– Время разговоров закончилось, – загадочно произнес сыщик, чуть приподняв локоть партнерши своим локтем и взяв пальцы ее правой руки в свои.

Наверное, она что-то уловила в его глазах и сразу подчинилась. Тут заиграла музыка Мишеля Леграна, и Лев повел свою партнершу в танце. Девушка, мгновенно оценив умение Гурова, послушно двигалась и улыбалась во весь рот, на ее лице были написаны восторг и удивление. На площадке уже никто не танцевал, все только следили за новой парой. Минута, еще минута… и вот Гуров закончил танец в эффектной позиции, изящно склонив спину партнерши на своей руке. Танцпол взорвался аплодисментами.

Они сидели в кафе, расположенном в соседнем доме. Кафе было неуютное, освещение раздражало, и пахло подгоревшим или пережаренным кофе. Но на душе у обоих было тепло и весело.

– Слушайте, а как вас зовут? – спросила девушка. – Вы меня спасли сегодня два раза! Нет, даже три, притащив сюда. А я до сих пор не знаю, кто вы такой. Давайте, рассказывайте, а я пока сниму туфли. Как я завтра встану и что вообще смогу надеть на ноги, кто бы мне сказал…

– Как говорится, любишь танцевать, люби и ноги потом в тазике держать, – пошутил Гуров. – А вообще-то я вас спасу в четвертый раз. Схожу в аптеку за пластырем и тут же вернусь. А зовут меня Лев Иванович.

Они пили уже по третьей чашке кофе и болтали о танцах, осени, музыке и театре. Девушка, назвавшаяся Кирой, с большим удивлением узнавала, что во всем этом ее новый знакомый разбирается, причем весьма неплохо, и сделала самый простой вывод, что он творческая личность, известный музыкант или бывший театральный актер.

– Почему бывший? – удивился Гуров. – Разве по мне не видно, что я действующий актер?

– Нет, – вздохнула Кира, – у вас другое лицо. У вас лицо человека, который постоянно занят тем, что работает головой. А сейчас вы отдыхаете, есть в вашем лице такое вот пограничное состояние. Может, вы – бизнесмен? Бизнесмены, когда на работе, тоже такие сосредоточенные и неприступные, а когда отдыхают, становятся мягче и с удовольствием развлекаются. Если время, конечно, есть.

– Разочарую вас, Кира, я – полковник полиции и работаю в МВД, в Управлении уголовного розыска.

– Упс! – Кира смешно вытаращила глаза на собеседника. – Вот это поворот! А вы не врете? Хотя откуда мне знать, что полковники, как правило, танцевать не умеют? У меня и полковников-то знакомых нет ни одного. Слушайте, Лев Иванович, а давайте дружить с вами? Я всем скажу, что у меня есть друг полковник, и буду вас показывать. Шучу, конечно.

– Показывать меня не обязательно, – пожал плечами Лев.

– Да вы не думайте, – засмеялась Кира и махнула рукой. – Я не буду посягать на ваше семейное положение. В вашем возрасте мужчины уже давно женаты и счастливы. Я только чисто про дружбу. В определенном смысле я тоже не свободна, хотя и нельзя сказать, что замужем. В наше время это называется бойфренд.

– И он бизнесмен, – кивнул Гуров.

– Вы вот сейчас подумали, что глупая девочка не нашла себе простого парня, не вышла за него замуж, а все дружит с богатыми дяденьками и не думает о будущем. Подумали? – погрустнела Кира.

– Подумал, – улыбнувшись, ответил Лев.

– Уважаю за честность. А мне не интересно со сверстниками. Я и сама, знаете ли, не очень простая в общении, да вы, наверное, это почувствовали. Мне скучно жить обычной жизнью, да и люблю я его, моего «папика». Это так ведь называется, да? И потом, он мне подарил салон красоты, и теперь у меня есть интересная игрушка для души и для хороших доходов. Я там подняла все, у меня клиентура выросла, солидная клиентура. А вы подумали, что я дурочка, да?

– Нет, – покачал головой Гуров. – Вы симпатичная и крайне эмоциональная девушка. Вот что я подумал. И вы умны, это тоже, кстати, заметно. Тогда и я вам откроюсь немного. Все мое умение разбираться в искусстве, умение танцевать – заслуга моей жены. Она театральная актриса.

– У-у, тогда понятно! Вы вхожи в такие интересные круги! Я теперь еще больше хочу с вами дружить. Давайте обменяемся визитками, и я приглашаю вас в свой салон. Если уж не станете постоянным клиентом, так хоть наведывайтесь иногда, когда ваш мастер занят. Обслужим по высшему VIP-разряду. Ну, по рукам?

– По рукам, – засмеялся Лев и протянул Кире руку.

Сегодня утренняя планерка в Главке прошла быстрее обычного, потому что Орлова вызывал заместитель министра на свое совещание в верхах. Как обычно, пробежались по поручениям, отчитались о выполненной работе, остановились на наиболее заметных преступлениях, статистике по областным и краевым центрам за отчетный период, обсудили ситуацию в обеих столицах. Ни один мужской коллектив, даже во время официальных совещаний, не удержится, чтобы не коснуться спортивных вопросов. Это получается само собой. Без этой темы и совещание вроде было бы каким-то не полным. Просто в разных ведомствах подход к теме разный. В МВД к нему подошли от вопроса торговли наркотиками.

Сначала о ситуации в столице, потом в целом по стране. Кто-то поднял вопрос о новом утвержденном перечне запрещенных медицинских препаратов, имеющих наркотические свойства. Затем перешли к мельдонию и другим препаратам, которые, как оказалось, применяли американские спортсмены на Олимпиаде, и даже с разрешения антидопингового комитета.

– Да все спортсмены что-то принимают, – высказался один из офицеров. – При тех уровнях нагрузки, которые получает организм профессионального спортсмена и во время тренировок, и на соревнованиях, они неизбежно должны использовать препараты, как минимум для восстановления после нагрузок. И следы этих препаратов тоже в крови могут найти и обвинить в чем угодно. Тут вопрос, кто кого первым обвинит, а не кто принимает, а кто нет. Принимают все!

– То, что устроили для нашей сборной в Рио, – сказал Орлов, чтобы закончить спор, – не просто пикировка и взаимные уколы. Это хорошо подготовленная операция по нанесению удара по России в международном спортивном секторе. В конечном итоге им не медалей жалко. Это один из шагов по обработке международного общественного мнения и очернения России. Россия во всех отношениях плохая. Вот и в спорте тоже для них законы не писаны.

– Это понятно, – согласился тот же офицер. – Я больше о том, что все профессионалы не могут обойтись без препаратов. И кто знает, больше от них вреда или пользы. Да и вообще большой спорт очень вреден для здоровья. Вон сколько спортсменов калечится, получает серьезные травмы. Но и это еще мелочи. А сколько их гибнет раньше времени. Вон, опять попалась на днях статья, что умер от сердечного приступа бывший чемпион России по самбо Лобачев. А мужик крепкий был. Скала! Он не только спортсменов готовил, он в свое время в спецназе инструктором был. А тут сердце.

– Иногда, – сказал Гуров, когда они с Крячко вышли из кабинета в коридор, – мне хочется выступить с предложением о создании специализированной спортивной прокуратуры. Слишком много нарушений у нас в сфере спорта.

– Это точно, – поддержал друга Крячко. – Но только тогда придется по аналогии создавать специализированную строительную прокуратуру, чтобы бороться с нарушениями. С обманом дольщиков, с «откатами», нарушением технологий из-за того, что большая часть сметной стоимости ушла на «откаты», а строить как-то надо. А потом еще…

– Да знаю, знаю, – махнул рукой Гуров, отпирая дверь кабинета и входя внутрь. – И, кстати говоря, это не только у нас, не наша это отличительная черта. Во всем мире люди норовят пригреть то, что плохо лежит, украсть там, где можно. Это, увы, международная натура человека, а не национальная. И не переубедит меня в этом никто.

Телефонный звонок прервал спор. Крячко отправился включать электрический чайник на журнальном столике в углу кабинета, а Гуров достал телефон и отошел к окну. Номер был незнакомым.

– Да, слушаю, – неохотно ответил он и тут же узнал голос Киры. Слишком много в интонациях девушки было характерного и запоминающегося.

– Лев Иванович, доброе утро! Это Кира Соломатина, мы с вами…

– Я узнал, Кира, доброе утро, – перебил ее сыщик. – Что-то случилось? У вас голос какой-то взволнованный.

– Он взволнованный потому, что я не знаю, как говорить с вами. Сама волнуюсь дико. Но мы вроде как друзьями расстались, а мне кроме вас и обратиться не к кому. Я же говорила, что вы единственный в моей жизни знакомый полковник.

– Ну, ну, Кира, давайте-ка, рассказывайте, что у вас стряслось.

– Понимаете, Лев Иванович, моего друга, ну, того самого, обвиняют в преступлении, которого он не совершал, он даже отношения к нему не может иметь. Это же просто нелепо…

Гуров в сомнении поднял брови. Что значит – «обвиняют». Он разговаривал с Кирой всего несколько дней назад, и настроение у нее было очень лучезарное и беспечное. А ведь ее «папик» должен был уже тогда находиться под следствием, раз ему уже предъявили обвинение. Это вполне определенная и важная процедура в череде обязательных следственных действий. Не играет ли с ним девочка? Или она все же пытается «клеить» его, соблазнить, сделать из него «папика»? Сомнительно, конечно, но все же.

– Стоп, Кира! – перебил девушку Лев. – Ему предъявили обвинение?

– В смысле? – явно не поняла Кира.

– Вы сказали, что вашего друга обвиняют в преступлении. Ему официально предъявили обвинение? Он под следствием?

– Я немножко не понимаю, это ваши какие-то дебри, вы простите, Лев Иванович. Это следователь так считает, он явно под него копает. Ну, следствие, наверное, идет, раз следователь занимается этим делом.

– Так, теперь немножко понятнее, – вздохнул сыщик. – Значит, вашего друга подозревают, а не обвиняют, так?

– Как это? – снова не поняла Кира. – Подозревать и не обвинять? Подозревать, что виноват, и в то же время не обвинять? Я не понимаю вас.

Гуров мысленно выругался, поняв, что вступил в полемику с человеком, настолько далеким от смысла этой терминологии, что продолжать обсуждение было просто бессмысленно. Одно ясно, «папика» Киры в чем-то серьезном подозревают, и следствие им заинтересовалось совсем недавно. Как-то неудобно и отказывать теперь во внимании, с сожалением подумал Лев. Делал авансы, дружбу какую-то непонятную начал, а теперь, как говорится, назад пятками? Вот до чего безделье доводит. Одно воскресенье, одна прогулка по парку – и ты уже вляпался в кучу проблем. Причем чужих проблем.