделали из похищения детей доходный бизнес, так сказать, поставили это дело на поток. Жертв пока, слава богу, нет, родители, не считая Олега Зимина, не требуют продолжения расследования, но я не успокоюсь, пока мы не найдем этих бандитов. Никак не могу примириться с тем, что они остаются безнаказанными! Кроме того, нас не должно успокаивать отсутствие летальных исходов. Это всего лишь до поры до времени. Если мы не поймаем мерзавцев, то смерти непременно будут. Помогите нам в этом деле, коллеги!

– Постараемся, Федор Семенович! – сказал Гуров и первым вышел из помещения.

Спустя несколько минут члены следственной группы уже сидели в кабинете полковника Поддубного. Здесь было не так просторно, как во владениях генерала Смирнова. Зато перед каждым участником совещания стоял монитор, на который можно было выводить нужные изображения. Кроме того, по распоряжению полковника его адъютант приготовил всем горячий чай, что, с точки зрения Стаса Крячко, было очень кстати.

– Итак, перейдем ко второй части нашего обсуждения, – сказал Поддубный, когда все расселись по местам и разобрали стаканы с чаем. – Теперь, я думаю, правильно будет перейти к вопросам. Вы, коллеги, будете спрашивать, а мы – отвечать.

– Согласен, – сказал Гуров. – Что ж, давайте начнем задавать вопросы. Первая группа таковых будет касаться информаторов. Вы же, конечно, понимаете, что у бандитов есть несколько сообщников здесь, в Замостье. Прежде всего подозрение падает на сотрудников охраны всех троих богачей, ставших жертвами вымогательства. Вы проверяли этих людей, кого-то подозреваете?

– Вы совершенно правы, Лев Иванович, – сказал полковник Поддубный. – Конечно, без кротов тут не обошлось. Мы, разумеется, их искали. Ведь как, например, была похищена Алла Прошина? Охранник Денис Коротков ждал девочку возле школы, встретил ее, довез до дома, высадил возле подъезда, открыл дверь. Она вошла, после этого он вернулся к машине и уехал. Коротков не видел, что буквально через несколько секунд дверь подъезда снова открылась, и оттуда вышла Алла в сопровождении какого-то мужчины в полицейской форме.

– Так среди бандитов есть полицейский?! – воскликнул Крячко. – Что же вы сразу не сказали? Это меняет всю картину!

Поддубный покачал головой и произнес:

– Не сказал, потому что никакого полицейского у них нет. Мы потом все досконально проверили и установили, что это был ряженый. Человек всего лишь раздобыл полицейскую форму. Ее можно купить в магазине или сшить на заказ, это дело нехитрое. Понятно, для чего бандиты использовали такого артиста. Они хотели вызвать у девочки полное доверие, чтобы она не начал кричать, не привлекла внимания, и добились своего: Алла в сопровождении этого фальшивого полицейского вышла из дома и села с ним в машину. Дальше от нее уже ничего не зависело. К ее лицу был прижат платок, пропитанный какой-то гадостью, отчего она потеряла сознание и пришла в себя уже на Кавказе, в доме похитителей.

– Так вы проверили этого Дениса Короткова, который оставил девочку и не проверил, добралась ли она до родителей? – спросил Гуров.

– Конечно, мы это сделали, – ответил майор Буренин. – Я этим сам занимался, проверил всех его знакомых, звонки за месяц перед похищением, денежные дела, не раз беседовал с самим Коротковым и пришел к выводу, что Денис – парень недалекий, но не преступник. Надо сказать, что и его хозяин Кирилл Прошин отчасти виноват в случившемся. Ведь он не разработал заранее подробной инструкции на этот счет. Она появилась в этой семье после беды, приключившейся с девочкой. В ней записано, что охранник может считать свою работу законченной только тогда, когда он свяжется с кем-то в доме и получит сообщение о том, что Алла находится там. Впрочем, к Короткову эта инструкция уже не относится.

– Что, он уволился? – спросил Крячко.

– Не сам. Прошин его уволил, – ответил Буренин. – Он объяснил мне, что не может больше видеть этого охранника, из-за которого его дочь терпела такие мучения, лишилась пальца.

– Понятно, – сказал Гуров. – Но пока мы услышали лишь об одном охраннике. А мне хотелось бы знать обо всех. Сколько сотрудников охраны работали у трех бизнесменов, ставших жертвами вымогательства?

– В общей сложности в трех семьях работали двенадцать охранников, – ответил Поддубный. – Я вас уверяю, мы проверили всех так же подробно, как и Короткова. Так уж вышло, что один из них сам предложил нам назначить его главным подозреваемым.

– Что-то я тебя не понимаю, Аркадий Семенович, – заметил Гуров. – Кто этот единственный человек и как он заставил вас себя подозревать, что такого сделал?

– Зовут этого подозреваемого Марат Сулейменов, он был еще одним охранником в доме Прошина, – ответил Поддубный. – А подозревать себя этот субъект заставил с того самого момента, как исчез оттуда без следа.

– То есть охранник Сулейменов сбежал сразу после похищения девочки? – осведомился Крячко.

– Так и было, – сказал капитан Коренев. – Аркадий Семенович поручил мне снять показания с Сулейменова. Я явился на квартиру, которую Сулейменов снимал вместе со своим другом, и тут же выяснил, что охранник исчез. Он не ночевал дома, не звонил, не пришел на работу. Его телефон оказался выключенным. Друг Сулейменова, когда мы его расспросили, вспомнил, что тот, кажется, говорил, что съездит на родину, на Кавказ. Но сроки отъезда он не уточнял.

– Понятно, – произнес Гуров. – Так у вас появился первый подозреваемый.

– Да, именно так это и произошло, – проговорил Поддубный. – Мы очень старались разыскать Сулейменова. Я отправил Коренева на родину охранника, в Кизляр. Но и там никаких его следов найти, к сожалению, не удалось.

– Я общался с родителями Сулейменова, – подал голос капитан. – Разговор получился очень неприятный, нервный. Отец и мать не знали, что их сын куда-то пропал. Они страшно возмутились, когда поняли, что мы подозреваем его в соучастии в похищении девочки. Да и не только родители. Сбежались соседи, родственники. Все кричали, что знают Марата с детства. Он хороший, честный парень. Вы, дескать, лучше за своими преступниками следите. В общем, я вернулся из Кизляра несолоно хлебавши. Узнал только, что Марат ничего родителям не писал, не говорил им, что собирается куда-то ехать, не звонил, дополнительных денег на их счет не переводил. Последнее утверждение мы проверили, и оно оказалось правдой. В последнее время Сулейменов действительно переводил им столько же, сколько и прежде – пять тысяч в месяц. Для Дагестана это серьезная сумма.

– Значит, вы считаете этого исчезнувшего охранника главным подозреваемым? – спросил Гуров.

– Да, на настоящий момент других подозреваемых у нас нет, – ответил Поддубный.

– Хорошо, тогда давайте двигаться дальше, – проговорил Лев Иванович. – А как обстоит дело с остальными пятью охранниками?

– Мы их всех проверили, – сказал майор Буренин. – Кстати, вот вам список людей, работавших в тех трех домах. Тут и сотрудники охраны, и горничные, и садовники – в общем, все. – Он передал Гурову два стандартных листа, скрепленных между собой.

Такой же список получил и Стас Крячко.

Оперативники погрузились в изучение этих документов.

Спустя несколько минут Гуров закончил анализ списка и произнес:

– Я вижу, что семью Прошина обслуживали всего девять человек. У банкира Эткинда в списке значатся четырнадцать, у конфетного короля Зимина – пятнадцать. Почему такая разница?

– Дело в том, что Прошин