Глава 7

– Значит, это она! – воскликнул Крячко, когда они отошли к беседке, в которой накануне впервые встретились с хозяевами. – Может, она и всю эту прогулку затеяла только для того, чтобы оказаться возле этого окна!

– Но тогда связка должна была находиться у нее все это время, – сказал Гуров. – Ты не заметил, она ничего не держала в руках?

– Почему же, держала, – ответил Стас. – У нее была пачка сигарет – узкая такая, плоская. Когда мы вышли, она достала сигарету, закурила…

– Зажигалка тоже была?

– Нет, зажигалку она у меня попросила.

– А больше ничего не было?

– Нет, больше ничего, – уверенно проговорил Крячко. – Связка не маленькая, в ладони не спрячешь. И сумочки у нее с собой не было, и карманов на юбке тоже.

– Так, значит, с собой она их не носила, – заключил Гуров. – В таком случае, она могла их получить от Дениса. И именно для этого к нему и подходила, и наклонялась так близко…

– Так близко, что это было похоже на поцелуй, – добавил Крячко.

– Да, мне тоже так показалось, – согласился Гуров. – А может, это была только имитация поцелуя? При этом мы не видели их рук, пасынок вполне мог передать мачехе связку, которую она потом выбросила за окно.

– И тогда главными подозреваемыми становятся эти двое, а не Семен.

– Нет, Семена исключать нельзя, – покачал головой Гуров, – он может входить в их компанию. Зато, если принять эту версию, можно будет исключить вопрос, зачем нам врет Разумовский. Получается, что врет не он, а его жена. Это она врала тебе, когда утверждала, что супруг к ней не заглядывал и она тосковала одна-одинешенька. С этой версией вполне согласуется исчезновение нового завещания, которое было выгодно опять-таки жене Разумовского.

– Что за завещание? Ты о чем говоришь? – удивился Крячко, которому Гуров не успел пересказать разговор с Разумовским.

– Да мне хозяин утром одну интересную вещь поведал… – И Лев поведал напарнику о двух завещаниях.

– Да, все логично, – заметил Крячко, выслушав рассказ. – И как мы эту версию проверять будем? Будем искать изготовителя этой связки и предъявим ему фото Елены Сергеевны? Или пойдем напрямую: спросим у нее самой?

– И так, и так, – заявил Гуров. – Ты созвонишься с Шестерневым и отвезешь ему ключи, заодно расспросишь его о прошлом нашего «короля охраны», о его службе в милиции. А я попробую поговорить с Еленой Сергеевной.

– Ага, тебе тоже хочется пообщаться с интересной женщиной! – воскликнул Крячко. – Завидуешь, что она была со мной откровенна!

– Ну да, и водила тебя за нос, – сказал Гуров. – Кстати, а что ты делал в парке еще два часа после того, как расстался с хозяйкой? Стихи читал?

– Нет, проверял одно наблюдение. Понимаешь, когда мы гуляли, мне показалось, что в кустах в стороне от дорожки кто-то сидит. Ну, при хозяйке я не стал по кустам шарить, а когда остался один, вернулся проверить и убедился, что там действительно кто-то сидел. Правда, следы очень нечеткие, даже не поймешь, мужские или женские. Вот я и решил еще немного побродить по парку – вдруг кого встречу. Но встретил только одного из дежурных охранников – он совершал обход территории.

– Выходит, кто-то вас подслушивал… – задумчиво произнес Гуров. – Кого-то очень интересовала ваша беседа…

Тут дверь дома открылась, и горничная Настя позвала сыщиков:

– Идемте завтракать, а то кофе остынет!

– Я вижу, у нас с тобой образовалась нехорошая традиция – пренебрегать приемом пищи в интересах расследования, – заметил Крячко, направляясь к дому. – Как бы нам к завершению этого дела не умереть с голоду!

– Я надеюсь, что не успеем, – ответил на это Гуров. – Думаю, что оно закончится скорее, чем недоедание на нас скажется.

За завтраком о найденных ключах никто не сказал ни слова – как видно, члены семьи боялись затронуть больную тему. Гуров в связи с этим вспомнил пословицу: «В доме повешенного не говорят о веревке». Разговор шел о разного рода пустяках. Денис вспоминал, как во время рождественских каникул успел и в родном доме побывать, и покататься на горных лыжах вблизи Гренобля, Елена Сергеевна рассказала о новых клумбах роз, которые садовник формировал целый месяц и только на днях закончил, Даша говорила о предстоящей тренировке, о том, что тренер будет ей ставить удар слева. Крячко спросил хозяина, можно ли ему воспользоваться машиной для поездки в город. О цели поездки он не упомянул, однако Гуров заметил, что разговор за столом при словах Крячко моментально затих. Разумовский заверил, что если у сыщика права с собой, то никаких препятствий нет, и «Опель» в его распоряжении.

– Вы только спросите у Натальи, нашей экономки, не планирует ли она выехать в город за покупками, – добавил Разумовский. – Тогда вам придется ехать вдвоем.

– Значит, запрет на выезд за пределы усадьбы соблюдается не так строго? – осведомился Гуров.

– Ну, если его соблюдать буквально, тогда нам придется умереть с голоду, – сказал хозяин. – Я выезжаю на работу, Наталья за покупками… Да, вот еще Петр, мой садовник, вывозил кучу мусора, который остался после формирования клумб. Какие-то шланги, обломки кирпича, спиленные деревья… Кроме того, сменяются дежурные охранники, к Даше приезжает тренер.

– И тех, кто покидает усадьбу, не обыскивают?

– Ну, нет, до этого мы еще не дошли. Охрана получила инструкции следить за тем, чтобы у выезжающих не было никаких сумок или чемоданов. Этого, мне кажется, достаточно. Ведь папка с акциями и «дипломат» – это не какая-то мелочь, в кармане их не спрячешь.

Крячко выяснил, что экономка в город не собирается, сел в «Опель» и укатил. Вскоре после него уехал в офис и Разумовский-старший. А Гуров направился к Елене Сергеевне. Постучал в дверь и услышал голос хозяйки: «Да, войдите».

– Прошу прощения, но мне необходимо задать вам несколько вопросов, – сказал он, входя в комнату.

– Да, конечно. Вы же предупреждали… Садитесь вот сюда. Сейчас я уберу…

Она принялась освобождать стул, на котором лежало платье и еще какие-то предметы туалета, а Гуров тем временем пробежался взглядом по комнате. Прежде всего ему бросилось в глаза обилие цветов, а затем – царивший везде беспорядок. Одежда, книги, листки бумаги лежали где попало – на столе, кровати, на полу… Складывалось впечатление, что хозяйка или только что въехала на новое место жительства и еще не успела разобрать вещи, или решила куда-то уехать.

– Ну вот, теперь можно сесть и поговорить, – сказала наконец Елена Сергеевна.

Сама она села на небольшой диванчик напротив Гурова, подобрала под себя ноги и, судя по всему, приготовилась к долгой неспешной беседе. Он отметил, что хозяйка не высказывает никакого беспокойства в связи с его визитом, наоборот, как будто даже рада возможности поговорить с новым человеком.

– Вы знаете, – начал Лев, – мы занимаемся тем, что случилось ровно неделю назад, точнее, нас интересует вечер и ночь со вторника на среду. Пожалуйста, вспомните как можно точнее, кто что делал после ужина, когда каждый из членов семьи лег спать.

– Хорошо, я постараюсь, – кивнула хозяйка, – хотя и не уверена, что у меня получится. Итак, мы поужинали, а потом… Денис, как обычно, уселся перед экраном, смотреть этот свой ужасный футбол… Хотя нет, что я! В тот день он не смотрел – он уехал в город, в ночной клуб, на девушек смотреть.

– Это он сам вам рассказал?

– Да, он из этого тайны не делает, – усмехнулась Елена Сергеевна. – Значит, он уехал, Даша поднялась в свою комнату… Кирилл Максимович тоже ушел – к себе в кабинет… Ну, а я вышла погулять. Вернулась, как обычно, около одиннадцати и сразу пошла спать.

– Уснули быстро? – спросил Гуров.

– Нет, – призналась хозяйка. – Я привыкла перед сном читать, так что взяла книжку и какое-то время читала. Я слышала, как внизу хлопнула дверь – видимо, это вернулся Денис. Вскоре после этого легла и заснула.

– И пока вы читали, к вам никто не заходил?

– Нет, никто. А почему вы спрашиваете? И ваш друг тоже вчера об этом спрашивал…

– Видите ли, Елена Сергеевна, – пояснил Гуров, – мы с моим напарником так упорно интересуемся этим моментом, потому что именно в это время, около одиннадцати, ваш муж отлучился из своей спальни, оставив на столике связку ключей. И вор мог ими воспользоваться.

– Но ведь теперь известно, что существовала вторая связка, – заметила хозяйка. – Скорее всего, она принадлежала похитителю, а значит, ключи Кирилла ему были не нужны.

– Да, вторая связка ключей осложняет дело, – признался Лев. – Однако ее происхождение, как и ее роль в похищении, мне пока не ясны. И поэтому я хочу все выяснить относительно первой, основной связки. Ваш муж нам сказал, что около одиннадцати часов он пошел к вам и пробыл у вас не меньше пятнадцати минут. Это так?

– Мне, как любящей жене, вероятно, полагается ответить: «Да, конечно». Но я человек честный, и я так не отвечу. Нет, в этот раз память подвела моего мужа, он ко мне не заходил.

– Вот как… – медленно произнес Гуров. – У меня к вам есть еще один вопрос, касающийся уже вчерашнего вечера. После прогулки вы вернулись в гостиную, где ваш пасынок смотрел футбол. Все, что произошло дальше, мы видели на телеэкране – уж извините, но мы вынуждены просматривать записи, сделанные видеокамерами. Вы подошли к сидящему Денису, о чем-то с ним поговорили, а затем…

– А вот это совсем не ваше дело! – воскликнула Елена Сергеевна. От ее бесстрастного вида не осталось и следа. Она вскочила и с возмущением посмотрела на сыщика: – То, что вы вчера подсмотрели, не имеет никакого отношения к вашему расследованию! Никакого, ясно вам? Конечно, это ваша профессия – копаться в чужом грязном белье, но в этом случае вы залезли не в ту корзину! Может, вам все равно, где копаться, и расследование здесь постольку-поскольку, но тогда я тем более не позволю вам лезть в мои дела!

– Я не собирался лезть в ваши дела, – ответил Гуров. – Извините, если затронул что-то личное. Я лишь хотел спросить: после разговора с Денисом вы отошли к окну, открыли его… Зачем?

– Я открывала окно? – удивленно спросила Елена. Ее возмущение разом схлынуло, теперь она выглядела растерянной. – Не помню… Хотя да, я что-то припоминаю… Наверное, мне стало душно… Или нет, мне просто надо было… Да, я, наверное, подходила к окну, но без всякой цели. Просто так, машинально. А почему вы этим интересуетесь?

– Просто устанавливаю все обстоятельства вчерашнего вечера, так сказать, расставляю точки над «i». Скажите, а если вы так любите смотреть в окна, может быть, вы и ночью, перед тем как лечь спать, выглядывали из своего окна?

– Да, вы угадали. Мои окна выходят прямо на розарий, в центральную часть парка, и я люблю перед сном смотреть на цветы, деревья… Хотя ночью, конечно, плохо видно, но все равно это зрелище меня успокаивает, и я лучше засыпаю.

– А кроме цветов и деревьев, вы вчера ничего в парке не заметили? – продолжал допытываться Гуров.

– Представьте себе, заметила. И знаете, кого я увидела? Нашего садовника! Он шел откуда-то вокруг розария с лопатой в руке. Вот настоящий труженик! Даже ночью продолжает работать! У нас просто отличный садовник!

– Да, действительно, похвальное рвение, – заметил Лев. – Что ж, больше не буду вас мучить. Еще раз извините за беспокойство.

С этими словами он покинул комнату хозяйки, а выйдя в коридор, задумался, куда направиться теперь – к повару Андрею, который вчера курил не в задней, а почему-то в парадной стороне дома, или к экономке Наталье, которую Дарья Разумовская отрекомендовала как природную сплетницу.

Но тут его внимание привлекло окно в конце коридора. Подоконник под ним был покрыт заметным слоем пыли. Однако пыль покрывала не весь подоконник – посередине виднелся широкий расчищенный след – словно кто-то недавно ложился на него. А еще Гуров обратил внимание, что окно не закрыто – ручка была повернута не вверх и не вниз, а вбок. Оно просто прикрыто, и открыть его можно было в любой момент. Следуя давней сыщицкой привычке, Лев достал из кармана платок, обернул им руку, открыл окно и выглянул наружу. Внизу, прямо под собой, он увидел окно гостиной, из которого накануне выглядывала Елена Сергеевна, а под ним – место на крыльце, где Даша обнаружила ключи.